Блум занервничал и принялся потирать руки, словно его пот был лосьоном. – Значит, бил. И думаю, жестоко. Она чувствовала, что это значило для Блума гораздо больше, чем то, что происходило с ним самим. Однако он ничего не ответил и лишь заерзал на месте. – А он не вступал с ней… в отношения? – тихо спросила Беверли. Блум вскинул голову. – Лучше бы ему этого не делать! – прошипел он так, словно Альберт Блум был все еще жив. – Иначе?.. – прошептала Беверли. Блум открыл рот, потом закрыл его и снова опустил голову. – Я не убивал его, – уткнувшись в колени, произнес он. – Я ненавидел его за то, что он сделал с мамой, со мной и с Фионой, но я не убивал его. Беверли передала бразды правления Сорвину. – Насколько я понимаю, он был безобидным стариком и совершенно не заслуживал того, чтобы его били, – произнес тот. Блум запыхтел. – Просто вы не видели, каким он был пятнадцать-двадцать лет тому назад. Тогда он был настоящим зверем. Считал, что избивать нас с Фи очень весело. Недоносок. – И ты не в состоянии его простить? – Нет, – с вызовом ответил Блум. Честно говоря, Сорвин не знал, куда двигаться дальше, и уже готов был вернуться к событиям минувшего вечера, когда Беверли вдруг спросила: – А где она сейчас? – Насколько я знаю, в Лестере, – пожал плечами Блум. Сорвин, проигнорировав это нарушение протокола, обменялся с Беверли многозначительными взглядами. – Она была знакома с Уильямом Мойниганом? – спросил он. – Да. Они очень дружили… – Блум резко умолк, внезапно сообразив, к чему его подталкивают. – Эй, эй, постойте! Я не имею никакого отношения к смерти Билла. Я же говорил… – Признаешь ли ты, что сделал что-либо в отношении своего отца? – спокойно осведомился Сорвин. Блум запаниковал. – Они не имеют права! – вскричал он, поворачиваясь к своему адвокату. – Они все пытаются повесить на меня! Адвокат, чувствуя, что должен проявить какую-то активность, сделал то, что сделал бы любой на его месте. – Вам не кажется, что вы слишком усердствуете, пытаясь свалить на моего клиента все убийства, происшедшие здесь в последнее время? – саркастически осведомился он. – Я полагал, вас интересует лишь прискорбная кончина отца моего клиента. – Нас интересуют также обстоятельства смерти мистера Мойнигана. – Но насколько я знаю, пока не доказано, что его смерть не была самоубийством. И вам придется сильно постараться, чтобы доказать причастность моего клиента к этой трагедии. К сожалению, сказанное было правдой. – А твоя сестра когда уехала? – спросил Сорвин, не желая признавать очевидное. – Семь-восемь лет назад. Беверли подумала, что за это время произошло очень много событий. – А почему она уехала? Блум глубоко вздохнул. – Не смогла больше терпеть. – Отца? Того, как он с ней обращался? – Думаю, да. – А до этого она жила дома? – Да. – И он по-прежнему… досаждал ей? – Да. – И в один прекрасный день она решила, что с нее довольно? – Это было очень тяжелое время, – ответил Блум, помолчав. – В каком смысле? – Этот старый пердун бил ее все чаще и чаще. Совсем взбесился, – после недолгого колебания объяснил Майкл. – Для этого были какие-то особые причины? Блум молча уставился на них. – Она была беременна, – очень медленно произнес он. Беверли едва заметно кивнула. Ну естественно. – А от кого? Блум сделал вид, что не расслышал вопроса. – От кого, Майкл? Блум не ответил, и Сорвин перевел взгляд на адвоката, который тоже повернулся к Блуму. – Мы все равно это выясним, Майкл. Так что ты можешь спокойно сказать нам сам. «От Альберта Блума. Отцом ребенка был Альберт Блум», – вспыхнуло в голове Беверли. Однако в ответ прозвучало нечто совсем иное, хотя и не менее впечатляющее: – От Малькольма Грошонга. Сорвин и Беверли понимали, насколько серьезна эта информация, однако, вместо того чтобы что-то прояснить, она еще больше все запутывала, создавая новые призрачные связи. – Она в то время встречалась с Биллом Мойниганом, – продолжил Блум. – Их отношения длились уже несколько месяцев, и мы считали, что они поженятся. По крайней мере, так думал наш отец. А потом она забеременела, только не от Билла, а от Грошонга. Из-за этого они и поссорились. Грошонг уволил Билла, тот потерял коттедж, в котором жил, и уехал. Отец взбесился и выгнал сестру из дома. Она ушла прямо ночью, ничего мне не объяснив. Но я ее не виню. – А что случилось с ребенком? – С тех пор я ее не видел. – Блум пожал плечами. – И ты не пытался найти ее? – Я не знал, где она живет. А когда Билл вернулся, он сказал мне, что встречал ее в Лестере, хотя и не дал адреса. Беверли задумалась, только ли Альберт Блум был возмущен неверностью Фионы. Возможно, Майкл излагал им несколько отлакированную версию событий. – А что произошло вчера вечером? Но здесь терпение Блума иссякло. – Я уже рассказывал, – рявкнул он. – Расскажи еще раз. – Да пошли вы! – процедил Майкл сквозь зубы.