Инженер с загоревшимися глазами подобрал палку. Она была ярко-алая и словно пламенела в куче выбеленных водой деревяшек. Викс повертел ее в руках, любовно провел пальцами, пробуя структуру древесины. Даже в необработанном виде она была по-своему красива. Викс остановил саларика, несущего очередную охапку топлива. – Это есть что? – с запинкой спросил он на жаргоне торговцев. Туземец равнодушно глянул на палку: – Танзил. Растет на островах… Он махнул рукой, обведя чуть не половину моря на западе, и ушел собирать хворост. Викс отправился на розыски вдоль линии прибоя. Дэйн поплелся за ним. Через четверть часа, когда всех созвали к уже разожженному костру, Дэйн с Виксом насобирали штук десять деревяшек танзила, от здоровенного куска длиной в три фута, около четырех дюймов в диаметре, до тоненьких прутиков размером не больше стилуса для письма. Все они были гладкими и такого же огненного цвета. Викс крепко связал их вместе, прежде чем подойти к костру, где Грофт стал объяснять землянам технику охоты на горпов. На расстоянии около двухсот футов в море, образуя естественный волнорез, выдавался риф, кое-где заляпанный лиловой пеной. Здесь и планировалось повести атаку. Но сперва нужно было удалить лиловую пленку, чтобы морские и сухопутные жители встретились на равных. Запылал огонь, жадно вгрызаясь в хворост. Молодые воины бегом помчались к воде и, раскрутив над головой горящие сучья, стали швырять их в скопления лиловой пены. Пламя вмиг разбежалось по невысоким волнам. Ветер понес к берегу удушливую вонь, и саларики, кашляя, уткнули носы в коробочки с благовониями. Там, где прошел огонь, вода очистилась – лиловых пятен не осталось вовсе, виднелся только естественный серовато-металлический блеск. Воины постарше тщательно выбирали себе факелы. Грофт подошел к землянам с четырьмя факелами в руках: – Держите! Пришло время для них. И что с ними делать, недоумевал Дэйн. Солнце все еще не ушло за горизонт. Держа факел в руке, Дэйн стал приглядываться, как действуют саларики. Грофт повел всех в наступление. Он промчался по рифу, стремительными прыжками преодолевая бреши, где волны захлестывали на камни. Прочие воины последовали за Грофтом, каждый с зажженным факелом в руке. Закрепив свой факел в расщелине между камней, воин занимал позицию рядом. Земляне в неуклюжих ботинках двигались не так ловко, но все же кое-как пробирались вперед, морща носы от запаха гари. В первые же мгновения они насквозь промокли от брызг. По примеру салариков они встали лицом к морю. Дэйн, правда, понятия не имел, что следует высматривать. В записях Трэкста Кама горпы были описаны в самых общих чертах. Земляне знали только, что это разумные рептилии и они очень опасны. Когда все воины разместились на рифе, вновь приступили к действию молодые саларики. Они зажгли от костра еще факелы и, пробежав вдоль всей линии старших, забросили факелы как можно дальше в море. На серо-стальной воде плясали желтые блики – отражения заходящего солнца. А когда от факелов запылали плавучие скопления пены, море еще ярче окрасилось в охряные и золотистые оттенки. Дэйн, прикрыв рукой глаза от нестерпимого блеска, изо всех сил всматривался в воду, предполагая, что саларики с помощью огня стараются выгнать противника на берег. Он держал наготове гипноизлучатель, так же как стоящий рядом саларикский воин – свой кривой нож в одной руке, а в другой – раскрытую сеть, которая должна опутать жертву перед нанесением смертельного удара. Но горпы ударили на дальнем конце рифа – это почетное место Грофт сразу отвел для себя. Когда раздался взрыв воинственных криков, Дэйн оглянулся и увидел, как сын вождя низко метнул сеть и тут же резко ударил ножом. Когда он занес руку для следующего удара, с клинка на запястье стекали струйки зеленоватого ихора. – Дэйн! Торсон дернулся, оборачиваясь. Прямо к нему по воде приближался клин мелкой ряби. Нужно было подпустить его ближе, чтобы появилась четкая цель. Дэйн инстинктивно пригнулся в позе героя телебоевика, жалея, что у него нет при себе бластера. Саларикские воины справа и слева не проявляли намерения ему помочь. Судя по всему, тут действовал охотничий этикет. Каждый должен убить своего монстра без посторонней помощи. От его мастерства в ближайшие