«Приезжай ко мне срочно, поговорим», – вот что было в полученной от саннора Тасиди телеграмме. Алан хмуро перечитал ее, затем посмотрел на меня. – Вы все же не оставили эту сумасбродную затею. Из-за вашего упрямства я чувствую себя виноватым. Это ведь я должен вам помогать, так ведь? Но я не хочу, да и не очень-то могу… Я пожала плечами. – Это ваше право, Алан. Равно как и то, что я собираюсь сделать, – мое. Единственное, о чем прошу, – одолжить денег на билет до Кардилии, порт Эферсфорт. – И, подумав еще немного, добавила: – Айту я забираю с собой. – А она-то вам зачем? – Он раздосадованно хлопнул ладонью по столу. – Чем девочка поможет в вашем безумном предприятии? – Айта вам здесь не нужна, – честно ответила я, – а у меня есть друзья, у которых ей будет хорошо. Конечно же я солгала. Я понятия не имела, что именно ждет меня в доме Тасиди. Единственное, на что рассчитывала, – так это на то, что он не выставит меня за порог без гроша в кармане. В конце концов, возможно, он получал какие-то специальные распоряжения от моего отца. Забрав у Алана желтый листок с текстом телеграммы, я посмотрела в окно: время неспешно подползало к обеду, и если действовать быстро, то мы успеем… наверное, успеем… – Вы одолжите мне денег на билет? – спросила я Алана еще раз. – Конечно, одолжу, – буркнул он. – Сколько? Я уже знала точную сумму, которой бы хватило на два билета в экономкаюте, но предусмотрительно добавила к ней цену двух обедов и стоимость извозчика, который бы отвез нас из порта на Подгорную улицу, шесть. – Вы меня режете без ножа, – только и сказал маг. Он отсчитал новенькие ассигнации, разложив их веером на скатерти, вышитой полевыми цветами, васильками, ромашками и горошком. Потом глянул на меня пристально и горько. – Не держите на меня зла, санна Кора, что я не кидаюсь спасать Арктура Ши. Он мне не родственник, да и отношения у нас были так себе. – Вы и без того сделали очень много, – заверила я его и взяла деньги. Теперь нужно было поторопиться. На самом деле причин задерживаться в доме Алана больше не было, а из порта ровно в два часа дня отбывало судно «Красавица небес», и, поскольку оно было дорогим, я очень надеялась, что там найдется свободная каюта для двух путешественниц. Вернувшись в розовую спальню, я быстро собрала то немногое, что мне купил Алан, – две смены белья себе и девочке, несколько пар теплых чулок. Все уложила в приобретенный специально для меня саквояж. Айта, глядя на мои сборы, тоже оделась, застегнула жакет на все пуговицы. – Ну что, пойдем? – Я повязала на нее теплую шаль и протянула девочке руку. – Ты когда-нибудь летала на корабле между островами? Айта мотнула головой, но глаза зажглись неподдельным интересом. А у меня снова появилось ощущение, что я все делаю правильно и бояться абсолютно нечего. Провожали нас Алан и Марта. Они держались за руки, стоя на крыльце, и в который раз я подумала, что мне действительно больше нечего делать в этом доме. Эти двое свили здесь свое гнездо, а мне нужно было вить свое собственное. Уже шагая по мостовой, я обернулась еще раз и помахала им. Кажется, Марта торопливо промокала глаза уголком шали, а Алан нежно обнимал ее за талию. Я крепче сжала ладошку Айты, и мы заторопились дальше. Порт, откуда отходила «Красавица небес», был примерно в часе неспешной ходьбы. Что касается Алана и Марты… Мне хотелось верить, что они будут вспоминать меня добрым словом, потому что исключительно из-за моего появления они так быстро смогли обрести друг друга. В моей прошлой жизни билеты приносил наш дворецкий Пексен, чопорно раскладывал их перед отцом, а я прыгала вокруг, словно мячик, потому что знала: вот эти картонные квадратики с надписями, цифрами и большими фиолетовыми печатями откроют дорогу в чудесный мир над клубящейся мглой. В детстве я путешествовала на корабле всего однажды, но потом, когда подросла, отец брал меня с собой чаще. Острова висят над Чашей на разной высоте, и в этом вся магия путешествия: корабль то проплывает над островом, то подныривает под каменистое основание другого. И все это – в сизой дымке, словно в жарком мареве. А со дна Чаши то и дело поднимаются длинные синевато-зеленые языки пламени, жадно лижут днища кораблей, но не причиняют вреда. Сердце замирает каждый раз, когда лопается очередной чернильный пузырь и кажется, что сейчас пламенем дохнет прямо в лицо… но ничего не происходит. Маги-алхимики не просто так свой хлеб едят. Путешествовать на летающих кораблях вполне безопасно. Стоишь себе на палубе, любуешься проплывающим мимо островом, чье каменистое тело ножкой гриба волнушки уходит вниз, и, если присмотреться, то сквозь дымку видны дома, храмы, извилистые улочки и даже люди, крошечные, как букашки… Вспоминая с легкой грустью былое, я купила билеты в кассе, не забыв