— Не пиши. Аллу уже установили. Квартира под контролем. Сейчас ищем дачу. Как найдем, так... — Гусаков прервал занятие. — Читай дальше. — Читаю, — покорно согласился Адмирал. — Про Казакова больше ничего нет. — Он поднял глаза. — Там много интересного про сам банк и его руководство, — подсказал Олег. — Понял, почему В.И. звонил? — Да-а-а... Это что-то. А мы, значит, денежки взяли — и тю-тю... — Адмирал понял, о чем говорил Олег и о чем предупреждал В.И. — И что? — А ничего. Ты теперь за старшего. Я еду в Москву. — Олег забрал листки. — Гусаков в курсе всего. — Ну, блин! — выругался Адмирал. — А я слышу, по радио все нас несут. Думал — так, ерунда... — Это не ерунда, дружище Биндер. Это вовсе не ерунда. — Олег пошевелил оранжевыми носками. — Самое главное впереди. Справишься? Адмирал скорчил отвратительную рожу. «Справлюсь?» — Может, Медведя вызвать? — предложил Олег. — Сам говорил — ум хорошо, а полтора лучше. Вызывай. 54 Машина прекрасно вписалась между двумя гаражами. Сквозь запотевшие стекла был виден и подъезд, и второе от угла окно однокомнатной квартиры загадочной Аллы Копытиной. К счастью для разведчиков наружки, она жила на третьем этаже и ее окна выходили на фасадную часть. Приметы объектов были довольно яркими. Казаков носил длинные седые волосы, стянутые резинкой на затылке. Еще — седые усы. На фотографии он тоже был с усами, но давность... Впрочем, по опыту разведчиков, люди подобного габитуса — узкие скулы, непропорционально вытянутое лицо — с годами менялись мало. Еще две машины уже блокировали спорткомплекс «Буревестник». По первой информации, Алла была там. К счастью, один из работников был вхож туда даже без легенды. Там работала его жена. Обычно Алла Копытина заканчивала работу рано, но сегодня был помывочный день для представителей местной знати: руководство налоговой полиции и несколько депутатов отдыхали в «Буревестнике» душой и телом. Служебная машина одного из них привезла несколько коробок со снедью, а спустя часа полтора прибыли сами тела. — Надолго, — констатировал водитель наружки. — Эти помалу не парятся. — Жрут они там, а не парятся. У них ряхи после бани в три раза шире становятся, — продолжил тему другой. Еще через час к спорткомплексу подъехала ржавая «Нива». Молодой бородач. — Кто такой? — насторожился старший. — А Бог его знает. Он пронес в сауну большую синюю сумку. Через пять минут вышел на улицу и закурил сигарету. Еще через десять минут появилась крашеная блондинка. «Калина, я Ноль третий. Объект вышел. Начинаем движение». «Пять — пять». Однако движение не началось. Перекинувшись несколькими фразами, бородач и блондинка разошлись. «Нива», фыркнув глушителем, выкатила на улицу. Копытина вернулась на работу. — Что делать? Связного брать? — старший не знал, что предпринять. Машин имелось всего две, и разбрасываться средствами было нелепо. Если сейчас «Банщица», как окрестили ее разведчики, двинется, то работать за ней на одной машине слишком рискованно. Бросив взгляд на клочок бумаги с номером «Нивы», старший запросил базу. Установить владельца не удалось. Машина была зарегистрирована в Дагестане. Водитель пользовался явно по доверенности. — Зря не взяли связного, — пробурчал старший. Второй возможности могло не представиться. «Банщица» вышла около девяти вечера. Быстрым шагом она прошла к автобусной остановке, но ждать не стала. Села в первую попутку — темные (ночью все кошки серы) «Жигули». Зацепились за ней удачно. «Банщице» явно не видно преследователей, водителю, если он не из ее кампании, — наплевать. Но старший рисковать не стал. Бригады работали по классической схеме. Покружив по городу, «Жигули» вышли к окраине. Несколько раз вильнув по переулкам, выкатили за город. — На дачу, что ли? — задал себе вопрос старший и проинформировал базу. Ровно через семь минут «Банщица» вошла в дом на территории дачного товарищества «Физик». Наблюдение стало затруднительным. 