Следующее утро началось с того, что Елена в очередной раз убедилась в том, что сюрприз — это не всегда хорошо. Когда она спустилась вниз к завтраку, то увидела стоящую на столике возле двери в холле огромную корзину с цветами. Свежие бутоны необычного для роз синего цвета ещё хранили капельки влаги и выглядели совершенно потрясающе. Но Лене показалось, что от великолепных цветов пахнет опасностью и тревогой. – Ого, и откуда у нас такое счастье? – подошедший Алексей с удивлением рассматривал корзину. – У меня, конечно, есть версия, но она не слишком приятная. – Там карточка, – Елена кивнула на виднеющийся картонный уголок. – Хотя я тоже предполагаю, от кого они. Алексей вытащил карточку и с выражением прочёл: «Самой прекрасной и самой таинственной женщине с надеждой на добрую дружбу. Дмитрий Завьялов» – На дружбу он надеется, – возмущённо фыркнула Лена, – нет, ты только посмотри, каков мерзавец! Увидел новую игрушку и загорелся? Убила бы! – Я тебе давно говорил, хочешь — и его тихо прикопают где-нибудь на симпатичной лесной полянке? – Нет, Алёша, мы уже обсуждали с тобой это, – она покачала головой, – ты не должен становиться таким же, как он. Покачав головой, Алексей молча согласился с женой, так как прекрасно понимал, что стоит один раз переступить невидимую нравственную границу — и всё, обратного пути не будет. Он не мог сказать о себе, что безгрешен, абсолютно честных бизнесменов просто не бывает в природе. Но крови на его руках не было ни в прямом, ни в переносном смысле: все его грехи, мелкие и средние, находились в сферах финансовых. Он никогда не устранял конкурентов и искренне осуждал тех, кто этим занимался. Именно поэтому Краснову был глубоко неприятен Фомин, которого такие нравственные вопросы не мучили никогда: он совершенно спокойно убирал всех тех, кто ему мешал. Пусть и не лично, не своими руками.. Да, наверное, если бы это был вопрос жизни и смерти, Алексей принял бы непростое решение, но, к счастью, этого пока не требовалось. – Хорошо, Леночка, как скажешь, – он поцеловал жену и поинтересовался, – как будешь реагировать на цветы? – Никак, – спокойно ответила Елена и пожала плечами, – на концерте, если он подойдёт, просто поблагодарю за внимание. Ты ведь знаешь таких, как Завьялов, – странно, но ей на удивление легко удалось произнести его фамилию, – если я отправлю корзину обратно, он придумает что-нибудь ещё. – Я очень рад, что ты говоришь об этом достаточно спокойно, – Алексей улыбнулся, запихнул карточку обратно в корзину и со странным удовольствием взглянул на обручальное кольцо, сверкнувшее на руке. Он никогда не носил украшений, но это было не просто кольцо, это был символ счастья, о котором он даже не мечтал. – Алёша, пообещай мне, что не будешь предпринимать ничего, никаких шагов в отношении господина Завьялова, – пристально глядя на мужа, неожиданно попросила Елена, – мой внутренний голос говорит мне, что пока не время. Алексей ответил не сразу, и Елена уже приготовилась убеждать его, но потом он кивнул и неторопливо сказал: – Хорошо, я верю твоей интуиции и уважаю твою просьбу, но если эта мокрица попробует хоть как-то задеть тебя, я буду в своём праве. – Спасибо, Алёша, и в этом случае я даже не буду возражать. Санкт-Петербург, 21 декабря 2017 года Снег валил крупными хлопьями, и за огромными панорамными окнами нового офиса её агентства — подарка Алексея к Новому году и Рождеству — царила настоящая зимняя сказка. Сквозь белоснежное кружево яркими звёздочками рекламных огней сиял город, и Елена уже какое-то время просто смотрела в окно, любуясь этой невероятной картиной. – Мадам, – в кабинет заглянула новенькая девушка, которую Елена планировала поставить на должность секретаря и сейчас присматривалась, – к вам господин Стрельников, ему назначено на шестнадцать. – Проси, – Елена оторвалась от потрясающего вида и подошла к своему столу. Мельком глянула на своё отражение в стекле книжного шкафа и повернулась к открывшейся двери. – Александр Борисович, рада вас видеть в добром здравии. – Благодарю вас, Елена Алексеевна, – крупный, слегка полноватый мужчина в дорогом костюме улыбнулся хозяйке кабинета, но ответной улыбки не дождался. Он прекрасно понимал, что дело не в нём лично: жена его старого друга Алекса Краснова вообще улыбалась крайне редко. Насколько он успел заметить за несколько лет знакомства, этого удостаивался исключительно Алексей. Но, чёрт побери, до чего же она хороша! Настоящая сказочная Снежная Королева… – Что привело вас ко мне, Александр Борисович? – мягкий, чуть хрипловатый голос удивительно хорошо гармонировал с её холодной северной красотой: белые волосы, синие глаза, нежная кожа. – К сожалению, только дела, – он обезоруживающе улыбнулся и со вздохом развёл руками, – мне нужна самая лучшая ваша девушка, поэтому я попросил Алексея, чтобы он замолвил за меня словечко и моим вопросом занялись лично вы, а не ваши, несомненно, квалифицированные администраторы. – Друзья Алёши — мои