Огромным усилием Бонифер подавил горький язвительный ответ, поскольку твёрдо знал, что может быть счастлив лишь в том случае, если Ортам умрёт, а Мадия ответит ему согласием. «Моё счастье, государь, – служить Илии, Мадии и тебе. И лучше я умру одиноким, чем отдам свою верность женщине, к которой не питаю никаких чувств». Он чуть не утратил власти над собой: ещё немного – и он открыл бы свою ненависть Ортаму и обличил себя перед Мадией. Поэтому Бонифер поскорей ушёл, а Ортам остался, полный досады. Из «Анниерады» 55 Оскар знает хорошую песню В Зелёные лощины пришла весна, и яблони покрылись белыми цветами. Но земля Бан Роны была обагрена кровью. Лощинцы без устали сражались с Клыками – с Летучими, которые бросались на них с утёсов, и с Серыми, пробирающимися в город под покровом ночи. Радрику сообщили, что вдалеке показались вражеские суда. К лощинам приближалась вся армада Нага, и именно туда после каждой отбитой атаки возвращались Клыки. Ночью воины-лощинцы спали посменно, а в небе над городом визжа носились крылатые твари. Они атаковали с наступлением темноты и исчезали на рассвете. Лощинцы с трудом переживали ночь и с нетерпением ждали утра, чтобы наконец отдохнуть. Но каждое утро приносило свои заботы – нужно было погребать мёртвых, лечить раненых, подсчитывать припасы, обсуждать планы, чинить укрепления. Никогда раньше лощинцам не приходилось так туго. Радрик и его подручные выбивались из сил. Лили лежала на кровати в одном из кабинетов Великой библиотеки. Девочке устроили там постель, когда Ния решила оставить Трубный холм. Пригородные дома были в большей опасности, сколько бы воинов ни стояло на страже. Хотя псы и патрульные неусыпно прочёсывали местность вокруг города, Клыки могли отрезать Трубный холм от Бан Роны. Три дня назад Ния, Оскар, Подо, Фрева, Бонни и Лили погрузили самые необходимые и ценные вещи на повозку и простились с Трубным холмом. Они прибыли в Великую библиотеку, окружённые целой сворой псов, которые сопровождали их в безопасное место. И теперь, лёжа в своей импровизированной спальне, среди старых книг, Лили слышала на улице собачий лай. Она облизнула потрескавшиеся губы и потянулась к горшочку, стоящему на полке рядом с постелью. Ния приобрела это снадобье у аптекаря и велела дочери почаще мазать губы. Оно снимало боль, но пахло ослиным потом. Когда она поинтересовалась, из чего оно сделано, Ния коротко сказала: «Лучше тебе не знать». Лили, задержав дыхание, открыла горшочек и, окунув палец в желтоватое месиво, принялась мазать снадобьем губы. Вонь так ударила ей в нос, что девочку замутило. В дверь постучали. – Лили, детка, – Оскар поморщился, учуяв запах снадобья, – вчера вечером ты просто творила чудеса. – Он плюхнулся на кровать, и края матраса встали дыбом, а Лили чуть не скатилась на пол. – Мы все устали. Но когда ты играешь… – Оскар закрыл глаза и улыбнулся, – люди вспоминают, как прекрасен мир, и с новыми силами бросаются в бой. Так приятно видеть, что Клыкам эта музыка ненавистна. – Он склонил голову набок и взглянул на Лили через очки. – Тебе нужно разучить побольше песен, милая. – Знаю, – со вздохом ответила девочка. – Вы принесли ноты? Оскар достал из сумки маленькую книжку и поправил очки: – Этот сборник называется «Игривая свинка братца Джо Боба и другие весёлые мотивчики», – он перевернул несколько страниц. – К сожалению, имени автора нет, и я не смогу цитировать как подобает… – Оскар вновь обратил свои сияющие глаза на Лили. – Это лощинные и анниерские песенки. Я с ними мало знаком. – Очень хорошо, – Лили села и взяла свистоарфу. – Будем готовиться. – Да, детка. Будем, – с грустной улыбкой кивнул Оскар. – Помочь тебе или сама справишься? – Думаю, что справлюсь. Лили заглянула в книжку. Она надеялась заучить хотя бы две-три мелодии, прежде чем её сморит сон. Если Клыки нападут до наступления темноты – а они, вероятно, так и сделают, – пусть у неё в запасе будет что-то новенькое. Просто для того, чтобы не сойти с ума от страха. Оскар не уходил. Он стоял в дверях и смотрел в пол. – Что-то ещё? – спросила Лили. – Принцесса, – сказал он, – есть одна песня, которую ты ещё не играла. Лили отвела взгляд. – Ты ведь знаешь – чем древнее мелодия, тем больше Клыки её ненавидят. «Неужели я мало сделала?» – подумала Лили. Губы у неё покрылись язвами, она смертельно устала и каждую ночь подвергала себя опасности на крыше – а Оскар намекает, что она постаралась недостаточно. Все хотят от неё чего-то большего! – Эта песня очень древняя. И ты знаешь её наизусть. – Не надо, господин Ритип. Оскар продолжал смотреть в пол, одной рукой держась за дверную ручку, а другой нервно почёсывая живот. Он вздохнул: – Могу я спросить почему? – Потому что я не доверяю драконам. Особенно