— Но. . — Нам нужно пойти и заняться другими делами, которыми нам нужно заняться. — Он потащил ее за собой, и они вышли. Дверь захлопнулась. Медленно, как во сне, Рафаэль открыл обшитый ковром шкаф. Оттуда на него смотрела стопка покрытых ковром тарелок. У меня не было времени сделать абсолютно все, поэтому я сделала только тарелки. Я чувствовала, что он откроет именно этот шкаф. Обычно он открывал его в первую очередь. Рафаэль провел рукой по лицу. Медленно шок стал улетучиваться. Он глубоко вдохнул. Правильно, дорогой. Почувствуй меня. Он вернулся в гостиную и проверил окна одно за другим. Затем неторопливо он поднялся наверх, в главную спальню. Я переключилась на другую камеру. Кровать тоже была пурпурной. Он закрыл окна и вошел в ванную. Ванна была в ковре. На унитазе был ковер. Я разрезала ковер на длинную полоску и намотала ее на держатель для туалетной бумаги. Он обернулся и, наконец, заметил зеркало, нетронутое место в этом синтетическом ворсистом мире, возникшем по всей его квартире. На стекле я написала красной помадой: «Твоя личная комната с мягкими стенами». Рафаэль поднял голову и посмотрел вверх. Коварная улыбка изогнула его губы. Он был невыносимо красив. — Андреаааа, — крикнул он соблазнительным и лукавым голосом. Я сглотнула. — Я знаю, что ты здесь. — Его интонация напоминала мурлыканье, переходящее в рычание. — Ты бы ни за что не устояла перед желанием увидеть, как я отреагирую. Сволочь, он слишком хорошо меня знал. Я пыталась дышать спокойно. Его ботинки оторвались от пола. Он потянулся. — Андреааа. . Голос этого мужчины посылал нежный трепет по всей моей коже. Рафаэль поднял лицо и вдохнул, пробуя воздух на вкус. Он казался немного диким. — Я поймаю тебя, — обещал он. О нет. Он последовал за моим запахом из главной спальни. — Тебе не спрятаться от меня. Я знаю тебя, знаю, как ты думаешь. Уверен, ты прямо сейчас смотришь на меня. Ты пустила по дому провода? Он начал охоту за мной. Меня охватил страх, смешанный с восхитительным возбуждением. Крошечные волоски на шее встали дыбом. Он добрался до чердака. Сердце забилось тысячей ударов в минуту. Рафаэль потянулся за шнуром. Боже мой, Боже мой, Боже мой. Лестница на чердак сползла вниз. Я глубоко вдохнула. Рафаэль сделал первый шаг наверх. Я вскочила, оторвала экран наблюдения от кабелей и попыталась броситься через окно чердака, но врезалась прямо в решетку. В ловушке. В дверном проеме чердака показалась голова Рафаэля. Он увидел меня. Я уронила свои вещи и собралась с силами. Неспешно, лениво он поднимался по лестнице. Один шаг, два. . — Тебе никогда не взять меня живой, — сказала я. Эта фраза звучала уместно. Он ступил на чердак. — Ты все неверно поняла. План таков, что это ты меня возьмешь. Он стянул рубашку. Его запах поразил меня. Он раскрыл свои объятия. . Я кинулась на него. Мы столкнулись. Его запах, ощущение его, тепло его кожи на моей. О боже, этого не может быть! Он горячо поцеловал меня в губы. — Я люблю тебя. Мне очень жаль. Мне очень, очень жаль, что я был таким придурком. . Я даже не могла говорить. Я просто целовала его, проводила руками по его груди, по мускулистой спине, касалась его твердого ребристого живота, желая, чтобы он вошел в меня, желая быть с ним одним целым. Он сунул руки под мою футболку, и я в отчаянной спешке стянула ее. Он снова прикоснулся ко мне, притянул к себе, и это было так хорошо, так приятно, так чувственно, что я задрожала. Моя рука опустилась в его штаны и погладила горячую твердость его члена. Я хотела ощутить его внутри себя, скользящего внутрь и наружу. Хотела окончательное доказательство того, что он был моим, а я — его. Мое тело уже горело от желания и было готово ко всему. Все мои уловки вылетели в трубу, я просто стояла и терлась о его кожу, пробуя ее на вкус и мурча от удовольствия. Он горячо целовал меня в шею, проводя языком по чувственным точкам, а потом и он потерял контроль. Каким-то образом переплетаясь в порыве страсти, мы спустились по ступенькам чердака и оказались в коридоре. Мы занимались сексом сотни раз. Испробовали десятки поз, наигрались со всеми чувствительными точками и давно научились, как и где нужно касаться, чтобы заставить друг друга стонать и задыхаться от удовольствия, откладывая пик наслаждения до тех пор, пока сладкое ожидание не превращалось почти в пытку. , и мы не использовали ничего из этого. Мы занимались любовью в обычной проверенной миссионерской позиции прямо здесь, на отвратительном пурпурном ковре в коридоре: неловкие и нетерпеливые, возившиеся, как два девственника-подростка, вовлеченные в бескорыстную гонку — сделать другого счастливым. И это был лучший секс, который у меня когда-либо был. *** *** *** Мои глаза резко открылись. Я лежала в коридоре. Рука Рафаэля обнимала меня. Ковер под нами пах сексом и синтетикой. Потолок был окутан тенями. Приоткрытые шторы струились по обеим сторонам от окна. Лунный свет заливал город и падал на решетку из стальных и серебряных прутьев оконной рамы, заставляя светиться металл нежным сиянием. Магия наступила. Стрелки часов указывали на два часа ночи. Я не проспала и часа. Что-то меня разбудило. По дому прокатился глубокий грохот. Мое тело за полсекунды перешло от сонливости и усталости к полной боевой готовности. Рядом со мной поднялся Рафаэль. Снова раздался звук: низкий, глубокий тон, похожий на приглушенный рев аллигатора, смешанный с мычанием быка. Окно. Я вскочила и побежала к окну. Рафаэль оказался там одновременно со мной. Прижавшись к стене по противоположные стороны от подоконника, мы слегка отодвинули занавески в сторону. Амат стояла внизу, подняв тяжелую голову с длинными челюстями. Ее глаза смотрели на нас, не похоже на враждебность. Просто в ожидании. Мы с Рафаэлем переглянулись. Он открыл окно: — Ну, привет. Амат уставилась на нас. — Шу! Пошла, девочка! — Шикнула я на неё. — Девочка? — Кейт говорит, что монстр женского пола. — И что же это? — Египетский демон, пожирающий души. Рафаэль вздохнул. Прозвучало так удручающе, вздох, означавший «я так устал от всего этого дерьма». Мне захотелось обнять его.