предъявить магкопию документов Алана. У меня-то документов по-прежнему нет, а так было понятно, что саннор отправляет двух девиц на Кардилию, до которой, к слову, нужно добираться не меньше двух дней. Когда у меня в руках оказались два картонных квадрата с круглыми печатями, я внимательно перечитала название корабля и номер каюты, а затем указала Айте на причалы: – Нам в самый конец. Айструмен – небольшой городок, не чета тому, откуда я родом, и порт здесь маленький. У причалов, едва заметно покачиваясь на ветру, стояло три корабля, и среди них – наша «Красавица». Чтобы удобнее было подниматься на борт, для кораблей были вырыты глубокие ямы, поэтому сходни находились на уровне земли, так что любая дама в длинном платье могла без чьей-либо помощи подняться на палубу. Паруса «Красавицы небес» были приспущены и блестели, словно серебряная фольга. Я знала, что это необходимо, потому что, как только паруса будут подняты, ничто уже не удержит корабль в яме у причала, взовьется он птицей в небо и поплывет по небесным проливам, от острова к острову – до тех пор, пока паруса не будут снова убраны в точке назначения. Айта, казалось, утратила способность двигаться, потому что пришлось изрядно тянуть ее за руку к кораблю. Она взирала на «Красавицу», широко распахнув глаза и приоткрыв рот, так что я, в конце концов, пальцами подняла ее челюсть. – Не бойся. Ничего необычного. Просто садишься на корабль, спускаешься в свою каюту и сидишь на койке. Иногда выходишь пообедать. Прости, я не взяла у Алана слишком много денег, потому что понятия не имею, смогу ли их быстро вернуть. Тут Айта растерянно взглянула на меня – скорее всего, только сейчас она начинала понимать, что мы собираемся сесть на корабль, лететь не пойми зачем на другой остров, да и вообще, предстоящее дело имеет весьма мутные перспективы. – Вы… – прошептала она, – вы ведь знаете, что делаете? Просто я никогда… Я ничего, кроме замка, не видела. – Ну вот и посмотришь. Я потянула ее к сходням. Дальше была скучная процедура проверки билетов, снова пришлось показать магкопию документов Алана, потом молодой смазливый матрос проводил нас к каюте, не забыв при этом мне подмигнуть. Я сделала вид, что ничего не заметила. Как странно. Ведь матрос был пригожим парнем, высоким, плечистым… А у меня перед глазами – только Арктур. Я даже представить себе не могла, что кто-то другой возьмет меня за руку. Я невольно погладила черный камень перстня, а затем заперла дверь на щеколду. Мало ли что. Все же мы с Айтой совсем одни на «Красавице». Каюта оказалась скромной, с традиционно круглым иллюминатором в блестящей латунной раме. Пол, стены, потолок – все деревянное. Две узкие койки по стенам, застеленные веселыми зелеными покрывалами с ромашками. Подушек не было – видимо, такая роскошь не входила в стоимость наших билетов. Я поставила саквояж рядом со своей койкой, подмигнула Айте. – Ну вот и все. Теперь спокойно ждем отправления. На миг я прикрыла глаза – не удержалась и все-таки быстро попросила Господа нашего, чтобы путешествие прошло без приключений. И, пожалуй, он меня услышал. Последующие два дня мы с Айтой в основном спали, изредка ели в столовой и посещали уборную. Небесные проливы затянуло густым туманом, так что за стеклом иллюминатора как будто разлили молоко. Айта сперва пыталась смотреть наружу, но потом быстро разочаровалась. И то правда, нет толку час за часом разглядывать, как клубится за стеклом туман. Мне было немного досадно оттого, что мы совсем не можем увидеть острова, мимо которых проплывали, но я мысленно утешила себя тем, что когда-нибудь мы с Арктуром отправимся в свадебное путешествие, и уж тогда погода будет что надо и я буду стоять на палубе и рассматривать в подзорную трубу все красоты обрывистых берегов островов, что парили над Чашей. Была у меня еще мысль подняться на палубу, но я решила, что следует вести себя осторожно. Две девицы вроде нас могли привлечь совершенно ненужное внимание со стороны мужчин, а мне бы этого совсем не хотелось. Чтобы не скучать, мы с Айтой разговаривали. В основном вспоминали драконью заставу и тех, кто там жил. Беседы эти тревожили душу: я невольно задавалась вопросами, куда отправилась Левия, куда разлетелись юные драконы клана. Ответов не было, вместо них – глухая тишина и мутное, ноющее, словно больной зуб, беспокойство. Надо было как-то себя заставить просто не думать об этом и сосредоточиться на том, как вернуть Арктура. Потом путешествие закончилось нудным стуком в дверь, и кто-то гнусаво прокричал: – Кардилия, Эферсфорт! Глава 6 Разыскивается маг не ниже седьмого уровня Эферсфорт встретил нас туманом, промозглым ветром и мелкой снежной крупой, что больно хлестала по лицу. Кое-как продравшись сквозь толпу встречающих, мы с Айтой миновали причалы, добрались