— Поцелуйте меня, милорд. — Слова вырвались сами собой. Сердце испуганно встрепенулось, когда осознала возможную опрометчивость этой просьбы. Но изменить уже ничего было нельзя, и я затаила дыхание в ожидании реакции Реллингтона. Его ошеломленный взгляд встретился с моим. — Что вы сказали? — тихо переспросил он. — Я попросила поцеловать меня, — повторила так же тихо. И неуверенно улыбнулась, пытаясь сгладить неловкость. — Я просто хочу проверить, вдруг уже могу… подпустить вас ближе. Но если вы не желаете, настаивать не буду. Потому что я действительно не уверена. Ведь прикосновения — это одно. И даже то, что мы танцевали сегодня без проблем, не означает, что… — Но договорить я не успела: Реллингтон резко подался вперед и навис надо мной. — Давайте попробуем. — Его дыхание коснулось моих губ, и у меня от волнения засосало под ложечкой. — Хорошо. — Я сама приподнялась навстречу. Наши губы соприкоснулись, и я прикрыла глаза. Все спокойно, все хорошо, только сердце колотится и в груди щекочет. Несколько секунд мы не двигались, привыкая к этой новой ступени близости и все еще страшась последствий. Потом Реллингтон осторожно захватил мою нижнюю губу, чуть прикусил ее, провел по ней языком… И отстранился. Я распахнула глаза и посмотрела на него обескураженно: это все? А ведь я только собралась ответить. Что случилось? — Давайте на этом остановимся. — Он отвел глаза и потер нахмуренный лоб. — Иначе я могу потерять контроль над собой. И мы вернемся к началу. В эту секунду я почувствовала себя пристыженной. А ведь и правда, Генриетта говорила, что ему с каждым днем будет все труднее сдерживать свое влечение. Со дня приворота прошел почти месяц, а Реллингтон даже виду не показывал. Лишь иногда я замечала на себе его горящий взгляд, но и тот он быстро прятал. Поразительная сила воли. — Или вы готовы продолжить сейчас? — между тем добавил он с насмешкой. — Исполнить свой супружеский долг под открытым небом? Я ответила не сразу, сначала со всей злости прихлопнула комара, который вознамерился укусить меня за плечо. Нашел момент! — Супружеский долг под звездами — это, конечно, романтично. — Я отправила на тот свет еще одного кровососа и показала Реллингтону останки несчастного. — Но на деле, как видите, слишком много свидетелей. Он на это усмехнулся, а я продолжила уже без улыбки: — А если серьезно… Мне еще нужно пару дней. Всего два дня, и мы решим нашу проблему. Обещаю. Реллингтон, продолжая недоверчиво усмехаться, чуть прищурился. — Любопытно, чем я наконец сумел расположить вас к себе? — Конечно, изумрудами. — Я потрогала одну сережку. — Разве вы не заметили, что я сегодня надела ваш подарок? — Заметил. — Он не сводил с меня глаз. — А если без шуток? — Без шуток… — Я задумалась и пожала плечами. — Не знаю. Возможно, я просто к вам привыкла за это время? Привычка… На ней держатся многие отношения: супружеские, дружеские… Некоторые даже работу не могут сменить из-за этой самой привычки. И это не плохо, нет. Просто одна из форм связи между людьми. А в нашем случае она даже спасение, — добавила я, но от собственного вывода отчего-то стало горько. И я поспешила вернуться к главной теме: — Так вот, милорд, дайте мне всего два дня. Мне необходимо забрать у Генриетты новое зелье забвения. А еще… Кое-что рассказать вам. Важное. — Важное? — Реллингтон заинтересовался. — Это касается вас? Или меня? — Нас обоих. Но не пытайте меня пока, мне нужно время, чтобы подготовиться к этому разговору. А пока… Помогите мне встать, — я протянула ему руку и улыбнулась, — а то платье слишком узкое. Тогда Реллингтон поднялся сам и, взяв меня за руку, потянул на себя. На миг я оказалась в его объятиях, но он тут же отпустил меня. — Спасибо. — Я поправила платье и волосы. — Можно еще попросить вас кое о чем? Он вопросительно посмотрел в ответ. — Покажите мне Голдвайн. Возможно, я здесь больше никогда не побываю. — Я не люблю гулять по городу среди толпы людей, — ответил Реллингтон уже с привычным недовольством. Ну вот, недолго музыка играла. — Что ж… Нет так нет. — Я все же не смогла скрыть разочарования. — Хорошо! Идемте, — изменил он свое решение в следующий миг. — Только недолго. Что вы хотите посмотреть? — Не знаю. А что здесь есть интересного? — Я снова