минуты зависит, быть может, репутация землян в целом среди местных жителей. Под металлически блестящей поверхностью воды уже просматривались очертания противника, но картина то и дело искажалась, и Дэйн выжидал. Внезапно тварь сделала рывок, и у самых ног Дэйна из воды наполовину выпрыгнуло кошмарное создание. В воздух взметнулись длинные – с человеческую руку – острые когти. Дэйн машинально нажал на кнопку гипноизлучателя, целясь приблизительно в сторону морского чудовища. К его изумлению, монстр не рухнул снова в водную стихию, откуда только что появился. Жуткие когти ударили в дюйме от его ботинка, прочертив глубокую борозду, какой не оставил бы и самый острый нож. – Покажи ему! – крикнул Рип, занимающий позицию немного дальше. Дэйн жал на кнопку еще и еще, а чудовище все размахивало когтями. Из лягушачьей пасти, полной острых акульих зубов, текла слюна. Тварь почти целиком выбралась на камни, по-крабьи перебирая несколькими парами ног. Когтистые верхние лапы тянулись к Дэйну, и вдруг чудовище остановилось и завертело из стороны в сторону громадной башкой, защищенной естественным чешуйчатым панцирем. Потом чуть присело, будто готовясь к последнему убийственному прыжку. Но прыжка так и не последовало. Горп вдруг свернулся в шар, сплошь покрытый непробиваемой броней, да так и застыл. Саларики по бокам от Дэйна с победными воплями подошли ближе. Один многозначительно покрутил сеть, видя, что землянину не хватает этого важного предмета экипировки. Дэйн закивал. Саларик ловко набросил сеть на неподвижного противника. Да только броня сплошь покрывала горпа – не оставалось даже щели, куда можно было бы вогнать нож. Они взяли пленника, но убить его не могли. Тем не менее саларики ликовали. Несколько воинов, покинув свое место в цепи, помогли дотащить чудовище до берега. Там края сети прибили к земле кольями. Впрочем, радоваться удаче было некогда. Горп, убитый Грофтом, и тот, которого оглушил Дэйн, составляли только авангард огромного войска. Через миг на охотников обрушились кромсающие когти и адская боевая мощь. Обе стороны несли потери. Дэйн оглянулся на крик боли и едва успел увидеть, как израненного саларикского воина утягивают под воду. Спасти охотника уже не удалось. Дэйн, балансируя на краю рифа, направил в окровавленную воду луч гипноизлучателя, хотя и не мог сказать, зацепил врага или нет. Ни горп, ни его жертва больше не показывались. Зато Али сумел спасти ближайшего к нему саларика и выволок молодого воина на безопасное место – у того из раны на бедре хлестала кровь. Горп, оглушенный гипноизлучателем, сворачивался медленнее обычного, и родичи охотника буквально изрубили его на куски своими кривыми ножами. Бой вскоре распался на множество отдельных поединков. Наступил вечер, и сражение велось при свете факелов. Остатки лиловой пены понемногу догорели. Дэйн припал к земле рядом со своим факелом-маячком, не сводя глаз с моря – не покажется ли на воде зловещая рябь, выдавая приближение очередного противника. На мокрых камнях рифа творилось такое, что нельзя было даже угадать, на чьей стороне перевес. Во всяком случае, горпы пока не проявляли усталости. От сосредоточенного созерцания Дэйна отвлек еще один вопль – точно не из саларикской глотки. Дэйн вскочил. Через четыре воина от него виднелся Рип – высокая фигура четко вырисовывалась на фоне пламени. Али? Нет, вот он. Викс? Торопливо пробирается к берегу. Вопль раздался снова, и земляне оцепенели на месте. – Назад! – Викс отчаянно размахивал руками, указывая на берег. Там что-то барахталось в защитном круге рифа. Молодые саларики, поддерживающие огонь в костре, столпились у кромки воды. Али сорвался с места, одним прыжком преодолел последние несколько футов и приземлился по колено в воде. В его руке блеснул гипноизлучатель. Широко размахнувшись, Али прицелился в центр кипящей в море схватки. Третий вопль перешел в стон и затих. Тогда и саларики бросились в волны, держа сети наготове, и вытащили на берег теперь уже неподвижную темную массу. Охотников поразило, что по крайней мере один горп сумел прорваться на внутреннюю сторону рифа. После минутной растерянности Грофт дал сигнал отступать, что все и исполнили, унося кровавые трофеи. Дэйн насчитал на берегу семь убитых