Матильда нахмурилась, затем снова посмотрела на Оливера: – Овцы? Парень кивнул и пошел обратно тем же путем, которым они пришли. Он взглянул на Матильду и остановился. – Пойдем быстрее, – тихо произнес он. – Почему ты говоришь шепотом, Оливер? – На всякий случай. – На случай чего? – Это дикие животные, Матильда. Давай просто вернемся. – Они не дикие животные. Не волнуйся, они просто проигнорируют нас. Ферма сразу за следующим полем, и будет выглядеть странно, если мы сейчас вдруг пойдем обратно. Ну же. Раньше я все время приходила сюда со своим отцом. Оливер покосился на овец, затем вздохнул и покачал головой: – Ну, если нас затопчет стадо овец, ты будешь мне должна. – Идет, – согласилась Матильда, посмотрев на ворота на другой стороне поля, затем оглянулась на овец, несколько из которых встали. – Так, твой отец привозил тебя сюда? – спросил Оливер напряженным голосом. – Каждое воскресенье мы ходили гулять, только вдвоем. Я обычно проводила весь субботний день с мамой или бабушкой в лесу, где они проверяли, как я запомнила латинские названия растений, птиц, которые переносят души умерших, или какие цветы никогда нельзя приносить в дом. – Обычная детская суббота, – сказал Оливер. Матильда улыбнулась: – Папа знал, как сильно я это ненавижу, поэтому, когда мы гуляли вместе, то просто болтали о том, как красиво вокруг. И это единственное, что мне нужно было в тот момент. С другого конца поля заблеяла овца, и ребята подняли головы. Все овцы встали и смотрели в их сторону. Оливер взглянул на Матильду. – Не паникуй, они просто наблюдают за нами, – сказала Матильда. – Люди все время ходят здесь. – Тогда почему ты идешь так быстро? – спросил Оливер, легко держась рядом с ней. – Я этого не делаю, – торопливо проговорила Матильда, прищурившись на одну из овец, которая двигалась в их сторону. Оливер оглянулся через плечо. – Давай просто вернемся. – Ничего не случится, Оливер. – Ну, может быть, и нет, но овцы меня немного пугают, ясно? На самом деле, большинство животных. Матильда сглотнула, увидев десять, потом одиннадцать, потом двенадцать будто одержимых овец, которые двигались в их направлении. Девушка никогда не думала об опасности во время многих прогулок, которые она совершала со своим отцом, когда овцы бродили вокруг, жевали траву и лежали на солнце. Но те взгляды, которые были устремлены на них сейчас, больше напоминали глаза хищников, стадо которых наблюдало за ранеными газелями. Ветер стих, и Матильда немного успокоилась, затем, когда он снова усилился, над ними пронесся крик, такой громкий, что Матильда зажала уши руками. Она посмотрела на Оливера, который делал то же самое, затем снова на овец, не веря, что от них исходит звук, более похожий на крик в фильме ужасов. – Какого черта? – крикнула она. – Ферма может подождать. Давай вернемся. Матильда бросила на овец последний взгляд, прежде чем повернулась и направилась обратно к воротам. Ее кровь застыла в жилах, а ноги скользнули по грязи, когда их блеяние стало громче. – Спасибо. Это ведь ненормально? Они все идут сюда? Нет, нет, забудь об этом, – сказал Оливер, оглядываясь через плечо, когда начал бежать трусцой. – Они бегут. Они бегут, Матильда! Они бегут за нами! – Это овцы, Оливер, они не бегают за людьми, – пояснила Матильда, оглядываясь. Она замерла, когда более двадцати овец побежали к ним, их черные головы были устремлены на Оливера и Матильду, как отравленные дротики. Блеяние напоминало гортанные крики, которые будто вырвались из кошмаров. Совсем не похоже на милых животных, которых люди представляют, чтобы заснуть. – Черт, – крикнула Матильда. – Черт! Они преследуют нас! БЕГИ! Оливер кивнул, его лицо было бледнее снега. Он схватил Матильду за руку, когда девушка догнала его. Они оглянулись, когда облако овец приблизилось к ним, как грозовая буря. Пара в передней части стаи потеряла опору в грязи и повалилась на бок, блея и беспомощно дрыгая ногами, когда остальные затоптали их. Матильда сосредоточилась на беге, точно определив местоположение калитки в углу поля. Она на мгновение замедлила шаг, заметив фигуру, стоящую позади него, а затем нырнувшую за кусты. Девушка не в первый раз видела, как грива вьющихся рыжих волос исчезает в кустах. – Матильда! – крикнул Оливер, подтягивая девушку к себе. – Ты видел ее?! – задыхаясь, спросила Матильда, указывая на