Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 7 из 28 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ну и дрозд! Вот мне бы такого, — вздохнул Валерик. — А на что тебе? — Как на что? В кружке юннатов это был бы самый красивый экспонат… Если бы привезти такого дрозда в школу, разве кто-нибудь посмел бы выгнать Валерия из уголка живой природы — размечтался мальчик. И тут же поведал своему другу, как его называли малышом, выпроваживали из живого уголка, словом, обо всех своих обидах и надеждах. Хозяин дрозда отложил модель и очень серьёзно выслушал друга. Глаза у Сёмушки стали большие, глубокие. Он не смеялся и не дразнил Валерия. Такое дело понять надо. А что малышом называют, глупости это. Ведь Сёмушка не обижался на Васю, когда тот дразнил его «пустомелей». — Зачем тебе эти юннаты? — задумчиво проговорил Сёмушка. — Шел бы в авиамодельный, там соревнования, рекорды устанавливают. Не по душе ему авиамодельный кружок, признался Валерий. Он терпеть не может клеить, чертить, а животных любит… Ну что ж, у каждого свои вкусы. Это Сёмушка хорошо понимал, ему ведь не нравилось выводить шелкопрядов. — Я помогу тебе! — глаза у Сёмушки заблестели. — Поможешь? — Обязательно. Достану такого же дрозда! — великодушно пообещал Сёмушка. Проще всего было бы подарить своего, не очень-то и нужна Сёмушке эта птица. Но его дрозд учёный. Не совсем, правда, учёный, однако Сёмушка надеялся доучить его. Это будет дрозд-почтальон. Очень удобно, если птица научится переносить письма. Сёмушка даже привязал дрозду к ноге тесёмочку, чтобы записку укреплять, дрозд привык и хорошо с ней летал. Вот осталось приучить летать птицу в разные места и возвращаться домой. Болтая без умолку, Сёмушка сообщил, что в колхозе один мальчик может всякую птицу изловить. Правда, мальчик этот гостит сейчас в Москве, но можно попросить его отца — лучшего здесь птицелова. И вообще тут ребята поразъехались, кто куда. Многие из их школы отдыхают в горном пионерлагере, а двое — даже в Артеке. Наверное, Сёмушка болтал бы ещё долго, но пришла бабушка. — Вот ты где, Валерик, — тётя Нюша приветливо поздоровалась с мальчиком. — Тебя Марина Петровна ищет, поди узнай, зачем, и приходи к нам обедать. Ты принесла их мне? Поди догадайся, зачем это Марина разыскивала брата. Он мгновенно сорвался с места и со всех ног помчался по аллее. Странно, на веранде Марины не было. Мальчик вбежал в комнату — никого. — Марина! — позвал он сестру. — Ну-ка иди сюда! — откликнулась она. Да где же она? Кто бы догадался искать её в закоулке между стеной и шкафом? А она возилась именно там, возле табуретки и большой четырёхугольной стеклянной банки. Марине помогал Давид. — Здравствуй, юный шелковод, — приветствовал Давид Валерия и отложил молоток, который держал в руке, — приобщайся к научной работе, — и показал на банку. — Что вы тут делаете? — удивился Валерий. — Посмотри! Валерий видел большую стеклянную банку, похожую на школьный аквариум, прикрытую металлической сеткой. Ничего примечательного не было в ней. Лишь приглядевшись внимательней, Валерий увидел на дне банки листья, а среди них сероватых гусениц. — Шелкопряды! Ты принесла их мне? — обрадовался он. — Я принесла их домой, но не совсем тебе. — Они будут жить у нас? Почему не в белом домике? — У нас. Они — особенные и должны жить отдельно от всех остальных шелкопрядов. Эти — опытные. Потом Марина объяснила, что эти шелкопряды жили в лаборатории, а теперь, когда приехали строители и временно заняли лабораторию, гусениц пришлось перенести домой. — Запомни, Валерик, эту торжественную минуту, — серьёзно начал Давид, а глаза его лукаво искрились. — Твоя сестра делает первый шаг, чтобы прославиться как великий шелковод — она создает новую породу шелкопрядов. Марина только рукой махнула, а Валерий удивлённо глядел то на сестру, то на Давида: