Мы оккупировали сауну фитнес-студии. Как будто мало вспотели на тренировке. Но Лилли настояла на посещении сауны: якобы она способствует циркуляции крови и помогает избавиться от боли в мышцах. Но я сомневалась – тут же просто очень жарко. – Можно оставить у тебя Линка на ночь? Знаю, ты еще не сидела с ним дольше чем полдня, но я собираюсь последовать твоему совету. Ну ты поняла… про секс часами и все такое. Хочу забронировать номер в отеле для нас с Таннером, но не могу же я просить родителей посидеть с Линком. Привет, мам. Привет, пап. Не могли бы вы присмотреть за моим сыном, чтобы ваш будущий зять мог как следует со мной порезвиться. Ну уж нет. Что скажешь? Приютишь Линка на ночь? Пожа-а-а-алуйста, – последнее слово она тянула очень долго. – Конечно. Не собираюсь я стоять между тобой и удовольствиями, – согласилась я, но мне было немного не по себе от мысли, что Линк будет со мной целую ночь. Обожаю этого маленького сорванца, но моя квартира же совершенно не приспособлена для детей. Вдруг он ударится головой о стол или наглотается акриловых красок? Лилли засияла. – Спасибо, я в долгу перед тобой. Кивнув, я одарила ее натянутой улыбкой. – Ладно, сначала я не хотела спрашивать, чтобы не тревожить тебя лишний раз, но ты же мрачнее тучи – не могу больше игнорировать, – Лилли обеспокоенно посмотрела на меня. – Что случилось? Последний раз ты так раскисла, когда думала, что сериал «Люцифер» больше не будут снимать. – Это из-за Джулиана, – вздохнула я. – Почему я не удивлена? Что он натворил на этот раз? – Ничего. Но его отец в больнице. – О, мне жаль это слышать. – Лилли наклонилась ко мне, пытаясь утешить, но ее полотенце соскользнуло, и она поспешно схватила узел, придерживая ткань над грудью – неужели она боится, что я увижу слишком много? – А что произошло? – У него случился инфаркт, а Джулиан не хочет его навестить. – И почему он не хочет? – нахмурилась Лилли. – Кажется, они поссорились. – Он не сказал почему? Я поморщилась, раздумывая, стоит ли поделиться с подругой своей теорией. Проблема не во мне, а в Джулиане: я прекрасно знаю, он не хочет, чтобы каждая собака была в курсе его жизни. Но если нельзя поговорить с Лилли, то с кем вообще можно? Не хотелось копить переживания в себе, а она как-никак моя лучшая подруга. Кроме того, Лилли, в отличие от Аури и Кэсси, не знакома с Джулианом, и они вряд ли пересекутся в колледже. – Я думаю, это как-то связано с его сестрой. Она погибла. – Черт. – На мгновение Лилли, казалось, потеряла дар речи. – Как она… ну ты поняла… – Я уже ни в чем не уверена, но Джулиан не хотел это обсуждать. Помнишь, я рассказывала про шрам? Лилли кивнула. – Предполагаю, он остался после автомобильной аварии, в которой погибла София. – Ого, это сильно. Думаешь, Джулиан виноват в той аварии? Эта мысль никогда раньше не приходила мне в голову, но, возможно, Лилли была права. Я ни за что на свете не посчитала бы, что Джулиан мог намеренно причинить вред Софии, но несчастье может приключиться с кем угодно. Иногда для него требуется лишь скользкая дорога. – Я не знаю, – призналась я. – О боже. А ты не в курсе, сколько лет было Софии? – Без понятия, – вздохнула я. – Совсем маленькая. Джулиан хранит ее фотографию, на вид ей восемь или девять. Если бы она выросла, снимок был бы посвежее, правда? – Возможно, – пробормотала Лилли. От пара и тепла ее щеки покраснели, но я все равно заметила, как она опечалилась. Наверняка она думала о Линкольне и о том, каково это – потерять его. – И что ты собираешься делать? – Не представляю. Не разводи панику. Жестокие слова Джулиана все еще звучали у меня в ушах. Они больно бередили душу, хоть я и знала, что не стоит принимать их близко к сердцу. За него говорили страх и боль. Джулиану, может, и хотелось верить, что отец для него не так уж и важен, но я-то слышала, как он беспокоится. Где-то в глубине души Джулиан все еще привязан к родителям, как бы ни отпирался. Но как мне донести до него эту мысль, если я даже поговорить с ним не могу? – И его родители вот так просто смирились с этим? – негодовала Лилли. – Очевидно. Он утверждает, они и сами не желают его видеть. – Ну и жесть! То есть они потеряли одного ребенка, а потом вот так вот обращаются с Джулианом? Я думала, родители, наоборот, захотят сильнее сблизиться с ребенком, особенно после чего-то подобного. – Скорбь еще и не такое может пробудить в человеке, – беспомощно пожала я плечами. – А может, я ошибаюсь. Это просто теория, которая хорошо подходит и логично объясняет, откуда взялся шрам Джулиана. Вполне вероятно, я кругом не права. – Не думаю. Чаще всего самое простое объяснение оказывается правильным. – Но это не делает его лучшим. – Знаю. – Лилли отпустила узел полотенца и взяла меня за руку, нежно сжав пальцы. – Тебе не остается ничего иного, кроме как просто быть рядом с Джулианом. Но меня нет рядом. После урока рисования у Стивена я просто-напросто отпустила его, как будто ничего не случилось. Джулиан, может, и хотел, чтобы болезнь отца не задела его, но это далеко не правда. Я