– Чеки, – протянул я, вспоминая фильмы про сыщиков. – А они вам почтой приходят? Марго кивнула: – Хочешь, чтобы я сказала тебе адрес отправителя? – Вы чертовски умны для женщины с такими прекрасными кулинарными данными! Марго рассмеялась. – Хорошо, я гляну. Но думаю, адрес тот же, что и у нотариуса в вашем завещании. – Хм. Я почесал макушку. Лезвие Оккама[14] перерезало пуповину только зарождающейся истинно шерлоковской истории. Но еще один кусочек, как влитой, встал в душевную прореху. Сытость и блаженство совершили переворот, полностью подчинив разум. Я абсолютно уверен, что людей, которые держат при себе свежую выпечку, следует причислять к волшебникам. Ведь нет большего счастья, чем спрятать в родное брюхо ароматный сочный пирожок, а лучше – два или три. Веки отяжелели, висок уперся в прохладу стекла. Сладкая полудрема сплетала узоры, за окном мелькали дома совершенно чужих и не знакомых мне жителей города, который я только начинал узнавать. И где-то в кронах деревьев играл ветер, иногда так похожий на шепот. Глава 8 Неожиданные гости Что ж, я не нашел ничего. Ни среди живых, ни среди мертвых. Было немного обидно, что у городка нет темной истории, а наш дом не отметился ничем, кроме короткой строчки в адресной книге. Но, может быть, тайна была столь ужасна, что все следы о ней были стерты? Эта мысль внушала надежду. Игрушечный городок посреди островка природы. Три часа от автостанции, и ты среди загазованных мостовых и людских потоков мегаполиса. Три часа обратно, и словно попал на два века назад. Да, местные байки тянут на страшилки, и даже способны нехило пощекотать нервы, но в них не верят даже те, кто их рассказывает. Ну вот, неужели старик на полном серьезе считает, что птица может утянуть душу, а деревья плести сеть интриг и быть посредником с бездной? За все время я не встретил никого моего возраста. Я дружил со стариками и собаками, хотя, если вспомнить очуменные пироги тетушки Марго, в этом были определенные плюсы. Если мы тут останемся, Кэр, может, разрешит завести собаку. Эта мысль растянулась улыбкой. Хорошая мысль. Я вышел у дома Марго и уже оттуда увидел ЭТО. Яркое пятно на колесах – затаившийся аквамариновый «Мини Купер». Это могло означать лишь одно: у нас в гостях Ви-ликолепная Вивиен. Тетушка Ви появилась в жизни мамы еще до того, как я перешел из слюнявого младенца в стадию разумного существа. Поэтому сколько я себя помню, я помню и ее. Она была всегда. У меня не было бабушек, дедушек, но была тетя Ви. Они были с Кэр словно сестры, хотя и не состояли в родстве. Ее приезды были стремительны, хаотичны и краткосрочны. Создавалось впечатление, что она врывается на своем «Мини Купере» в гостиную и активирует функцию веселья. Ви – ровесница мамы, что по меркам подростка – старуха, но выглядит она потрясно. Как красотки из глянцевых журналов. На ней неизменно столько украшений и стразов, что для меня всегда оставалось загадкой, как ее не утащили сороки. Ведь вес и рост (она была немногим выше меня, а я еще даже до четырех с половиной футов не добрался) позволяли. Я ускорил шаг. И уже хотел было влететь в кухню, как услышал обрывки разговора. Нил (тетушка любила называть всех по-своему) и Ви спорили. – Ты знаешь, почему, – огрызнулась Кэр. – Конечно, знаю! – вспылила Ви, и я даже не сомневался, что она всплеснула руками, так как раздался тонкий перезвон браслетов. – Ты же слишком гордая, чтобы принять помощь лучшей подруги. Да мы ведь как сестры! – Это был не выход. – Зато выход – въехать в эту безвкусную пыльную коробку и вдыхать миазмы прошлого! – Я сделала это ради Макса… – Начни жить и ради себя тоже, Нил. Сколько можно ставить на себе крест? На тебя ведь мужики засматриваются. Выбери себе одного или двух и будь счастлива! Это ведь он тебя бросил. Вот и пошли его ко всем чертям! – Не бросал он меня, – неуверенно, но резко возразила Кэр. – Если мужик исчез на шесть лет, то либо он помер, либо бросил. Что, по сути, одно и то же. И тут я понял, насколько мы похожи с Кэр. Она, как и я, все еще ждала