Алкоголь? Наркотики? Или то и другое вместе? – Мистер Блум, не могли бы мы побеседовать? Пожалуйста. Он уже потянулся за удостоверением, лежавшим в нагрудном кармане, когда его визави внезапно ожил. Заметив что-то за спиной Сорвина, он, не говоря ни слова, оттолкнул его в сторону и кинулся босиком по заросшей сорняками дорожке. Сорвин обернулся и увидел, что Блум движется прямо к заправке. – Эй ты! Проваливай! – кричал он. Это было обращено к бедно одетому типу с ярко-красным продуктовым мешком, который шаркающей походкой пересекал двор. Если он и услышал обращенный к нему призыв, то ничем этого не показал. – Сколько раз тебе говорить?! Проваливай и больше здесь не появляйся! Добежав до своей жертвы, мистер Блум толкнул ее в спину, и малый упал на гудроновое покрытие стоянки. Сорвин поднял взгляд на серое облачное небо и кинулся их разнимать. Когда он подбежал, Блум стоял над сжавшейся фигурой и пинал ее босой пяткой. – Поднимайся, негодяй! Поднимайся и проваливай отсюда! Сорвин протянул руку, чтобы удержать его, и Блум обернулся так стремительно, словно его ударило током. Лицо его было искажено яростью, и он как будто забыл, что уже видел Сорвина. – Отвали! – рявкнул он, еле сдерживаясь, чтобы не ударить. – Эй, спокойно! Полиция, – поднимая руки, ответил Сорвин. Блум открыл рот и слегка втянул голову. Лежавший на земле человек застонал. – Кто это? Блум пожал плечами, словно давая понять, что не знает, однако выглядело это неубедительно. Сорвин присел на корточки и положил руку на спину лежавшему человеку. Тот дернулся, пытаясь увернуться. – Все в порядке. Я помогу вам. Пострадавший замер и немного расслабился. Сорвин почувствовал характерный запах, который едва ли был принесен ветром с близлежащих полей, более того, он даже пожалел, что этот ветер дует недостаточно сильно. Он обернулся и посмотрел на Блума, который медленно смещался в сторону, переминаясь с ноги на ногу на холодной земле и, вероятно, уже жалея о своем скоропалительном решении отказаться от обуви. – Куда это вы собрались? – поинтересовался Сорвин. Блум пожал плечами. – Стойте на месте. Блум обхватил себя руками за плечи, поскольку его била дрожь, но остановился. Подвергшийся его нападению встал на четвереньки и сделался наконец похож на человека, а не на ежа-переростка. Впрочем, распространяемая им вонь не стала от этого менее интенсивной. Сорвин набрал в легкие побольше воздуха, преодолел желание спрятать руки в карманы и помог пострадавшему, который оказался глубоким стариком, подняться на ноги. Это потребовало немалых усилий, но в конце концов результат был достигнут. Старик был грязным и неухоженным, его длинные седые волосы свисали до плеч, а обветренное, с синими прожилками лицо заросло бородой; глаза были темными и водянистыми, пожелтевшие от никотина пальцы сжимали продуктовую сумку с такой силой, что, казалось, расцепить их было невозможно. – С вами все в порядке? К счастью, ответа не последовало. Старик опустил голову и тут же двинулся прочь. – Прошу прощения! Сэр! – Но с таким же успехом Сорвин мог бы обращаться к неприятному аромату, удалявшемуся вместе с его носителем. Он потер руки, словно пытаясь стряхнуть с них грязь, и еще раз окликнул старика, однако столь же безуспешно. Сорвин повернулся к Блуму, который кисло улыбался. – Не волнуйтесь. Он того не стоит, – промолвил Блум, отвечая на невысказанный вопрос. – Зато заслужил, чтобы его пинали ногами? – Ну… – Кто это? – Бродяга. Болтается в округе. А посетителям это не нравится. Как и тебе. – А где он живет? – Черт его знает. Сорвин кинул на Блума неуверенный взгляд. Бедняга, несомненно, был бродягой, но вряд ли он заслуживал столь жестокого обращения. Однако на время Сорвин решил отвлечься от этих размышлений. – Ну ладно. Давайте пройдем в дом. Они направились к бунгало, при этом Блум уже настолько замерз, что двигался почти бегом. Изнутри постройка оказалась не более привлекательной, чем снаружи. Сорвин с трудом отыскал свободное место среди стопок старых бульварных газет, порножурналов, банок из-под пива и пустых коробок. Блум в поисках сигарет рылся в кармане куртки, висевшей на спинке кресла, на котором стоял ящик с инструментами. – Миленькое местечко, – иронически заметил Сорвин. – Благодарю, – ответил Блум, выпуская облако серо-голубоватого дыма и делая вид, что не заметил сарказма собеседника. – Так что вам надо? – Я – инспектор Сорвин, занимаюсь расследованием гибели человека, сгоревшего в машине неподалеку отсюда. – Ах, это… Сорвин заметил, как расслабился его собеседник, по-видимому предполагавший, что полиция может наведаться к нему и по более серьезным поводам. – У нас есть основания полагать, что вы можете знать этого человека. – Я? Вряд ли, – с явным удивлением ответил Блум. – Его фамилия Мойниган. Фамилия произвела на владельца бунгало сильное впечатление. – Билл? Вы шутите! Сорвин ответил, что шутить не собирался. Блум нашел свободное место напротив него, сел и глубоко затянулся, задумчиво качая головой. – Быть того не может, – медленно произнес он. – Не верю. – Мы еще не выяснили этого окончательно, но в данный момент разрабатываем эту версию. – О господи! – Блум снова затянулся. – А что там произошло? – Я жду результатов вскрытия, – осторожно ответил Сорвин, – а пока пытаюсь собрать какие-нибудь сведения о нем. За этим-то я и пришел к вам. Он не стал намекать на то, что, если держаться версии об убийстве, Блум был на данный момент главным подозреваемым. – А что вы хотите знать? – Давно вы знакомы с Уильямом Мойниганом? – Сто лет. – Сто лет? – удивленно переспросил Сорвин. – А мы считали, что он совсем недавно переехал сюда из Лестера. – Да, но раньше он жил здесь, а потом уехал. – Давно? Блум наморщился. – Не помню. Лет семь-восемь тому назад. – А потом ни с того ни с сего снова объявился здесь? – Да. Сорвину послышалось что-то странное в этом ответе. – И он не говорил, зачем приехал? – Нет. Этот ответ тоже прозвучал как-то фальшиво. Сорвин решил зайти с другого конца. – А где он жил до отъезда? – В коттедже на территории поместья. Вот оно!