Хорват присвистнул сквозь зубы. Оуэн догадался, что их ждет долгий бросок. Король усмехнулся. – Постарайся продержаться, мастер Манчини. Или, по крайней мере, постарайся не угробить коня или себя, пока мы не прибудем. Не думаю, что правители других государств осознают, что король Северн Аргентайн в первую очередь и до кончиков ногтей солдат. А может, и сознают и потому так сильно его боятся. Мы проехали тридцать пять лиг за один день, меняя лошадей в разных замках. Мы не останавливались, пока не прибыли в Глосстир около полуночи, но энергия короля только возрастала к исходу дня. Я почти умираю от усталости. Как я понимаю, король намерен нагрянуть в Западную Марку неожиданно, поскольку мы едем быстрее, чем могут лететь почтовые голуби. Даже если Анкаретта выехала раньше нас, не представляю, как она может достичь Таттон-Холла первой. Доминик Манчини, шпион на загнанном Рибальде Глава тридцать четвертая Бистоун Королевский дворец в Западной Марке именовался замком Бистоун, хотя неясно почему. Причина расположения была гораздо более очевидной, поскольку дворец был построен на Замковой горе с видом на город Нотсбери и окружающие его долины и фермы. Это был впечатляющий замок, королевский замок, с приземистыми круглыми башнями по сторонам от главных ворот и разводного моста, а весь холм был обнесен мощными крепкими стенами. Острые каменистые скалы окружали холм, что делало замок неприступным для атаки и способным противостоять осадам. Он не был роскошен, но крепок и безопасен. Прямо сейчас главный двор кишел лошадьми и солдатами, везде мелькали цвета короля и белый верпь. Лучники прогуливались по валам, и Оуэн заметил королевское знамя, развевающееся над вымпелами, которые нависали над стенами. Среди суматохи никто не обращал особого внимания на худенького маленького мальчика, который повсюду шнырял, изучая помещения в замке. Вскоре он понял, что замок гораздо меньше Кингфонтейна, и здесь гулял пронизывающий холодный ветер. С бастионов открывался впечатляющий вид, но Таттон-Холл был слишком далеко, чтобы его разглядеть. Оуэн чувствовал себя неуютно и задавался вопросом, как Анкаретта собирается его найти. Королевская свита и повозки с багажом не прибудут из Кингфонтейна еще несколько дней. В результате сейчас вокруг были в основном солдаты. Среди них вряд ли могла бы укрыться женщина, но Оуэн был уверен, что Анкаретта найдет способ. Пока он бродил по стенам укреплений, оруженосец с гербом герцога Хорвата нашел его и отвел в королевские апартаменты, где король встречался с герцогом. Рыцари и слуги входили и выходили, глашатаи ожидали, чтобы принести сообщения. Оуэн смотрел на всех этих высоких мужчин и ощущал себя неуютно, будучи среди них единственным ребенком. Он скучал по Эви и хотел, чтобы она была здесь, дабы исследовать замок вместе с ним. Он также скучал по своим плиткам и спокойствию, которое они ему приносили. Пока взрослые разговаривали, Оуэн обнаружил доску для вазира на столе возле королевского багажа и принялся играться и любоваться фигурами. Затем он заметил черную книгу на сундуке. Все его внутренности превратились в клубок червей, крутясь и извиваясь. Книга, чудилось, звала его, шептала ему, чтобы он ее открыл. Он посмотрел на герцога Хорвата и короля, но король был полностью поглощен разговором и сидел спиной к Оуэну. Рука короля потянула рукоять кинжала в привычном нервном жесте. Он выглядел высоким и сильным, и, хотя одно его плечо было слегка выше другого, его поза и жесты, казалось, скрывали это обстоятельство. Оуэн скользнул взглядом по книге. Он жаждал ее прочитать. Если он ее украдет, то все пропало, он это понимал. Но что, если он сможет узнать нечто о своей семье, нечто, что может им помочь? Он