Антон, глядя на бывшую девушку, отметил с удовлетворением, что при виде ее сердце уже не стучит сильнее, и за пояс не хватаются призрачные ледяные руки прошлого, пытаясь утопить в своем болоте. Она больше не была над ним властна. Его чувства остались в прошлом. – Здравствуй, – спокойно сказал Антон. – Ты что-то хотела? – Если только поздороваться со своим Драконом, – отвечала брюнетка, положив руку на деревянные, блестящие лаком перила. – Как ты сюда попала? – спросил парень. – Позвонила Арину, – пожала плечами девушка. – Когда он отказывал своей любимой сестре? – А жаль, что он не умеет этого делать, – не слишком понравился Антону ответ бывшей девушки. Он смотрел на нее равнодушным взглядом – не желая зла и даже помня добро, но не желая ее саму. Для него это было большим достижением. Слишком долго Антон разучивался ее любить. Хотя была ли это истинная любовь? Истинная любовь не отвернется. – Ты уже наигрался? – вдруг спросила девушка. Глаза ее были жадными и зовущими. Антон поднял бровь. Он действительно устал. И хотел немного поспать. – Когда она тебе надоест? – мягко спросила девушка. – Я знаю, что ты просто развлекаешься с этой маленькой сучкой. Дракон, чем она тебя купила? – положила ладонь Алина на руку парня. – Я дам больше. – Я тебе сам дам – денег, если ты оставишь меня в покое, – улыбнулся нехорошо Кей, которому не понравились слова Лесковой. – Сколько тебе надо? Забирай, оторвись, – вытащил он вдруг бумажник из кармана, быстрым жестом вытащил несколько крупных купюр и вложил в руку Алины, которая не ожидала подобного. Купюры полетели на пол. – Мало? – поднял Кей бровь, и если бы Катя видела его в этот момент, она бы точно сказала, что это тот самый подонок Кей, которому она хотела открутить шею. – Бери, – вытащил он все, что было в бумажнике небрежным жестом. – Купи новое платье. Сумочку. Туфли. Или сходи в спа. – Зачем ты так? – спросила Алина спокойным голосом. Одна из купюр упала ей на туфлю, и она стряхнула ее. – Ты же сама сказала, что измеряешь любовь деньгами, малыш. Сказала, что она меня купила, – было ей ответом. Антон отлично понимал, что поступает мерзко, и как это смотрится со стороны, однако в какой-то момент понял вдруг, что иначе не может – он должен показать Алине, что она ему не нужна. А Алина понимает не слова, она понимает действия. И чем жестче эти действия, тем понятнее они для нее. Он осознал это ясно, и ему самому не доставляло все это удовольствия, но слышать оскорбления Кати Тропинин не собирался. – Сегодня я уеду. Но однажды… – Доброй ночи, – перебил ее Антон, не поворачивая головы. – Езжай аккуратно. И он медленно направился наверх. А Алина стояла внизу и смотрела на него странным долгим взглядом. Если слова Антона и задели ее, вида она не показала. Нина была права – Алина выжидала. Затаилась, поняв, что на ее стороне только время. Как и говорила Журавль, Лескова рассчитывала на то, чтобы постепенно подорвать – и не отношения Кати и Антона, а их веру друг в друга. «Охота на дракона» затянула ее с головой, и Алина чувствовала себя опытным охотником, который умеет выжидать добычу. На праздник Алина действительно попала с помощью брата. Тот спросил ее, что она будет делать, но девушка, естественно, ничего ему не сказала. Улыбнулась лишь и попросила не беспокоиться. – У тебя волосы длиннее, чем у меня, – сказала она Арину, положив обе ладони ему на лицо. Рядом с ним Алина всегда становилось спокойней, но она бы ни за что не призналась, что скучает по брату. – Это плохо? – спросил он. Девушка покачала головой, сказала, чтобы он заехал к родителям, а после ушла. Сначала издали наблюдала за Антоном, вспоминая отчего-то их прошлые ночи, объятия и поцелуи, которые сводили ее с ума, а после подошла к Тропинину около лестницы, где и состоялся их разговор. Арин не видел, как общаются его лучший друг и сестра. В это время он находился в одной из гостиных дома, со стенами, имитирующими кирпич, – в интерьере явно прослеживался свободолюбивый и творческий стиль лофт с характерным его сочетанием старого и нового. Он пил что-то, курил кальян, разговаривал неспешно о чем-то крайне философском с парнями, а после, поддавшись ласковым рукам девушки, отправился с ней на второй этаж – за несколько минут до того, как на лестнице появились Антон и Алина. Комнат в коттедже было немало, и Арин с девушкой уединились в одной из них, не включая свет. – Я так скучала, – говорила