* * * Никто не караулил ее возле дома, не ворвался следом за ней в подъезд, не стоял возле квартиры. Бандиты не знали, кто именно находился в павильоне в день убийства Жергиной. Если бы знали, не стали бы заманивать Дашу в ловушку под видом прокурорских работников, а сразу затолкали бы в машину и увезли в какое-нибудь потайное место, чтобы расправиться с ней без шума и пыли. Ловушка нужна была для того, чтобы вырвать из нее признание. Бедная испуганная девушка все рассказывает жесткому следователю, вверяя ему свою судьбу... К счастью, мама Тоня куда-то ушла, и Даше не пришлось исполнять номер «все хорошо, прекрасная маркиза». Заглянув в зеркало, она вынуждена была признать, что вид у нее абсолютно дикий. А маму Тоню на мякине не проведешь! Сбросив туфли, Даша отправилась на кухню, достала из холодильника бутылку минералки и жадно припала к горлышку. Пока она пила, делая огромные глотки, сердце словно само выбивало слова: «Я – свидетель преступления. Меня хотят убить». И вдруг сверкнула страшная мысль – у этого Зотова, или как его там по-настоящему, остался ее паспорт. Конечно, бандиты и без паспорта отлично знают, где она живет. Но, лишившись главного документа, Даша почувствовала себя ужасно беззащитной. Господи, какая же она дурочка! Примчалась домой! Туда, где ее в первую очередь и будут разыскивать! Может быть, убийцы уже едут сюда и сейчас начнут ломиться в дверь. Или стрелять. Необходимо было что-то срочно предпринять. Но к кому бежать за помощью, кто может помочь? Даша чуть не расплакалась. Ведь даже мужика приличного, который смог бы если не защитить, то хоть посоветовать что-то дельное, у нее нет. Может быть, все-таки обратиться в милицию? Все лучше, чем иметь дело с бандитами. Дрожащей рукой она потянулась к телефону и тут же замерла. Почему бы, собственно, ей не позвонить Лопухину? Он ведь сам сказал – звоните, если будет что рассказать. Вот теперь у нее для Андрея Анатольевича есть много интересных историй. И не только историй! У нее есть улика. И самое лучшее, чтобы эта улика поскорее оказалась в распоряжении следственной группы. Тогда они поймают убийц, и те перестанут преследовать Дашу, так как наверняка получат пожизненные сроки. Она нашла в сумочке визитную карточку старшего следователя прокуратуры Лопухина и набрала номер мобильного, который был ручкой нацарапан на обороте. – Да, – послышался в трубке заспанный голос. «Господи, я его разбудила, – расстроилась Даша. – Сейчас он скажет, что уже спит и чтобы я звонила завтра. А до завтра я могу не дожить». – Андрей Анатольевич, это вас беспокоит редактор Веселова с канала «Эфир», – быстро заговорила Даша, боясь, что сейчас он ее прервет. – У меня кошмарные неприятности. Я хочу вам кое-что рассказать. И попросить о помощи. – Я вас помню, – сказал Дауни-младший и отчетливо зевнул. – Хорошо, что позвонили сами. Я уже собирался завтра вызывать вас повесткой к себе. У меня появились вопросы, на которые... – Я знаю, – выпалила Даша. – Мне эти вопросы уже сегодня задали. В грубой форме и с угрозой для жизни. – В каком смысле? – изумился следователь. – О чем вы говорите? Это дело веду я, а я вам совершенно точно ничем не угрожал. Похоже, сон слетел с него окончательно. – Вы должны приехать ко мне домой, тогда я вам все расскажу, – твердо сказала Даша. – Мне уже терять нечего. – К вам? Домой? Зачем? – Если вы будете задавать столько вопросов, то ничего не узнаете! – Но я обязан их задать. Вообще-то я следователь. Послушайте, а чего это вы так распетушились? Вы хотя бы представляете, что требуете от меня невозможного? По закону я не имею права заявляться домой к свидетелю по делу. Это вы сами должны явиться ко мне в кабинет. – Завтра я к вам уже не приду, – с трагической