живую изгородь, где она только что видела Эрин. – Неужели снова она? Оливер проигнорировал ее и ахнул, оглянувшись через плечо. Матильде не нужно было смотреть, чтобы понять, что овцы догнали их – она ощущала запах влажной шерсти у себя в носу. – Почти на месте! – выдохнул Оливер. – Иди! Матильда знала, что он имеет в виду: она пройдет через калитку первой. Девушка прекрасно знала, как она открывается и могла проскользнуть через калитку в мгновение ока. Она отпустила руку Оливера и зашагала по густой грязи, тяжело дыша, когда схватилась за задвижку дрожащими пальцами, адреналин заставил ее повозиться, прежде чем она отпустила ее и протиснулась за пределы поля. Оливер тяжело вздохнул и перелез через низкий забор, рухнув кучей на траву. Матильда попятилась от ворот, ее глаза расширились от шока, когда овцы продолжали приближаться, врезаясь друг в друга и поднимаясь на задние копыта. Их желтые зубы выступали вперед, когда овцы блеяли на беглецов. Матильда доковыляла до того места, где Оливер лежал на боку, уставившись на почти демонические черные головы, которые, похоже, не собирались позволить каким-то деревянным столбам забора и проволоке помешать им добраться до своих жертв. Матильда вскрикнула и резко обернулась, почувствовав тяжелую руку на своем плече. – Что, черт возьми, вы двое сделали с моими овцами? – рявкнул высокий мужчина с черной бородой. Его глаза были широко раскрыты под двумя очень густыми, очень сердитыми бровями. – Эй, – выдохнул Оливер, подтягиваясь, – не прикасайся к ней! Мужчина убрал руку от Матильды и поднял ее, как будто сдаваясь, но все еще выглядел сердитым. Он повернулся к овце, когда одна из толпы просунула голову в щель в заборе, ее язык вывалился изо рта, а глаза закатились, когда она копалась в земле, пытаясь прорваться через проволоку. – Я кричал оттуда, но вы, идиоты, не могли слышать, потому что разозлили моих овец. – Мужчина, по-видимому фермер, кричал, перекрывая блеяние овец. Он оглядел их с ног до головы: Оливер и Матильда выглядели так, словно пришли последними в забеге по грязи. – Что возвращает меня к моему первоначальному вопросу: что, черт возьми, ты сделала с моими овцами? – Мы просто гуляли, и… мы… я буквально понятия не имею, что произошло, – сказала Матильда, ее тело дрожало от адреналина. – Они просто начали преследовать нас, и они кричали, как… – Кричали? – мужчина переводил взгляд с Оливера на Матильду: – Вы что, принимали наркотики? – Что? Нет, она права, именно это и произошло, – подтвердил Оливер, оглядываясь через плечо на овец. – Они пытались напасть на нас. Мужчина нахмурился сильнее и сердито опустил брови. Матильда и Оливер ахнули, когда он внезапно шагнул вперед, и они оба отшатнулись с его пути, когда он подошел к забору и наклонился над овцами. Он сунул руку в карман и бросил горсть шариков на стадо. Они притихли и отвернулись в поисках того, что он им бросил. – Что это такое? Мужчина повернулся и уставился на Оливера, бросив овцам еще одну пригоршню. – Гранулы люцерны, – сказал мужчина, бросая еще одну пригоршню шариков на головы овец, – а теперь убирайтесь отсюда. Оливер посмотрел на Матильду и прошептал: – Какого черта? – Давай просто пойдем, – предложила Матильда. Они повернулись и побежали трусцой по тропинке, глядя на массу грязной бело-черной шерсти, медленно расходящейся от того места, где стоял мужчина. – Ты видел Эрин у ворот? – спросила Матильда, пытаясь успокоить дыхание. Оливер остановился и оглянулся через плечо. – Так вот кто это был? Матильда кивнула: – Я думаю, можно с уверенностью сказать, что она имеет к этому какое-то отношение. Она огляделась по сторонам, но не увидела Эрин. Оливер посмотрел на Матильду и покачал головой, когда в уголках его губ появилась улыбка. Он откинул волосы с макушки и прикусил губу. – Что? Как ты сейчас можешь улыбаться? – спросила Матильда, уперев руки в бока. Улыбка вспыхнула на лице Оливера, и он сложил руки вместе, когда немного наклонился. – Ты мне должна. – Что? – Не говори мне, что это не так, – сказал Оливер. – Я предупреждал, что если на нас нападет стая овец, ты будешь мне должна. Матильда закатила глаза, но перемена темы заставила девушку расслабиться, и ее сердце затрепетало в равной степени от адреналина, вызванного погоней, и того факта, что Оливер флиртовал с ней. – Это стадо овец, а не стая.