– Гусь, вот здесь с малиной, – Баженов подвинул пирожки поближе к Инге. – Твои любимые. А тут – с мясом и с капустой… – Чего это ее любимые? – заворчал Боб. – Я тоже с малиной люблю. Тем не менее он схватил сразу два пирожка с мясом, сложил их вместе и откусил почти половину. Инга и Баженов терпеливо ждали, пока он насытится. Но Боб остановился, лишь умяв половину пирожков и выпив две чашки кофе – свою и Ингину. После этого он отвалился от стола и сыто похлопал себя по животу. – Все, полный боекомплект! Можно жить дальше… – Ты, может, уже что-нибудь расскажешь? – осторожно намекнула Инга. Боб еще немного насладился их нетерпением и заговорил: – Там много чего, одним допросом не обойдется. Крупную рыбу ты, Инга, пригвоздила… хе-хе… к позорному столу… – Боб, прекрати, – взмолилась Инга. – Я еле отошла от этого, не напоминай! Баженов накрыл ее руку своей и тихонько сжал. Боб покосился и отвел глаза… – Ладно… Ну, словом, Веронику, Ингину мать, Торопцев действительно убил по ошибке, приняв ее за Алю. Он шел убивать Ингу. Вероника очень тосковала по дочке, хотела забрать ее в свою новую семью, а Торопцев этого категорически не желал. Но прямо отказать Веронике не решился – боялся, что она уйдет от него, вернется к Косте. А это было бы для него невыносимым унижением… Вот так, второй раз в жизни на его пути встал ребенок, который ему мешал, и он не стал колебаться… В тот день Вероника скрыла от него, что идет навестить дочку, и он был уверен, что она бегает по магазинам. Когда он понял, что убил не Алю, а свою, как он выразился, «дриаду», то был потрясен. К тому же преступление не удалось: девчонка осталась жива, сам он был покусан собакой, чуть не потерял сознание от боли и едва успел убежать. Все это, конечно, выбило его из колеи, но не настолько, чтобы забыть о самом себе. И он стал спасаться… Кинулся в институт, припугнул вахтера, заставил его подтвердить свое алиби. Он знал за вахтером некоторые грешки, пригрозил увольнением, а чтобы тому легче вралось, дал денег, посулил в дальнейшем добавить еще, словом, хорошо обработал старичка… Потом, когда все немного утихло, он его убил… Инга ахнула. Боб недовольно глянул на нее. – Да, убил: угостил водкой с препаратом, вызывающим острый инфаркт миокарда. Чему ты удивляешься? Все логично, старик мог начать болтать… – А он не боялся, что Инга расскажет про него? – спросил Баженов. – Поначалу очень боялся, не мог ни спать, ни есть… Но потом от своей тещи узнал, что у девочки психическая травма, она потеряла речь, и слегка успокоился. Говорит, что планировал в дальнейшем как-то устранить ребенка, но случай не подвернулся… А пока он сделал все, чтобы засунуть в тюрьму Костю Гусева. Он усиленно распространял слухи о том, что Костя угрожал Веронике, использовал все свое влияние на Софью Андреевну Нелидову, мать Вероники, буквально заставил ее давить на следствие, используя все связи. А потом, когда Костя уже сидел в тюрьме, он заказал его убийство. Воспользовался старыми связями отца в криминальном мире… Торопцев ненавидел Костю, и больше всего – за свой сломанный нос. Он тогда чуть не умер от болевого шока и не мог это забыть… – Как он вообще мог, зная о своем низком болевом пороге, вести такую жизнь? – подал голос Баженов. – Ведь не мог же он об этом не знать? – Сарычев задавал ему этот же вопрос, и он очень пространно на него ответил. Он эту свою особенность считал пороком и очень ее стыдился. Ну, ты знаешь, что они с отцом были помешаны на своей элитарности и физическом совершенстве, а тут такое! У него, у отважного «льва», такой физический недостаток! И он учился с ним жить, пытался бороться. Он разбирался в лекарствах, знал назубок все анальгетики, принимал их заранее, когда предполагал, что может получить травму. Например, когда ему нужно было поранить себе руку, чтобы скрыть следы собачьих зубов, он предварительно сделал местное обезболивание, ну и внутрь принял. И так он поступал во всех опасных ситуациях… Сан Саныч спросил его, почему же он не подстраховался, когда пошел сегодня убивать Ингу, и он буквально