ноткой в голосе заявила Даша. – Почему это? – Потому что меня убьют. Убийцы, – мудро уточнила она. – Те же самые, которые расправились с Жергиной. Я многое знаю, Андрей Анатольевич. Не думайте, что я вас разыгрываю. Приезжайте, прошу вас. Вы не пожалеете. – Звучит довольно... заманчиво, – пробормотал Дауни-младший. И тут же перешел на деловой тон: – Послушайте, Дарья, вам действительно угрожает опасность? Если вы врете, я завтра же посажу вас в КПЗ. – В камеру предварительного заключения? – проявила осведомленность Даша. – А ее хорошо охраняют? – Вам понравится. Ладно, через час буду. – Адрес вам продиктовать? – Не надо. Я внимательно изучил сегодня ваше личное дело, – хмыкнул следователь. – Квартиру только напомните. Да, и код подскажите. Положив трубку, Даша в изнеможении опустилась на тахту. Сейчас ей казалось, что Лопухин – не следователь прокуратуры, а отважный рыцарь, который во весь опор мчится ей на помощь. Если он будет рядом, то защитит ее от всех бандитов на свете. Интересно, у следователя прокуратуры есть пистолет? Ну, даже если и нет, то он наверняка справится с неприятелем голыми руками – она же видела его мускулы. Потом Даша стала думать про маму Тоню. Допустим, ее саму спрячут, даже, может быть, и впрямь запрут в КПЗ. А что будет с мамой? Как ее защитить? Даша решила, что об этом надо будет поговорить с Лопухиным сразу же, как только он появится. * * * – Налить еще? – Да, и покрепче, пожалуйста. Даша встала и пошла варить новую порцию кофе. Поставив турку на плиту, искоса взглянула на гостя. Ну что тут поделаешь – вылитый Роберт Дауни-младший сидел на табуретке в их восьмиметровой кухне и что-то задумчиво чертил в блокноте. Даша говорила практически без умолку, а Лопухин лишь направлял ее рассказ наводящими вопросами в конструктивное русло. Девушку просто прорвало – все обуревавшие ее чувства и эмоции она обрушила на ни в чем не повинного следователя. Слушателем он, впрочем, оказался благодарным. Сегодня Андрей Анатольевич не казался ей коварным профи, который знает все тайны мира и видит под землей на два метра. Перед ней сидел разумный и сильный мужчина, рядом с которым впервые за последнее время она ощутила себя в безопасности. – Как вы считаете, что мне теперь делать? – спросила Даша, разливая по чашкам ароматный напиток. – Все, что могли, вы уже сделали, – повел бровью Лопухин. – Сейчас надо подумать, что мне со всем этим делать. Даша была счастлива, что наконец-то нашелся человек, на которого удалось свалить всю ответственность за свою дальнейшую судьбу. – А вы уже что-нибудь придумали? – полюбопытствовала она. – По-хорошему, не должен я с вами на эту тему беседовать, – вздохнул Лопухин. – Ну да ладно, все равно уже все инструкции нарушил, наведавшись к вам в гости. Значит, картина получается следующая. Есть человек или группа людей, которым по каким-то причина мешала Оксана Жергина. И они ее убрали. – Стрелок и тот, с белой прядью... – не удержавшись, встряла Даша. – Это исполнители. Но есть и заказчик, которого мы пока не знаем. Смотрите, Жергину убивают, невзирая на то, что она – человек публичный, популярный, и общественный резонанс неизбежен. Обычно на жесткие меры, такие как убийство, идут лишь в крайних случаях. Видимо, проблема была очень серьезная. К тому же, если верить записи, которую вы сделали, решение ликвидировать Жергину было принято спонтанно, на подготовку времени у них не было. Вот почему преступники так нервничали. – А что значит – если верить моей записи? Она самая настоящая, ей вполне можно... – Допустим, я верю, – прервал обиженную тираду Лопухин. – Но в суде еще предстоит доказывать ее подлинность, а это жуткая морока. – А нельзя просто взять и арестовать этих двоих? – с надеждой спросила