Наш урожай будет, проверьте, Самый лучший и богатый. — Написано хорошо, — похвалил Валерик. Но с недавних пор мирных бесед не получалось, приятели никак не могли договориться. — Надо проучить Сеньку! — твердил Вася. — Хватит с ним цацкаться. Ты, Валерка, неправ. Что мог ответить Валерий? В душе он соглашался, что Сёмушка поступил не по-товарищески. Но и Васины нападки выслушивать было неприятно. Но однажды на дежурстве Вася похвалил Валерия: — Ты как заправский шелковод работаешь, — сказал он. — Вот если бы в Ленинграде можно было гусениц разводить, — ответил Валерий и тут же прикусил себе язык: сейчас Вася прицепится, вспомнит маковых, дрозда, Сёмушку… — А ты попробуй вывести маковых или ещё каких-нибудь… Спроси в Доме пионера и школьника… — Но тут разговор оборвался. Раздался резкий свист, и Вася мгновенно исчез из белого домика. «Чего это он?» — подумал Валерий. Глянул в окно, никого возле домика нет. А Васин совет понравился. Надо бы попробовать… В следующую минуту Вася уже входил в комнату. — Знаешь, — как-то необычно ласково, даже заискивающе сказал он, — ты один без меня не управишься? Меня ждут. Дело тут срочное такое… «Кто его там ждёт?» — удивился про себя Валерий, а вслух сказал, будто ему безразлично: — Иди, я один управлюсь! — А у самого сильно-сильно забилось сердце. Заманчиво одному подежурить, покормить гусениц. — Будь другом, — Вася был явно смущён, потому что с дежурства уходить не полагалось. — До зарезу нужно. Может, кого из ребят позвать? — Брось! — отмахнулся Валерий. — Что тут хитрого? Я же не раз с тобой кормил, всё знаю: листья разложить на полки ровным слоем, чтобы не получилось одним больше, другим меньше. И всё… — проговорил он быстро, без запинки, как хорошо заученный урок. — Правильно, пятёрка! Ну, смотри, чтоб порядок… — и Васи как не бывало. Валерий старался, чтобы ни Марина, ни Кэто не могли придраться. Выбирал только самые свежие листья и распределял их по полкам как можно ровней. Он так увлёкся, что не заметил, как в комнату вошла Кэто. Когда он на минуту оторвался, чтобы вытереть лицо, то увидел: Кэто стоит и смотрит. — Почему один? — строго спросила она. — Где Вася? — Вышел на минутку, скоро придёт, — быстро ответил Валерий. — Помочь? Тебе одному трудно? — спросила так же строго Кэто и даже стала осторожно ворошить разложенные на полках листья. «Вот контролёрша», — подумал Валерий, а вслух сказал: — Мы ведь скоро уже закончим кормить, вон осталось совсем немного. Кэто внимательно посмотрела, как хозяйничал Валерий, и, ничего больше не сказав, вышла. «Ушла!» — Валерий даже вздохнул облегчённо, когда из окна увидел, что девочка уже далеко. Валерий остался полным хозяином белого домика. Скоро он оделил листьями всех шелкопрядов. Но уходить ему не хотелось. Он постоял, поглядел, как копошатся гусеницы. Две так смешно тыкались головами друг в друга, точно бодались. Потом разошлись и принялись отщипывать кусочки листьев. Ему захотелось сфотографировать гусениц, хотя Марина не раз говорила, что это не удастся — и света в помещении мало, и мелкие гусеницы среди листьев не выйдут на снимке. Но почему бы не попробовать? День — лучше желать нельзя, на небе не солнце, а огненный шар, и ни единого облачка. А света в комнате можно прибавить, и Валерий распахнул окно. Яркий свет озарил полутёмное помещение. Валерий представил себе, как интересно будет китайским пионерам взглянуть на гусениц, которых растят пионеры в Абхазии. В Китае, на родине шелкопрядов, уж наверное школьники понимают толк в шелководстве. Мальчик быстро сбегал домой и вернулся с фотоаппаратом. Перекинул ремешок через плечо, как это делала Марина, выдвинул холодный, блещущий сталью объектив и поднёс к глазам стекло видоискателя. В маленьком кадре отчётливо были видны полки, листья и гусеницы. Такие снимки