до выхода в город. Здесь ветер дул так знатно, что продувал одежду насквозь, и зубы начали выбивать тихую дробь. Я решительно сжала ладошку Айты, потянула ее следом и крикнула: – Вон, нам туда! В нескольких десятках шагов у домов с осыпающейся побелкой чернели знакомые мне крытые двуколки. Туда я и поспешила, ежась на ветру и таща саквояж и Айту. С Айтой мне, конечно, повезло: она молча терпела все невзгоды, не капризничала и не надоедала, даже теперь, когда на ней было платьице из тонкой шерсти и такой же жакетик. Шаль не спасала от пронизывающего ветра. Ее пальцы в моей руке казались просто ледяными. И именно в тот миг, когда ветер вкупе с жалящей снежной крупой вышибал слезы, у меня мелькнула мысль насчет Айты – особенная и очень неординарная, – и я припрятала ее подальше, чтобы еще поразмыслить над этим чуть позже. Запыхавшись, мы наконец достигли станции извозчиков, я кивнула на ближайшую двуколку, где на облучке сидел старикан с роскошной, до груди, бородой. Вообще на Кардилии бороды были особенной гордостью всех извозчиков. Наш личный кучер, что работал у отца, тоже носил холеную бороду лопатой – и именно от него я об этом и узнала. – Свободен? – крикнула я, стараясь перекрыть гул и гомон припортовой улицы. Извозчик важно кивнул, мы с Айтой забрались внутрь, в войлочную раковину повозки. – Вам куда, санна? Я назвала адрес, извозчик щелкнул хлыстом, и двуколка весело покатилась вперед. Все еще стуча зубами от холода, я обняла Айту и прижала ее к себе, чтоб скорее согреться. А она меня тихо спросила: – Санна Кора, мы едем к вам домой? – Нет, милая, – честно ответила я, – но мы едем к одному человеку, который может нам помочь… Если, конечно, захочет. Больше Айта ничего не спрашивала, и я задумалась. Мимо проплывали кардилийские белые дома с синими крышами, редкие липы, высаженные вдоль улиц и стриженные большими шарами, которые без листвы напоминали вороньи гнезда. Мы оставляли позади людей, что спешили по делам, временами навстречу лихо пролетала такая же двуколка… Я снова была дома. Я вернулась оттуда, откуда возвращаются далеко не все. Но почему-то, глядя на аккуратные каменные дома с коваными балкончиками, на витрины лавок, я не испытывала ни радости, ни особого торжества. Сердцем я умудрилась прикипеть к совсем другому пейзажу… Что ж, здесь у меня тоже было много дел. Например, раздобыть денег, чтобы нанять мага и отправиться в опасное путешествие. А денежки заграбастала санна Теодора. Но с ней я управлюсь, потому что точно знаю, кто из нас двоих настоящая наследница. О том, что Эйк Тасиди мог поставить меня перед фактом существования каких-нибудь неодолимых препятствий для получения наследства, я старалась не думать. Все же я невольно усмехнулась, вспомнив, что умудрилась заключить с Арктуром невообразимо глупую сделку: я ему – ребенка, а он мне – голову мачехи. Это ж надо было такое ляпнуть? Единственное, что могло меня извинить, – то, что в тот момент я была просто испуганной и растерянной девицей, которую вырастили под стеклянным колпаком, а потом выкрали и сделали рабыней. Боже, если бы я только носила в себе ребенка Арктура… Я бы никогда и никому его не оставила. Я бы любила его больше жизни… маленькую драконью кроху. И он бы обязательно был бы похож на Арктура и был бы таким красивым… Я вздохнула. Как любопытно. Я уже подумываю о детях от мужчины, которому принадлежала по праву, изложенному в купчей. Все ли с тобой в порядке, Кора? Хм… Дело было за малым: этого мужчину вызволить. И почему-то от всех этих мыслей кровь прилила к щекам, как будто я застеснялась собственных порывов. – Приехали! – прокаркал возница. Я выглянула из-за натянутого тента: мы остановились аккурат перед коваными воротами небольшого особнячка. Я была тут однажды с отцом, но дом запомнила хорошо: саннор Тасиди, выкупив землю, решил следовать традициям своего родного острова и вместо белых возвел стены из темно-красного кирпича. – Спасибо. – Я расплатилась, подхватила саквояж, взяла за руку Айту… Вот сейчас и узнаю, хорошо ли живет безутешная вдова адмирала Лайса. Днем ворота особняка не были закрыты, и мы беспрепятственно дошагали до высокого крыльца – по широкой дорожке, аккуратно посыпанной белым гравием, мимо обрезанных на зиму розовых кустов, сиротливо торчащих среди перекопанных клумб. Мне показалось, что в окне особняка мелькнула женская фигура, и на миг закралось сомнение – а вдруг присланная мне телеграмма заманивала нас в ловушку? Но я тряхнула головой. Нет-нет, невозможно. Эйк Тасиди всегда был предан отцу… Но беспокойство не отступало, накатывая душными волнами. И эти бесконечные опасения… Чуть замедлив шаг, я все же наклонилась к Айте и шепнула ей на ухо: – Айта, если что… постарайся убежать и позвать на помощь. Она глянула на меня растерянно.