От размышлений меня отвлек оживший мобильник. Я посмотрела на определитель – нет, такого номера не знаю. – Привет. Ну как, по ночам спишь спокойно? – прозвучал незнакомый мужской голос. – Кто это? – переспросила я шепотом. Ну надо же, и так нервы на пределе, так еще пугают все кому не лень. – Тот, кого ты посадила в тюрьму. Почти на неделю. Я молчала, не зная, что отвечать. «Очень приятно»? Как-то к случаю не подходит. Сказать, что сожалею? Особого сожаления я тоже не испытывала. В конце концов, в своих мелких неприятностях Денис сам виноват. Если уж назначаешь девушке свидание, так будь добр хотя бы «Здрасте» ей сказать. А не уезжать, едва увидев ее силуэт. Так что же ответить, может, «Айм сорри», как в анекдоте об английских лучниках? Денис истолковал мое молчание по-своему. – Ну, что молчишь? Столько народу за решетку упрятала, что уже и вспомнить поименно не можешь? – Ну, ты мне льстишь, не так уж их много. И дюжины не наберется. На сей раз надолго вырубился Денис. Когда он, наконец, подал голос, в нем звучала настоящая ненависть: – Ну что, подружку твою, слышал, на куски разрезали? Как ты думаешь, кто будет следующей жертвой? При упоминании об Ксюше слезы было хлынули из моих глаз, но тут же высохли, как от пожара. Злость захлестнула меня так, что стало тяжело дышать. Сволочь, ох, какая сволочь! Я ведь не вредила ему специально, я просто рассказала следователю все, что знала. А он… Он упоминает бедную, мертвую Ксюшу, как сломанную куклу. Просто так, чтобы меня больнее уколоть. Ну, получай, фашист, гранату! – А почему тебя выпустили? – как ни странно, мне удалось настолько собраться с духом, что даже голос не дрожал. – Мне следователь сказал по секрету, что убийство Оксаны к делу о маньяке отношения не имеет. Ее убил разъяренный любовник, его арестуют со дня на день. А по делу Милочки и Елены ты по-прежнему – главный подозреваемый. У тебя одного на эти дни алиби нет. Я вот думала тебе передачу принести, уже сухари подготовила. Но теперь – ни за что не понесу. Подыхай там с голоду. – Ах ты… – Денис запнулся, пытаясь, видимо, подобрать нужные слова. Наконец, ему это удалось, и из трубки полился такой отборный мат, что, думаю, позавидовали бы и портовые грузчики. Я положила аппаратик на скамейку рядом с собой и удивленно уставилась на него. Ну надо же, а ведь этот знаток русского устного сначала интеллигентом показался. Может, это на него так неделя в СИЗО подействовала? Из трубки все доносилась грязная ругань. Я с интересом прислушивалась к незнакомым доселе оборотам и выражениям, заодно поглядывая на часы гадая, на сколько минут хватит компьютерщику словесного запаса. Через три минуты 25 секунд Денис начал повторятся, делать длинные паузы. Я подняла телефон и деликатно покашляла в трубку: – Извини, не поняла ни слова. Ты не мог бы перевести все это на русский? Словоизвержение вновь усилилось. Оказывается, в первый раз компьютерщик выложил еще не все, что знал. Я опять положила телефон на скамейку, удовлетворенно кивала в такт нехорошим словам. Надо же, как его пробрало! Ничего, это ему за Оксану. И, кстати, меня тоже нечего пугать. И так по улицам ходить боюсь. Задумавшись, я даже не сразу заметила, как поток ругательств и проклятий иссяк и заменился короткими гудками. Убедившись, что содержательная беседа окончена, я положила телефон в нагрудный карман платья, но он тут же зазвонил вновь. Неужели Денис вспомнил еще парочку новых выражений? Нет, номер вроде другой… Паша! Может, не отвечать? Урок занимательной лингвистики я уже прослушала, на