55 «Альфа» уехала ни свет ни заря. Два «Икаруса», загруженные бойцами, экипировкой и неизрасходованными боеприпасами, порычав у гостиницы, взяли курс на Москву. Олег решил задержаться на несколько часов и отбыть на выделенной Гусаковым машине после утреннего доклада служб. Уже в девять выбритые, но невыспавшиеся офицеры собрались у Гусакова. — Давай веди сам, — мягко отказался Олег от предложения открыть совещание. — Ты начальник, ты и руководи. — Как скажете. — Гусаков сел во главе стола. — Ну, начнем. Тихомиров, вам слово. — Вчера мною была проведена повторная беседа с задержанным Никольским. — Извини, как его состояние? — перебил Олег. — Его состояние соответствует тяжести полученных ранений, — уклонился Тихомиров. — Главное, может говорить и, самое главное, пока не отказывается. Разрешите продолжить по существу? — Извини, — Олег стушевался. — Продолжай. — Касательно Казакова, Никольский глубоко уверен, что террористов убил именно он. Во время предварительных проговоров Казаков сам предложил место проведения операции. Он строил этот коллектор, знал все ходы-выходы. Казаков гарантировал безопасный уход. Кстати, сам Никольский ему не верил. Когда он в автобусе сказал об этом Зайцеву, тот счел слова Никольского провокацией. Собственно, Зайцев и спровоцировал конфликт. А те слишком доверяли Казакову... Правда, они рассчитывали на полную сумму... — А откуда Никольский знает, что получили только половину? — По радио. Об операции по всем каналам уже... — Тихомиров не нашел подходящего цензурного слова. — Ну, понятно... Разрешите продолжать? О том, что сам захват автобуса есть не что иное как прикрытие чьих-то черных дел, Никольский узнал в автобусе. Правда, разговор был о том, что, может, придется сдаться, но это его не устраивало... — Что ему известно в отношении Казакова? — Мало. Адрес дал, кое-какие связи. Ну, естественно, эту даму из бани... А, вот еще что... — Тихомиров почесал переносицу. — У Никольского такое ощущение, что Костырин в доле с Казаковым. Он потому и со мной не хотел поначалу разговаривать. Думал, мы в курсе всего... — Все? — Остальное не по нашей части. Там прокурорские дела. Докладывать? — Потом. — Гусаков сделал пометки в рабочей тетради. — Так, что у Адмирала? — Он улыбнулся. Прозвище напрочь вышибло из головы фамилию. — У Малахова, — поправился он. — Значит, по линии МУРа проинструктирована агентура, сориентированы их источники на предмет выявления и задержания. Пока других новостей нет. Сегодня обещали доставить опознавателя, который хорошо знает Казакова, но еще не привезли. — Что по банку? — В целом, нормально. — Докладывал начальник отделения. — Вчера поздно вечером мы возили туда Костырина. Все сделали чисто. Кроме охранников, никого не было. Костырин сам открыл сейф и отдал нам дискеты и ТТ. — Как оформили? — Как добровольную выдачу. — У нас есть еще часов двадцать, чтобы его держать. Потом придется оформлять задержание. — Гусаков снова сделал пометку в блокноте. — Мы уже оформили. — Тихомиров вмешался без спроса. — Прокурор в курсе. Единственное, что не стали пока делать, — это проводить обыск. Пока Казаков не знает, что Костырин задержан, он может искать с ним встречи... — Или пули для него, — добавил Олег. — Делайте все, чтобы никто не узнал о его аресте. Кстати, где его содержите? — У себя в кабинете. В СИЗО не помещали. — Семья не хватилась? — Нет, отработали, что он в срочной командировке. Правда, с машиной пришлось повозиться. Знатная тачка, такую на улице держать опасно. Пришлось в наш гараж убрать. Но двери опечатали и документы оформили. — Напрасно ликуете. — Адмирал качнул головой. — Мы ведь его при гаишниках вязали. — На воду дуешь? — Олег прищурился. — На тебя дую. На тебя. — Так, что дает наружное наблюдение за «Банщицей»?