впал в истерику. Честное слово, я не преувеличиваю, он рыдал и чуть не бился головой о стол! Оказывается, у него проблема: после многолетнего применения анальгетиков‐анестетиков его организм к ним привык, приходится принимать все более «тяжелые» препараты, вплоть до наркотиков, увеличивать дозы, но и они уже не помогают! В общем, как я понял, этот упырь плотно сидит на «колесах», и в тюряге ему придется несладко! Боб усмехнулся и, прихватив пирожок с малиной, к которым Инга так и не притронулась, с аппетитом сжевал. Заглянув в пустую чашку, он почти приказал Баженову: – Слушай, притарань еще кофейку! Тот отчетливо скрипнул зубами, но встал и пошел к стойке. У Инги глаза стали злыми. Боб глянул на нее и поднял руки. – Да ладно, ладно! Я его тренирую. Будет тебе кофе в постель носить! – Боб! – уже звенящим голосом прикрикнула Инга. – Ладно тебе говорю, все, больше не буду… После новой порции кофе Боб продолжил рассказ: – Ну так вот… В деле об убийстве Вероники следствие вообще не зацепило Торопцева. Через некоторое время он уехал и долго жил в других местах. Занялся аптечным бизнесом. Во‐первых, он понял, что на этом деле можно хорошо заработать, а во‐вторых, все нужные ему препараты всегда были под рукой… Вот когда он пожалел, что не послушался отца и не стал фармакологом! Но ничего, дело и так шло, у него было высшее биологическое образование, он ухитрился получить ученую степень, а профильных специалистов всегда можно нанять… Он процветал, его аптеки росли как грибы, он жил на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. В это время он забрал из психиатрической больницы мать. Не из сыновьей любви… Просто хотел, чтобы мать находилась под его контролем. Оказывается, она догадывалась, что случилось с ее дочкой… У нее в то время еще случались просветления рассудка, и он боялся, что она может проговориться кому-то, выдать его… Дальше с ним происходит что-то, чего я толком не понял. Он говорил, что совершил какую-то ошибку, что-то не так пошло в бизнесе, пришлось не только все сворачивать, но и менять имя и срочно уезжать… Похоже, он не удовлетворился своими аптеками и решил сунуться в наркобизнес. Это мне Сан Саныч потом сказал, он в этих делах понимает… Ну а в наркобизнесе нравы суровые, и если кто-то кому-то переходит дорогу, то… сами понимаете… Словом, пришлось нашему красавчику бежать, и рванул он в родные места… Решил, что здесь его за столько лет все забыли, да и поселился он подальше от тех мест, где раньше жил и работал… Так он оказался в «Сосновом раю», и здесь его снова настигла любовь… Он встретил вашу подружку, Наталью Земляникину… – Я сегодня поняла, что Наташка и моя мама были чем-то похожи внешне, – грустно призналась Инга. – Вот и Торопцев это заметил, – подтвердил Боб. – Он сумел обольстить вашу Наташку, хотя она уже была замужем. Завязался тайный роман, который длился два года… Об этом никто не знал, они встречались тайно, в городе, Торопцев для свиданий снимал квартиру в районе Южной площади. Созванивались по отдельному телефону. В своем поселке держались как чужие, только здоровались, были на «вы»… В начале лета Земляникина с мужем улетели отдыхать на Кипр, но через пару недель Наталья неожиданно вернулась и позвонила Торопцеву. Оказалось, что она беременна. Чей ребенок, мужа или любовника, – не знает. Сказала, что находится на грани нервного срыва, поссорилась с мужем, но будет рожать, а с Торопцевым решила расстаться… – Господи, Наташка, бедная, – всхлипнула Инга. – Да, не позавидуешь, – согласился Боб. – А Торопцев что? – спросил Баженов. – Торопцев не сомневался, что ребенок не его. За эти годы он имел отношения со многими женщинами, но ни одна не забеременела… И расставаться с Натальей он категорически не хотел. Был уверен, что, если бы не беременность, она и не помышляла бы о разрыве. Словом, на его пути снова встал ребенок, который ему мешал. И он не колебался… Он настоял на последней встрече, на последнем свидании… И эта встреча состоялась. Аккурат после того, как вы втроем столкнулись в кафе на Театральной и Наталья