— Я знаю вас, мистер Кевин. Вы отмазали Нельсона Андерсона, когда он убил свою жену. — Если бы я его отмазал, он не сидел бы за решеткой, — выражение лица Роберта было учтивым и резко контрастировало с суровой хмуростью детектива Сакса. — Благодаря какой-то хреновой сделке с прокуратурой. Его выпустят через пять лет, — детектив снова сконцентрировался на мне: — Могли бы подыскать друзей получше, доктор Мур. Я не обратила внимания на колкость: — Есть новости по Джону Эбботту? Он прищурился, хотя на улице не было так уж солнечно. — Поделиться нечем. Поделиться нечем? Это что значило? Он окинул взглядом двор. — Ну, похоже, все довольно спокойно. Если никто во мне не нуждается, я поеду. Никто в вас не нуждается, подумала я, поблагодарив его сквозь зубы, когда он открыл дверь машины, окинул меня прощальным оценивающим взглядом и исчез внутри. Я помахала. — Веселый парень, — сказал Роберт. — Думаю, он тебе доверяет примерно так же, как и мне. — Он шутил, — повернулась я к нему. — Неужели? — повисло напряженное мгновение, а потом он расплылся в улыбке. Я неловко посмеялась и вытянула шею, заметив офицера Китта на пороге дома. — Все чисто, — сказал он, придерживая дверь. — Спасибо, — я прошла в дом, оглядываясь и убеждаясь, что все на месте и на кухне царит идеальная чистота. — Вы вызвали слесаря? — спросил полицейский за моей спиной. — Да, — я повернулась к нему. — Он должен приехать с минуты на минуту. — Я могу подождать его с вами. — Не нужно, я справлюсь, спасибо. — Я останусь с ней, — Роберт вошел внутрь. Полицейский оглядел нас, а затем кивнул. Мы попрощались, и я взяла его визитку. У меня потихоньку намечалась коллекция, включавшая в себя еще и визитку детектива Сакса. Когда мы остались одни, Роберт приподнял бровь, глядя на меня. — Значит, решено. Ужин сегодня, скажем… в семь? Я поколебалась, достаточно хорошо осознавая, что самой большой проблемой в Роберте Кевине было мое влечение к нему. Даже теперь, когда мои нервы расшатались из-за Люка Аттенса, а полицейский выезжал со двора, мое тело отзывалось на его присутствие. Если бы он подошел, если обхватил за талию и привлек к себе… я бы не смогла устоять. И что дальше? Что, если бы я снова с ним переспала? Теперь мы были не двумя пьяными от дешевыми пива людьми, а доктором Гвен Мур и адвокатом Робертом Кевином — деловыми партнерами с запутанными секретами. Что тогда? Глава 26 За три минуты до семи прозвучал дверной звонок. Я выглянула сквозь стеклянные вставки двери и недовольно вздохнула. Роберт пришел с цветами. Снова. Предыдущие еще даже не завяли. Я распахнула дверь прежде, чем у меня возникла мысль передумать. — Еще цветы? — я вопросительно оглядела букет. — Меня воспитали приносить подарки при каждом визите. Я дарю мужчинам виски, а женщинам — цветы. Не принимай это на свой счет. — Какой сексизм, — ухмыльнулась я. — К твоему сведению, мне тоже нравится виски. — Я это запомню, — войдя, он тут же закрыл за собой дверь и задвинул засов. — Насекомых до ужаса много. Я попыталась не таращиться на запертую дверь с новыми блестящими замками. Он пришел защитить меня, напомнила я себе. Немного дополнительной силы, помимо бейсбольной биты, хранящейся в шкафу для верхней одежды. Он задержался в фойе и принюхался. — Пахнет вкусно. Мне жаль, что тебе пришлось готовить, но я бы солгал сказав, что предпочел бы еду из рестоана. Я не ответила, все еще внутренне против этого ужина. Я возражала, он парировал, а с адвокатом спортить не так просто. Отчасти потому, что я не поделилась настоящими причинами тревоги, которая была не столько связана с моей репутацией, сколько с ранимым ростком надежды и влечения, появлявшимся при каждом нашем зрительном контакте. А зрительного контакта было много, что являлось еще одной вещью, которую мне нужно было обуздать. — Я поставлю их в воду, — он направился к раковине, а я взглянула на стол, радуясь, что не выставила свечи и настоящий фарфор, а расставила бумажные тарелки и одноразовые приборы. Если они не портили романтическую атмосферу, спортивные штаны и мешковатая футболка на мне довершали картину. Открылся кран, а я пощелкала суставами пальцев — нервная привычка, от которой я не могла избавиться. — Я полагаю, клиент с тобой не контактировал? Тот, у которого твой кошелек? — он повернул голову, чтобы я могла лучше его слышать. Он все еще был в костюме, и я потянула за край футболки. Может, я переборщила с непринужденностью. Нужно было обдумать вариант, что леди слишком бурно протестует. [2] О чем он меня спросил? О Люке? Я кашлянула. — Нет, — полиция съездила к нему домой и допросила его домработницу, но они не нашли пиццевого наследника. — Что ты думаешь о его психологическом состоянии? — Я не уверена, — честно сказала я. — Мне нужно поговорить с ним и объяснить, что он видел у меня в кабинете. Это самое легкое решение проблемы. Я пыталась дозвониться на мобильный, но он не отвечает на звонки. Последние слова Люка и его злость на Рэндалла зудели на губах. Я до смерти хотела поделиться ими с Робертом, но это нарушило бы клиентскую конфиденциальность Люка. Он закрыл кран, и я подошла ближе, глядя, как он соединяет свежие лилии с принесенными ранее тюльпанами. — Значит, ты скажешь ему, что работаешь на меня? — Я скажу, что изучаю смерти и составляю портрет. Он поставил цветы на подоконник над раковиной и повернулся ко мне. — Ты говорила, что портрет закончен. — Первый черновик, да. Мне надо определить, применим он к субьекту или нет. — К Рэндаллу, — прояснил он. — Да. Я готова поговорить с ним на этой неделе, если можно это устроить. — Конечно. Просто дай знать, в какой день. Я все улажу. На этой неделе я буду сидеть напротив предполагаемого Кровавого Сердца. Я с небрежностью сказала про необходимость встречи, будто меня это не волновало, но на деле я думала об этом постоянно. Подойдет ли он под мой портрет? Насколько высокий у него эмоциональный интеллект? Как он отреагирует и какие вопросы нужно задавать? — Я бы хотел увидеть, что у тебя уже есть. Я открыла духовку и взглянула на жаркое, которому оставалось готовиться еще четыре минуты. — Мне просто нужно обдумать еще несколько моментов. Я могу переслать тебе его завтра. Он прислонился к стойке и ослабил узел галстука. — Тебе все еще кажется, что что-то не так? — Да, — признала я. — Но есть еще один момент, который я хочу обсудить. Он выжидательно вскинул брови. — Я буду честной в своей оценке. Если ты вызовешь меня в суде, я скажу правду, включая то, как Рэндалл Томпсон подходит под портрет. — Эй, — он поднял руку, останавливая меня. — Если бы мне нужна была марионетка для присяжных, я бы не тратил время попусту, давая тебе дела. Я бы просто сказал тебе, чего от тебя хочу. — Ладно, — это было справедливо. — Я просто хотела убедиться, что мы это прояснили. Он опустил руку: