Я смотрела на принца, который был капризен, иногда импульсивен. Принца, который несколько минут назад держался за меня, будто за спасательный круг. Мы шли по коридорам, и я не заметила, как, словно тени, за мной появились служительницы храма Кровавой богини, и была благодарна девушкам за немногословность. Кроме приветствия и комплимента «Вы прекрасно выглядите, ваше высочество» они ничего не сказали. Мы замерли перед бальным залом, когда о нас объявили: — Принц Тавр и его невеста Мари из клана Синего огня. Слово «наследный» было опущено, и это заставило Тавра сжать мою руку, он не причинил боли, но костяшки его пальцев побелели. Мы прошли через весь зал к возвышению, где сидели сияющая Аназис в розовом платье и император. Взгляд его казался каким-то лихорадочным, нанесенные на щеки румяна придавали лицу нелепый вид. Хотя, возможно, мое восприятие изменилось, с тех пор как я узнала Солнце нашей империи ближе. Мы подошли и склонились. Тавр коснулся губами царственной руки, как обязывал этикет. Мне пришлось сделать то же самое. — Вы задержались. — Теренис не скрывал недовольства — наигранного, навеянного ночными разговорами, злым шепотом, чужой ненавистью. Тавр расцвел в ослепительной улыбке, от которой две дамы упали в обморок. Я тоже постаралась улыбнуться, но до его очарования мне было далеко. — Дорогой отец, посмотрите на мою прекрасную невесту, разве вы бы не потеряли счет времени, оставшись наедине с такой красотой. Теренис внимательно оглядел меня с головы до ног, я почувствовала, как взгляд задержался на украшениях на моей шее. — Колье твоей матери очень идет Мари. — Удивительно, что вы еще о ней помните, — в вежливых словах Тавра послышалась язвительная усмешка. Никогда прежде принц не позволял себе проявлять хотя бы тень недовольства отцом. Император не понял или сделал вид, что не понял ремарки принца, а я поспешила отвести его дальше, пока в порыве злости он не ляпнул еще что-то. Тавр намекал на обещание, что Теренис дал в память о его матери. Но кто-то явно убедил старого императора, что ведьма, змеей прокравшаяся в его семью, не заслуживает столь долгой памяти. Этот кто-то сидел на месте императрицы и сверкал улыбкой. Зубы у Аназис были мелкие, некрасивые, и то, что она позабыла о своем недостатке, говорило, что женщина находилась на вершине счастья. К нам подошел Роах, вызвав в зале волну перешептываний. Всех смущала внезапная дружба принца и графа. Я поинтересовалась: — Здесь есть представители клана Черного ветра? — Артур, брат Аназис, слева от нее. — Мельком глянула на мужчину с черными, как у сестры, волосами, но с более смуглой кожей и большим прямым носом, считавшимся признаком аристократичности. — Еще в этом зале Самуил, их дядя и глава клана. Он выступал опекуном после смерти их родителей. — Он же и подложил Аназис отцу, — добавил принц, все еще не в себе от злости. Отыскать взглядом в толпе главу клана Черного ветра оказалось непросто — он был какой-то непримечательный. Коротко стриженные волосы невнятного серого цвета, небольшие черные глазки и куцая бородка придавали схожести с мышонком. Но я видела перед собой не грызуна, а хищника. Самуил был умен, это он негласно курировал принятие новых законов в империи. Он же помогал в расчете налогов и вершил суд. Никто не обращал особого внимания на этого серого человека, но именно он стоял лишь на несколько ступеней ниже императора. Сама узнала об этом недавно путем подслушивания и подглядывания. Кстати о подслушивании. Пока граф с принцем о чем-то переговаривались, подозвала Шару и Лилиан. — Пошпионьте среди знати, узнайте, что они думают о помолвке императора. Девушки кивнули и растворились в толпе, а я прислушалась к разговору собеседников. — Они тебя либо уничтожат, либо постараются дискредитировать в глазах отца, — тихо говорил граф Тавру. — Я знаю Самуила, он никогда не останавливается перед