Из душа я вышла только через час. Половину из этого времени я честно проревела, зато вышла с четким осознанием, что мне делать. Первое, я позвонила Антону. Он был в сети, но трубку не брал. Сдаваться я не собиралась и на пятый мой звонок, он соизволил взять трубку. — Что? Ни тебе «здравствуй, любимая», ни «как твои дела?» — Может, хотя бы сделаешь вид, что у тебя есть семья и спросишь все ли в порядке? — Если ты позвонила мне, чтобы читать нотации, то сейчас не время, — вздохнул Антон. — К Митяю приезжал Ян. Повисло тяжелое молчание. Я чувствовала, что ему нужно какое-то время переварить услышанную новость. — И что? — заскрежетал его голос в трубке, спустя какое-то время. Пришлось рассказать, кто теперь Ян Стрелков, что он вычислил, что Антон в России, что он говорил и то, что все это слышал наш сын. В общем, все, кроме моего посещения его квартиры и нашей встречи в кафе. — Прав был Митяй, — произнес Антон, — Надо было его грохнуть еще в девяностые. — Я смотрю, ты не сильно удивлен, — недовольно заметила я. — То, что Стрелок майором стал, мне еще Митяй сказал. Но вот то, что он в курсе нашего приезда…. Значит, кто-то нас сдал, — угрожающе произнес муж, а я прикусила губу. В жизни не признаюсь ему в своей глупости — ведь именно мое появление в квартире Яна стало точкой отсчета. Только сейчас я могла трезво рассуждать о том, что не только необходимость знать обстановку в городе повела меня к Яну, а банальная ностальгия. Мне хотелось его увидеть, удовлетворив, свое женское любопытство, я, в очередной раз, убедилась в том, что люди с годами меняются и не всегда в лучшую сторону. — Как Кирилл? — прозвучал голос мужа в трубке, и я очнулась от размышлений. — Тебе нужно приехать, Антон. Меня он даже слушать не хочет. Убедил себя, что мы отъявленные преступники. — Я не могу сейчас. Черт! — простонал он, — Я же просил тебя, отправить его обратно во Францию! — зло бросил он в следующий момент. — Он не багаж! Если ты помнишь, Кирилл сам отказался уезжать в спешке, он уже достаточно взрослый мальчик, — ответила я с горечью, — И я тоже просила тебя не возвращаться в криминал! — Лен, — устало вздохнули на том конце трубки. — В общем, так, Синицин, если ты хочешь сохранить нашу семью, я жду тебя в течение трех дней. Не явишься, я улечу во Францию вместе с Киром и оформлю развод. Это слишком далеко зашло. Рисковать отношениями со своими детьми я не намерена. Так что, все в твоих руках. Дожидаться, что ответит Антон, я не стала и нажала «отбой». Если он не дурак, он приедет, то, что мы ему нужны даже не подвергалось сомнению. По крайней мере, ему нужны дети. Нужна ли ему я или это уже привычка? Может быть, я для него значу не больше старого привычного дивана? Прошла ли его любовь? Может ли она, вообще, закончится? Единственное, что я знала, так это то, что той страсти уже нет. Но имела ли я право руководствоваться только этим? Конечно, нет. Но помимо поостывших чувств, был еще образ жизни, арканом тянущий меня и моих детей в пропасть. И я не знала, что делать. Не знала тогда, девять лет назад, ни сейчас, когда все повторяется. Понимала лишь то, что не хочу, чтобы мой взрослый уже сын отвернулся от меня. И я буду окончательной дурой, если позволю Антону перекинуть это только на мои плечи. Весь день я ждала. Ждала, что Антон позвонит, но телефон молчал. У него было три дня и тогда мне просто придется исполнить свою угрозу, иначе грош мне цена, иначе я так и буду позволять Антону делать все, что ему в голову взбредет. Ночью мне не спалось. Неожиданно, просто дико захотелось покурить. Последний раз сигарету в руки брала, будучи в заложниках у Бересова. Достаточно неприятные воспоминания, но курить все же хочется. Я накинула на сорочку халат и вышла из комнаты. Сначала двинулась в сторону Оксанкиной спальни, но вовремя остановилась — уже поздно и она спит, да и за все это время, курящей ее не видела. — Елена, — раздался голос позади меня, я взвизгнула и подпрыгнула от испуга, резко обернувшись, наткнулась на Вика. — У тебя что, вошло в привычку подкрадываться ко мне? — пробурчала я себе под нос, но он прекрасно все расслышал. Вик заулыбался, и это сразу преобразило его лицо почти до неузнаваемости. — Почему ты так редко улыбаешься? Тебе очень идет, — сорвалось у меня с языка прежде, чем я успела подумать, что это опять нежелательный переход на личности. Почему-то улыбка Вика от вполне невинного вопроса, на мой взгляд, сразу же померкла. — Я не красна