От окружавшего меня мрака было душно. Воздуха определенно не хватало, сердце забилось птицей в силках. Пришлось еще посидеть и подышать спокойно, а чтобы не бояться, я решила думать о чем-нибудь приятном. Да хотя бы о помолвочном кольце, которое подарил Арктур. Попыталась нащупать его в надежде, что прикосновение к холодному камню немного утешит, – и вдруг поняла, что кольцо исчезло. Либо свалилось с пальца, когда я падала, либо кто-то его снял. Впрочем, Ташка запросто могла присвоить перстень. Раз уж она Арктура считала своим, то что уж говорить о кольце? Я размышляла дальше. Надо было как-то подняться, но – рискованно. А вдруг здесь ямы и я рухну в пропасть? Лучшим способом будет ползти… Куда ползти – пока непонятно, но я что-нибудь придумаю. А чтобы передвигаться столь оригинальным способом, длинная юбка не нужна. План действий был составлен, и я, кряхтя и охая от пульсирующей боли в голове – да и во всем теле – взялась за его реализацию. Даже не знаю, сколько времени у меня ушло на то, чтобы стянуть платье и остаться в нижнем белье и чулках. Теперь, в длинных, по колено, панталонах, передвигаться было куда проще. В подземелье, конечно, было холодно, но я утешила себя тем, что умру от жажды быстрее, чем от простуды. Вспоминая рассказы отца, я послюнила палец, вытянула руку перед собой, и – о чудо! – оказывается, здесь был сквозняк. А раз сквозняк, то, значит, где-то там мог быть выход. И я поползла вперед. Глотая слезы, кусая губы и заставляя непослушное тело двигаться. Я ползла, а сама обзывала себя дурой. Почему я так безоглядно верю людям? Почему, даже узнав их с плохой стороны, продолжаю считать их хорошими, честными? Уже пора бы расстаться с иллюзиями девочки из хорошей семьи. Не было вокруг хороших людей, не было! Каждый просто думал только о себе и о собственной выгоде. Порой мне казалось, что время замерло, свернулось вокруг меня змеей, а я барахтаюсь в темноте, ползаю по кругу. Может, так и было. Жутко болела голова и глаза, да и все тело. Несколько раз я как будто ныряла в совершенное безвременье, потом возвращалась и понимала, что лежу, уткнувшись лицом в каменное крошево. Поднималась, проверяла направление и снова ползла в сторону, где ощущался сквозняк. Позже захотелось пить, язык во рту сделался похож на терку, и вот тут я окончательно испугалась. До этого казалось, что продержусь дольше, но вот так… Сколько может человек без воды? Как долго я уже здесь? Я расплакалась от боли и бессилия. Наверное, надо было просто лечь и ждать, когда силы окончательно покинут. К тому же никто меня не ищет… наверное. Застонав, я легла и закрыла глаза. Интересно, Арктур заметил мою пропажу? А если заметил, то… что? Как он меня разыщет? Дождусь ли его помощи? – Перестань, – прошептала я себе, – даже если он тебя и ищет, то найдет далеко не сразу. А твоя задача – продержаться до этого момента и не умереть. Для того чтобы не умереть, мне была нужна вода. Для того чтобы найти воду, мне нужно было ползти дальше, туда, откуда тянуло сквозняком… Я изо всех сил уперлась ладонями в мешанину глины и камней, снова поднялась и поползла дальше. Так я двигалась вперед еще некоторое время, а потом вдруг рука соскользнула в неглубокую яму. Замерев, затаив дыхание, я ощупала грунт впереди себя. Так и есть: передо мной было углубление. Я поводила рукой по воздуху, пальцы наткнулись на кирпичи, образующие как будто арку. А еще оттуда ощутимо тянуло сырым воздухом. И я воспрянула духом! Сил как будто прибавилось, и, уже не обращая внимания на барабанное «бух-бух» в пострадавшей голове, я проползла под арочным проемом. Дальше… стало как будто чуть светлее. По крайней мере, я