«Придет время – от таких снов не убежишь» – подумал Григ, но говорить этого, конечно же, не стал. Вместо этого сказал: – Правильно сделал. Ты здесь все знаешь, как я погляжу. – Ну, не все… – скромно сказал Август-Роберт. На Грига он все-таки поглядывал с сомнением – что-то в его облике мальчика смущало. – Так что ты ищешь? – Да… ерунда… – Григ махнул рукой, нарочито смущенно отвернулся. – Так, услышал одну байку… – Ты же специально про это сказал, – проницательно заметил Август-Роберт. – Спрашивай. – Я ищу Черный Замок! – шепотом произнес Григ. Лицо Августа-Роберта закаменело. Теперь он смотрел на Грига с нескрываемым подозрением и легким испугом. – Я поспорил, – торопливо сказал Григ. – С одним… ну, ты его вряд ли знаешь, Клиф зовут… Я сказал, что все интересные места знаю, а он говорит – самое интересное это Черный Замок, только он разрушен давно, и вообще ты его не найдешь… – Он не здесь, – тихо сказал Август-Роберт. – Но не разрушен. И не надо его искать! – Ты знаешь, да? – обрадовался Григ. – Расскажи, где это? Август-Роберт повернулся и пошел прочь. Григ мысленно выругался. Напугать мальчишку у него не получится – где угодно, но только не на Детской Площадке. Позовет Хранителей и… – Да ничего ты не знаешь! – крикнул Григ вслед. – Мне уже говорили, что знают, а показывали фигню всякую! – Я на слабо не ведусь! – отозвался Август-Роберт не поворачиваясь. Но остановился. – Мне очень надо! – взмолился Григ. – Честное слово! У меня знаешь, какие проблемы будут? Ужас какие проблемы! – Нельзя туда ходить, – тихо ответил Август-Роберт. – Я и не собираюсь, – сказал Григ и, напомнив себе, что он в детских Снах, скрестил за спиной пальцы. – Мне бы только увидеть, что он есть. Шумело море, плескались у самого берега дельфины, брызгалась и швырялась песочком детвора. – Ты еще маленький, – сказал Август-Роберт. – Тебе туда не надо ходить. Ты после этого вообще спать не будешь. – Я в Вечной Войне был, – ответил Григ. На этот раз – совершенно честно. – Знаешь, что это такое? Август-Роберт не поворачиваясь протянул руку и указал направление. Похоже, верно указал – Григ посмотрел в этом направлении и на миг увидел в небе росчерк огненно-дымных ракетных трасс. Потом небо Детской Площадки очистилось, скрывая недозволенное. – Вечная Война – это ерунда, – сказал Август-Роберт презрительно. – Там дураки друг друга убивают. – А Черный Замок – хуже? – спросил Григ. – Да. Август-Роберт резко развернулся и пошел обратно к Григу, разбрызгивая босыми ногами песок. Сейчас они были одного роста. Август-Роберт взял Грига за плечи и сказал, приблизив лицо к лицу: – Ты не понимаешь! Ты лезешь туда, куда взрослые не лезут. Даже Хранители не лезут. Даже те чокнутые Повелители из Войны в Черный Замок не ходят. Не надо это себе снить! Григ немного растерялся. Его собеседник был очень серьезен и, похоже, говорил совершенно искренне. С сочувствием и даже с заботливостью, словно какой-нибудь Хранитель. Но Хранителем он быть никак не мог, просто в силу возраста. Ходили слухи, что Джеймс мог при желании принимать детский облик, но совершенно другой. Да, вот уж кому Григ не хотел попадаться, так это Джеймсу… Однако неожиданную заботливость, крылась ли она в характере юного Сноходца, или ее навеяло всей окружающей обстановкой, грех было не использовать. – Мне очень надо! – жалобно сказал Григ. – Очень-очень! Только посмотреть! Во взгляде Августа-Роберта что-то промелькнуло. И Григ вдруг понял – его собеседник и сам очень хочет поглядеть на Черный Замок. Тянет его туда, влечет! Но он… он действительно боится. – Поглядим и уйдем, – сказал Григ с воодушевлением. – Заходить не будем. А? Август-Роберт закусил губу. Потом сказал: – Иначе не успокоишься? Григ яростно закивал. – Тогда давай так… – Август-Роберт на миг задумался. – Поглядим… потом я тебе здесь разные места покажу. Ты тут часто бываешь? Григ помотал