знал, что сделала бы Элизабет Виктория Мортимер. Оуэн сунул руку в карман и большим пальцем погладил косичку, которую она срезала и отдала ему. Затем, выпрямившись, не торопясь стал обходить кровать, словно ему было просто любопытно. Его пальцы слегка дрожали, когда он протянул руку и коснулся переплета книги. Он оглянулся еще раз, увидел, что все по-прежнему полностью поглощены беседой, осторожно открыл книгу и принялся читать. Узурпация трона Кередигиона королем Северном (не закончено), написано мастером Джоном Танмором. Король Эредур, четвертый этого имени, после того, как он прожил пятьдесят и три года, семь месяцев и шесть дней и правил два года и двадцать лет, один месяц и восемь дней усоп в Кингфонтейне на девятый день месяца Аверила, оставив много законных отпрысков… – Он был отравлен — Оуэн остановился, когда услышал шепот у себя в голове. Его начало охватывать смутное чувство. Как только он стал читать черную книжицу, тихое бормотание начало заполнять его уши, настолько слабое, что Оуэн поначалу его не замечал. Затем мысль обрушилась на него с силой удара. Король Эредур был отравлен. Оуэн моргнул, испытывая головокружение и беспокойство одновременно. Он продолжил чтение. …а именно: Эредур, наследный принц, отрок тринадцати лет; Эйрик, герцог Юоркский, десяти лет. Элизабет, старшая из чад и прекраснейшая принцесса в королевстве, чьи судьба и добродетели подобают королеве. Селия, не столь счастливая, сколь достойная. Добродетельная Бриджет. Сей благородный правитель великой славы, Эредур, скончался во дворце Кингфонтейн и с великими погребальными почестями и горькой скорбью народа был возложен на королевскую барку и отправлен по реке, с упованием, что он завершит пророчество об Ужасном Мертвеце и возвернется из водной могилы. Его тело было взято Потоком, и с тех пор его не видели. – Эредур не был Ужасным Мертвецом — Оуэн снова вздрогнул, когда голос прошептал эти слова. Внутри него все сжалось, сердце ощущалось как горящие угли в жаровне. Оуэн был так увлечен чтением, что больше ничего не слышал в комнате. Его глаза были устремлены на страницу. Затем он прочитал о том, как Эредур занял трон, и о войнах на его пути к престолу. Кое-что из этой истории он уже знал от Анкаретты. Многие дворяне королевства пали при Уэйкфилде. Три брата – Эредур, Дансдворт и Северн, будучи знатнейшими принцами по праву рождения, были честолюбивыми, жадными до власти и нетерпеливыми сотоварищами. Эредур, отомстив за смерть отца, достиг престола. Лорд Дансдворт был добрым, благородным принцем и был бы счастлив во всех отношениях, если бы его собственные амбиции не настраивали его против брата, а зависть его врагов не настраивала брата против него. По наущению ли королевы и лордов – ее сородичей король был понужден возненавидеть собственного брата, или гордыня самого герцога, возмечтавшего стать королем, была тому причиной, но лорд Дансдворт был обвинен в наихудшей измене, и, наконец, был заточен и осужден на смерть. Не был он брошен в реку, но утоплен в бочке с вином. Смерть его король Эредур, когда узнал, что таковая свершилась, жалостно оплакивал и с печалию раскаивался. – Дансдворт был отравлен Анкареттой Триновай. Его жажда власти и богатства довела его до безумия в поисках сокровищ в водах цистерны. Дансдворт не был Ужасным Мертвецом — Если бы стены дворца рухнули, Оуэн бы этого не заметил. Он был так поглощен книгой, что не мог отвести взгляда. Он читал дальше. Северн, третий брат, о коем мы ныне повествуем, обладал и умом и отвагой, равными таковым у его братьев, телесно и красою много уступал им обоим: малого роста, хром, горбат – его левое плечо намного выше правого, уродлив с лица и воинственен нравом. Был он