— Кир, — неуверенно подала я голос. — Мам! — сын сорвался с места, почти бегом, почти сшибая меня с ног, обнимая меня, чего уже перестал делать, как только ему исполнилось четырнадцать, — Прости меня! Я дурак, честное слово. И я больше так не буду. Не буду сомневаться в тебе. Я взъерошила сыну волосы, как когда-то в детстве, и услышала: — Ну, мам! И рассмеялась. Если бы ты знал, мой дорогой ребенок, как я испугалась, что потеряю тебя. — Давай, позвоним бабушке? — предложила я, — Узнаем, как там Катарина. Сын немедля бросился на поиски своего телефона. Пусть, хотя бы сейчас, совсем немного, я побуду счастливой, а мой враг, лица которого я не знаю, подождет. Прошло три дня, как уехал Антон и три дня, как меня начало мучить предчувствие. Мрачное, злое, оно ходило за мной по пятам, напоминая о себе нехорошим звоночком у меня внутри — беда. Случится беда, я чувствовала это, я буквально ощущала запах, я даже перестала реагировать на окружающий мир, на Вика, на Оксанку, которая злая ходила по дому, потому что ей было нечего делать, и она рвалась на работу. В общем, я почти не замечала никого, кроме своего сына, но он практически не выходил из своей комнаты. — И чем он там занимается целыми днями, — пробормотала я себе под нос, проходя мимо его комнаты. — В игры режется, — раздалось у меня чуть ли не над ухом, и я подпрыгнула. Как я не смогла заметить Викинга в небольшом коридорчике — не понятно. — Чего делает? — Я ему комп свой притащил, пусть дитя радуется, — улыбнулся Вик, — А то тут со скуки помереть недолго. — Ааа… Точно. Я уже собиралась пройти к себе, как Викинг меня остановил, взяв за руку. — Какая — то ты не такая в последнее время. У тебя что-то случилось? — с беспокойством в голосе спросил он. — Нет, — замотала я головой и через силу улыбнулась, — Все в порядке, — вырвала руку и собралась идти дальше. — Нет, так не пойдет, — произнес Вик, преграждая мне путь, — Рассказывай, что случилось? — Да ничего, тебе говорят! — раздраженно бросила я, — И чего это ты такой добренький, а? Все помочь мне норовишь? Перед хозяином выслуживаешься? — я зло посмотрела на Викинга, — А может ты задание получил, а? Затащить в постель жену Синицы? Ведь Митяй очень даже в курсе, что если наша семья полетит крахом, то Антону на все остальное будет наплевать. Когда глаза Вика налились кровью, я поняла, что переборщила. Хотя все эти же вопросы я бы задала и во второй раз, только более спокойно и тактично. Но было поздно. Вик грубо взял меня под руку и потащил куда-то по коридору. Заведя в какую-то комнату, он резко захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Значит, в свою комнату притащил. — Я отвечу на твои вопросы, — зло процедил он сквозь зубы, — Я не выслуживаюсь перед хозяином, потому что у меня его нет! — последние слова он буквально проорал мне в лицо, прижимая к стене и нависая надо мной, — Митяй мне не хозяин, — шеф, босс, начальник, кто угодно, только не хозяин. Я не знаю, что ты себе там выдумала, но я никакого задания не получал. А насчет «затащить в постель», — он криво усмехнулся, — Мне бы очень этого хотелось. Ты ведь не слепая, видишь, наверное. Но есть одно большое «но». Я должен твоему мужу. — То есть, вы не друзья. — Друзья, но не настолько близкие. — Мне просто интересно, Вик, чью сторону ты предпочтешь, когда наступит время? Митяй или Антон? Кто? — А разве нужно выбирать? — просто спросил он. Я вырвалась из его хватки и стала нарезать круги. — Не нужно было сюда приезжать. Не нужно… Поздно уже… — Лен, да что с тобой? — обеспокоенно спросил Вик, — Ты перестала мне верить, ходишь злая, на всех огрызаешься… — Я не должна никому верить, понимаешь? — я прямо посмотрела ему в глаза, — Ты принадлежишь банде Митяя или, как там у вас говорят, бригаде. За предательство ты заплатишь своей жизнью. Готов ради Антона жизнь отдать? Видно было, что Вик замешкался, я усмехнулась. — А за меня? — Да, — не раздумывая ни секунды, ответил он. — Я тебе не верю, — покачала я головой и Вик даже лицом потемнел, — Ты не отдашь свою жизнь просто за красивые глаза. Тебе ведь нужно большее? Каков план, Слава? Чего ты хочешь? Он молчал и смотрел на меня во все глаза, только желваки ходили туда-сюда. — Ты же деловой парень, давай заключим сделку, — я была зла и раздражена как никогда, — Я сплю с тобой, а ты в свое время встаешь на сторону Антона, а не своего… Митяя. — Ты мне подачку что ли решила кинуть?! — заорал он чуть ли не на весь дом и снова меня к стенке припер, — Что ты такая белая и распрекрасная мне зверю, уроду одолжение сделаешь, да? А я еще благодарить буду и тапочки в зубах носить? — от того, что творилось с его глазами, мне стало жутко. Зря я, наверное, с ним так, но мне — то, что делать? Веры сейчас нет никому. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда не относилась к тебе как к человеку второго сорта, — спокойно ответила я. Но Вик уже завелся и этот танк вряд ли можно было остановить, он прижимал меня к стене все плотнее и больнее. — А как к кому ты ко мне относилась? — Вик, чего ты от меня требуешь? — закричала я на него, — Мы знакомы с тобой без году неделя, о каком доверии ты говоришь? Меня жизнь научила близким не доверять, а ты… — я махнула рукой и отвернулась, только губу закусила, чтобы не разревется от досады и злости. Вот что мы бабы за народ такой, чуть что сразу в слезы? Викинг, кажется, растерялся и ослабил хватку, с минуту смотрел на меня внимательно, а потом заговорил: — Я ведь действительно от тебя ничего не требую. Но и с собой мало что могу сделать. Если бы не обещание твоему мужу, уехал бы ей Богу, от греха подальше. Но думаю, сейчас он и сам думает над тем, как меня от тебя подальше убрать. Не слепой ведь, понял. Я внимательно смотрела на его мужественное лицо и пыталась понять, стоит ему верить или нет. Ответ был отрицательным, если вспомнить предыдущий богатый опыт. — Только ты меня такими предложениями не дразни, девочка, — хрипло пробормотал он и в глазах огоньки зажглись, — Я ведь живой, понимаешь? Могу и согласится, и тогда меня мало будет интересовать, передумала ли ты. Он резко от меня отстранился, подошел к двери, открыл и вышел. Я стояла с открытым ртом от последних слов. Ничего себе пообщались. И, несмотря на то, что я сорвала свою злость и страх на Викинге, мрачное предчувствие меня не оставляло. Через три дня жизни сомнамбулы, наш муравейник, наконец-то, оживился приездом хозяина. Стоило ему войти в коридор, как Оксанка с визгом кинулась ему на шею и повисла. Митяй обхватил ее как драгоценность — бережно и нежно, но выражение его лица мне не понравилось. Тут он увидел меня и, вообще, лицом потемнел. Аккуратно отодвинув от себя Ксанку и, не отрывая от меня взгляда, сказал, даже не здороваясь: — Присядь, Лен. Сердце пропустило один удар, а потом забилось, как птица в клетке. — Что с ним? — прошептала я. Митяй молчал. Я сорвалась с места и в два шага приблизилась к нему вплотную, вцепившись в лацканы пальто. — Что с ним?! Не молчи! Дим, пожалуйста! Он оторвал мои руки от себя, но не отпустил, а сжал их в своих руках, виновато заглядывая мне в глаза: — Он в реанимации, Лен. В тяжелом состоянии. Врачи… не уверены, что он выживет. — В какой он больнице? — тихим голосом спросила я. — Лен, к нему не пустят, да и это далеко отсюда. Клиника самая лучшая, ты не волнуйся. — Не волнуйся? — я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, — Что ты с ним сделал, Дим? Оксанка охнула, а у Димки руки в кулаки сжались. Где-то на заднем плане маячил Викинг. — Я ничего с ним не делал, — процедил он сквозь зубы, вздохнул, пытаясь, успокоится, — Он ехал на машине. Отказали тормоза. — Так глупо? — пробормотала я, — Не бандитская пуля, не нож, не граната, а просто отказали тормоза… — Не совсем, — горько усмехнулся Митяй, — Тормозной шланг перерезали. Это уже мои ребята потом проверили. — А не твои ли ребята его перерезали, по твоему приказу? — зло бросила я. Митяй напрягся и побледнел, зрачки сузились и от него волнами повеяло опасностью, но мне было уже все равно. Неожиданно между нами встал Викинг. — Дмитрий Михайлович, она не в себе, не злитесь на нее. — Да, я уж понимаю, — выдохнул Митяй, — Защитник нашелся. Что, Синицина, и моего бойца охмурила? Вот этого я просто не смогла выдержать и накинулась на Митяя с кулаками, так быстро, что даже Вик не успел прореагировать. — Я тебя ненавижу! Ненавижу! Это все из-за тебя. Ты втравил его в это, ты…ты знаешь кто… — я лупила его кулаками по груди, а он только сильнее прижимал меня к себе, позволяя выпустить пар. Только когда я выдохлась и просто ревела, уткнувшись в его плечо, Митяй заговорил: — Все-все, успокойся. Прости меня, Лен. Со злости ляпнул, не подумал. Мы выясним кто это. Я тебе клянусь, это не я. Антон мне нужен живым и здоровым, как и тебе. Он в очень хорошей клинике, поверь мне. Я отвезу тебя, как только его выпишут в общую палату. Если выпишут вообще… — он резко замолчал, а мне неожиданно стало не хватать воздуха. Я оторвалась от Митяя, пытаясь вдохнуть. — Димка, ты идиот! — крикнула Оксанка и подлетела ко мне. Но в глазах резко потемнело и последнее что я почувствовала так это то, что мне не дали упасть на пол, кто-то поймал меня. Очнулась я также резко, от голосов над моей головой, но открывать глаза и оповещать о том, что я вернулась, не спешила.