Поджав губы, я стыдливо кивнула. Украдкой коснулась взглядом лица Леона, думая, что в темноте он не заметит этого, но тут же вздрогнула и отшатнулась. Глаза парня в темноте сияли жидким золотом. — Не пугайся! — Он легко уловил мой страх. — Сама понимаешь, после гибели еще двух участников их магия распределилась между выжившими. Мы становимся сильнее. Слова прозвучали грубо, хоть и были абсолютной правдой. Леон виновато потупился, потер переносицу и тихонько зарычал сквозь зубы от негодования на самого себя. Я аккуратно коснулась его плеча, успокаивая. Золотые потоки в глазах Льва переливались, сплетались друг с другом, словно налитые расплавленным драгоценным металлом. Я зачарованно наклонила голову, заглядывая в колдовские глаза. Знала, он видит каждую крошечную деталь. Темнота для Льва не преграда — его зрение и слух значительно превосходят человеческие возможности. Будто услышав мои мысли, Леон осторожно положил руку чуть ниже моей левой ключицы. — У тебя сердце сейчас выскочит. Я коротко, нервно хохотнула, чуть запрокинув голову, и прижалась спиной к дверце шкафа. Это неравный бой — Леон видит меня насквозь. Он дернул краешек воротника моей блузки и нравоучительным тоном добавил: — А еще ты промокла до нитки. Может, сходишь в душ, согреешься? Торопливо качнула головой. И ведь стыдно признаться: мне боязно идти одной в ванную комнату, да и не хочется — и тут тепло. Быстро, чтобы не успеть залиться стыдливым румянцем, перевела стрелки: — Ты и сам весь мокрый! Леон внимательно смотрел на меня своими неестественными горящими львиными глазами. Два желтых огонька зачаровывали, и я протянула руку к лицу парня. Невесомо коснулась кончиками пальцев щеки, за день покрывшейся небольшой щетиной, провела дорожку по подбородку и случайно дотронулась до губ. Леон поймал мое запястье и прижался горячими губами к моим дрожащим пальцам. Под сенью ресниц золотые глаза на секунду погасли, а потом, когда маг снова поднял веки, разгорелись новым жаром. «Огненный лев». Я судорожно вздохнула и вздрогнула. Леон тут же выпустил мою руку, безмолвно говоря, что не причинит вреда и не сделает ничего против моей воли. Его осторожность и спокойная нежность теплом коснулись души, что вдруг затрепетала. Я не опустила выпущенную руку, а аккуратно положила ее парню на грудь и ощутила частое сердцебиение. Губы приоткрылись в удивлении, Леон накрыл мою руку своей, чуть крепче прижимая ее к сильной мужской груди. Кончики пальцев опалил жар распахнутых эмоций. Ментальная магия. Меня захлестнула волна чужих чувств. Теплый разряд прошел по всему телу, лаская и убаюкивая каскадом эмоций. Забота, нежность, осторожность, чувственность и тягучее желание вперемешку с безумной тоской. Неожиданно мне стало стыдно за свое желание сбежать с отбора, но Леон, едва почувствовал перемену в моем настроении через ментальную связь, произнес: — Я не хочу, чтобы ты жалела. — Я не понимала, действительно ли он говорит или голос звенит в моей голове. — Если я расстроил тебя… Мое «нет» прозвучало поцелуем на его губах. Жар сердца опалил кончики пальцев с новой силой, и я поняла, что эти эмоции пропитали меня насквозь. Нерешительно убрала руку, но связь не разорвалась. Я все еще ощущала, как сладостно тону в моих, его, наших чувствах… Леон подхватил меня, не разрывая поцелуй. Я обвила его талию ногами и чуть прикусила губу парня, когда тот вдруг усадил меня на комод. Несколько склянок слетели на пол и со звоном разбились, но мы этого даже не заметили. Леон уперся руками по обе стороны от моих бедер, сбивая с деревянной поверхности остатки духов и статуэток, что стояли на комоде. Я откинулась назад, поддаваясь ласкам парня, задыхаясь от нежности, с которой он касался меня. Леон навис надо мной и жадным поцелуем впился в губы, пока мои неловкие пальцы нащупывали пуговицы на его промокшей рубашке. Сбившееся дыхание чародея опалило шею жаром, когда я провела ладонью по коже над выступающими ключи цами. Горячие губы коснулись мочки моего уха, опустились к шее, и по коже прошла приятная дрожь. Одна рука Леона лежала на моем затылке, придерживая и направляя, а вторая — покоилась на плече. Забыв о всех своих принципах, я поймала запястье Леона и осторожно, но настойчиво потянула мужскую руку вниз. Меня коснулась прохладная волна чужого сомнения, но я лишь крепче сжала ногами бедра, расположившиеся между моих. Леон понял меня сразу. Тыльная сторона его ладони, едва касаясь и оставляя за собой шлейф мурашек, очертила силуэт груди. Я выгнула спину и подалась навстречу прикосновениям, но парень чуть отстранился и лишь скользнул губами по моей шее, дразня. Я льнула к жару его тела, дрожала под кончиками пальцев, что почти неуловимо дотрагивались до чувствительной кожи под блузкой, промокшей от дождя. Пока я расстегивала рубашку, Леон с жаром впился в мою шею поцелуем и чуть прикусил распаленную кожу. Я охнула и повисла в его объятиях, стягивая с мужских плеч бесполезную, лишнюю ткань. Эмоции Леона ударили в голову с такой силой, что та закружилась, а в животе заплясали огненные бабочки. Леон склонил голову к моей груди, и его язык скользнул