фига мне повторы? Но все же я нажала «Прием». – Ну, Полька, держись, – угрожающе-спокойно произнес Паша. – То, что сделали с твоей подругой, тебе цветочками покажется. Он отключился. Я нервно огляделась по сторонам. Нет, за кустами давно отцветшей сирени не прятались неуловимые мстители. Однако, как понимать эту угрозу? Просто решил нервы потрепать, отомстить за свидание с СИЗО? А если нет? Неужели я все-таки вышла на маньяка, а наша полиция его отпустила еще погулять, дескать, у него на воле еще не все дела переделаны? Ну что же это твориться, люди добрые? Я теперь боюсь домой ехать! Чтобы дойти до подъезда, надо два квартала пройти по пустырю, там даже днем почти никого не встретишь. Звонить в полицию и требовать охрану – бесполезно, все равно не поверят. Решившись, я позвонила Игорьку. Он усек проблему с нескольких слов и тут же предложил приехать. Но не раньше шести вечера. – А что я еще три часа в парке делать буду? – Ну зайди в кафе, походи по центру города, никто на тебя средь бела дня не нападет. Не могу же бросить автобус на произвол судьбы. На мой взгляд, вполне мог бы и бросить, пассажиры вздохнули бы с облегчением. А может, он в доле с травматологами из нашей больницы, получает от них процент за покалеченных людей? Но этого я говорить не стала, а просто согласилась подождать парня в центре города. Сидеть все это время в парке мне не хотелось. Я встала и решительно вышла на центральную и самую оживленную улицу города. Народ валил мне навстречу толпами. Проплывали мимо целые классы нарядных школьников. День знаний у них прошел еще вчера, но в некоторых школах его, видимо, праздновали до сих пор. Молодые люди шли парочками, группами, поодиночке… У всех, кто моложе сорока, на лицах сияли улыбки. Многие парни улыбались лично мне. Я пыталась растянуть рот в ответной улыбке, но губы сводило судорогой. Увы, несмотря на белый день и обилие народу, я не чувствовала себя в безопасности. Снова зазвенел телефон. Решив, что это Игорек, я мигом ответила, даже не взглянув на дисплей. – Полина? – тихий мужской голос я узнала не сразу. – Я не могу тебя забыть. Нам надо встретиться. – Кто это? – я с ужасом посмотрела на дисплей. Нет, не знаю я такого номера! – Ты меня не узнала? – из трубки донесся горький смех. – Впервые я увлекся девушкой так, что не могу уснуть ночами… Но она меня не узнает! По столь высокому слогу я наконец опознала Антона. Позвать его на помощь, что ли? Но я уже вызвала Игорька! – Когда-нибудь встретимся, – быстро пообещала я. – Не сегодня. Я засунула мобильник в карман и зашла в магазин дорогой одежды. Примерила короткую, не ниже пупа, белую кожаную куртку на толстой подкладке, синие кожаные шорты на меху… наряды стоили, как подержанный автомобиль, но куда их можно надевать, я придумать так и не смогла. В кожаных шортах в Лесопарк не пойдешь, их можно было бы одеть на вечеринку, если бы не мех. А так вечеринку придется проводить разве что в холодильнике. Покрутившись в эксклюзивных но совершенно непрактичных нарядом перед зеркалом в примерочной, и слегка подняв себе настроение, я вновь нехотя выползла на улицу. Мне показалось, или за угол метнулась какая-то тень? Неожиданно меня пробрала дрожь. Похоже, кто-то прошелся по моей могиле. Народ вокруг щеголял разве что не в купальниках, но мне было холодно. Ноги в легких сандаликах заледенели. Надо было одеть зимние сапоги. Вот публика бы удивилась. А уж как изумился бы следователь, у которого я побывала! Я шла, не оглядываясь, но затылок как будто сверлил чей-то тяжелый взгляд. Я