пригласила вас в гости… Видимо, ваша сокурсница хотела после тяжелого разговора с любовником отвлечься, потусить с друзьями… Она, наверное, чувствовала, что разговор будет тяжелым, но не подозревала, что тот день станет последним днем ее жизни. Иначе бежала бы от этого упыря куда глаза глядят… – Да за что же он ее убил? – воскликнул Баженов. – А он не собирался ее убивать. – Боб посмотрел на него немигающим взглядом. – Он всего-навсего хотел убить ребенка. Представляете, он так и выразился: «всего-навсего»! Он решил, что самое подходящее в данном случае – медикаментозный аборт. Ну, это когда женщина принимает препараты, вызывающие выкидыш… – И Наташка согласилась? – с ужасом спросила Инга. – Нет. Она ничего не знала. Торопцев ждал ее в той самой квартире, которую он снимал для тайных свиданий. Заказал ужин из ресторана, какой-то безалкогольный коктейль… Романтик!.. И в этот самый коктейль он добавил нужный препарат… – Жесть… – пробормотал Баженов. Инга всхлипнула и закрыла лицо руками… – Да, – согласился Боб. – Как вы уже догадались, Торопцев оказался не таким знатоком лекарственных средств, каким себя возомнил. То ли он превысил дозу, то ли не учел каких-то побочных эффектов препарата, но Наталье стало плохо. «Скорую» Торопцев вызвать и не подумал, пытался оказать помощь сам, но безуспешно. Земляникина умерла… – У Натали были проблемы с сердцем, – расстроенно произнес Баженов. – Ее от физры всегда освобождали… Может быть, дело в этом… – Не исключено, – согласился Боб. – Медики в этом разберутся. Как бы то ни было, но Торопцев вместо легкого, как ему казалось, решения одной проблемы огреб другую, куда более серьезную. У него на руках оказался труп, с которым надо было что-то делать… Он отогнал машину Натальи и бросил ее на какой-то улице в районе площади Южной, где ее потом и нашли… После этого вернулся в квартиру. Он пробыл там до глубокой ночи, тщательно прибрался, как мог, уничтожил все следы… Натальин телефон и зажигалку, которую та перед ужином, по своей всегдашней привычке, вместе с сигаретами выложила на стол, машинально сунул себе в карман. Ночью он вынес труп, загрузил в багажник своей машины и поехал домой… Там он загнал машину в гараж. Уже светало, и он отправился в лес, искать место для могилы… Он спешил и не мог позволить себе отдохнуть, хотя и валился с ног от усталости… Он дошел до болота – легче всего было бы скрыть труп там, но понял, что на руках такой груз не донесет, а машина туда не пройдет… Он вынужден был отложить похороны и вернуться домой. Видимо, во время этих блужданий по лесу случайно потерял Натальину зажигалку… Дома его ждал неприятный сюрприз – его сумасшедшая маменька сбежала из-под надзора сиделки. Он отправил людей искать ее, а сам принял душ и привел себя в порядок. И вовремя, потому что вскоре его вызвали из дому – двое каких-то прохожих привели его мать… – И тут он увидел Ингу, – догадался Баженов. Боб недовольно зыркнул на него, но не возразил. – Он сказал, что сразу ее узнал. Во‐первых, она очень похожа на своего отца, а во‐вторых, на ней был крестик, который ее мать, Вероника, когда-то купила для дочки в его присутствии… И он был уверен, что Инга тоже сразу узнала его. Он говорит: она как-то особенно на него смотрела… – Ну, тут он сильно ошибается… – сказала Инга. – Он показался мне похожим на какого-то артиста, и я, как дура, глядя на него, вспоминала, на какого именно… – Ну а он это понял по-своему и испугался. Сильно испугался, запаниковал… Перед ним стояла его несостоявшаяся жертва, уже не беспомощный ребенок, а взрослый человек, с нормальной речью, без всяких следов психотравмы… А тут еще экономка Земляникиных упомянула, что вы приехали в гости к Наталье… Представьте себе состояние Торопцева: у него в гараже стоит машина с трупом любовницы, а к ней приехали гости, и одна из них – его несостоявшаяся жертва, которая знает, что он – убийца! Он же был не в курсе, что у нее память отшибло… Он понял: не застав Наталью, они будут искать ее, поднимут шум! Он-то рассчитывал, что у него есть немного времени, прежде