внезапно разглядела место, в котором находилась. Похоже, это и в самом деле были подземелья под фундаментом замка, да еще и наполовину засыпанные – щебнем, глиной, каким-то строительным мусором, так что я оказалась почти под выложенными из кирпича сводами. Оглянувшись, я увидела и место, откуда пролезла сюда, – за моей спиной темнел полузасыпанный арочный проем. Впереди же, наоборот, сквозь щель, оставшуюся между аркой и кучами щебня, было светло. Едва веря себе, я преодолела расстояние до выхода, протиснулась в узкое пространство, скатилась вниз по куче щебня и… закричала от разочарования. Я мечтала найти выход, но здесь его не было: место, куда я так стремилась, оказалось тупиком, круглым залом с колоннами у стен. Почти все пространство на полу занимал идеально круглый подземный бассейн, вода в котором была неподвижна и… странного светло-голубого цвета. Похоже, именно водоем и служил источником света, хотя было трудно допустить что-либо подобное. Я вытерла рукой слезящиеся глаза и села. Мачеха точно меня прокляла. Не может быть, чтобы на обычного человека валилось одно сплошное невезение. Передохнув немного, я все же решила, что подземный бассейн – это не так уж и плохо, пусть и в тупике. В конце концов, из него можно напиться. А потом отправиться обратно и попытаться выбраться там, где я в эти подвалы свалилась. Ну или хотя бы докричаться до помощи, вдруг кто да услышит? Здесь было светло, можно было не бояться куда-нибудь свалиться, так что я попробовала подняться на ноги. Не получилось: тут же голова закружилась так сильно, что я снова опустилась на четвереньки. Ну что ж… Раз так – значит, так. В конце концов, варгова Ташка как следует огрела меня по затылку. Можно сказать, что мне все-таки немного повезло, самую малость: она хотя бы не раскроила мне череп. Я подобралась к водоему. Вода манила, казалась чистой, вкусной. Я, правда, не понимала, почему она светится. Что там такого было на дне? Зачерпнула пригоршней, попробовала. Да, точно. Вода была приятной на вкус, самой обычной пресной, как будто и не из подземного бассейна, а из хрустального графина в гостиной. Потом я пила и никак не могла напиться. Умылась. А в чудесный водоем упала грязь вперемешку с кровью, поплыла мутными разводами, но почти сразу растворилась в нежно-голубом свете. Наверное, мне стало чуть лучше, потому что в душе проснулось любопытство. Понятное дело, что любому станет интересно – что же это за странный круглый водоем, который еще и мягко светится? Я опустила руку в воду, поболтала там, пытаясь нащупать дно. Не вышло. Похоже, вода заполнила глубокий провал. Боковые стенки я легко нащупала, шершавые и холодные, а вот даже намека на уклон, уходящий к центру водоема, не было. Просто обрыв в бездну. Тогда я попыталась выискать источник свечения, и мне померещилось, что под толщей воды есть что-то вроде большой линзы и что свет идет именно оттуда. Вот бы понять, что это? Я вздохнула. Была б здорова, обязательно бы нырнула, чтобы посмотреть поближе. Но не сейчас, когда в голове бухает молотком, а от слабости ноги подкашиваются. Я разочарованно еще поболтала рукой в воде, пропуская сквозь пальцы прохладную воду. И в какой-то миг мне померещилось, что там, в линзе под водой, мелькнуло что-то темное. Мелькнуло – и сразу пропало. Я тихо выругалась. Похоже, подземная находка могла оказаться далеко не безобидной. Кто знает, что таится в глубинах под драконьим замком? Дифлиум? Но вряд ли кристаллы должны выглядеть именно так. Вглядываясь до рези в глазах в голубоватую спокойную воду, я пыталась уловить еще движение в линзе – хотя бы для того, чтобы понимать: мне не померещилось. Но ничего больше не было, вода казалась чистой и безмятежной. Никакого движения. Никаких теней. Я выпила еще немного воды, затем посмотрела на полузасыпанный вход. Похоже, нужно было и впрямь возвращаться назад, пробовать кричать, звать на помощь – вдруг кто услышит. Но тут накатило такое бессилие, что хоть плачь. Я была не в состоянии двинуться с места. Что ж, ничего дурного не приключится, если я немного передохну. Совсем чуть-чуть. Ведь самое плохое – все, что только могло, – уже случилось? Так я думала, успокаивая себя и утешая. Расположилась подальше от края водоема, пожалела о том, что бросила в темноте платье, – тогда можно было бы лечь на пышную юбку. Но здесь, в этом странном зале, не было холодно, и я успокоилась. Закрыла глаза, подтянула колени к животу. Раз есть вода, я продержусь гораздо дольше, а значит, лорд-дракон меня найдет – если, конечно, хоть что-нибудь предпринимает в этом направлении. Было хорошо, спокойно. По коже гуляли легкие волны тепла, и я начала проваливаться в сон, почему-то в воспоминаниях возвращаясь к тому вечеру, когда пошла купаться в озерце и наткнулась на варга, который поджидал в глубине. Как сейчас помнила я его лицо: такое манерное, изысканное, немного женственное. Тонкий нос с хищно раздувающимися ноздрями. Узкий подбородок. Волосы насыщенного медного цвета. Изумрудные глаза. Они и сейчас, во сне, на меня как будто смотрели, и варг выходил из воды. У него было вполне человеческое тело, красивое, мускулистое, с молочно-белой кожей. Длинные волосы рассыпались по плечам, укрывая, словно плащ. Варг жадно смотрел на меня, а потом облизнулся, показав раздвоенный, как у змеи, язык. – Лиан-тэ. – Бархатный шепот, от которого мурашки по коже. Варг приближался, и я не понимала, как такое возможно: ведь я сплю, лежу, свернувшись клубочком, а сейчас такое чувство, словно я стою перед ним и глупо уставилась на крепкую обнаженную грудь, по которой стекают струйки воды. – Лиан-тэ, – повторил он мягко, сверля меня внезапно потемневшими глазами. Чувственные губы дрогнули, он снова облизнулся. Протянул ко мне руки, словно звал меня. А может, и вправду звал? Мне стало так хорошо, так спокойно, как будто все, что сейчас происходило, было единственно правильным… – Ты будешь моей, – уверенно сказал варг, а затем, усмехнувшись, добавил: – От такого никто не отказывается. «Но я же сплю?» – подумалось мне, в то время как я, подчиняясь чужой воле, протянула ему руки. Меня переполняло чувство тихой радости, и все было так, словно… я снова стала маленькой, и отец, молодой, еще не поседевший, держал меня на коленях. И от ощущения этого сладкого детского счастья вдруг захотелось плакать, а вместе с тем я как будто понимала, что все это давал мне зеленоглазый варг, не по-людски красивый, с гривой медных волос. Я улыбнулась, отлично понимая, что все это – сон. Ведь сон не может быть опасен? И потянулась вперед, потому что прикоснуться к узкой ладони варга вдруг оказалось самым важным, словно окутавшее меня счастье зависело исключительно от этого моего последнего усилия. Наши пальцы почти соприкоснулись, почти… И в тот же миг что-то жестоко и бесцеремонно тряхнуло меня, вырывая из этого дивного сна, где я была так счастлива. – Кора! Низкий, утробный рык, от которого голову мгновенно полоснуло болью. Я протестующе замычала. Зачем? Зачем все это? Ведь было так хорошо… Но меня не перестали трясти. Потом боль ожгла щеку, раз, другой. – Кора, не смей спать. Просыпайся! И на самой границе слуха я как будто услышала разочарованный вой. С трудом разлепила веки. Так не хотелось возвращаться. Теперь я ощущала боль – и в затылке, ту самую, надоедливо пульсирующую, разливающуюся