— Сканируют, — объяснил Петр. — Оружие сюда пронести невозможно. — Ну что ж, мудро, — заметил Никита. — И помогает? — Наверное, — пожал плечами Петр. — Но больше, по-моему, успокаивает. — Интересно? — спросил Семен у Никиты. Тот кивнул. — Очень. Как в кино попал. Так и кажется, что кто-нибудь выскочит сейчас и закричит: стоп, мол, съемки закончены! Безруков усмехнулся. — Смотри в оба, — посоветовал он Никите. — Сейчас здесь такое кино начнется… Они вошли в зал с игровыми столами. Народу было много — все столы заняты. Люди играли, делали ставки, мало интересуясь тем, что происходит вне столов с зеленым сукном. Никита обратил внимание на обилие красивых молодых и элегантных женщин. — Они тоже играют? — спросил он у Семена. — Кто? — не понял тот. — Ну, вот эти женщины. Такие красивые — не подступишься. — Шестьсот долларов. — Что — шестьсот долларов? — не понял Никита. — Вытаскивай шестьсот долларов, и смело подступай к любой, — посмеиваясь, объяснил ему Семен. — Это их цена. Никита почувствовал, что у него дыхание останавливается. — Шестьсот долларов за то, чтобы переспать один раз с этими лахудрами?! — Ну вот, уже лахудры, — засмеялся Безруков. — Жаден ты, Никита, жаден. Да не расстраивайся, не один раз. Если сможешь десять раз, ради Бога. Только за одну ночь, имей в виду. — А что ты хочешь? — вмешался Петр. — Здесь люди за одну ночь тысячи долларов оставляют. — Неужели платит кто-то такие деньжищи?! — не мог никак успокоиться Никита. — Платят, платят, — кивнул Семен. — Спрос рождает предложение. Слышал про такой закон экономики? — Идиотизм какой-то… — Так, все! — вдруг отрывисто бросил Семен. — Разговоры о девочках закончены. Никита, иди на место. Мне подали знак, что все готово. Идем, Петр. Никита кивнул и подошел поближе ко входу. Здесь он устроился в одном из огромных мягких кресел и со скучающим видом стал оглядывать зал. Будто ждал кого-то. И внезапно встретился глазами со взглядом молодого человека, который едва заметно прикрыл веки и тут же отвернулся от Никиты. Котов понял, что это человек Семена и что следует быть начеку. События могли начаться в любую минуту. Тем временем Семен и Петр поднялись по лестнице на второй этаж, где шла музыкальная программа. На эстраде молодая певица со странным именем Наталья Атака пела что-то оглушительное. Десятка два посетителей танцевали, еще столько же лениво поглядывали на все это со своих кресел. Чуть левее от эстрады находилось возвышение, на котором стояли красиво сервированные столы. На каждом — свеча, огонь которой надежно защищал стеклянный колпачок. Если свеча догорала, ее ту же заменяли. Вышколенные официанты с достоинством встречали посетителей, которые отважились поужинать в этом месте. В самом дальнем углу, за небольшим столиком сидели четверо мужчин. Впечатление они производили внушительное. Спокойные, уверенные в себе, одеты по последней моде, они вели неторопливую беседу. Семен скользнул по ним взглядом и, пройдя мимо стола, направился в подсобное помещение, которое располагалось сразу за возвышением. Петр невозмутимо следовал за ним. Пройдя еще несколько метров, Семен оказался рядом с дверью в мужской туалет. Он кивнул Петру, и они вошли туда. В туалете прямо у двери сидел пожилой служитель, который сразу же предложил им бумагу. Семен жестом отказался, хотя и направился не к писсуару, а к кабинке. Причем к определенной кабинке. Пробыл он там, впрочем, недолго, не более минуты. Выйдя из нее, он протянул Петру оружие — пистолет Макарова. Служитель ничего не заметил. Семен и Петр пустились в обратный путь. Мужчины никуда не ушли, так же степенно и неторопливо беседовали. Безруков и Акимов подошли к столу. — Здравствуйте, — поздоровался Безруков со всеми присутствующими и бесцеремонно сел за их столик. — Меня зовут Семен Безруков. Может, слышали, а? А его, — он показал на Акимова, — его зовут Петя. Мужчины переглянулись. Один из них, самый, видимо, молодой и горячий, чуть удивленно протянул: — Слышать-то слышали. И что тебе от нас надо? — он повернул немного голову, поднял руку и щелкнул пальцами. Семен улыбнулся и сказал ему: — Можешь не вертеть головой и не щелкать пальцами. Никто не подойдет. В зале — и здесь, и на первом этаже — полно моих людей. Твои «быки» не смогут к тебе подойти, даже если очень захотят. Действительно, никто не спешил к мужчинам на помощь, и это сильно их удивляло. — Что происходит? — тихо спросил самый пожилой из них. Во всяком случае, волосы его были совершенно седые. Семен отогнул полу пиджака так, что стал виден пистолет. — У