чем Наталью хватятся, а тут… Явится в полицию несостоявшаяся жертва и расскажет не только о том, давнем, деле, но и наведет на след нового преступления… Хотя он и считал, что в смерти Земляникиной совсем не виноват… Он сразу же решает убить Ингу и прикидывает, как это сделать… И вот тут как будто черт ему наворожил! Злая судьба вывела на сцену несчастного художника Владлена Оброкова, поселкового сумасшедшего… Это было роковое стечение обстоятельств. Безобидного бедолагу, бродившего по лесу с этюдником, угораздило лоб в лоб столкнуться с загнанным в угол убийцей… Владлен вел себя странно, его поведение можно было принять за угрожающее. Для Торопцева это был шанс, он сразу решил его использовать и подставить Владика. Имелся свидетель – экономка, она в случае чего подтвердит, что Владик вел себя подозрительно… Итак, все складывалось удачно. Оброков ушел в лес. Та, которую надо было убить, вместе со своим спутником направилась на остановку… Торопцев знал, что автобус не придет еще очень долго, парочка будет ждать, у него есть время… Он делает все возможное, чтобы походить на Владика. Многого для этого не нужно – длинный плащ, сапоги… Все это есть под рукой. Вырезать дырки для глаз и рта в вязаной шапке, взять пистолет, который хранится с давних пор… Он действовал, как автомат, получивший программу… Он рассчитывал пристрелить Ингу прямо на остановке – место было достаточно уединенное… Если заодно удастся убрать второго – еще лучше. Не получится – не велика беда… Будет еще один свидетель, который подтвердит, что девчонку пристрелил местный псих… Подходя к остановке, Торопцев увидел, что парочка уходит в лес. Получалось еще лучше – в лесу убивать удобнее, и тела найдут не так скоро… Когда убийство не удалось и парочка ускользнула от него, Торопцев был в отчаянии. Он не только не зачистил след, а наследил еще больше… И несчастный Владик тем более должен был умереть, чтобы стать козлом отпущения… Отыскать в лесу Владика было непросто, но тут Торопцеву повезло, он наткнулся на беднягу как только пересек болото. Колебаться и раздумывать не стал, пристрелил и утопил… Позже он распустил по поселку слух, что видел, как Владик уехал в город… Той же ночью он увез труп Натальи Земляникиной подальше от поселка, на другую сторону лесного массива, отнес в лес, насколько смог далеко, сбросил в овражек и уехал… Спрятать тело у него не было сил и времени… Ему нужно было поскорее выследить и убить Ингу… Уже на следующее утро он добывает необходимую ему информацию. Он умеет это делать, и у него есть «прикормленные» люди в соответствующих службах… В телефоне Натальи, оставшемся у него, есть номер Инги. Он узнает ее адрес, а позже и место ее работы. Он начинает следить за ней… Уже вечером следующего дня он сидит в кафе на Театральной, где вы встречаетесь, и слушает вашу беседу. – Не может быть! – воскликнула Инга. – Мы бы его заметили! – И тем не менее он там был. Сидел за соседним столиком. – Боб обвел Ингу и Баженова насмешливым взглядом. – Наверное, вы были слишком заняты друг другом, а следовало внимательнее смотреть по сторонам. И ваше ротозейство принесло горькие плоды – из вашей беседы Торопцев заключил, что обращаться в полицию из-за инцидента в лесу вы не хотите, а намерены прибегнуть к услугам частного детектива, то есть моим… Еще он якобы понял, что ты, Инга, знаешь все о его отношениях с Натальей, и решил, что она все рассказала тебе о нем… – Бред… – пробормотала Инга. – Ничего я не знала… Боб не обратил на ее реплику никакого внимания. – Теперь ты представляла для него двойную угрозу. Ты знала о его прошлом, ты знала о его настоящем: что он был убийцей твоей матери и любовником пропавшей Натальи… Его жизнь повисла на волоске… Боб многозначительно и надолго замолчал, обводя своих собеседников пронзительным взглядом. Инга и Баженов ждали, переглядываясь, а он все молчал. Наконец Баженов привстал и изобразил лакейскую подобострастность и готовность к немедленным действиям: – Еще кофейку, ваше совершенство? Для подпитки вашей гениальности, так сказать… Мы мигом-с!