— Я же тебе говорю: он заведует медперсоналом. Куда тебе еще влиятельнее? А что касается сдержанности, то он само ее воплощение. Из него клещами не вытянешь ни слова о себе. На рождественской вечеринке у меня четверть часа ушло только на то, чтобы просто узнать, что до прихода сюда он работал в организации «Врачи без границ» и объездил весь мир. И мне тут же пришлось прикусить язык, когда Глория Перкинс, старшая медсестра из операционной, влезла в наш разговор, чтобы пригласить его на танец. — Сью, я думаю, ты слишком углубляешься в детали, которые мне нет необходимости знать. Мне не нужна его биография. Все, что я хочу знать, — это достаточно ли ты уверена в том, что он выслушает меня, предпримет какие-то шаги и не будет ссылаться на мое имя до тех пор, пока не последует официальных действий со стороны ОГСМЭ. Ну так что? — Я же сказала тебе: он сама сдержанность. А еще думаю, что вы очень подходите друг другу, и взамен прошу, чтобы первенца назвали моим именем — шучу, конечно. А теперь давай-ка посмотрим, здесь ли он. Отодвинув свой стул, Сью встала и осмотрелась. Неожиданно догадавшись о романтических намерениях Сью, Лори стала дергать ее за белый халат: — Уймись, Сью! Сейчас не время и не место, чтобы меня пристраивать. — Помалкивай, девочка! — Сью отбивалась от Лори, продолжая поиск. — Ты же согласилась, чтобы я тебе кого-нибудь подыскала, а этот красавец подходит по всем параметрам. Да где же он, черт побери? Он всегда в окружении женщин, они липнут к нему как мухи. А, вот он где! Неудивительно, что я сразу его не увидела: он со свитой за дальним столом. Не медля ни секунды и не обращая никакого внимания на сопротивление подруги, Сью отправилась по назначению. Лори оставалось только наблюдать, как та лавирует между многолюдными столиками. Остановившись возле одного из них, Сью обратила на себя внимание некоего светлого шатена, похлопав его по плечу. Когда тот встал, он оказался на голову выше Сью, и Лори предположила, что он был ростом примерно с Джека. С минуту Сью о чем-то с ним говорила, сопровождая свой рассказ энергичной жестикуляцией, и в завершение показала пальцем в сторону Лори. Почувствовав, что опять краснеет, Лори уставилась в свой поднос. В последний раз ей довелось испытать такой прилюдный позор еще в школе, и хотя тот эпизод закончился для нее вполне удачно, сейчас она не ощущала в себе такой уверенности. Прошло еще несколько мучительных минут. Лори перевела взгляд на окно и пустой фонтан и поймала себя на желании сбежать. Однако в следующее мгновение ее уже окликнула Сью. Преодолевая растерянность, Лори обернулась и увидела перед собой весьма привлекательного и энергичного на вид мужчину с грубоватым улыбающимся лицом, стоявшего рядом с ее подругой. Он был похож на мореплавателя или на человека, проводившего долгое время на солнце. Он был в темно-синем костюме с белой рубашкой и ярким галстуком. Поверх костюма — белоснежный и накрахмаленный, как у Сью, халат. В сочетании все это производило впечатление культуры, изящества и элегантности, и он выгодно выделялся на фоне несколько неухоженного медперсонала. Что до его носа, то, на взгляд Лори, он прекрасно сочетался с его внешностью. — Хочу познакомить тебя с доктором Роджером Руссо, — сказала Сью, слегка касаясь его плеча. Выбираясь из-за стола, Лори пожала протянутую руку. Рука доктора Руссо оказалась теплой и крепкой. Посмотрев ему в глаза, она с удивлением обнаружила, что они светло-голубые. Промямлив традиционное «приятно познакомиться», Лори внутренне напряглась. — Пожалуйста, зовите меня Роджер, — с теплотой в голосе сказал доктор. — А вы меня — Лори. — Она пыталась держаться раскованно и обратила внимание на его действительно очень располагающую улыбку. — Сью сказала, что вы бы хотели поделиться со мной некоторой конфиденциальной информацией. — Да, верно, — подтвердила Лори. — Надеюсь, она вам также сказала, что информацию нельзя разглашать. Любая утечка ставит под угрозу мою дальнейшую работу. А у меня уже был печальный опыт. — Даю вам слово. — Он окинул взглядом оживленный кафетерий. — Пожалуй, здесь не лучшее место для конфиденциальных бесед. Могу я пригласить вас в свой пусть и скромный, но все же личный кабинет? Там нам не придется перекрикивать шум, да и нас никто не