Они помолчали. — Импринтинг, — задумчиво произнёс Дир. — Я встречал подобное только у матери на ребёнка. Странно, как работает природа, правда? Месяцы неудобств, часы и часы дикой боли, а потом приходит безусловная любовь. Я хочу воспроизвести этот процесс. Таисса покосилась на него. — Роды? — уточнила она. — Или занятия любовью? Дир помолчал, не отвечая. — Мои люди проводили эксперименты. Если тот, кто сидит в кресле, передаёт импульс подчинения через осколок Источника и одновременно испытывает… высший момент наслаждения, эти ощущения передаются. Происходит импринтинг. Запечатление образа того, кто отдал приказ. — Но это запечатление действует лишь сутки, — уточнила Таисса. — Да. Можно повторять раз за разом, но тут уже не выдерживает психика. Подобное эмоциональное запечатление — слишком сильная встряска. Короткая пауза. — И главное, никакого давления на психику не происходит, — завершил Дир. — Просто у тебя появляется кто-то, кого ты любишь с необыкновенной силой. Одно-единственное позитивное запечатление, принцесса, — и мир больше не будет нуждаться ни в одном внушении. Достаточно будет короткого видеосообщения с таким родным лицом, разосланного по сети. Каждое слово этого человека станет законом. — А если, — дрогнувшим голосом произнесла Таисса, — я бы просто приказала всем тебя слушаться? Без, гм, момента наслаждения? — Давление, — тихо сказал Дир. — Психологическое давление. Всё равно что я бы потребовал от Лары отречься от Александра, от Совета, от собственного ребёнка. Это давило бы на неё годами и вполне могло бы сломать её. Но если бы она получила… положительное запечатление, все её сомнения смыло бы волной. Он прямо посмотрел на Таиссу. — Вот в чём разница. Таисса хмыкнула: — Сам понимаешь, спасти мир, вынужденно оказавшись с тобой в постели — не самый благородный метод. Кроме того, представь, что может отобразиться во внушении. — А ты откровенна. — Приходится. Дир достал что-то светлое из кармана. Небольшой бумажный свёрток. — Линк, деньги, ключи от дома, где есть всё необходимое, — произнёс он. — Ты можешь улететь в любой момент. Сопровождение и уход от слежки я обеспечу: на меня работают профессионалы. Кроме того, Светлые просто не поверят, что я тебя отпустил. Таисса потрясённо смотрела на него. — Я тоже не очень-то верю, — только и промолвила она. — После всего, что я тебе рассказал? — тихо спросил Дир. — Зная, насколько ты мне нужна? Она кивнула. Их руки всё ещё соприкасались, и это лучше всего сказало Таиссе, что Дир был искренен. Он и впрямь готов был её отпустить, если она пожелает уйти. Но Дир всё же хотел усадить её в кресло. «Королевский доступ», — снова вспомнила Таисса. Их разговор с Верноном. Всего лишь пара фраз, которые даже не были приказом. Пара фраз, способных перевернуть всё с ног на голову. Нет. Не думать об этом. Не время. — Чего ты хочешь? — тихо спросила Таисса. — И почему отпускаешь меня сейчас? Дир запрокинул голову, глядя в звёздное небо. — Ты дала мне хороший урок. Доверие. Мне не нужно подчинение от тебя, Таис. И, кажется, никогда не будет нужно. У меня всё ещё кружится голова от мысли, на что я буду способен, сделав тебе одно-единственное внушение, но… У Таиссы перехватило дыхание. — Я сломал бы тебя, — совсем тихо сказал Дир. — Я сломал бы себя. И, кажется, я сломал бы мир. — Ты ещё можешь отказаться от всей затеи, — так же тихо ответила Таисса. — Уничтожить всю аппаратуру и улететь со мной вместе. — Тогда Александр снова активирует нанораствор в нашей крови по полной программе, — коротко произнёс Дир. — Для меня это смерть. Я отказываюсь под ним жить. Второй Луны не будет. Я только надеюсь, что успею себя убить. Таисса помассировала виски. — Пат, — произнесла она. — Или победа. Решать тебе. Таисса вздохнула, и Дир обнял её. — Мы могли бы быть счастливы, ты и я, — негромко сказал он. — Одно-единственное внушение всему миру, чтобы каждый слушался наших слов, а потом мы дадим событиям идти своим чередом. Вмешаемся, только если нам будет грозить новая война. Я не думаю, что этому миру требуется такая уж большая корректировка. Просто урезать полномочия Совета и дать людям выбирать. — То, чего хотел мой отец. И Найт. — Таисса вскинула взгляд на Дира. — Но ты не остановишься, Дир. Получив такую власть, ты не остановишься. Никто на твоём месте не остановился бы. Взгляд Дира упал на шрам на её щеке. — Ты меня остановишь, — спокойно сказал он. — Ты… Дир кивнул: — Я готов стать Светлым, если ты этого захочешь. Меч всё ещё у Эйвена, верно? Я держу своё слово. Если ты решишься помочь мне, я отдам тебе в руки свою судьбу. — И не боишься? — серьёзно спросила Таисса. — Пока я ещё не хочу этого, — помолчав, сказал Дир. — Не всем сердцем, по крайней мере. Я предпочту остаться Тёмным, терпеть боль и колоть себе стимуляторы. Но я помню себя прежнего, до нанораствора и всего остального. Я принимал правильные решения. Иногда ошибался, но не настолько, чтобы намеренно не сообщать твоему отцу, что его единственная дочь теперь на свободе и её не будут пытать и не убьют. Он очень серьёзно посмотрел на Таиссу: — Это моё доверие, Таис. Это высший его знак. И выбор, самый важный в моей жизни. Готова ли ты отдать мне себя, чтобы я сделал для тебя то же самое? Уголки губ Таиссы приподнялись. — Отдать тебе мою первую ночь? — Совершенную мелодию, — тихо сказал Дир. — Танец с электродами на висках. Мы спроецируем наши мысли, мою любовь к тебе… всё, что нас объединяет. Я хочу запомнить эту симфонию. Таисса чуть наклонила голову, глядя на него. Так откровенно, как только могла. — И как ты можешь быть уверен, что у нас получится? Достичь… пика наслаждения с первого раза? Дир чуть улыбнулся: — У меня свои секреты. Таисса вздохнула: — А ведь ты мог просто пригласить меня на свидание. Они вместе засмеялись. — Это очень красивая идея, — помолчав, сказала Таисса. — Правда. Первое единение двух сердец и любовь, искренняя, истинная, которая побеждает всё. Даёт миру надежду. Короткая пауза. — Вот только я надеялась обойтись без внушений вообще. Дир глубоко вздохнул, потирая переносицу. — Таис… Светлые вот-вот могут завладеть моей аппаратурой. Если я попытаюсь уничтожить осколок, меня отшвырнёт обратно: единственным способом расколоть его, насколько я знаю, является меч, а он у твоего отца, и за Эйвеном наблюдают. Если мы промедлим, если мы ошибёмся, обсерватория достанется Александру. И поверь, то, что я предлагаю, покажется забавной детской шалостью по сравнению с его идеями. — «Мир вот-вот будет уничтожен, давай займёмся любовью, чтобы его спасти»? — серьёзно спросила Таисса. Их взгляды снова встретились. — Почему нет? — негромко спросил Дир. — Дело в Верноне? Таисса покачала головой: — Я не просто ему не нужна. Я причинила ему самый худший вред, который только могла причинить. Я получила сферу, а он умрёт. По сравнению с этим уничтожение Источника и стёртые эмоции кажутся досадной мелочью.