горпов, помимо пленника. Возможно, еще сколько-то доползли до воды, чтобы умереть в море. Со стороны салариков убитых было двое – одного утащили в море на глазах Дэйна – и еще как минимум один тяжелораненый. Но кого же схватили на мелководье? Может, кого-то прислали с «Королевы Солнца»? Дэйн побежал к берегу, не тратя времени на то, чтобы выдернуть свой факел. По пути его догнал Рип. Тот, кто лежал и стонал на песке, был не из экипажа «Королевы». Рваная, залитая кровью куртка на искромсанных плечах носила эмблему «И-С». Али уже отстегнул от пояса полевую аптечку и начал обрабатывать страшные раны. На все вопросы интерсоларщик упорно отмалчивался – то ли не мог отвечать, то ли не хотел. В итоге земляне помогли саларикам соорудить трое носилок. На самые большие носилки уложили пленного горпа, все еще скрученного в защитный шар и основательно обмотанного сетью. На других носилках лежал раненый саларикский воин, а на третьи уложили интерсоларщика. – Доставим его к их кораблю, – решил Рип. – Он, небось, пришел шпионить за нами… Рип спросил проходящего мимо саларика, где найти корабль «Интерсолар». – Они могут решить, что это мы его так, – заметил Али. – Но я тебя понимаю. Если мы его притащим на «Королеву», а он не выкарабкается, скажут, что мы ему помогли уйти в глубокий космос. Ладно, ребята, потащили – что-то он нехорошо выглядит. Впереди, указывая дорогу, шел мальчик-саларик с факелом. Земляне по очереди несли носилки. К счастью, корабль «Интерсолар» стоял совсем близко к морю. Покрытую спекшейся коркой посадочную площадку пересекали рысью. Звездолет был, наверное, одним из самых маленьких у «Интерсолар», но примерно на треть больше «Королевы» – без сомнения, эта треть в основном приходилась на грузовые трюмы. «Королева Солнца» рядом с ним показалась бы невзрачной и сильно потрепанной, но ни один вольный торговец не примет по доброй воле эмблему крупной компании, даже ради новехонького корабля, только что с пусковой площадки фирмы-производителя. Когда выпускник Школы получает свое первое назначение, его отправляют на корабль, который лучше всего ему подходит по характеру, знаниям и способностям. Те, кого определили в вольные торговцы, просто не прижились бы в крупной компании. В последнее время пугающе расширилась пропасть между привычными к строгому контролю служащими пяти основных торговых компаний галактического масштаба и теми индивидуалистами, для кого единственно возможной была кочевая жизнь вольного торговца – по сути исследователя и первопроходца. Между ними существовало ожесточенное соперничество. Но и сами крупные компании находились в состоянии холодной войны за самые выгодные планеты. Вольные торговцы подбирали крошки, и споры возникали не часто – вот как сейчас на Сарголе, когда крошки внезапно приняли обличье сочного пирога, способного пробудить аппетит великана. Представителей «Королевы» окликнули у трапа. Рип вызвал вахтенного и в двух словах рассказал о случившемся. Раненого немедленно подняли на борт, причем даже «спасибо» не сказали. – Вот и все. – Рип дернул плечом. – Пошли отсюда, пока они люк не захлопнули с такой силой, что весь корабль опрокинется! – Любезные ребята, правда? – вполголоса проговорил Викс. – Чего ждать от интерсоларщиков? – отозвался Али. – Для них вольные торговцы – отребье с окраинных планет. Пошли туда, где нас ценят! Они вернулись на «Королеву» короткой дорогой и строем отправились докладывать капитану. Утром, к удивлению землян, саларики не явились на переговоры. Зато прибыла новая делегация, на этот раз из стариков и жреца, с приглашением на тризну по случаю похорон Пафта, где должны были официально провозгласить Грофта новым вождем, ведь он достойно отомстил за отца. По некоторым обмолвкам было понятно, что земляне во время охоты показали себя достойными древних саларикских традиций. Экипаж определил по жребию двоих, кто останется на корабле. Остальные умастили себя благовониями, чтобы не оскорбить обоняние местных жителей и не нарушить добрых с ними отношений. И снова в полдень у опушки леса появился почетный эскорт. Мура и Тан проводили остальных. Предшествуемая герольдом, процессия двинулась по утоптанной дороге в другую сторону от площадки переговоров и, пройдя через лес, вышла