целью. Роах дышал через раз, держась так, чтобы его нос был как можно дальше от принца. Со стороны выглядело презабавно, но заставило задуматься. Если клан Ледяного ветра выслеживал и убивал ведьм поколениями, мог ли Роах чуять их магию? Если так, то его неприятие легко объяснимо: пахнущий медом и травами Тавр для графа вонял магией ведьм. — Он не посмеет направить своих убийц против наследного принца, — ответил мой жених и привлек меня к себе целомудренным жестом. Принц желал поддержки или пытался оставить на мне свой запах? — Тебя бы что-то остановило в стремлении овладеть своей мечтой? В словах графа слышалась угроза, и, дабы немного разрядить обстановку, я вмешалась: — Могу попросить своих фрейлин сопровождать тебя. Они тренированные воины и смогут защитить в случае опасности. Тавр в ответ на предложение пожал плечами, Роах раздраженно поинтересовался: — И где сейчас твои тренированные воины? — Слушают и наблюдают. Я попросила их проследить за настроением знати в связи с помолвкой. — Как всегда умна и предусмотрительна. — Тавр поцеловал мои пальцы. — Истинная императрица. Зазвучала музыка, и пары двинулись в бальный зал. Как обычно в торжественных случаях вечер начинался с вальса. Принц на правах жениха ввел меня в круг, где уже танцевали придворные. Роах ретировался. — Как прошла встреча с другом? — Довольно интересно. — Я не сдержала тяжелого вдоха. Всего несколько часов назад разговаривала с волшебным зверем Романа, а сейчас танцую на балу в честь помолвки старого императора. — Мы оживим Черный лес. Мой жених даже с шага сбился. Он посмотрел на меня, и во взгляде была буря эмоций: счастье, недоверие… любовь. — Ты думаешь, что у вас с другом хватит на это сил? Кто он? — Роман из клана Золотой долины. Наследник Родрика Золотого. — Маг земли небывалой силы. Я слышал о нем, но думал, это россказни. — Нет, это правда. Роман — элементаль земли. — Молодой элементаль, истинный правитель… Возьмете скромного ведьмака себе в помощь? Черный лес был не только убежищем ведьм. В нем жили редкие звери и птицы, росли удивительные травы. В моей семье еще сохранились семена многих растений, и если Роман сможет дать им искру жизни… Это смелая мечта. Спасибо тебе за нее. Тавр снова поцеловал мои руки, как только окончился танец. Его глаза влажно блестели, и блеск этот был не наигран. В детстве Тавр слушал сказки о Черном лесе, пел о нем песни. Для него убежище ведьм представало утраченным раем. Поучаствовать в его возрождении… Есть ли лучший способ почтить память его матери? Одна из бывших фрейлин поторопилась перехватить моего жениха на следующий танец. Отказать воинственно настроенной даме, не оскорбив ее, Тавру не представлялось возможным, а я не желала раздувать скандал показной ревностью, так что отправилась за водой к изящным столикам из хрусталя, где толпились замужние дамы в положении и не танцующие мужчины. — Вы одни. Как же жених смог оставить такую красавицу? — Возле меня возник Артур. Брат Аназис явно считал себя привлекательным, а его титул, положение в обществе и вполне симпатичное лицо обеспечивали успех у женщин. Если бы я никогда не видела Роаха и Тавра, он бы мог показаться мне симпатичным — стройная фигура, хорошо сшитый костюм, начищенные до зеркального блеска ботинки с узкими носами, делающими ступни непропорционально длинными. Почему-то они завладели всем моим вниманием. — Залог успешной семейной жизни — личное пространство друг для друга. Мое отражение в этих черных зеркалах искажалось. Крохотная голова, огромное тело. Нежеланный собеседник не мешал размышлять и немножко себя жалеть. Больше всего на свете мне хотелось забраться в постель, а не поддерживать светские беседы и танцевать до сбитых в кровь ног. Завтра — первое занятие ведьмовством с Гораной, теткой принца, и интуиция подсказывала, что церемониться со мной она не станет. — Меня зовут