девушка, обнимая его и заглядывая в спокойные зеленые глаза. – Зачем? – только и спросил он. – Ты же знаешь, Волчонок, – отвела взгляд темноволосая девушка. Она прекрасно осознавала, что их отношения – странные. Они друг другу никто, и все, что Арин может дать ей, разумеется, кроме своей потрясающей музыки, так это пару ночей, не больше. Однако ее все равно тянуло к нему, как ни к кому другому. – Это глупо, – сказал Арин, разрешая гладить себя по лицу, по распущенным длинным волосам, по рукам. – Знаю, – пробормотала девушка, которой казалось, что рядом с ним она сходит с ума. – Но ничего не могу с собой поделать. Я так рада, что ты приехал. Обещай, что этой ночью будешь только моим, Волчонок? – попросила она, обнимая парня за плечи. Тот ничего не ответил. Их невежливо прервал мобильный телефон – заиграла известная мелодия Стинга Desert Rose в обработке. На первый взгляд, странный выбор для человека, увлекающегося роком. Если бы это была какая-то другая мелодия, Арин бы просто выключил телефон и продолжил заниматься куда более приятными вещами, нежели разговоры, однако это была мелодия, которую Алина как-то поставила сама на себя. А игнорировать сестру Арин не мог. – Хочешь, я станцую тебе под эту песню, Волчонок? – предложила девушка, но Арин лишь приложил указательный палец к ее губам, которые недавно отстраненно целовал. – Да, – сказал он приглушенно, прижимая телефон к уху. – Ты еще здесь? – раздался тихий голос Алины. – Да, на втором этаже. – Отлично. Подойди к балкону, который выходит на сад, – попросила сестра. – Сейчас? – уточнил Арин. – Сейчас. – Хорошо. И он, не задавая больше вопросов, встал с кровати, подхватил футболку, свесившуюся с кровати, и, на ходу одевая ее, направился к двери. – Куда ты, Волчонок? – спросила жалобно девушка, прижимая к груди одеяло, но Арин лишь только улыбнулся ей и выскользнул из комнаты, забыв забрать в хвост волосы. Он встретил сестру у балкона в конце коридора. Вид у нее был странный – такой, словно она что-то задумала. – Что случилось? – спросил Арин, видя, что она разулась – черные туфли стояли у двери последней в коридоре комнаты с закрытой дверью. – Нужна твоя помощь, братик, – взяла его за запястье Алина. И просяще заглянула в глаза. – В чем дело? – Побудь фотографом, – сказала сестра, и губы ее изогнулись в улыбке. В этой улыбке было и коварство, и нервозность, и что-то такое, что он не мог разгадать. И улыбка ему не нравилась. – Зачем? – чуть склонил голову Арин. – Ты все поймешь. И не шуми, – шепнула Алина, вручая ему собственный телефон в золотистом чехле, и потянула его в ту самую последнюю комнату. Девушка неслышно распахнула дверь, впуская в темную спальню тусклый коридорный свет, а после, убедившись, что брат стоит за спиной, так же осторожно прикрыла ее. Арин удивленно глянул на сестру. На двуспальной нерасправленной кровати напротив окна лежал молодой человек: он спал на спине, широко раскинув руки, и закрытые глаза его смотрели в натяжной потолок в виде звездного неба. Его дыхание разносилось по комнате, а широкая грудь мерно вздымалась. Арин нахмурился едва заметно. Он, естественно, узнал Антона. И сразу все понял. Но вышел из комнаты спустя лишь секунд десять, вложив телефон в подрагивающую от нетерпения руку сестры. Он не станет делать фотографии сестры с другом. Алина догнала его уже у самой лестницы. Кажется, она не понимала, что происходит. Она всего лишь хотела, чтобы брат сделал пару снимков, где она бы лежала в одной постели с Драконом – чтобы слегка подорвать доверие мерзкой подружки Журавля, этой проклятой Катеньки. – Ты что делаешь? – спросила Алина жестко. – Кажется, этот вопрос стоит задать мне, – тихо проговорил Арин, но она все же услышала его, несмотря на громкую музыку, доносящуюся с первого этажа. – Я попросила тебя помочь, – топнула босой ногой Алина. – Я не хочу терять друга, – сказал Арин. – А сестру? – А тебя я уже потерял. Алина непонимающе смотрела на Арина, а он продолжал, откинув назад волосы, лезущие в лицо. – В тот день, когда согласился помогать тебе в той безумной игре. – Не притворяйся добреньким! – сощурилась Алина, у которой внутри все клокотало. – Летом ты помогал мне, а теперь что? Что изменилось? – Летом я и не знал, что Кэт будет так дорога Антону. И мне казалось, что вы должны, наконец, помириться. Что вместе вы будете счастливее, чем поодиночке. – И что теперь? Поменял мнение, братик? – прищурилась Алина.