его. Словно он вот-вот вернется. Откроет дверь, улыбнется свой кривой улыбкой, будто пропадал пару часов, а не кучу лет. Какие же мы идиоты! Мне стало стыдно. За себя, за нее, за отца, за весь мир… Стыд смешался с гневом. Внезапно я возненавидел себя, отца, Ви. Всех. Я прижался к стене. Сердце бешено колотилось, корни волос горели, а ногти впились в ладони. Вот только не на кого было направить свой гнев. Предательские слезы бессилия потекли по щекам. – Ненавижу, – прошептал я сквозь зубы, обращаясь к Вселенной. – Вижу, – раздалось эхом снизу. Я опустил глаза и увидел нечто лохматое с большими ушами, парой маленьких рогов, крупными когтистыми лапами. Чудовище смотрело на меня глазами-блюдцами и старательно улыбалось пастью, полной длинных острых зубов в количестве, явно превышающем норму! Жар сменился холодом испуга. – Вижу, – повторило существо и подняло брови. – Вижу-у-у. – И я тебя, – сглотнул я, – вижу. Монстр еще больше оскалился и прижмурился, как довольный кот. Самое время воспользоваться моментом и дать деру. Но я остался. Не из-за того, что тайны, секреты и необычности, которых я так жаждал, наконец-то нашли меня. Вовсе нет. А просто от того, что ноги были ватные, а в голове метались обрывки мыслей, которые никак не хотели складываться в разумные умозаключения. Раздался звук разбившейся кружки, и из кухни донеслись всхлипывания. Затем приглушенные проклятия сменились успокаивающими бормотаниями Ви. – Прости, Нил, – это был голос Ви. – Я все понимаю, но ты должна жить дальше. Жить, а не существовать. Ради себя, ради Макса, ради всех, кому ты нужна. – Ви, ты не понимаешь… Я правда не могу… Внутри меня пустота и когда я заглядываю в нее, мне страшно. – Внутри тебя свет, твой свет зажигает искры. Может жизнь и погасила пламя, но никто не сможет забрать этот свет. Никто. Ви, должно быть, протянула ма салфетки, и та шумно высморкалась. – Все, что тебе нужно, – не унималась Ви. – Поворошить угли и подкинуть хворост. Ты же не собираешься застрять в этой глуши? На кой ты вообще согласилась, подруга? Раздался тонкий нежный перезвон многочисленных украшений и цокот каблучков – Ви меряла шагами кухню. – А если застрянешь тут… То хоть давай немного освежим этот ужас! Что-то теплое и пушистое прильнуло к моей ноге. Я вновь посмотрел вниз, надеясь, что это лишь игра воображения. Но нет. Монстр был все еще тут: прижал уши и крепко обхватил мою ногу лапами. Чтобы не думать о маме, я начал разглядывать непонятного зверя. Размером с откормленного кота, он уже не казался мне жутким. Скорее, необычным: зубатым, с человечьим, словно кукольным, лицом, натянутым на звериную морду. – Пойдем, – предложил я и протянул руку. Монстр посмотрел, понюхал мою ладонь, лизнул и тут же, смешно фыркая, вытер язык лапами. – Соленые, – улыбнулся я, вспомнив, как пару секунд назад размазывал слезы по щекам. Я пошарил в карманах и вынул последнюю карамельку. Развернул фантик и предложил новому знакомцу. С конфетой дело пошло быстрее. Стоило лакомству лишь очутиться на синем языке монстра, как раздался хруст. Быстрыми движениями челюстей угощение было размельчено в муку и проглочено. – Есть? – поинтересовался монстр, облизываясь, и потянулся к моему карману. – Больше нету, – честно признался я, уворачиваясь от когтей. – Есть, – настойчиво повторил он. – Ты хочешь есть? – Есть, – кивнул лохматый зубастик. На кухню идти явно не стоило. Вряд ли взрослые придут в восторг от моего нового голодного друга. Я покопался в памяти и вспомнил, что пара шоколадных батончиков должна быть в спальне. Вот только, чтобы попасть туда, надо пройти мимо кухни. Или… Я взглянул на дверь подвала, что находилась у самой лестницы. – Только тихо, – прошептал я монстру. – Ихо, – повторил монстр и выпучил глаза, явно перебарщивая в копировании меня. Я протянул руку и попытался взять зверушку за лапу, но монстр зашипел и отдернулся, обнажив все свои зубы и растопырив шерсть, как дикобраз. – Ладно-ладно, – я примирительно поднял ладони. – Иди сам. – Сам, – согласился зверь и опустил шерсть.