злобен, гневлив, завистлив и с самого рождения вечно порочен во всем. Истинно говорят, герцогиня, его матушка, так сильно страдала от родовых схваток, что произвела его недоделанным[5] и, что как бы предвещало его судьбу, с полным ртом зубов. Умелым полководцем был он на войне, коей его нрав гораздо лучше был приличен, чем миру. Был он хитер и скрытен, лукавец до мозга костей, смиренный с виду, высокомерный в сердце; внешне дружелюбен к тем, кого в душе ненавидел, не воздерживаясь целовать тех, кого он думал убить; бесчувственный и жестокий, не из злобности, но зачастую из властолюбия. Собственной рукою он убил… Книгу внезапно вырвали из рук Оуэна, и Рэтклифф затряс ею над головой. – Вы видите, что читает парень, милорд? Гляньте, во что он уткнулся! – Он ударил книгой по голове Оуэна и толкнул его. Герцог Хорват шагнул вперед, встав между Оуэном и Рэтклиффом. – Говоришь, он это читал? – спросил король, внезапно обеспокоенный. – Разве вы сами не видели? – резко сказал Рэтклифф. – Я видел, – раздался другой голос, намного моложе. Оуэн увидел Дансдворта, который появился в дверях и одарил его злобной улыбкой. Мысленному взору Оуэна предстал человек в бочке, скребущий руками дно, словно пытаясь достать сокровище, которое он не мог схватить. Видения было достаточно, чтобы заставить его содрогнуться. Но король вышел вперед, закрыв Дансдворта от взгляда Оуэна. – Ты читал мою книгу? Оуэн был пойман с поличным. Не было смысла отрицать. Язык словно отсох. Ему хотелось съежиться от страха, но он сунул руку в карман и схватил косичку Элизабет. – Я хотел сыграть в вазир, – сказал Оуэн, и его губы наконец смогли двигаться. – Но все были заняты разговором, поэтому я начал играть с фигурами. Затем я увидел книгу. – И ты ее понял? – недоверчиво спросил король. Оуэн кивнул. – Там есть жестокие слова, парень. Это не детская книга. Ты правда понял их смысл? Оуэн уставился на короля, чей взгляд теперь вперился в его глаза. – Я… люблю книги, – сказал он смущенно. Король выхватил книгу из рук Рэтклиффа и пролистал ее. – Я тоже люблю книги при нормальных обстоятельствах. Но эта книга… в ней записана ложь. Ложь обо мне. – Я знаю, – сказал Оуэн, кивая. Король приподнял бровь: – Знаешь? Что ты имеешь в виду? Оуэн моргнул, чувствуя себя все более и более смущенным. Как он узнал? Как он мог описать голос, который услышал во время чтения? – Я… я чувствовал это. Пока читал, – просто сказал Оуэн. – Я чувствовал фразы, которые не были правдой. Глаза короля сузились. – Мы поговорим об этом позже. – Он сунул книгу за пояс. – Дансдворт! Сыграй с парнем в вазир. Дансдворт злобно насупился в ответ на приказ, и Оуэн внутренне застонал, когда подошел к доске вазира. Дансдворт надулся, когда взял белые фигуры и расставил их неправильно. Наблюдать за ним было больно, но Оуэн стиснул зубы, зная, что Дансдворту все равно, что фигуры не на своих местах. – Какие новости из Таттон-Холла? – спросил король у Рэтклиффа вполголоса, но требовательно. Оуэн не слышал, чтобы мастер-шпион или Дансдворт входили в комнату раньше, потому что он был слишком увлечен чтением книги. Когда Оуэн начал молча двигать фигуры, он не спускал глаз с игрового поля, на сей раз он внимательно прислушивался к разговору короля. – Я ненавижу эту игру, – прошипел Дансдворт. «Я ненавижу тебя», – почти сказал Оуэн, но успел вовремя прикусить язык. – Как вы и велели, милорд, я доставил ваш вызов герцогу Кискаддону в замок Бистоун. Представьте себе, он захотел узнать причину вызова. Я объяснил, что вы проводите выездную сессию Высокого суда. Затем у него хватило наглости спросить, будет ли он участвовать в сессии в качестве судьи. – Рэтклифф усмехнулся. – А что ты ему сказал? – с удивлением спросил король.