Глава 23. Роуэн Проснулась я от странного покалывания в теле. В комнате царил ледяной холод, и я, стуча зубами, принялась растирать ладони в попытке согреться. Наверняка температура упала из-за того, что погас огонь в очаге, поэтому даже под одеялом стало зябко. Но, похоже, дело было не только в этом. Я почувствовала, как мое тело объято мощной магией, заставляющей кожу вибрировать. Снова возникло ощущение, будто за мной кто-то наблюдает. Обхватив себя руками за плечи, я медленно разлепила веки и села на постели. При виде поджидающего в углу комнаты Умирающего Бога меня пронзил такой ужас, что я позабыла, как дышать. Вокруг него клубилась тьма, сейчас выглядящая красной из-за тлеющих в очаге углей. Свои мшисто-зеленые сверкающие глаза Умирающий Бог устремил прямо на меня. «И совсем не страшно», – мысленно постаралась заверить себя. – Какого черта? – пробормотала я, прижимая одеяло к груди. Лежащий рядом Орион резко подскочил, но, увидев, кто к нам пожаловал, снова расслабился. – А-а-а, Таммуз! – зевнул он. – Если надеешься поразвлечься втроем, боюсь, ничего не выйдет. – Орион кивнул в мою сторону. – Она на меня злится. – Я явился за твоим признанием, – пояснил Таммуз. – Получив которое разорву твою клятву на крови. Ну же, скажи, что ты собираешься делать, когда станешь правителем? – пророкотал он глубоким низким голосом, который в стенах тесной комнатки походил на рычание. Да он так матушку Патнэм разбудит! Хотя едва ли та станет возражать, обнаружив под своей крышей такого гостя. Орион напрягся всем телом. – Я отомщу. Умирающий Бог снова возник из темноты, на этот раз ближе, прямо в изножье кровати. – Продолжай. Орион вздохнул. – Короля Нергала я уже убил, на очереди другие демоны, которые участвовали в том давнем действе. Я разыщу их всех, одного за другим, и верну себе все, что они у меня украли. Умирающий Бог снова растворился во мраке, но я услышала прямо над ухом его шепот: «Продолжай!» – и чуть не выпрыгнула из постели. Откуда он знал, что Орион замыслил что-то еще? Возникло подозрение, что он и так знал ответы на вопросы, которые задавал. – Резню учинили смертные, – проговорил Орион тихим холодным голосом. – Именно они держат нас в ловушке. Мы не можем покинуть Город Шипов, не потеряв своей силы. Они властвуют над нами, но при этом боятся, поскольку мы во всем их превосходим. Мы сильнее, умнее, красивее. Став королем, я найду заклинание, запершее нас в городских стенах, и разрушу его. Тогда демоны снова смогут свободно бродить по миру. Как гласит предание, «Lucifer urbem spinarum libarabit», что значит: «Светоносец освободит Город Шипов». Это я. Я освобожу свой народ. И позабочусь о том, чтобы демоны впредь не сдавались на милость смертных, принося самих себя в жертву. От его слов у меня по позвоночнику пробежала холодная дрожь. Я видела эту фразу высеченной на стене подземной камеры, куда Орион заточил меня в ночь нашего знакомства. Обычно освобождение дарует радость, но в его устах намерение звучало угрожающе. – Король Нергал расправился с лилит под влиянием смертных, – ледяным тоном продолжил Орион. – Король Нергал, породивший меня… – Да неужели? Теперь Таммуз явно разгневался, и от его ярости по моим жилам разлился страх. Еще страшнее делалось из-за того, что он до сих пор оставался невидимым. От пронесшегося по комнате мощного рыка даже кровать затряслась, а ее деревянный каркас громко заскрипел. – Так и есть, – подтвердил Орион. – Именно поэтому я ношу на лбу метку истинного наследника. Как иначе я сумел бы убить Нергала? Но он был рабом наших врагов. Трусом. Придет день, я открою врата в ад, выпущу в мир смертных своих демонических братьев и сестер, и мы будем жить как в старые добрые времена. Раньше люди поклонялись нам, а теперь празднуют нашу гибель. Пусть же они испытают настоящий ужас! Я насажу на колья их отрубленные головы и заставлю испытать то, что испытал сам, превращу их жизнь в кошмар, чтобы они лишились уверенности в реальности окружающего мира. Я воспламеню целый свет, чтобы пылал он семь дней кряду и из пепла возродились демоны. К моему горлу подступила тошнота. – Черт подери, Орион! Люди, виновные в той резне, умерли много веков назад, а нынешнее поколение совсем другое. Не нужно сравнивать их с пуританами, которых ты так ненавидишь. Нельзя просто хватать и казнить всех без разбора! Орион