* * * Вечерело. Воздух постепенно густел и разливался по бархату мягкой тишины, впитывающей в себя не только звуки, но и ароматы. Красное солнце повисло между ветвей старой яблони единственным яблоком в саду. Наполеонов, несмотря на съеденный с удовольствием ужин, выглядел растерянным и печальным. Мирославе он напомнил взъерошенного воробья, сидящего на ветке полуоблетевшего кустарника в ожидании зимней стужи. У неё защемило сердце. – Шура, ты чего такой? – спросила она и провела ладонью по ёжику его рыжеватых волос почти совсем как делала это Софья Марковна. – А, – отмахнулся он. – Расскажи, – настаивала она, – может, вместе мы что-нибудь и придумаем. – Да что тут можно придумать?! Краж в этом районе не было. Кто знает, может, это первая ласточка, но мне от этого не легче! – С каких это пор ты занимаешься кражами? – удивилась Волгина. – Так там не просто кража, а женщину пожилую, можно сказать, среди бела дня убили! – И никто ничего не видел? – ахнула она. – Может, и видели, только ничего определённого сказать не могут. – Воры на мокрое дело, как правило, не идут, – проговорила она задумчиво. – И я про то же! – А кого убили? – Вы разве не читали в газетах? Ах да, – вспомнил он, – вы же газет не читаете. Но Морис, вон, в Интернете новости смотрит. – Но не криминальные, – ответил Миндаугас. – Странные вы люди! – воскликнул Наполеонов, – детективы, а криминалом не интересуются! – Нам хватает наших клиентов… – Ну да, ну да, – пробормотал следователь и снова замкнулся. – Шура! – потрясла его Мирослава, – а ну-ка выкладывай! – Да уж, тайны тут никакой нет, – решился он, – в любом киоске можно купить газету… – Мы решили сэкономить деньги на газете, так что рассказывай. И он рассказал им всё с самого начала. – И кто же у вас главный подозреваемый? – Ты будешь смеяться, – вздохнул Наполеонов, – но слесарь Илья Александрович Капитонов. – И за что же ему такая честь выпала? – не улыбнувшись, спросила Мирослава. – Так я же тебе уже говорил, что его в этот день видели сразу несколько человек. А он не говорит, зачем приходил в подъезд. Делать ему в этот день там было нечего! А если запирается, значит, виноват! – Убийца, как я думаю, действовал бы осторожнее. – Согласен, на вора и тем более на убийцу он не похож! Но чем чёрт не шутит. И сама понимаешь, на безрыбье и рак рыба. Так что мы обязаны его прощупать. – И когда собираетесь щупать? – На днях. Мне тут ещё кое-что надо проверить, но… – Понимаю, понимаю, тайна следствия. Наполеонов кивнул. – А кто ещё мог решиться на убийство? – Подозревали соседа-пьяницу Галушкина. – Ага, понимаю… – Но у него алиби. Художника разрабатываем. Но я не очень верю, что это он. – Почему? – Даже если Дорин захотел отомстить Самсоновой, то он не стал бы красть деньги. – Почему? – Потому что навряд ли знал об их существовании. Ведь он давно не видел Инессу и наверняка не знал, что она собирается замуж. – Мог и услышать краем уха от общих знакомых. – Посмотрим, вы его пока из списка подозреваемых не вычеркнули. – А зятя вы не подозреваете? – спросила Мирослава. Наполеонов фыркнул: – Анекдотов наслушалась. – Мало ли. – Да пойми ты! Он был на гастролях. К тому же у него давление! – Давление? – Да, он ещё в Волчегорске свалился, ему там «Скорую» вызывали. – Кто? – Друзья. Он же не один ездил, а с квартетом. И после того как жена позвонила и сообщила о смерти матери, его сюда еле довезли. – На самолёте? – Ну, не на метле же! – рассердился Наполеонов. – Печальная история, – проговорила Мирослава и о чём-то задумалась. Конечно, никто в этот вечер не просил Шуру сыграть на гитаре и спеть песню. Спать отправились рано, молча разойдясь по своим комнатам. Мирослава спала плохо. Ночью она стояла у окна и думала: «Иногда кажется, что осень в октябре ходит по ночам, подобрав юбку, чтобы не наступить в лужу, которая, отражая лунный свет, пытается притвориться зеркалом». Глава 8 Утром Мирослава спустилась вниз, когда Наполеонов уже отбыл на работу. Бросив на неё один только взгляд, Морис понял, что она собралась куда-то уехать. – У нас появилось дело? – спросил он. – Не совсем. Просто я хочу кое-что, вернее, кое-кого проверить.