– А что, если я соглашусь? – Виски уже начинало действовать. Сорвин сделал вид, что не понимает, о чем речь. – Лучше представим себе, что будет, если вы этого не сделаете. Думаю, пока нам следует думать об этом. Виски в стакане закончилось. – Еще раз. Видел ли ты в деревне старую красную «тойоту»? – Да, – невозмутимо ответил Дресслер. – Появилась здесь дней десять назад. Сорвин не стал произносить всего, что вертелось у него на языке. – Сколько человек в ней было? – Я видел только одного. – Можете описать его? – Вблизи я его ни разу не видел, – поморщился Дресслер. – А сюда он не заходил? – Нет. Другого паба в деревне не было, и Сорвин возлагал на этот след особенно большие надежды. – Неужто вы не можете ничего о нем сказать, мистер Дауден? Или мне следует говорить «Дресслер»? Бармен издал жалкий смешок и криво ухмыльнулся. – Пожилой. На вид за шестьдесят. Короткие седые волосы. Щетина. – Рост? – Я видел его только за рулем. – А как он был одет? Неряшливо или, наоборот, с иголочки? – Насколько я могу судить, неряшливо. Определенно неряшливо. – И вы никогда не видели его раньше? – Нет. Несмотря на свой юный и неискушенный вид, Сорвин уже достаточно проработал в полиции, чтобы знать: враждебно настроенного свидетеля можно прижать лишь с помощью садистских методов. Дресслер был настроен враждебно, поэтому не оставалось ничего другого, как держать его на грани пропасти, постоянно угрожая сбросить его туда. Сорвин вздохнул, улыбнулся и нагнулся ближе к хозяину паба. – Вы абсолютно уверены в этом, мистер Дресслер? – дружелюбным и доверительным тоном осведомился он. Дресслер внимательно посмотрел на Сорвина, а затем перевел взгляд на свой стакан, однако виски там уже закончилось. Когда он вновь поднял голову, у него было такое выражение лица, которое Шекспир, окажись он рядом, назвал бы «душераздирающим». – Да, – ответил он и натужно замолчал, словно пытаясь произвести на свет какое-то чудовище. – Но я знаю, что раньше он жил здесь. – Правда? Когда? – У Сорвина перехватило дыхание. Однако на этот вопрос Дресслер не мог ответить. – И все же вы знаете, что он жил здесь раньше. Откуда? – Мне сказали. Сорвин поймал себя на том, что начинает испытывать к хозяину «Танцующей свиньи» легкую симпатию, однако ощущение это было мимолетным. – Ладно. Значит, вы хотите так, – промолвил он. – Наверное, это хорошая работа. Не понимаю, почему вы хотите ее бросить. Дресслер не спускал с него глаз, и с его языка уже готов был сорваться вопрос «почему?», но он передумал. – Один из постоянных посетителей. Парень по имени Майкл Блум. Сорвин записал имя. – И где я могу найти мистера Блума? – На заправке. Она принадлежит ему. Сорвин улыбнулся. – Спасибо, – поднимаясь, промолвил он. – Пойду загляну на заправку. – А что вы собираетесь делать? – окликнул его Дресслер, когда он уже двинулся к выходу. – С чем? – обернулся Сорвин. – Ну, с этим. С лицензией. Сорвин посмотрел на него с выражением искреннего недоумения и улыбнулся: – Ничего, мистер Дауден. На лице Дресслера, только что напряженном и встревоженном, появилось выражение благодарности или, по крайней мере, то ее подобие, которое могло передать его физиономия. – О, хорошо. Спасибо, спасибо… Сорвин уже вышел за порог, но внезапно остановился и обернулся. – Зато я скажу вам, чего я не собираюсь делать. Я не собираюсь забывать фамилию Дресслер. Он еще раз улыбнулся и двинулся прочь. Сорвин остановил машину в пятьдесяти метрах от бензоколонки и связался с Джексоном. Тот откликнулся лишь через пять минут. Сорвин улыбнулся, включил двигатель и проехал последние пятьдесят метров, отделявшие его от заправки. Станция оказалась старой и обветшавшей, две колонки не работали, а объявления, извещавшие об этом, были замусолены и трепыхались на ветру. Рядом с небольшой мастерской, которую окружали пучки засохших цветов, были сложены старые газеты и мешки с углем и растопкой. Сорвин припарковался у одного из насосов и вошел внутрь. Внутри пахло раскаленным жиром, так как на прилавке стояла печь, в которой были разложены коричневые рогалики с сосисками и пирожки с мясом и яблоками – все это выглядело столь же просроченным и пожухлым, как и цветы под окном. За прилавком стоял опрятно одетый мужчина пенсионного возраста. – Чем могу служить, сэр? – улыбнулся он при виде Сорвина. Сорвин не стал утруждать себя официальным представлением. – Надеюсь, вы сможете мне помочь, – улыбнулся он в ответ. – Я ищу Майкла Блума. Мне сказали, что он работает здесь. Сорвин был готов к тому, что улыбка собеседника померкнет, а отношение его изменится, однако этого не произошло. – По-моему, он в бунгало, сэр, – откликнулся его собеседник. – Он придет сюда только после полудня. Сорвин повернулся и окинул взглядом уродливое бунгало, сложенное из красного кирпича, на которое ему указывал старик. Оно располагалось с противоположной стороны прямоугольного и безликого двора. – Он там живет? Старик кивнул с таким простодушием, что Сорвину стало стыдно за свои расспросы. – Он мой хозяин. – А вы давно здесь работаете? – Всего неделю. Я работаю по несколько часов в день, чтобы получить надбавку к пенсии. – Приятно было познакомиться, – промолвил Сорвин, направляясь к выходу. – И удачи, – искренне добавил он. Он постучал в дверь, отметив про себя, что садик перед бунгало запущен, а краска на наличниках окон облезла. Ему никто не ответил. Сорвин постучал еще раз, уже более властно, и тем не менее прошло почти пять минут, прежде чем дверь распахнулась. На выглянувшей заспанной физиономии виднелись следы продолжительных возлияний. Одежда на человеке была измятой. – Мистер Блум? Майкл Блум? – с некоторым изумлением осведомился Сорвин. Владелец бунгало мигнул, но ничего не ответил.