головой. – Тут парк аттракционов шикарный, – сказал Август-Роберт. – Такого нигде нет! И еще можно повоевать, только не так, как там, – он мотнул головой, – а понарошку. И еще… да я тут все знаю! Похоже было, что юный Сноходец, обосновавшись на Детской Площадке и никуда оттуда толком не уходя, освоил эту часть Снов в полной мере. Но при этом отчаянно страдал от отсутствия друзей, которым можно было бы похвалиться своими знаниями. Будь Григ более сентиментален, он бы расчувствовался. Но он, хоть и сопереживал пареньку, но не настолько, чтобы впасть в детство и начать резвиться на Площадке. – Только вначале Черный Замок, – сказал он. В Стране Сновидений бывает страшно. Страх – верный спутник ночи, а ночь – матерь снов. Везет тем, кому снятся любовные утехи, солнечные поляны или веселые гулянки. Но только Сноходцы могут выбирать свои дороги в Снах. Обычным сновидцам это недоступно. Да и Снотворцам, если уж говорить честно, тоже. Григ следовал за своим юным проводником, всячески изображая из себя подростка. Не для Августа-Роберта, тот вроде как больше не испытывал к нему подозрений, а для Хранителей, которые могли в любой момент оказаться рядом. Поэтому Григ дурачился, расспрашивал Августа-Роберта о Детской Площадке и обитающих тут Снотворцах, рассказывал о каких-то своих похождениях (разумеется, выбирая такие, что подобают подростку). Они быстро ушли с пляжа, прошли короткой дорогой через Дремучий Лес (поначалу веселенький и светлый, с щебечущими птицами, а потом – страшненький и темный, с рычащими в чаще чудищами), миновали Игрушечный Город (в общем-то это был город как город, вот только все в нем было раза в два меньше, чем в настоящем – под рост пяти-шестилетнего ребенка). Местами Детская Площадка напоминала парк аттракционов, иногда – съемочную площадку в Голливуде, порой – рай в представлении активиста Гринпис, а временами – мечту маленькой девочки (привязавшегося к путникам умилительного розового пони Григ в конце концов прогнал пинками, после чего расстроенный пони убежал, роняя радужные конские яблоки). Впору было задуматься о том, что внутри Страны Сновидений существовала, по сути, еще одна автономная страна – где все было точно так же, но для детей. Старше тринадцати-четырнадцати лет здесь никого не было, дети начинают видеть взрослые сны даже раньше, чем действительно становятся взрослыми. Наверное, и Август-Роберт проводил здесь свои последние сны… – Тут интересно, – говорил на ходу Август-Роберт, пока они шли мимо чьего-то странного сна – парили в вышине огромные кувшинки, между ними плавно скользили не то крылатые люди, не то похожие на людей птицы. – Только надо знать хорошие места. Очень много ерунды. Только для малышей. – А мне нравится во взрослых снах, – дипломатично сказал Григ. – Там тоже скучно, – поморщился Август-Роберт. Странно это было, если разобраться. Август-Роберт уже пребывал в том возрасте, когда пора покидать Детскую Площадку. Ну или хотя бы начинать мечтать об этом. Вспоминая себя в юности, Григ был уверен, что уже излазил бы всю Страну Сновидений, используя Детскую Площадку как базу для странствий. Ведь и автор книги про Великий Амулет поступал именно так… Но люди бывают разные, даже если они дети. Кто-то боязлив, кто-то осторожен, кто-то всегда выбирает синицу в руках и даже не смотрит на журавлей в небе. За время пути Август-Роберт успел незаметно одеться, что было признаком умелого Сноходца. Менять одежду на ходу умеют все простецы, не понимающие, что они спят, не составляет это труда и для Снотворцев. Но вот Сноходцы – они, как правило, балансирует между двумя крайностями: неверием и верой в реальность Снов, и потому мелкие фокусы с одеждой даются им трудно. В одежде Августа-Роберта тоже была некая странность, на которую, однако, Григ внимания не обратил. В наш век, когда любой подросток при слове «штаны» представит себе джинсы, Август-Роберт оказался одетым именно в «штаны» – простого фасона, из прочной серой материи. Еще на нем появился тонкий черный свитер, который мог быть либо фабричным, стилизованным под домашнюю вязку, либо очень старательной ручной работой. Ботинки на шнурках ничем, в принципе, не выделялись. Но вот то, что Август-Роберт приснил себе мягкий клетчатый картуз могло бы заинтересовать Грига – ведь дети из всех головных уборов по доброй воле наденут разве что бейсболку. Увы, Григ отвлекся. Они как раз проходили мимо бесконечно-длинных столов, рядами расставленных в выгоревшей степи. За столами сидели и стояли дети. Дети ели. Они ели рис, насыпанный в огромные блюда, маленькие пиалы и щербатые чашки. Они ели какие-то другие крупы. Они ели жирную тушенку из банок и конфеты – яркие, дешевые, прозрачные леденцы с безупречно химическими вкусами. Они ели хлеб – белый, серый, черный. Они ели макароны и вермишель. Они ели картошку. Они ели бананы. Они пили молоко из бутылок, пакетов и кружек. Иногда на столе встречались жареные курицы. Редко-редко мелькал на столе торт – такой же ядовито-яркий, как и конфеты. Дети, которым снится еда, редко кушают торты. Детей было много. Куда больше, чем тех, кому снились игры или купания в море. Большинство детей было с черной или желтой кожей. Но попадались и белые, и не так уж редко попадались. Григ стал смотреть вперед – чтобы не видеть голодных детских лиц, жадно жующих ртов, нагребающих дешевую пищу ручонок, напряженно-подозрительных взглядов. – Они всегда едят, – сказал Август-Роберт. – Это грустно, правда? – Грустно, – сказал Григ, просто чтобы хоть что-то сказать. – Грустно и неправильно. – Но хотя бы здесь они могут есть сколько хочется, – заметил Август-Роберт. Эта фраза могла быть и безжалостной злой иронией, и наивной попыткой утешить и утешиться самому. Григ решил, что вторая версия правильнее. – Ты хороший парень, Август-Роберт Кларк, – сказал он, немного выпадая из своей роли. – Мне жалко, но мы ведь ничего не можем поделать. – Никто ничего не может поделать, – серьезно ответил Август-Роберт. К счастью, скоро они миновали эту грустную часть Детской Площадки. Григ не знал, что эту зону опекают Ганс и Анна Эмилия, и что женщина-Снотворец сейчас была рядом, совсем рядом с ними. Она даже заметила проходящих мимо Августа-Роберта и Грига, и вспомнила, что обоих мальчишек уже видела, а с тем, что старомодно одет, даже разговаривала. Еще бы мгновение – и она бы вспомнила, что разговор состоялся шесть лет назад (тогда на границе Вечной Войны и Детской Площадки приключилась неприятная история, и этот мальчик каким-то образом оказался в неё замешан). А уж вспомнив это, добрейшая Анна Эмилия вряд ли решила бы, что этот невзрослеющий во сне мальчик – новоявленный Питер Пен. О нет! Она бы решила проверить, а Снотворец на своей территории может очень, очень многое… Но Григу повезло. Два тощих чернокожих мальчика подрались, и Анна Эмилия отвлеклась. А пока она успокаивала детей, знакомое лицо уже вылетело у нее из головы. Анна Эмилия была прекрасным Хранителем, но совершенно не интересовалась серьёзными проблемами Страны Снов и вечными интригами других Снотворцев… Последняя часть пути к Черному Замку пролегала в горах. Поначалу это были замечательные сонные горы – с ослепительным белым снегом, катающимися лыжниками, парящими в небе дельтапланами и какими-то безумными козлами, прыгающими по скалам. Потом вместе с козлами к путникам попыталась вновь подобраться розовая пони, но Григ подобрал камень и многозначительно начал подбрасывать его в руке. Пони смирилась и умчалась прочь. Потом горы стали понемногу становится все мрачнее и безлюднее. Исчезли люди, исчезли деревья и кустарники. Исчез даже снег. Остались только скалы, изломанные и острые. Остались пласты облаков, наползающие на путников. – Где-то здесь, – сказал Август-Роберт напряженно. – Кажется, за тем перевалом.