услышала это в его голосе и прочитала в его глазах еще до того, как он успел надеть маску. Не разводи панику. Ну уж нет, я буду разводить панику. Джулиан не должен переживать эту боль в одиночестве, ему нужен человек, который никогда не бросит в беде. И я собираюсь стать этим человеком. – Джулиан? – Я стучала в дверь его комнаты, стараясь не обращать внимания на мурашки, вызванные сверлящими взглядами Аури и Кэсси. Но не стоит на них обижаться: пробило уже восемь часов, а я ворвалась в их квартиру, как солдат на построение. – Джулиан? Ты еще не спишь? – Ну теперь-то парень точно на боковой, – услышала я позади бормотание Аури. Я бросила на него суровый взгляд через плечо, но не смогла долго злиться: они с Кэсси сидели на диване, в окружении груды ткани и швейных принадлежностей. Оба надели костюмы – ну, по крайней мере, их детали. Кэсси чуть ли не сидела на коленях Аури, пытаясь нацепить на него заостренные уши. Вдвоем они выглядели прелестнее, чем мордочки животных, изображениями которых Ализа украшала глазурь на кексах. Вновь я забарабанила к Джулиану. Спустя несколько долгих секунд послышалось мяуканье. Потом шаги. Дверь распахнулась, и черная тень пронеслась мимо меня к шмоткам, которые Кэсси и Аури свалили на пол. В то же мгновение Лоуренс набросился на нечто, напоминавшее наплечник, и что есть силы ухватил клыками. – Что происходит? – спросил Джулиан. Спать он, кажется, еще не собирался, но и выходить в люди не планировал: к этому не располагали серые спортивные штаны с пятном от кофе, мятая футболка, поверх нее клетчатая рубашка, за рукав которой он то и дело дергал, будто только-только успел накинуть. Мне вдруг стало не по себе – но не от того, что он снова прятал шрам, а от того, что глаза у него покраснели и остекленели, а густые ресницы стали будто темнее, чем обычно. Джулиан все глаза выплакал – мое сердце разбито. Мне хотелось заключить его в объятья и прижимать к себе, пока вся боль не уйдет далеко в прошлое, но интуиция подсказывала, что ему это не понравится. Не разводи панику. – Помоги мне кое с чем, – бросила я. – С чем? – Со всякими штуками для детской безопасности. – Я подняла повыше пакет, который приобрела в хозяйственном магазине. – Лилли заявила, что Линк будет на выходных ночевать у меня, и я боюсь сломать ее ребенка. Я ей тогда кучу всего должна буду. – И обязательно делать это прямо сейчас? – Конечно. Завтра у меня не будет времени. – Ложь. – А на неделе ты вечно занят: колледж, тысяча мест работы и тайные встречи. – Абсолютная истина. – Пожалуйста? – Я сложила руки в молитвенном жесте. – Ты до сих пор должен мне несколько часов своей жизни. – Я не сомневалась, что Джулиан в любом случае придет на выручку, но это напоминание стало последней каплей. – Дай мне минутку, – вздохнул Джулиан. – Собирайся быстрее. Он проскользнул обратно в комнату, но оставил дверь открытой, что я расценила как приглашение. Я пошла за ним, следом стрелой помчался и Лоуренс с наплечником наперевес. Он оказался великоват для котенка, и зверек то и дело спотыкался, но не сдавался и мужественно дотащил подушечку до своей корзинки. Пристроившись рядом, я взяла наплечник, временно исполняющий обязанности игрушки, и стала двигать им в разные стороны. Как и положено маленьким хищникам из семейства кошачьих, Лоуренс атаковал игрушку и запинал ее задними лапками. – Сколько лет этому Линку? – поинтересовался Джулиан, шевелясь позади меня. – Три. – Трехлетку доверили тебе? – Не говори так, – потребовала я, отталкивая Лоуренса пальцем, но он только сильнее укусил наплечник. – Я частенько нянчусь с Линком. И пока что отвозила в больницу всего разочек. – Ты серьезно? – Да, но это была не моя вина, – объяснила я. Правда, я потом некоторое время чувствовала себя провинившейся, но Лилли никогда на меня не обижалась. – Мы гуляли в парке, Линк уполз, и его укусила пчела, которая пряталась в траве. – Почему ты не положила ребенка на одеяло? – Знаешь что, раз уж ты так великолепно ладишь с детьми… – я умолкла. Остаток фразы застрял в горле. Секундой ранее я обернулась к Джулиану. Он не успел одеться, и я беспрепятственно разглядывала почти все его тело. Под его кожей выделялись слабые мышцы, но не они повергли меня в шок, из-за которого я не могла ни слова вымолвить. Потускневший шрам пролегал у него под сердцем, проходил через мышцы груди, немного их деформировав. Это след не от ожога, а от пореза, который добросовестно залатали. Еще мне показалось, что из-под его боксеров виднелся другой шрам. Джулиан громко откашлялся. Устыдившись, я оторвала взгляд от его тела и посмотрела в глаза, стараясь не выдать смущения. Ни за что не допущу, чтобы он принял секундное замешательство за отвращение. – Что ты там говорила? – спросил Джулиан, натягивая свежую футболку – слишком поспешно, он точно не в своей тарелке. Я отдышалась, вспоминая, о чем мы толковали, хотя меня так и подмывало разузнать у Джулиана все о его шрамах. – Уж если… если ты так хорошо ладишь с детьми… может, придешь в субботу и поможешь мне с Линком?