Юргену. – Но драконы некогда были союзниками Анниеры. Может быть, они придут на помощь, если ты… – Мне нужно репетировать. Пожалуйста, оставьте меня, – Лили было стыдно так говорить со старым другом, но её переполняли тяжёлые чувства, и девочка не знала, как с этим быть. – Простите, господин Ритип, я очень устала. Оскар кивнул и закрыл дверь. Лили поднесла свистоарфу к губам, но играть не стала. Одной рукой она беззвучно касалась струн, а другой – отверстий, проигрывая мелодию в голове. Так она всегда упражнялась дома в Глибвуде, когда не хотела беспокоить братьев. Впрочем, при одной лишь мысли о древней песне гнев, вспыхнувший было в груди девочки, сменился страхом. Когда Лили подумала про «Мотив Юргена», у неё задрожали пальцы. Она вспомнила старого дракона, вырвавшегося из морских недр, и его огромную блестящую голову, нависшую над палубой «Энрамеры». Юрген – король драконов, подводный демон, вышедший на охоту, – принюхивался к Подо, желая отомстить ему за гибель детёнышей. Сердце Лили разрывалось при мысли о Подо, который так любил свою семью – и который дрожал от стыда и ужаса перед драконом. Вид моря до сих пор приносит старику столько страданий, что он не в силах взглянуть на запад без слёз. Лили подумала, что больше не станет играть эту песню. Ей не хотелось вспоминать тот день в Ледяных прериях, появление морских драконов и многочисленные дедушкины прегрешения. «Мотив Юргена» неизбежно оживил бы эти горькие воспоминания. Но было кое-что и пострашнее воспоминаний. Лили знала, что Клыки не единственная угроза. Морские драконы, по крайней мере некоторые из них, ещё оставались в гавани. Они ждали, когда Подо Рулевой снова выйдет в море. Гнев Юргена был безмерен; хотя он и позволил Подо в последний раз пересечь море, в древней душе дракона лежала пугающая тьма. В Первой книге Оскар прочёл, что некогда у правителей Анниеры был договор с драконами, однако Лили не имела никакого желания его возобновлять. Девочка ни о чём не хотела договариваться с Юргеном. Она чуяла в нём зло и доверяла старому дракону не больше, чем Клыкам Даня. Вот почему она не желала играть древнюю мелодию. Лили боялась, что этот мотив не только разозлит Клыков и придаст бодрости лощинцам – он призовёт из моря Короля Драконов. И тогда произойдёт нечто ужасное. 56 Надавать пинков отчаянию Лили проснулась под вечер от знакомого шума битвы. – Детка… – позвала Ния. – Мне надо на крышу, – пробормотала Лили с закрытыми глазами. – Да. Жаль тебя будить, но солнце садится. Лили потянулась и села. Вздохнув, она взяла костыль и с трудом встала на ноги. Губы болели меньше, но облизывать их не стоило. Лили взяла «Игривую свинку братца Джо Боба», а лекарство оставила на полке. – Не забудь снадобье, – предупредила Ния. – Лучше уж истечь кровью, – буркнула Лили. – Твои подданные предпочли бы, чтоб ты выжила, – Ния говорила тихо, но эти нотки в голосе матери Лили хорошо знала. – Ты Поющая дева Анниеры, нравится тебе это или нет. Твоя музыка сильнее мечей. Намажь губы бальзамом. Когда они поднялись на четвёртый этаж библиотеки, в зал под названием «Книги о древесных корнях и краденых драгоценностях», Лили окончательно проснулась – и поняла, что проголодалась. Радрик и несколько вождей встали при её появлении и подождали, когда Лили сядет, прежде чем продолжить разговор. Подо принёс миску каши и булочку с корицей и, поставив еду на стол, поцеловал внучку в щёку, уколов усами. – Два дня, – произнёс между тем Данниби. – Или меньше. – Откуда взялись эти треклятые корабли?! – наставник Тумак стукнул кулаком по столу. Из-за угла выглянула госпожа Сидлер, старший библиотекарь: – Нужна помощь? – В пятый раз говорю тебе – нет! – рявкнул один из вождей. Госпожа Сидлер заспешила прочь с глубоко оскорблённым видом. А совет продолжился. – Простите, я опоздала к началу, – произнёс женский голос. – Радрик, почему мы не можем просто открыть Морские клешни и выпустить наши корабли? Лили окунула в кашу булочку с корицей. Девочке нравилось слушать разговоры старших. И женщина, которая заговорила, ей тоже нравилась. Большинство вождей были суровыми и неулыбчивыми, даже женщины. Они так привыкли решать споры силой, что порой между ними вспыхивали драки. Но Хеммика Волосатая – так её звали – отличалась не только суровостью и необузданностью. Высокая и крепкая, она нависала над столом как тролль; кожа у неё была старчески дряблая, усеянная бородавками и поросшая жёстким волосом. Однако глаза у Хеммики сияли как свечи в темноте, а когда она улыбалась, по всему лицу расходились лучики. – Потому что нам и так не хватает людей, – ответил вождь по имени Кайден Остролист. – Если мы вышлем флот навстречу Клыкам, город сразу ослабеет. Они прорвут нашу оборону.