пристально всматривалась в зеркальные витрины магазинов, но никого подозрительного так и не приметила. Как там пишут в детективах? Надо внезапно зайти в любой подъезд и ждать, пока преследователь войдет следом. Но я не хочу, чтобы он зашел следом. Еще не хватало столкнуться с ним нос к носу в темном подъезде! Я кружила по улицам, похоже, целую вечность. Ноги опухли, икры ныли так, как будто я полдня занималась аэробикой. Надо бы присесть на скамеечку, вон, такая симпатичная в скверике стоит. Но, стоило мне опуститься на ее поверхность, как безумная тревога подняла меня на ноги. Мне начинало казаться, что из-за какого-то угла, из какого-то окна на меня нацелена винтовка. Вот мелькнул солнечный зайчик от оптического прицела… Я вскочила на ноги и отправилась блуждать дальше. Надо бы перейти дорогу… Ой, кто это стоит на той стороне улицы? Мужской силуэт в темных очках внушил мне такой ужас, что я чуть не заорала. Неужели Денис? Надо бежать в другую сторону! Нет, не он, этот мужчина вообще старше раза в два. Да и вообще, что это со мной? Денис никак не может быть убийцей, когда исчезла Ксюша, он сидел в СИЗО! Похоже, зрелище в морге судмедэкспертизы подействовало на меня сильнее, чем я готова была себе признаться. Я сделала несколько шагов к пешеходному переходу, но тут меня закачало, и я чуть не рухнула на проезжую часть. Нет, переходить улицу в таком состоянии – плохая идея. Я доковыляла до стены старого деревянного дома и прислонилась к ней. В чувство меня привел звонок мобильника. – Ну куда ты подевалась? Я уже в парке, у фонтана. – Игорек, милый, – я уже всхлипывала. – Мне кажется, за мной следят. Я приду сейчас в парк, но к тебе сразу не подойду, погуляю кругами. Проверь, не следует ли кто за мной. Глава 19 Я почувствовала, как открывается второе дыхание. Круто развернулась и почти побежала к парку. Если кто-то шляется за мной по пятам, пусть потренирует дыхание. Игорек скромно сидел на скамеечке у самого входа в парк. Не останавливаясь и даже не притормаживая, я проследовала дальше. Замедлила шаг только у самого фонтана, чуть-чуть потопталась на месте, прошла еще десяток шагов и стала наматывать круги вокруг круглого бассейна. Ноги гудели, буквально подламываясь на ровном месте, но я, стиснув зубы, обходила ненавистный фонтан. И лишь минут через пятнадцать, плюнув на предполагаемую слежку, подошла и смирно сидевшему Игорьку. – Ну что, кого-нибудь засек? – Засек кучу народа. Вон, тучами вокруг вьются. Только за тобой, подруга, никто не следит. Вот тут я голову на отсечение даю. Упав на скамейку рядом с приятелем, я в голос разрыдалась. Игорек неумело погладил меня по голове и, запинаясь, начал приговаривать что-то в том духе, что все будет хорошо. – Чего уж тут хорошего! Мне недавно почудилась, что в меня из окна снайпер целится. Какие-то тени вокруг мелькают, шаги прямо за спиной раздаются… – Если в стенах видишь люки, не волнуйся, это глюки, – успокоил меня приятель. Убедившись, что я немного пришла в себя и даже могу связно разговаривать, он сразу повеселел. Вытерев слезы рукавчиком своего платья, я стала торопливо пересказывать Игорьку сегодняшние приключения. В деталях пересказав разговор с Денисом и угрозы Паши, я как-то успокоилась. Тем более что Игорек торжественно заверил меня, что никто, собираясь убить человека, его об этом не предупреждает. Тут уж одно из двух – или угрожать, или убивать. Зато та часть допроса, которая касалась его самого, Игорька впечатлила намного сильнее. Он заставил меня раз пятнадцать повторить обвинения в свой