Артур, — сказал мужчина с улыбкой, которую несомненно полагал очаровательной, — позвольте подать вам бокал вина. Вижу, вы утомлены. Жидкость в зеленом бокале искрилась. Вина Родрика Золотого всегда подают в зеленых бокалах. Я смерила брата Аназис не самым приязненным взглядом и с трудом выдавила из себя ответную улыбку. Его внимание мне было нужно меньше всего, а уходить этот лоснящийся мужчина не торопился. — Ох! Вино! Какая прелесть, как галантно. Спасибо. — Подлетевшая к нам мама схватила бокал, причмокивая, осушила его и вернула ошалевшему Артуру. Она схватила меня под руку и принялась громко болтать о прелестях двора и очаровании аристократов, с которыми я еще не успела познакомиться. — Сюзанна великолепно вышивает, Дора играет на пианино, и ты бы видела деток Лилисы, это просто ангелы! Мама была одета в голубое платье, которое шло ее северным глазам и весьма молодило. В волосах сверкали фамильные драгоценности, она должна была преподнести их мне в качестве приданого, но не решилась с ними расстаться. Как только мы оказались за колоннами, увитыми красным плющом, старательно выращенным придворными магами земли, матушка решила, что пришло время наставлений. — Будь осторожна с этими лордами и герцогами. Скомпрометировать тебя — лучший способ отвадить от двора. — Матушка обмахивалась веером, словно здесь было жарко. Я давно отвыкла считать ее частью своей жизни, поэтому каждое слово воспринимала с немалым удивлением. — И почему ты позволила увести своего жениха этой блондинке? Перед свадьбой самый большой риск неверности. — Мама, мы не подруги, чтобы разговаривать на эту тему. Но я уверена, Тавр не станет поддаваться на ее уловки. Мы прогуливались по богато украшенному залу в красивых платьях и беседовали. Словно ожила моя детская мечта. Если бы во мне осталось чуть больше от той маленькой девочки, я бы наслаждалась происходящим. — Не сердись на меня, дорогая, что так мало уделяла тебе внимания в последнее время. Но рядом с тобой всегда принц, или же ты пропадаешь в академии. Когда ты уже ее бросишь? — Ты уделяла мало внимания последние восемнадцать лет… Мама, что с тобой? Она вдруг тяжело задышала и осела на пол. Щеки пылали, взгляд бегал по сторонам, задерживаясь на мужчинах. Не успела я всерьез испугаться, как поняла, что произошло. После того как сама испытала на себе действие Багровой лилии, могу с легкостью опознать этот наркотик. Рывком подняв маму на ноги, подозвала слугу. Действовать надо было быстро, пока родительница не испортила свою новоприобретенную репутацию, которой несомненно дорожила. Наркотик или не наркотик, а даме не простят, если она прилюдно повиснет на незнакомце. — Приведите сюда моего отца. Сейчас же. И подгоните закрытую карету. Едва папа увидел матушку, побежал к ней со всех ног. — Что случилось, любовь моя? — Взял ее за руку, и она принялась жалобно хныкать. — Увези ее отсюда, сейчас же. Она случайно выпила настойку Багровой лилии. Отец кивнул, не задавая лишних вопросов. За что его и люблю. Я же была в бешенстве. Любезный брат Аназис вознамерился меня отравить и отвести в одну из маленьких уютных гостиных, которых в дворце было в изобилии. А если бы это была не провальная попытка соблазнения, и в бокале оказался бы настоящий яд? Я бы смогла пережить отравление, но не моя мать. От одной только мысли, что кто-то мог навредить моим близким, хотелось кричать. Разъяренной фурией влетела в зал в разгар веселого танца. — Прекратить играть! — велела, даже не подозревая, что использую магию голоса. Музыка стихла, музыканты удивленно уставились на свои руки. Танцующие замешкались. Я увидела Артура. — Подойди сюда! — приказала, и он пошел ко мне против своей воли. Зеркальный зал был полон света, и я в своем сером одеянии с растрепавшимися волосами походила на пришедшую испортить праздник ведьму. — Ты хотел напоить меня Багровой лилией? Говори правду!