девица и не идиот, чтобы всегда улыбаться, — огрызнулся он. Я вздохнула. Что ж за день такой, а? Или жизнь такая? Плюнула на все и спросила у Вика сигаретку. У того мигом округлились глаза. — Ты же не куришь. — Ага, просто так подымлю. Дай сигарету. — Не дам, — почему-то заупрямился он. — Хорошо, — спокойно отреагировала я, — Спрошу у охраны, — и двинулась в сторону лестницы вниз. — Лен, не надо, — Вик схватил меня за руку и не отпускал, — Пошли на веранду. Дам я тебе сигарету, — и буквально потащил меня за собой на третий этаж. Вернее сказать, третьего этажа, как такового не было, была одна сплошная терраса с огромными окнами вместо стен. Вокруг было много цветов в горшках, небольшой фонтанчик, кресла и кушетки, и уж совсем не вписывался в этот интерьер большой телевизор, висящий на одной из стен. Викинг молча достал сигарету, прикурил и также молча протянул ее мне. От первой затяжки я закашлялась. Вик продолжал молчать и стоять с угрюмым выражением лица. Не случилось ли чего? — Что не так, Слава? — Ты даже имя мое запомнила, — это не было вопросом, скорее утверждением. Я обернулась к нему и пристально посмотрела в глаза. — Что случилось? — Тебя это не касается. — Я думала ты мне друг. — Я твой телохранитель. — Тогда ариведерчи, телохранитель. Резко развернувшись, злясь и на него, и на себя, за то, что затеяла допрос, уже собралась покинуть веранду, но Вик, как пять минут назад, схватил меня за руку. — Извини. — Даже не подумаю, — начала вырываться я, — Пока не объяснишь в чем дело. Викинг тяжело вздохнул, отнял у меня сигарету и глубоко затянулся. Отвернулся, вглядываясь в темноту. — Слышал сегодня разговор парней о тебе. После того, как нас посетил майор Стрелков. — Представляю, — протянула я и усмехнулась, Ян попортил мне жизнь намерено, и это было ясно, как божий день. — Не представляешь, — тихо, но четко произнес Викинг, — Мне пришлось даже звонить Митяю, чтобы он лично отдал им приказ не трогать тебя. Внутри у меня все похолодело, когда я только осмыслила сказанное Виком. — Если нужно, я объяснюсь перед ними, — сказала я, — Яна я знаю очень давно, и теперь он играет против меня, они же прекрасно это слышали. — Они тебе не верят. Не все конечно, но многие считают, что ты человек Стрелкова. А это значит, что ты… — Вик замялся. — Ментовская подстилка, — продолжила я за него. За годы, что я прожила с Антоном, я изучила их понятия настолько, насколько женщине, вообще, это возможно. — Если понимаешь, что это значит, то в курсе что за это бывает, — Вик тяжело выдохнул сигаретный дым, все так же хмуро глядя в окно и, скорее всего, ничего там не видя. — Значит, ты не случайно ошивался около моей комнаты. Охранял меня? Викинг со злобой затушил окурок и, повернувшись ко мне всем корпусом, жестко на меня посмотрел. — А что я должен был делать? Позволить им…. — Да, — отрезала я и пристально посмотрела ему в глаза. Конечно, я была зла и, конечно, мне не стоило так с ним разговаривать, но меня уже понесло, — Да. Иначе ты предал их, понимаешь? Связался с ментовкой… Тут Вик уже не выдержал — при всей своей массе, подскочив ко мне с грацией кошки, он сильно потряс меня за плечи, все пытаясь заглянуть мне в глаза. — Перестань, слышишь! Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Зачем так говоришь? — Затем, чтобы ты одумался, Викинг, — я вырвалась из его хватки, — Они же никогда тебе этого не простят, даже если поверят мне. Все равно не простят, так как ты их на бабу променял. И первая пуля на очередной разборке будет твоя. Я резко отвернулась от него, пытаясь справиться с эмоциями. Если бы я всего этого не понимала, было бы мне легче? И самое страшное, что теперь и Антон попадает под подозрение парней Митяя. Митяй, Митяй, куда же ты нас втравил? — Мне все равно. Уверенность в голосе Вика заставила меня обернуться. Что ж ты делаешь-то, а? Неужели не понимаешь, что ничем хорошим это не закончится? — Вик, как мне тебе еще объяснить? — простонала я. — Мне ничего объяснять не надо, — глухо произнес он и подошел ко мне ближе, — Я же не глупый и все понимаю. Но мне действительно все равно. Если я сейчас буду поступать по понятиям, то никогда себе не прощу, если с тобой что-нибудь случиться. — Ты понимаешь, что я не заставляю тебя этого делать? — А ты бы и не смогла, если бы я сам этого не захотел, — улыбаясь, ответил он. Он взял мое лицо в свои руки. Я знала, что произойдет дальше, не маленькая, чтобы не понимать, что за этим последует поцелуй.