воспрянула духом. — Откуда же я знаю, что вам интересно? — Ну, есть же тут какие-то достопримечательности? Соборы, дворцы, памятники… — Вам мало императорского дворца? — Реллингтон иронично приподнял бровь. — Ладно, разберемся на месте. — Я взяла его под руку, и на этот раз он не удивился, а воспринял это как должное. — Думаю, стоит начать с центральной площади. Там всегда найдется что посмотреть. Реллингтон на это неопределенно хмыкнул и повел меня к выходу из парка. Чем ближе мы подходили к центру, тем ярче сияли огни и явственней ощущался праздник. Несмотря на поздний час, улицы по-прежнему были заполнены людьми. Старики, дети, влюбленные пары и компании друзей, состоятельные горожане и жители бедных районов — толпа, которая нас поглотила, была похожа на яркое лоскутное покрывало: такие разные в обычные дни, сегодня они были объединены общей радостью и весельем. — Это музей? — Я показала на белое здание с колоннами. — Нет, больница, — ответил Реллингтон. — Музей есть за углом, исторический. Но он сегодня не работает. — Жаль. Было бы интересно немного познакомиться с вашей историей. «Особенно с причинами войны Тьмы и Света», — добавила уже про себя. Впрочем, как раз об этом в музее может ничего и не быть. — А это что за место? — Мы подошли к кованым воротам, за которыми чуть вдалеке виднелось трехэтажное здание из красного камня. — Академия, я здесь учился. — Взгляд Реллингтона стал задумчивым. — Вместе с принцем? — Да, мы с Кайлом учились на одном курсе и факультете. И Паттисон, кстати, тоже. — Значит, ваша вражда с тех времен? — не удержалась я от вопроса. — Наверное. — Реллингтон пожал плечами. — Хотя Люк и до этого был невыносимым, с тех самых пор, как отец взял его в свой дом и признал сыном. — Возможно, он так себя вел, потому что все унижали его, напоминая о происхождении? — открыто предположила я. — Никто его не унижал, — поморщился Реллингтон. — Он всегда нападал первым. И с чего это вы его защищаете? Тоже жалеете? — Я не защищаю Паттисона, мне самой он неприятен с первых дней, просто его озлобленность может быть причиной притеснения в детские годы. Так сказать, психологическая травма, комплексы… — Вы в каждом пытаетесь найти что-то хорошее и оправдать его? — Он посмотрел на меня с непонятным выражением. — Даже если его нутро темнее Тьмы? — Пытаюсь, — легко согласилась я. — Мне так проще. — Это глупо. — Каждому свое. — Я улыбнулась. — А на каком факультете вы учились? Что-то связанное с военным делом, наверное. — С чего вы решили? — Реллингтон не скрывал удивления. — Не знаю. — Я тут же дала задний ход. Не буду же говорить, откуда мне известно, что он участвовал в борьбе со Светлыми. — Мне так показалось. — Я похож на вояку? — не унимался он. — Как раз нет, но отчего-то подумалось. — Я учился на юридическом, — наконец прояснил Реллингтон. — Служил лишь три года, как любой выпускник академии. — Обязательная служба? — уточнила я. Почему-то мне стало немного легче на душе, когда поняла, что Реллингтон не профессиональный военный. — В моем мире тоже есть подобное. — А где ваши родители? — решилась я еще на один вопрос, когда мы пошли дальше. — Они разве не в столице живут? — В пригороде Голдвайна, — прозвучал скупой ответ. — А почему их не было на балу? — Они там были. — Были? — От изумления я едва не споткнулась. Это что же значит, они и меня видели? — И вы с ними не разговаривали? — Почему же? Перекинулся несколькими словами. — Эта тема Реллингтону была явно неприятна, и я не стала больше ничего спрашивать. Теперь мне понятно, куда он ходил, когда я отдыхала на балконе. К родителям. Но, по всей видимости, Паула говорила правду: отношения у них натянутые. Мы оказались на площади, где шла праздничная ярмарка, играла музыка и показывали какое-то представление. Жаль, я не подумала взять с собой денег: вокруг было слишком много соблазнов. А еще хотелось есть, ведь на императорский ужин мы так и не попали. — Мы можем зайти в ресторан, — словно подслушав мои мысли, предложил Реллингтон. — А как вы смотрите на то, чтобы попробовать вон те колбаски? — обрадовавшись, внесла я встречное предложение. — Уличная еда? — Он с сомнением покосился на лоток с теми самыми колбасками. — А почему бы и нет? Выглядят они и пахнут аппетитно.