лишь пожал плечами, словно эта небольшая деталь его нисколько не смущала. – В таком случае начну с охотников на демонов. Они-то нисколько не изменились. – Начнешь с охотников на демонов, – подхватила я, – а закончишь кем? Он нахмурился. – Кем пожелаю, тем и закончу. Но случится это только после того, как почувствую полное пресыщение. Очарование и грациозность Ориона сразу бросались в глаза, а вот того, что он больной на всю голову, я прежде как-то не замечала. Кровожадность была у него в крови, простите за невольный каламбур, и он никогда не успокоится. С другой стороны, на что я жалуюсь? Он ведь с первого дня знакомства неустанно твердил, какой он ужасный. Разумеется, у него поехала крыша, и случай вряд ли поддастся лечению. А как иначе? Проведя всю жизнь в подземной темнице, едва ли выйдешь оттуда с нормальной психикой. Я внимательно посмотрела на него. – Значит, ты готов убить тысячи людей, не имеющих никакого отношения к тем, кто так тебя разозлил? Его взгляд затуманился. – Да. Не будешь же ты уверять, будто смертные исправились и стали много лучше, чем были прежде, правда? По-твоему, все вдруг заделались добренькими? Последние сто лет истории говорят об обратном. – Орион покосился в изножье кровати, где прежде стоял Умирающий Бог. – Теперь-то ты, наконец, разорвешь клятву на крови? Ты получил мое признание. Я не могла не задаться вопросом, почему Таммуз потребовал раскрытия «секрета», который уже был ему известен. Как следовало из записки, именно это он и сказал моим родителям: если Лорд Хаоса добьется своего, царство смертных сгорит в огне. Напрашивался один логичный вывод: Таммуз хотел, чтобы слова Ориона услышала я. И остановила его. Подойдя к Ориону, Умирающий Бог коснулся его лба, как водой окатив струей серебристого света, который заструился по всему телу: голове, мощным плечам, бицепсам и спине. Орион смежил веки и напряг мышцы. Опустив глаза, я увидела то же самое – омывающий меня серебристый свет, дарящий ощущение спокойствия. Магия Умирающего Бога походила на нежную ласку ветерка, и я попала под ее перекрестный огонь. В отдаленном уголке сознания прозвучал его голос: – Ты свободна от клятвы на крови, Роуэн. Таммуз исчез, и мы с Орионом снова остались наедине. «Ну ничего себе! Мою-то клятву зачем было разрывать?» Испытывая чувство освобождения и невероятного умиротворения, я неодолимо захотела спать. Откинулась на матрас, положив голову на мягкую подушку. Кровать приняла в мягкие недра мое усталое тело, и я растворилась в неге. * * * Когда я снова проснулась, то обнаружила, что преграда из подушек и одеял исчезла, а сама я лежу в объятиях Ориона, прижимающего меня к себе в защитном жесте. «Не слишком-то привыкай к этому, Роуэн. Это нереально, даже если кажется таковым», – мысленно велела я себе и пихнула Ориона локтем, отодвигая от себя. – Держи дистанцию! Я повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, и поймала ответный – еще сонный – взгляд. Орион полулежал, подперев голову рукой. – Мы сделали это! – довольно улыбаясь, объявил он. – Освободились от клятвы. Лучик розового света пронзил мрак. Повернувшись к окну, я увидела восходящее солнце. Уже занимался рассвет. – А теперь пришло время и тебе исполнить обещание, – продолжил Орион. – Не надейся, я не забыл. Покосившись в темный угол, где еще совсем недавно стоял Умирающий Бог, я вспомнила шепот о том, что он разорвал и мою клятву тоже. Вот и проверим, правда ли это. – В комнате Камбриэля есть книга, которую днем держит при себе один из стражников, – соврала я, глядя Ориону в глаза. – Они постоянно меняются, и трудно сказать, у кого она окажется в следующий раз. Ночью же король кладет книгу себе под подушку. Забери ее, пока он будет спать, и уничтожь. Так ты и избавишься от самозванца. – Зачем твои родители все это записали? – Они хотели, чтобы его кто-нибудь убил. – Я пожала плечами. – Думаю, это будешь ты. Глава 24. Роуэн Одетая в колючее шерстяное платье матушки Патнэм, я брела вслед за Орионом через обледеневшие поля. Молочный утренний свет серебрил схваченную морозом траву, искрился на заснеженных кронах деревьев. Мы снова миновали повешенных женщин. Виднеющийся на горизонте торчащий из промерзшей серой земли ряд деревянных кольев походил на гнилые зубы. А за ними вырисовывались контуры пещер чистилища. Кивком головы Орион указал в ту сторону.