Она посмотрела на меня и коротко кивнула. - Страж Дрезден. - Госпожа Старейшина, - вежливо ответил я, возвращая кивок. - Прошу меня простить, - раздался мужской голос из недр лимузина. - Мне бы хотелось уладить все с Этри до того, как он успеет выпустить пар. Марта Либерти отступила в сторону, чтобы Кристос, одетый в такую же мантию и накидку, что и остальные, мог выйти из лимузина. У новоиспеченного Старейшины была густая грива седых волос, зачесанных назад и ниспадающих на воротник. Он носил дорогой костюм под своей официальной мантией, был немного выше среднего, немного более мускулистым, чем в среднем, и немного более вероятным членом Черного Совета, чем в среднем. Он обменялся нейтральным взглядом с Эбинизером, сухо кивнул мне и быстро зашагал ко входу в замок. - Вечно он куда-то спешит, - послышался голос из лимузина. - Привет, Хосс Дрезден. Дай-ка старику свою руку. Я ухмыльнулся и шагнул к машине, чтобы пожать руку Слушающему Ветер. Он был одним из старейших членов Белого Совета и одним из самых любимых всеми. Будучи индейским шаманом, он видел закат мира своего народа и возникновение нового и продолжал жить непокорно. Его кожа была цвета дымчатой меди и покрыта сетью морщин. Его серебристые косы все еще были густыми, и даже если он слегка сутулился, когда поднимался из машины, его темные глаза ярко блестели на морщинистом лице. Он был одет так же, как и остальные, хотя и отказался сменить сандалии на официальные туфли. - Рад вас видеть, - сказал я, это и имея виду. Слушающий Ветер пожал мою руку и коротко, устало улыбнулся. - И я тебя. Ты выглядишь лучше, чем когда я видел тебя в последний раз. Более легкий. - Разве что немного, - сказал я. - Этим вечером у нас есть общий друг, - сказал он. - Но он не очень ладит с толпой. Может быть,ты поможешь мне в какой-то момент вмешаться в его дела. - Конечно, - сказал я. - Эм. А кто это? - Хах, - ответил он. - Мэтти, идем? Марта Либерти улыбнулась, и они вдвоем неторопливо двинулись к замку, бок о бок. Эбинизер подошел, чтобы встать рядом со мной и посмотреть им вслед. - Старый добрый Слушающий Ветер, - сказал старик. - Этот человек любит свои розыгрыши. - Затем он прочистил горло и сказал: - Стражи, ко мне, пожалуйста. Рамирес подошел к нам, подавая знак общего сбора, и остальные Стражи тоже подошли. - Так, народ, - сказал Эбинизер, - помним, что это важное событие. Законы гостеприимства действуют в полную силу, и я надеюсь, что вы будете неукоснительно их соблюдать. Понятно? Прокатился ропот согласия. - Тем не менее, не думайте, что другие будут столь же вежливы, как и мы. Бдим всю ночь. Дикий Билл подал голос. - А если мы увидим что-нибудь подозрительное? - Будь благоразумен, - ответил мой дед, - и помни, что в комнате будет Мэб, которая вполне способна привести в исполнение пункты Неблагих Соглашений. Я одобрительно фыркнул. - Она воспринимает нарушения как нечто личное. Младшие Стражи обменялись тревожными взглядами. - Самое мудрое - строго соблюдать Соглашения и законы гостеприимства, - сказал Эбинизер уверенным тоном. - Если вы не нарушите первыми законы, сможете использовать это как аргументированную самооборону. - Если мы будем ждать, пока враг первым нарушит закон, то может оказаться слишком поздно для самообороны, - заметил Рамирес. - Никто и не говорил, что работа будет легкой, - сказал я. - Только, что сделает нас богатыми. После этого раздался взрыв смеха; Стражам платили в основном язвительностью. - Расслабьтесь, ребята, - сказал я. - Поверьте мне, все остальные так же, как и мы, боятся разозлить Мэб. Будьте начеку, вежливы, и к десяти мы будем дома. - Страж Рамирес, - молвил Эбинизер. - Вы его слышали, ребята, - Рамирес дал сигнал. - Пойдем тусоваться. *** Технически, это был не первый мой визит в маленькую крепость Марконе, но это был первый раз, когда я делал это физически. Я был мертв во время последнего визита, или почти мертв, или в коме и проецировал туда свой дух, или что-то в этом