под черепом, и во всем теле, потому что я долго падала, катилась по камням. На меня сверху взирал лорд-дракон, полыхая глазищами. Лицо его было перекошено от ярости, и, как мне показалось, даже зубы удлинились, острые кончики было видно сквозь приоткрытые губы. Увидев, что я проснулась, дракон зашептал: – Кора, маленькая, не спи… Потерпи немного, сейчас я вынесу тебя отсюда. Как-то очень равнодушно я подумала о том, что все же он меня нашел. И, наверное, это было хорошо. Жаль только, что мой волшебный сон разбился вдребезги. Все качнулось, я сообразила, что Арктур подхватил меня на руки. Он уже носил меня так, прижимая к себе, словно я – сокровище, и теперь вот снова. Надо мной проплыли своды потолка, арочный проем, который почему-то был… оплавлен и слегка дымился, затем еще один, в столь же скорбном состоянии. Теперь я слышала голоса, по потолку прыгали рыжие отсветы факелов. – Держись, пожалуйста, – бормотал он, быстро шагая вперед. – Ты будешь жить. С трудом ворочая языком, я проговорила: – Если бы ты не нашел меня, то нашел бы… другую таури. Если бы дракон мог сжигать взглядом, то я бы точно осела кучкой пепла. – Мне не нужна другая таури, – процедил он. А потом прижал к себе так сильно, что мне и дышать стало тяжело. – Что, маленькая? – услышала я обеспокоенное. – Ты… отпусти… – Да, да… Он быстро поцеловал меня в висок и дальше нес уже чуть спокойнее, не пытался ломать мне ребра. А я плыла, плыла по невидимым теплым волнам. Мысли текли медленно, подобно широкой равнинной реке. Мне было немного жаль, что Арктур вырвал меня из того чудесного сна, но вместе с этим постепенно приходило понимание, что то был не простой сон. И видение варга, тянущего ко мне руки, и такое небывалое счастье, которое будто выцедили по капле из моих воспоминаний, чтобы потом напоить чарующим зельем… Разве подобное бывает просто так? И отчего сейчас тело как будто деревянное, а я едва ворочаю языком? Мимо проплывали стены замка, доносились голоса. Мужские, женские. Кажется, я разобрала голос Левии, которая сокрушалась: – Ума не приложу, как такое могло случиться! И что теперь будет? Арктур что-то ей рыкнул неразборчивое, и Левия унеслась прочь, словно облако, гонимое порывом ветра. Я тоже не знала, что теперь будет. И по-прежнему не понимала, что со мной произошло. Одно было доподлинно известно: дракон меня разыскал. Похоже, пробился сквозь завалы, попросту оплавив камни. Может быть, мое состояние связано с тем, что выпила воды из того водоема? В какой-то миг я обнаружила себя на кровати. Арктур покружил надо мной коршуном, хмурясь, сверкая глазами, – но хотя бы уже не цвета раскаленных углей, просто золотыми, – а затем начал уверенно сдирать с меня остатки одежды. Корсет, нижнюю сорочку, панталоны. Я протестующе замычала и попыталась удержать последнее прибежище благопристойности, мои шелковые тоненькие панталончики. Хватанула неуклюже клочок ткани. А дракон, не говоря ни слова, снова подхватил меня на руки и куда-то потащил. О-о-о, оказывается, я не исследовала до конца его крыло, когда бродила там. Вскоре мы оказались в помещении, отделанном белым мрамором, он начал спускаться по лестнице, и я… внезапно поняла, что медленно погружаюсь в теплую воду. Это и были те самые купальни, о которых он как-то сказал мне? – Вода к воде, – пробормотал он, погружая меня в воду по подбородок, придерживая под шею и колени. – Как ты? Отвечай, не молчи. Надо просыпаться. – Я… – Кажется, говорить в самом деле стало легче, мысли немного прояснились. – Это потому, что я пила из того подземного бассейна? Он не отводил взгляда от моего лица. Глубокая морщина меж бровей чуть разгладилась.