него тоже есть, — кивнул Семен на Акимова. Петр выразительно прикрыл веки и продемонстрировал им свое оружие. — Что надо? — спросил Седой. — Хочешь что? — Я хочу понимания и теплоты, — так же беззаботно улыбаясь, ответил Семен. — Я хочу, чтоб сейчас вы, все четверо, встали и спокойно пошли к выходу. — С ума сошел?! — не выдержал самый молодой. — Предупреждаю, — ровным голосом продолжал Семен, не обращая на реплики с места никакого внимания, — предупреждаю, что людей моих в этом зале больше, чем посетителей. И у каждого из них есть оружие, — Врешь, — снова сорвался Молодой, — как бы они его пронесли? — А как я пронес? — спокойно возразил ему Безруков. — Не надо тянуть время, господа. Мои люди настроены решительно. Если через несколько минут мы с вами не покажемся на выходе, то они нажмут на одну кнопку, которая связана сразу с четырьмя квартирами, где находятся родные и близкие всех здесь присутствующих, разумеется, за исключением меня и Пети. Одна квартира, — он посмотрел на Седого, — находится на Таганке, другая, — он посмотрел на Молодого, — на Тверской, третья, — он посмотрел на третьего из мужчин, очень толстого и все время потевшего, — третья квартирка находится на Маяковке, а четвертая, — он улыбнулся четвертому, на котором были черные очки, несмотря на полумрак в комнате, — четвертая квартира находится совсем рядом, в Кривоколенном переулке. Мужчина в черных очках произнес только одно: — Блефуешь, Сема. Тот медленно покачал головой. — Не-е-ет, — протянул он. — Меня тут, надеюсь, каждый знает. Я туфтой никогда не занимался. И если я говорю, что взорвется, значит — взорвется. — Что ты хочешь от нас? — спросил Седой. — Так я же говорю, — терпеливо проговорил Безруков. — Я хочу, чтобы вы спокойно встали, спокойно прошли к выходу и так же спокойно сели в машины, которые мои люди вам укажут. За ужин можете не расплачиваться. Я угощаю. — А если по дороге наши люди тебя оприходуют? — спросил Седой. — Исключено, — жестко смотрел на него Семен своими серыми спокойными глазами. — Так что давайте вставайте. Официанты и метрдотель старательно делали вид, что не замечают в зале ничего необычного, хотя всяких мелочей — хоть отбавляй. Ну хотя бы вот это: им настрого приказали следить за тем, чтобы даже муха не подлетела к этим четверым авторитетам, а тут подошли двое, поговорили, и вот уже четверка, стреляя по сторонам злыми глазами, встает и идет к выходу. Хотя раньше официантам сказали, чтоб они были готовы обслуживать «гостей» всю ночь. Теперь они уходят. Впрочем, черт с ними… Никита видел, как его друзья ведут четверых мужчин, и восхитился их профессионализмом — все тихо, спокойно, четко. Казалось, что в заведении по-прежнему только играли, пили кофе, фланировали между столов праздные люди, но наметанный взгляд Котова уже давно заметил кое-что невидимое глазу непосвященному. Едва только кто-нибудь из отвечающих за безопасность своих боссов дергался, пытаясь прийти им на помощь и разобраться с теми, кто нарушил священный покой их хозяев, как около него моментально возникал один из людей Безрукова, редко — двое, бесшумно и без малейших усилий нейтрализовывал его. И каждый делал это так, как того требовала обстановка. Казалось, люди Безрукова были расставлены на каждом квадратном сантиметре этого шикарного казино. Семен, Петр и конвоируемые ими «игроки» медленно шли к выходу. Казалось даже, что не Безруков с Акимовым их ведут, а они — сопровождают Петра и Семена. Постепенно стали подтягиваться к ним и свободные люди из агентства «Безруков лимитед». Никита напрягся — сейчас в действие вступать ему. Охранник, стоявший при входе, увидев странную процессию, заподозрил неладное. Сунув руку в карман, он достал радиотелефон и уже поднял его на уровень уха, когда Никита, проходя мимо, ткнул его пальцами в солнечное сплетение. Парень охнул и выронил из рук трубку, которую Никита тут же подхватил. Процессия уже вышла на улицу, где ее встречало сразу несколько машин. Каждому из четверых досталась отдельная машина и по три дюжих сопровождающих. Развернувшись, машины разъехались в разные стороны. Все. Конец. Дело сделано. Семен подмигнул Никите: — Молодец. Я все видел. Есть, есть еще порох в пороховницах. — Спасибо, что доверил, — просто сказал Никита. — Ешь на здоровье, — засмеялся Семен, — тем более что я ничем не рисковал. Никита не сразу понял, что означают эти слова, но оглянувшись вокруг, он увидел молодого человека, который находился рядом с ним около входа. Он понял, что этот человек страховал его на случай осечки.