на просторное место, где тщательно вырубили любую растительность, за которой мог бы укрыться враг. Посередине поля установили высокий частокол из того самого ярко-красного дерева, которым на берегу так заинтересовался Викс. Колья из цельных стволов были остро заточены наверху. С наружной стороны частокол окружала глубокая канава, у входа ее можно было перейти по съемному мостику. Дэйн, проходя, заглянул в ров. Там не было воды – саларики строили свою защиту на другой стихии. После вчерашнего Дэйн не мог не принять всерьез их способ. Этот лиловый оттенок ни с чем не спутаешь. Охотники принесли с берега и уложили на дне рва горючую пену. Только бросить факел – и нападающих остановит стена огня. Саларики мастерски использовали природные ресурсы своей планеты. Глава 6 Вызов на поединок Внутри частокола обитало целое сообщество. Саларики ценили личное пространство – даже у холостых воинов были отдельные закутки вместо общей казармы. Поэтому постройки из бревен и кирпича-сырца в саларикских городах больше всего напоминали пчелиные соты. Клан Пафта считался крупным, однако в нем было всего лишь сотни две воинов с многочисленными женами, детьми и слугами-пленниками. Не все они постоянно жили в этом поселении, но все собрались на похороны. Многие поставили себе палатки и временные навесы между зданиями городка. К счастью, землян сразу проводили через людный лабиринт в его центр – Большой зал. Круглый зал, как и торговая площадка, был открыт сверху. При этом его, словно спицы в колесе, делили на части шесты из красного дерева; на каждом была укреплена металлическая корзина, наполненная горючим материалом. Здесь не было прозаических скамеечек и столиков для торговли. Вдоль всей стены шла длинная круговая столешница, прерываясь только в дверях. В точности напротив входа стояло на небольшом возвышении парадное кресло вождя. Официально пир еще не начался, но многие места за столом были уже заняты. Землян провели к местам недалеко от сиденья вождя. Ван Райк уселся, довольно крякнув. Очевидно, вольных торговцев причислили к знати. Можно не сомневаться – торговля в ближайшие дни пойдет хорошо. Начали прибывать делегации от других кланов, по десять-двенадцать человек в каждой. Их, как и землян, усаживали за стол обособленными группами. Дэйн заметил, что представители кланов не смешивались между собой, и, как стало понятно позже, для этой предосторожности имелась веская причина. – Надеюсь, наши прививки окажут свое действие, – пробормотал Али, с неудовольствием оглядывая вереницу блюд, которые как раз понесли к столу. Торговцы давно выяснили на опыте, что осторожность велит не пробовать инопланетных крепких напитков, однако часто обычай требовал разделить с гостеприимными хозяевами хлеб-соль (или их местный эквивалент). Пришлось обратиться за помощью к науке. Теперь всякий торговец перед инопланетным пиром получал уколы, насколько возможно защищающие от негативных последствий поглощения чуждой пищи. О торговцах говорили, что у них аппетит, как у птички, – поскольку всегда лучше чуть-чуть отведать и выжить, чем облопаться и помереть. Кресло Грофта все еще пустовало, а сам он стоял посреди круга и давал указания рабам, которые разносили яства. До той волшебной минуты, когда кланы объявят нового вождя, он оставался просто старшим сыном дома и не обладал какой-либо особой властью. Пока нескончаемый поток блюд размещался на столе, зажгли огни в корзинах на шестах, озаряя вечерние сумерки. Возле каждого светильника стоял слуга и время от времени бросал в огонь пригоршню душистой коры. Сгорая, она испускала клубы сиреневого дыма, еще усиливая букет носившихся в воздухе ароматов. Земляне то и дело подносили к носу нюхательные флакончики, чтобы хоть немного прочистить голову от одуряющего действия благовоний. Хорошо еще, что дым от светильников поднимается прямо вверх, подумал Дэйн. Будь над ними кровля, можно и в обморок свалиться. Да и так, насколько четко они воспринимают происходящее? К этой мысли Дэйна подтолкнул танец, который сейчас исполняли в центре зала. Танцоры прыжками и ударами в точности повторяли битву с горпами. Дэйн не поверил глазам, когда кривой нож танцора-победителя вошел прямо в грудь другого танцора в гротескной маске чудовища.