от ключицы вверх по шее. До середины расстегнутая блузка уже открыла голые плечи. Одно движение, и она упадет совсем, открыв взору Льва вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь. Но он не спешил. — Ари, я не могу… Кипящая волна чувств резко опала, горячие ладони обхватили мое лицо. — Что? — Хриплый шепот сорвался с припухших от поцелуев губ. — Что не так? — Я так не могу, — снова выдохнул Леон. — Ты ведь уйдешь… это наша последняя встреча. — Которая по счету? — не сдержала я колкой шутки и криво усмехнулась. И ведь действительно, мы уже дважды пытались проститься, но снова возвращались друг к другу. Но повторится ли это в третий раз? Леон ответил улыбкой, которую видела на кончиках своих пальцев. Он снова поцеловал их, и мои ладони соскользнули на шею. — Я не хочу, чтобы наша последняя встреча была такой. — Какой такой? — Я не понимала собственных чувств, противоречащих всем моим прошлым убеждениям. Сейчас больше всего хотелось забыться рядом с Леоном. — У тебя вся жизнь впереди, — слова тупым ножом терзали сердце, — а я свою хороню на отборе. — Какая глупость, — противясь, сказала я, но в душе знала, что Леон прав. — Не говори чепухи. — Не пытайся обмануть, Ари, я все еще слышу твои эмоции. Мы оба знаем, что здесь у меня шансов почти нет, но и уйти, бросив семью на растерзание, не могу. И даже если меня не устранят, Амили сделает все, чтобы испортить мне жизнь. Она видела нас с тобой и больше не поверит ни в какую байку. Сглотнув вставший поперек горла горький ком, я спросила: — И что это меняет? Я тоже не знаю, выживу ли после побега. — Выживешь, — стальным тоном припечатал Лев. — Я помогу тебе бежать сегодня ночью. Из горла вырвался нервный смешок. Я качнула головой и спрятала лицо на обнаженной груди парня. — Они не отстанут. Будут искать. Я ведь скроюсь, так и не передав никому силу, по которой здесь все сходят с ума. Меня коснулась волна уверенности, исходящая от Леона. Его пальцы напряженно дрогнули, чуть сжав мои плечи. Это неприметное движение вновь оживило желание, но Лев не перешел установленной грани. — Я обману их. Дам часть своей силы. Скажу, что ты отказалась от своей магии перед побегом, и мы провели тайный ритуал. Я знала, что никто в это не поверит. Тем более в архиве своими глазами видела артефакт, отслеживающий магические всплески. Смогут ли меня найти и снова вернуть в замок? Наверное. Я не сумею далеко уйти, но попытаться стоит. К тому же Леон искренне готов помогать мне любой ценой, и это заставляет сердце то трепетать, то болезненно сжиматься от тоски. А еще я прекрасно понимаю, почему Леон отказался спать со мной. Он боится, что одна проведенная вместе ночь надолго привяжет меня к нему. Леон не хочет, чтобы я жила прошлым, где мы вместе, и из-за этого отказывалась от будущего. Благородная позиция. Но бессмысленная. Потому что я уже прочно привязана к Леону. После нежного поцелуя Леон поправил на моих плечах блузку, а наша ментальная связь, подобная бушующим волнам, плавно оборвалась. На сердце сразу стало тоскливо, ведь из меня будто утекла часть души. — Это была ментальная магия, так ведь? — спросила я, остановившись в дверях ванной комнаты. — Да, в академии научили азам. Смотреть воспоминания и читать мысли, конечно, не умею. Разве что человек сам решит мне их открыть. Но вот эмоции ощущаю без проблем. Это нужно, чтобы понимать состояние пациента во время сложных манипуляций. — Вот как! — Губ коснулась улыбка, и я быстрее, чем успела обдумать слова, произнесла: — Что ж, ты очень хорош. — В ментальной магии? — Во всем. В лицо ударил жар смущения, и я скорее юркнула за дверь и привалилась к ней спиной. Кожа пылала, губы горели от поцелуев, а в груди простиралась щемящая тоска, переплетенная с мучительной нежностью. Однако стоило мне стянуть влажную одежду, как к этим чувствам добавилось еще и облегчение. Если бы Леон послушал меня и не стал останавливаться, он бы обязательно увидел то же, что и я сейчас, — синяки и раны на бедрах, животе, груди и руках. Следы пережитого в подвалах замка. Как бы тогда я объяснялась с магом? Я устало прикрыла глаза и разочарованно прикусила губу. Похоже, этот жестокий мир против того, чтобы мы с Леоном были вместе. Хотя бы на одну ночь. И виновата в этом только я. ГЛАВА 18 Что будет после того, как выберусь за дворцовые ворота, не знала. Плана у меня не было, как и уверенности в том, что он понадобится. Почему-то не верилось, что смогу продержаться на свободе больше двух часов. Отсутствие участника быстро заметят, а долго скрываться не выйдет — мое лицо слишком хорошо знакомо тем, кто наблюдает за отбором по трансляции. То есть всем в Центре. Но хуже провала только бездействие. В замке происходят ужасные вещи, и никто не знает, что будет дальше. Участники гибнут, темные тайны сгущаются над отбором свинцовыми тучами. И пусть моя жизнь не так ценна, как жизнь Ады или любого другого претендента на корону Верховного, я не собираюсь рисковать ею и смиренно ждать следующего удара судьбы. Попытаюсь сбежать, а дальше будь что будет. Главное, чтобы моя глупость и самонадеянность никак не отразились на Леоне.