Даша. – На основании одной лишь записи? Да из меня их адвокаты окрошку сделают. И потом – мы ведь пока даже не знаем, кто они такие. – То есть как? Есть же приметы. Я думала, по приметам убийц легко можно найти. – Это только фокуснику зайца в своей шляпе легко найти. – А как же ваши картотеки, архивы, базы данных? – упорствовала Даша. – Можно там проверить? – Прогоню, конечно, через компьютер. Но ваших киллеров в базе вполне может не оказаться. Там у нас обычно – рецидив. Или те, кто так или иначе засветился уже. А сколько бегает опасных гавриков, которых и в криминальных-то кругах мало кто знает! – Хорошо, а прозвище Стрелок вам ни о чем не говорит? – Тут, наверное, есть за что зацепиться. Вообще что-то знакомое, но никак не вспомню, где слышал. – И мне эта кличка показалась знакомой. Может, я в газете про этого лысого Стрелка читала? – Про киллеров в газетах не пишут, – отмахнулся Лопухин. – О них мало знают даже те, кому положено, а уж журналисты – тем более. Все больше слухи, намеки, домыслы. Преступный мир этих людей оберегает. – Надо же, какие заботливые! – негодующе фыркнула Даша. – Если задуматься: ведь это же ужас. Профессия – убивать людей. Даже представить невозможно, кем надо для этого быть. – Вы лучше не представляйте. Между прочим, в общении, в быту они вроде как нормальные люди. Я однажды вел дело об убийстве, и нам удалось схватить штатного киллера крупной группировки. У него на счету только доказанных убийств было более двух десятков. Так он мне Пастернака наизусть читал, Бродского. Тонкий человек оказался. У него две дочери было, близняшки, три годика, так он переживал, что мало времени проводил с ними. Работа! Даша содрогнулась. – Нет, я понимаю, когда на войне приходится или по службе – в милиции или... – В прокуратуре, – подсказал Андрей Анатольевич, улыбнувшись. От этой улыбки Дашино сердце дрогнуло и размякло, как корка хлеба, брошенная в воду. – Я все думаю про эту кличку «Стрелок», – продолжал между тем Лопухин. – Она не похожа на блатную, тюремную, лагерную. Хотя для киллера подходяще. – Ой, я вспомнила, – неожиданно воскликнула Даша, радостно хлопнув рукой по столу. – Это же кино «Основной инстинкт»! Знаменитый фильм, знаете? Там Шерон Стоун называет Майкла Дугласа Стрелком. Потому что он однажды, приняв наркотик, устроил стрельбу в людном месте и убил несколько случайных свидетелей. Или что-то в этом роде. – Да, точно, – задумчиво потер подбородок Андрей. – Знаете, в этом что-то есть. Обычно клички в преступном мире дают не абы как, а со смыслом. Географическая принадлежность, производная от фамилии, характеристика физических и психологических качеств и так далее. – А вдруг это бывший сотрудник милиции? – высказала предположение Даша, в глазах у которой уже разгорались искры азарта. Лопухин посмотрел на нее с интересом. Казалось, он был вовсе не против того, чтобы они рассуждали и строили версии вместе. – Не обязательно милиции, но, возможно, силовых структур в широком смысле, – продолжил он Дашину мысль. – И если следовать нашей логике, то отметился он двумя вещами: наркотики и убийства. Вероятно, его за это уволили. Или он сам ушел. Прозвучит цинично, но киллер – это в первую очередь хорошо оплачиваемая работа. Правда, рискованная. Там редко доживают до пенсии. В общем, попробую я покопать вокруг этого Стрелка, может, что и всплывет. Но вот второй персонаж мне совсем непонятен. Очень смущает та наглость, с которой они разыграли спектакль с вызовом в прокуратуру. – Если бы я знала... – Да вы много чего знали, – покачал головой Андрей Анатольевич. – Только решили хранить свои знания при себе, вот и вляпались. Если бы вы мне при первой встрече все честно рассказали, то и не пришлось бы из окон сигать.