Сначала я ничего не почувствовал. Потом все закружилось, и я сел на снег. Из глаз брызнули слезы. На снег закапала кровь. Я потрогал нос рукой — варежка стала красной. — Я не хотел так сильно, — пробурчал Конрад. Мне показалось, он занервничал. Но сквозь слезы трудно было разобрать. Может, просто испугался, что я побегу показывать нос учительнице. — Катись отсюда! — прошипела Эльза. — Точно. Вали давай! — поддакнул Оскар. Конрад пошел было со двора, но обернулся: — А, черт, ладно. С Рождеством! Эльза знала, что надо делать с расквашенным носом. Она набрала снега в носовой платок и положила мне на переносицу. Меня обожгло холодом, но я терпел. Только бы она не убирала свою руку. — Запрокинь голову назад и зажми нос, — велела Эльза. — Ты прямо эксперт по носам, — восхитился Оскар. — У моего брата часто кровь идет из носа. Я стоял, задрав нос кверху. И видел небо. Оно было серое. Ни одной феи не пролетело. Но и самолетов с бомбами тоже не было. — Как я пойду домой, если я не могу опустить голову? — спросил я. По крайней мере, я хотел именно это сказать. Но в носу хлюпало, и когда я заговорил, кровь хлынула еще сильнее. Она была соленая. — Я провожу, — сказала Эльза, — а ты не разговаривай больше. — Ты знаешь, где он живет? — поинтересовался Оскар. — Нет. — Тогда придется пойти с вами. Но прежде чем мы тронулись в путь, я должен был еще немного постоять с запрокинутой головой и зажатым носом. — Двух минут достаточно, — решил эксперт. Оскар засек время. Когда он сказал: «Все», Эльза сняла платок с моего носа, и мы пошли. Довольно медленно. Меня вели как раненого: с одной стороны шел мой лучший друг, с другой — девочка, в которую я был влюблен и ради которой пожертвовал своим носом. — Спасибо, что заступился за меня, — сказала Эльза. Я хотел ответить, что это была не ахти какая защита. Но она приложила палец к губам, показывая, что мне нельзя разговаривать. Я чувствовал, как ее рука поддерживает меня, и думал: «Конечно, я потерпел поражение. Но все равно я выиграл!» Мы шли молча. Только Оскар время от времени говорил: «Сейчас налево» или «А теперь направо». Под ногами скрипел снег. А в воздухе носилось множество вопросов. Например: «Что думает Эльза о моем письме?» или «Считает ли она меня чокнутым?» Когда мы почти подошли к площади, Оскар остановился и спросил: — Трудно, наверное, идти вот так, задрав голову? — Еще бы, — сказал я. Он был прав. Шея ужасно болела. И мне надоело небо. Оскар обратился к эксперту по носам: — Тебе не кажется, что ему уже можно идти нормально? — Да, пожалуй, достаточно, — согласилась Эльза. — Чудненько! Тогда ты найдешь дом сам. А мне надо зайти купить маме гиацинт. Наверное, настоящие друзья всегда чувствуют, когда им пора уходить. Он легонько ткнул меня в плечо: — Увидимся после праздника. Береги нос! — Ладно. И он ушел, насвистывая рождественскую песенку про оленя Рудольфа, у которого был красный нос. Было странно идти вдвоем с Эльзой. Она по-прежнему держала меня под руку: вдруг у меня голова закружится и я упаду. — Ну, как ты? — Лучше. — Спасибо за письмо. Мне было приятно, особенно про «как раз наоборот». — Оно очень короткое, — сказал я. — Короткое, но хорошее. И я так же думаю. — О чем? — О тебе. Как раз наоборот. Больше ничего и говорить не надо было. Мы шли рядом и были счастливы. Мне надо было зайти к Гранфорсу, он обещал дать мне елку из тех, что останутся. — Что с твоим носом? — был его первый вопрос. — Да так, легкое ранение, — ответил я, шмыгая носом. — Ну, — спросил он, когда кончил смеяться, — какую елку выбираешь? Выбор оставался небольшой. Почти все были страшненькие. Я показал на одну высокую, у которой внизу топорщились редкие ветки. — Верхушка неплохая, — заключил я. — Я могу отрубить конец, — предложила Эльза. Она положила елку на пенек. Но не стала возиться с пилой, а взяла топор. И одним взмахом разрубила ствол в нужном месте. — Вот это девчонка! — восхитился Гранфорс. — Это ей ты собирался подарить бриллианты? — Да. — Она того стоит! — Знаю. Эльза помогла мне дотащить елку до дома. Она боялась, как бы иголки не поцарапали мне нос. У нашей двери она опустила елку на снег. — С Рождеством, Фред! И спасибо за подарок. — Ты его не откроешь? — Нет, подожду до завтра. Красивая обертка. — Да, я люблю таких мускулистых. Эльза крепко обняла меня, чтоб показать, какая она сильная. И посмотрела на меня своими серо-зелеными глазами. — Не смотри так, — сказал я. — Наверное, я ужасно выгляжу. Тогда она вынула из портфеля зеркальце, круглое, с голубой крышечкой. — Вот, возьми. Это мой тебе рождественский подарок. Когда ты в него посмотришь, увидишь того, кто мне нравится. Ну, пока. Я смотрел ей вслед, пока она не исчезла за поворотом. А потом вошел в дом.