подслушает. — Это было бы замечательно, — ответила Лори. Она взглянула на Сью, которая ухитрилась одновременно и подмигнуть, и лукаво усмехнуться, и помахать на прощание рукой. Лори взялась за свой поднос, но Сью жестом остановила ее, сказав, что разберется здесь сама. Лори последовала за Роджером, который начал пробираться к выходу из кафетерия. Миновав толпу, Роджер остановился и подождал Лори. — Нам нужно на этаж выше. Я обычно поднимаюсь по лестнице, не возражаете? — Нет, конечно, — ответила Лори, удивленная тем, что ему пришло в голову спрашивать о таких вещах. — Сью рассказала, что вы работали во «Врачах без границ», — сказала Лори, поднимаясь по лестнице. — Да, было такое. Почти двадцать лет. — Впечатляет, — сказала Лори, наслышанная об этой организации, удостоенной Нобелевской премии. Краем глаза она заметила, что Роджер шагает через две ступеньки. — А как вы туда попали? — Закончив в середине восьмидесятых интернатуру по специальности «инфекционные болезни», решил отправиться на поиски приключений. К тому же я был идеалистом, крайне левым либералом, и хотел изменить мир. — Нашли приключения? — Несомненно. Вместе с кое-какой практикой в области больничного руководства. И вместе с определенными разочарованиями. Порой в этом расшатанном мире не хватает даже самого элементарного. Однако меня лучше не заводить на эту тему. — А где вы были размещены? — Сначала в южном регионе Тихого океана, затем в Азии и в Африке. Я старался менять свое месторасположение. Лори вспомнила поездку с Джеком в Западную Африку и попыталась представить, каково было бы там работать. Но прежде чем она успела об этом сказать, Роджер, поспешив вперед, открыл перед ней дверь лестничной площадки. — И что же заставило вас покинуть эту организацию? — поинтересовалась Лори, когда они уже шли по оживленному коридору к административному крылу. Ее поразило, что многие сотрудники, здороваясь с ним, называли его по имени, несмотря на то что он работает здесь относительно недавно. — Отчасти — разочарование в связи с невозможностью изменить мир, отчасти — потребность вернуться на родину, обзавестись домом и семьей. Я всегда видел себя семейным человеком, однако это вряд ли осуществилось бы где-нибудь в Чаде или, скажем, в Монголии. — Романтично, — заметила Лори. — Значит, любовь заставила вас вернуться из африканских джунглей домой. — Не совсем, — возразил Роджер, открывая перед ней дверь, за которой начиналось тихое, устланное ковром административно-офисное крыло этажа. — Здесь меня никто не ждал. Просто я, как перелетная птица, инстинктивно вернулся к местам гнездовий в надежде найти себе спутницу. — Рассмеявшись, он махнул рукой секретаршам, которые еще не ушли на обед. — Так, значит, вы из Нью-Йорка, — сказала Лори. — Точнее — из Куинса. — А что вы окончили? — Колумбийский университет, колледж терапии и хирургии, — ответил Роджер. — Правда? Какое совпадение — я тоже! А в каком году? — В восемьдесят первом. — А я в восемьдесят шестом. А вы, случайно, не помните Джека Стэплтона — учился на вашем курсе? — Помню. Он слыл одним из лучших баскетболистов в Бард-Холле.[6] Вы с ним знакомы? — Да, — коротко ответила Лори, не вдаваясь в подробности, и тут же ощутила неловкость от обмана — ну зачем она ни с того ни с сего упомянула его имя? — Он мой коллега по работе в ОГСМЭ. Они вошли в кабинет Роджера, который, как он и говорил, был скромным. Комната располагалась во внутренней части административного крыла и, соответственно, не имела окон, зато все стены были увешаны фотографиями тех мест, где ему довелось побывать. На многих из них он был в компании либо местных знаменитостей, либо своих пациентов. Лори отметила, что Роджер на всех снимках улыбался, словно фотографии были сделаны во время каких-то праздничных событий. И это особенно бросалось в глаза, потому что лица других людей были маловыразительны. — Садитесь, пожалуйста, — сказал он, пододвигая к столу небольшой стул с прямой спинкой. Затем он закрыл дверь кабинета, сел за стол и, откинувшись назад, сложил руки на груди. — Ну так что же вы мне хотели рассказать? Лори вновь подчеркнула необходимость сохранять ее имя в тайне, и Роджер заверил ее, что ей нечего бояться. С определенной осторожностью Лори рассказала ему ту же историю, что и Сью. Только