роде. Я стараюсь не увязать в таких деталях. Но когда я подошел к входной двери, меня поразили две вещи: во-первых, скромная, простая бронзовая табличка, прикрепленная к стене, на которой были выбиты слова "ОБЩЕСТВО СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО" буквами в дюйм высотой. Во-вторых, мои магические чувства были почти атакованы гудящей силой защитных чар, которые, очевидно, были встроены в каждый отдельный камень замка. Мне пришлось на мгновение остановиться и создать мягкую ментальную защиту от гула незнакомой силы, и у меня создалось впечатление, что другие волшебники со мной должны были бы сделать то же самое. Кто бы ни построил это место, он защитил его по меньшей мере так же сильно, как и штаб-квартиру Белого Совета под Эдинбургом. Я мог бы швырять энергию в это место весь день, и это имело бы примерно такой же эффект, как от бросания пригоршней песка в лист металла. Он был точно так же укреплен против духовного вторжения, единственными возможными точками доступа были тяжело бронированные входы - и даже они были улучшены с тех пор, как я проскользнул своей нематериальной сущностью через открытую дверь. Теперь уже ничего не проникло бы внутрь. Замок чертовски хорошо защищен. Или, как сказала какая-то мерзкая, подозрительная часть меня, ничего не выберется из него, превратив его в адскую ловушку. - Хах, - сказал Эбинизер, прищурившись на замок. - Это старая работа. Очень старая. - Наших, вы думаете? - спросил я его. - Ннннгх, - сказал он, что означало, что он так не думал. - Может, Тилвит Тег. Или даже Туата. - Туата? Уголки рта старика приподнялись, а глаза смотрели задумчиво и одобрительно. - Древние враги Фоморов, - сказал он. - А, - сказал я. - Делаются некоторые заявления. - Общество Светлого Будущего? - спросил Рамирес, пялясь на табличку. - М... Барон Марконе, Белая Коллегия, и Паранетчики заключили союз против Фомор тут, в Чикаго несколько лет назад, - сказал я. - Слишком много детей стало пропадать. Дикий Билл мрачно нахмурился. - Они обратились за помощью к преступникам и Белой Коллегии, не так ли? Я выпрямился и медленно повернулся к Дикому Биллу, глядя прямо на него. - У них забирали детей. И не то чтобы мы им помогали. Дикий Билл быстро отвел от меня взгляд. Наступило неловкое молчание. - Причина этих переговоров в том, чтобы попытаться разрешить много слухов, - устало сказал Эбинизер. - Ну же, детишки. Давайте приступим к работе. Я вошел следом за стариком. За дверью была прихожая, где нас вежливо приветствовал красивый молодой человек с таким смешанным происхождением, что невозможно было определиться с континентом, но в целом можно было ограничиться Средищемноморьем. Его волосы были выкрашены в белый цвет, и у мужчины были действительно тревожащие глаза, каким-то образом сочетающие смешение цветов блестящего золота и старого плюща. Он был одет в серый шелковый костюм, в котором не было заметно никакого скрытого оружия, которое он мог носить. Я наблюдал за ним однажды, когда был занят тем, что был мертв. Он был одним из устранителей проблем Марконе, и звали его Чайлдс. Рядом с ним спокойно стояла немецкая овчарка, одетая в простую черную нейлоновую шлейку с одной из этих ручек для переноски. - Привет, Чайлдс, - сказал я. - Как делишки? Я протянул руку немецкой овчарке, которая вежливо обнюхала ее, а затем посмотрела на меня с гораздо большим спокойствием и профессионализмом, чем я чувствовал. - Добрый вечер, леди, джентльмены, - вежливо сказал он. - Мы разве встречались, сэр? - Я тебя встречал, Чайлдс, - сказал я. - Зачем собака? Мужчина явно чувствовал себя неловко. - Главная забота моего работодателя сегодня вечером заключается в том, чтобы никто не пронес внутрь никаких взрывчатых веществ, - спокойно сказал он. - Да. Было бы хреново, если бы все взорвалось и дом сгорел дотла, - сказал я. - Я говорю по собственному опыту. Может быть, я одарил его зубастой ухмылкой, говоря это. - Хосс, - мягко упрекнул меня Эбинизер.