адрес, затем нахмурился и надолго замолк. – Скажи, – собравшись с духом, неуверенно произнесла я. – Ты что, все те вечера, когда происходили убийства, сидел дома? Один? Летом? – Когда убили библиотекаршу, я понятия не имею. То есть мне сообщили, что в июне, и давай спрашивать про все дни подряд. Как мне теперь вспомнить, чем я занимался в свободные июньские вечера? А насчет Милочки… Нет, в тот вечер я был вовсе не один. – Почему же ты не сказал об этом следователю? – Еще не хватало ее сюда впутывать! – Да ты в своем уме? Чтобы тебя не арестовали, я солгала следователю, и он, кстати, это прекрасно понял! Теперь, даже если за мной увяжется настоящий маньяк и я попрошу полицию о защите, мне просто никто не поверит. А ты… Немедленно звони той девушке, и пусть она мухой летит в полицию! – Да брось ты… – Вяло отбивался парень. – Не буду я никому звонить. – Тебе жаль, чтобы ту девушку побеспокоили обычной беседой… а меня из-за этого могут просто убить. Разрезать на части. – Я опять в голос разрыдалась, захлебываясь слезами. Игорек перепугался. – Поля, ну, Полька… Да соврал я, не было никакой девушки. Один я сидел в тот вечер. – Да что за наказание! Все мужики такие врали, или это ко мне они, как магнитом, притягиваются? – Я безуспешно пыталась взять себя в руки. Похоже, за последние пару дней я выплакала годовую норму влаги. Совсем нервы ни к черту стали. Впрочем, ничего удивительного. Если я за сегодняшний день не поседею, буду считать, мне крупно повезло. Игорек старался не смотреть мне в глаза. Он сосредоточенно наблюдал за воркующими на кромке фонтана голубями. Казалось, это занятие не на шутку его увлекло. Я вытерла слезы уже насквозь промокшими рукавами, поерзала на скамейке, покашляла, но он так и не повернулся в мою сторону. Пришлось с силой потянуть его за рукав. – Ну, что еще надумала? – Так и не оборачиваясь, через плечо бросил он. – Не знаю… Может, мне из города на время уехать? Ну, пока маньяка не поймают. – А если его еще год не поймают? Или вообще никогда? Ты эмигрировать собралась? – Так что же, выхода нет? Я уже и так от людей шарахаюсь. А скоро у меня натуральная мания преследования начнется… Сначала снайперов на крышах ловить начну, потом заговоры инопланетян разоблачать. Сколько я таких несчастных в своем салоне повидала… Еще смеялась над ними. Уловив истерические нотки в моем голосе, Игорек, видимо, не на шутку испугался следующего прилива отчаяния. Забыв о смущении, он повернулся ко мне лицом и опять начал меня успокаивать, предлагая наиболее безопасные маршруты следования по городу. Ну и, разумеется, свою защиту в те дни, когда он свободен. – Кстати, завтра у меня выходной – Бодро произнес он. – У тебя, я понял, тоже? Мне приятель как раз согласился машину одолжить, ну, ты ведь помнишь его «Жигуль»? Поехали с самого утра в один лесок за городом, говорят, лисичек там видимо-невидимо! Я во все глаза молча уставилась на парня. – Да, ты правильно поняла, хочу убрать последнего свидетеля. – Криво усмехнулся он, снова отводя глаза. – Бензопилу обязательно захватим, чтобы удобнее было грибы срезать. Если так мне не доверяешь, зачем о помощи просишь? Я потрясла головой, сама испугавшись пришедших в голову мыслей. – Я ведь честно предупредила, у меня мания преследования развивается. Ты думал, просто прикалываюсь? Нет, дорогой, мне не до шуток. А что до лисичек… Да пойми, у убийцы тоже есть машина. Если он следит за моим домом, то легко засечет наш «Жигуль» и отправится следом. А если нападет на нас в глухом лесу… ты так уверен в исходе поединка?