на этот раз она использовала определение «серийный убийца». Закончив свое повествование, она положила перед ним листок с четырьмя именами. За весь ее монолог Роджер не проронил ни слова — лишь неотрывно смотрел на нее со все возрастающим вниманием. — Не могу поверить, что вы решились все это рассказать, — сказал он наконец. — И я вам безгранично благодарен за это. — Совесть не давала мне покоя. Возможно, когда я получу копии медицинских карт или возникнут какие-нибудь сюрпризы из токсикологии, мне придется извиняться и брать свои слова назад. Что ж, в этом случае я буду чувствовать себя самым счастливым человеком. Но сейчас я уверена, что творится что-то неладное. — А удивлен и так благодарен вам за доверие, потому что я по тем же самым причинам оказался здесь в роли назойливой мухи. Я поднимал вопрос об этих случаях на заседаниях комиссии по исследованию причин заболеваемости и смертности и всякий раз натыкался на возражения, упреки и даже негодование со стороны главврача. Правда, к тому времени я не располагал результатами аутопсии, поскольку мы их и не получали. — Ни одно из этих дел официально еще не закрыто, — объяснила Лори. — Как бы там ни было, — продолжал Роджер, — меня все это беспокоило уже с самого начала — со случая с Московицем. Однако главный врач наложил запрет даже на обсуждение этой темы, опасаясь утечки информации в прессу: ведь под вопрос могла быть поставлена эффективность реанимации. Во всех этих случаях дежурные бригады не добились и намека на сердцебиение. — А какое-нибудь расследование было? — Ничего. Вопреки всем моим настоятельным рекомендациям. Я и сам по мере возможности пытался этим заниматься, но у меня связаны руки. Проблема в том, что у нас низкие показатели уровня смертности — ниже двух и двух десятых процента. Руководство объяснило, что стоило бы обеспокоиться, если бы они поднялись до трех — стандартной тревожной отметки. И все остальные члены комиссии с ним согласны, и даже адвокат. У них нет и тени сомнения, что эти случаи трагические, но неизбежные. Иными словами — все в пределах статистических прогнозов. Но я в это не верю. На мой взгляд, они просто стараются спрятать головы в песок. — А когда вы сами пытались этим заниматься, вам так ничего и не удалось выяснить? — Нет. Пациенты были на разных этажах, ими занимался разный медперсонал, и у них были разные врачи. Но я пока не сдаюсь. — Вот и отлично! — сказала Лори. — Рада, что вы держите это на контроле. Она встала и в то же мгновение пожалела о своей поспешности, однако сесть снова казалось уже неловким. Она поняла, что ей нравится общаться с этим человеком, и от этого чувства ей стало не по себе. — Что ж, благодарю, что выслушали, — добавила она, протягивая Роджеру руку и стараясь выглядеть уверенно. — Было приятно с вами познакомиться. Как уже сказала, я жду копии медицинских карт и заключение нашего лучшего токсиколога. И я сразу же сообщу вам о результатах. — Буду весьма признателен, — сказал Роджер, отвечая на рукопожатие, однако не спеша убрать свою руку. — А можно теперь я задам вам несколько вопросов? — Конечно, — ответила Лори. — Вы не присядете вновь? — С этими словами он отпустил ее руку и жестом показал на тот же стул, с которого она только что поднялась. — Мне спокойнее, когда вы сидите, а то я буду волноваться, что вы неожиданно скроетесь за дверью. Несколько озадаченная замечанием Роджера, Лори села. — Должен вам признаться, что, так словоохотливо рассказывая о себе, я делал это не без тайного умысла. И теперь, если позволите, хотел бы сам задать вам несколько личных вопросов, поскольку Сью недвусмысленно намекнула на то, что вы не замужем и… свободны. Это полностью соответствует истине или только частично? Лори почувствовала, как у нее повлажнели ладони. Была ли она свободна? У нее забилось сердце. Она не знала, что ответить. Роджер, наклонив голову, попытался заглянуть ей в глаза. — Извините, если я вас обидел своим вопросом. Выпрямившись, Лори глубоко вздохнула и попыталась улыбнуться: — Вы меня не обидели. Я просто не ожидала подобных вопросов здесь, во время выполнения своей, так сказать, миссии камикадзе. — Тогда все-таки хотелось бы услышать ответ, — не отступал Роджер. Лори вновь улыбнулась: сейчас она казалась себе девочкой-подростком.