чего они хлопочут и над чем подтрунивает Давид? — Марина — волшебница, она заставит гусениц есть листья мака и переселит их в свой Ленинград, — не унимался Давид. — Ну? — Валерий недоверчиво посмотрел на Давида. — И я увезу маковых шелкопрядов в Ленинград? — Это произойдёт ещё не так скоро, — сказала Марина, — тебе придётся ждать несколько лет. В конце концов Валерий узнал всё. Тутовое дерево растёт, оказывается, только в тёплых странах, поэтому шелкопрядов разводят лишь на юге. А советские люди хотят, чтобы шёлк вырабатывался везде. Значит, надо приучить шелкопрядов есть не только тутовые листья, но и другие. Бывают шелкопряды, которые едят листья дуба. Их шёлк — чесуча. — Это как мамино платье? — вспомнил Валерий. — Да, — ответила Марина, — но чесуча более грубый, хотя и прочный шёлк. А я пробую кормить гусениц листьями мака. — Эти вот едят маковые листья? — Едят. — С удовольствием? — Об этом они не сообщают, но, видно, новая еда идёт им впрок. Они здоровы, развиваются как обычные тутовые. Тут Валерий сообразил, как интересно будет ему разводить маковых шелкопрядов. — Подожди, прежде надо узнать, какие у них будут коконы, хорошие или плохие, надо посмотреть, какой ещё шёлк получится. Прямо повезло, радовался Валерий, что в марининой лаборатории поселились строители. Растить шелкопрядов хлопотно. Утром надо собрать листья мака, каждые три часа кормить гусениц, перечисляла Марина. Следить, чтобы в комнате не было жарко. Хоть и поставили банку за шкафом, но если комната перегреется, шелкопряды начнут плохо есть. Их надо оберегать от сквозняков, иначе они заболеют. И главное, не пускать Барсика в комнату. Гнать всяких птиц — куриц, воробьёв. — В этот дневник придётся записывать, — и Марина показала толстую тетрадь, — всё про гусениц. Валерий раскрыл тетрадь и на первой странице прочёл: «17 июля взято 80 гусениц с гренажного пункта. Коробка № 71». А дальше начинались записи каждого дня: сколько съели листьев, когда заснули, то есть линяли, когда им сменили подстилку. Валерий уже представил себе, что привезёт в Ленинград если не самих червяков, то дневник, а это, по словам Марины, ещё важнее. Все узнают, что Валерий Смирнов — юннат, специалист по шелководству. Валерий пообещал помогать сестре. И делать всё, всё как нужно. Никакой Барсик, никакая курица или воробей не попадут в их комнату. Они проснулись! В тот же день случилось и другое событие: в белом домике проснулись шелкопряды. Все во главе с тётей Нюшей пошли кормить их. Разумеется, туда прибежал и Валерий. Он взглянул на полки и остановился в недоумении: кто подменил червяков? Вчера и позавчера это были светлокоричневые гусеницы, а сейчас ползали сероватые. — Где же те? — проговорил он, хлопая своими белесыми ресницами. — Какие? — не поняли вопроса близнецы. — Коричневые? — Да это те же самые после линьки. — Иди сюда, Валерик, — позвала тётя Нюша, услышав их разговор. Часто она заходила к своим ученикам в белый домик взглянуть на «пионерских» шелкопрядов, а если нужно, то и посоветовать что-либо хозяевам домика. — Гляди, тебе ведь в диковинку, — и она показала, как гусеница выбиралась из своей уже тесной оболочки. Тонкая, едва заметная шелковинка прикрепляла ее старую одежду к листу, помогая гусенице вылезти из старой шкурки. — Не знал, — проговорил Валерик, — что червяки вылезают из кожи. — Гусеницы — франтихи, выспятся и в новое нарядятся, — объяснила тётя Нюша. — Чем старше гусеница, тем её одежда светлей. Маленькие — чёрные, а взрослые будто молочной пенкой покрыты. Пришла Марина, и её сразу обступили все ребята. Кэто особенно внимательно слушала наставления Марины. Валерий взглянул на сестру: какая она маленькая, ростом почти как Кэто, хоть и взрослая и уже агротехник. Будто школьница, совсем не солидная на вид.
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!