должны получиться! Осталось только определить выдержку. Тут Валерий призадумался. Он мало фотографировал в помещении и затруднялся рассчитать экспозицию. Прикидывал и так и сяк, выдержка получалась то чересчур большой, то чересчур короткой. В конце-концов, окончательно запутавшись в расчётах, Валерий перестал ломать себе голову и щёлкнул наобум. Потом фотографировал гусениц со всех сторон и из разных положений. Так извёл целую катушку ленты и лишь тогда закрыл футляр. — Спокойной ночи, — сказал мальчик гусеницам и сразу спохватился — им ещё не время спать, а через несколько часов он снова вернётся сюда задать им корм. Валерий внимательно оглядел порог — нет ли муравья, и запер дверь на ключ. Он был очень доволен таким удачным и приятным дежурством и побежал домой, чтобы поскорей проявить пленку. Вот обрадуются ребята, предвкушал Валерий, если на снимках выйдут гусеницы. Может быть, сама Кэто похвалит его… Нашли что дарить! На веранде среди вороха разложенных для сушки растений Валерий растерянно разглядывал ещё мокрую плёнку. Ни один снимок не получился. Вся плёнка засвечена! Неужели передержал? Даже никому сказать нельзя. — Валерка! Гусениц накормил? — увесистая рука Васи опустилась на плечо неудачного фотографа. — А как же! Ещё как накормил, — с достоинством ответил Валерий и тут же сунул руку, в которой держал плёнку, за спину. — Чего прячешь? Ну-ка покажи, — потребовал Вася. — Чего показывать? — Валерий нехотя протянул плёнку. — Испортил? Засветил?.. — подскочил Гико. — Что ты снимал? — Да гусениц в белом домике, — ответил Валерий. — Ну, это очень трудно, — заступилась Цицино, — Марина Петровна говорила — для гусениц нужна «специальная оптика». — Ладно, фотокорреспондент, про снимки после, — и Вася покровительственно похлопал приятеля. — Идём-ка к Семёну. Что же, к Сёмушке, так к Сёмушке. Времени хватит до очередного кормления шелкопрядов. — Сёмка, где ты? — крикнул Вася, подходя к дому тёти Нюши. — Иди, принимай подарок! Подарок! Вот интересно. Взлохмаченная голова высунулась из «кладовой сокровищ». — Какой подарок? — загорелись глаза у Сёмушки. — Вот для тебя поймали в лесу, — с этими словами Вася вытащил из-за пазухи дрозда с тесёмкой на лапке. — Дрозд!.. — Огонёк сразу погас в Сёмушкиных глазах. — Нашли что дарить… Летал бы на воле! Хоть и не угодили Сёмушке своим подарком ребята, но всё же пошли в комнату вместе с хозяином, и тут Вася выпустил дрозда. Сёмушка с тревогой смотрел на «подарок». Валерий с восторгом глядел на дрозда. Так вот почему Вася бросил своё дежурство — бегал в лес ловить дрозда… Пожалуй, дрозд ещё красивее стал, чем прежде. Виновник стольких бед чувствовал себя прекрасно в этой хорошо знакомой ему комнате. Он взлетел, потом опустился на обеденный стол, клюнул какую-то крошку. Валерий следил за ним. Разве дрозд был виноват в том, что произошло — ведь он-то не знал, что нельзя есть Марининых гусениц… С опаской поглядывая на подарок, Сёмушка подошёл к окну и стал открывать его. — Улетит! Ты что? — остановил его Гико. — Вася для тебя всё утро старался, зачем же выпускать? — укоризненно заметила Цицино. — Ему даже комсомольцы помогали… — Раньше пожалел Валерке подарить, — пристыдил Вано, — а теперь самому не нужно. Очень не хорошо. Сёмушка не слушал, что говорили приятели. Он следил за каждым движением птицы. Уж он-то знал все её повадки. Если эта чёрная обжора увидит шелкопрядов, им придёт конец. А дрозд норовил подлететь к шкафу. Сёмушка дёрнулся, чтобы отогнать птицу. Вася зорко наблюдал за Сёмушкой. Едва тот сделал движение, как Вася схватил его за плечо: «Куда ты?». — Кыш! — Сёмушка всё же сдернул полотенце со спинки кровати и взмахнул им. — Зачем гонишь? — удивился Гико. Валерий не сразу понял коварный хитроумный план Васи и очень беспокоился за судьбу шелкопрядов.