друзья, – уголки нежных губ чуть приподнялись в едва заметном намёке на улыбку, – чем я могу вам помочь? Для чего вам нужна «моя самая лучшая девушка»? – Понимаете, дело в том, что послезавтра состоится Рождественский бал, на который вы тоже наверняка приглашены, – он дождался её кивка, – и на этом мероприятии будет человек, с которым мне непременно нужно договориться. Вопрос практически жизни и смерти! И я никак не могу подобраться к нему, он лоббирует интересы другой компании. Но это между нами, разумеется… Так вот, у этого человека есть одна слабость — красивые женщины. – Ну, допустим, такая слабость есть не только у него, – Елена откинулась на спинку кресла и внимательно смотрела на гостя, – Александр Борисович, вы же наверняка знаете, что за стандартными эскорт-услугами — это не ко мне. Я не занимаюсь подобными вещами. – Я знаю, – он кивнул, тоже удобно откидываясь в кресле, – да он на обычную и не клюнет. Мне нужна девушка, которая заинтересует его и сможет замолвить словечко за мой проект. Ненавязчиво и элегантно. – Я помогу вам, Александр Борисович, – Елена открыла на ноутбуке соответствующую папку, – но сроки очень сжатые, я не могу ничего гарантировать. Чем занимается тот, кто вам нужен? – Он чиновник в администрации города, молодой, но очень влиятельный, – Стрельников задумался, – любит рыбалку и горные лыжи. – Какой тип женщин ему нравится? – Елена листала на ноутбуке что-то вроде каталога. – Блондинки, брюнетки, стройные, пышные? Кстати, девушка будет сопровождать вас или она должна быть сама по себе? – Я буду с супругой, – слегка смутился Стрельников, – так что, наверное, сама по себе. Вот приглашение на одну персону. Он положил на стол конверт, который Елена, не глядя, убрала в ящик стола. – А что касается женщин, насколько я помню, у него были разные девушки, – подумав, не очень уверенно ответил гость, – но ни одна не задержалась надолго. Елена слегка усмехнулась, но ничего не сказала, продолжая листать анкеты. – Приезжайте завтра, Александр Борисович, – она поднялась из-за стола, – я представлю вам выбранную мною девушку, и дальше вы уже будете разговаривать напрямую с ней. – Благодарю вас, – воскликнул посетитель и бросил на Елену острый взгляд. – И вы даже не спросите, кто объект моего внимания? – Я стараюсь не обременять себя лишней информацией. Прейскурант вам известен. – Разумеется, – на лице гостя отразилось искреннее облегчение, – это вообще не вопрос. Вы моя последняя надежда. Когда посетитель вышел, она открыла на ноутбуке папку и задумчиво перелистала текстовые файлы и фотографии. В итоге остановилась на одной и кивнула сама себе. Поднявшись и выйдя в просторную приёмную, отдала несколько распоряжений и вернулась в кабинет. Через пять минут девушка-секретарь внесла поднос с большой чашкой крепкого кофе и тарелочкой с кубиками сыра. Рядом стояла небольшая вазочка с густым янтарным мёдом. К такому варианту «прикуски» Елена пристрастилась вслед за мужем: окунать небольшие кубики твёрдого сыра в мёд и есть, запивая крепким несладким кофе. Она улыбнулась, вспомнив, с каким недоверием попробовала это впервые и в какой восторг пришла. Погрузившись в работу, Елена не заметила, как пробежало время и, когда секретарь сообщила о приходе нужного человека, удивлённо взглянула на часы. – Мадам, добрый день, – вежливо поздоровалась невысокая изящная девушка, вошедшая в кабинет, – мне сказали, что вы просили зайти. – Здравствуй, Кристина, – хозяйка кабинета жестом пригласила девушку присесть и нажала кнопку переговорного устройства. – Света, ещё кофе, пожалуйста. И шоколад «Вдохновение» для Кристины. – Неужели вы действительно помните, что нравится каждой из нас? – удивление в больших карих, как у беззащитного оленёнка, глазах было совершенно искренним. – Конечно, – Елена дождалась, пока принесут кофе и Кристина отломит небольшой кусочек от завёрнутого в тонкую серебристую фольгу брусочка. Девушка блаженно зажмурилась и сказала: – Всё-таки наш шоколад гораздо вкуснее и ароматнее любого другого, даже хвалёного швейцарского. Итак, я готова практически к любым испытаниям. – Послезавтра состоится Рождественский бал, на котором будет интересующий меня человек. Точнее, интересует он не меня, а заказчика. Тебе потребуется привлечь его внимание, сделать так, чтобы он тобой заинтересовался, желательно — увлёкся. Что ему нужно ненавязчиво внушить, скажет заказчик, а как это сделать, ты прекрасно знаешь сама. Это какой-то молодой, но очень влиятельный, по словам заказчика, чиновник из городской администрации. Вот контактный телефон заказчика, зовут его Александр Борисович. Созвонись с ним, встреться, обсуди всё, а потом я снова жду тебя. – Будет сделано, Мадам, – Кристина шутливо козырнула, так как была давней сотрудницей агентства и могла позволить себе некоторые вольности, Елена на такие нарушения условной субординации смотрела снисходительно. Но только в отношении тех, кто делом доказал свою полезность и преданность. Рождественские балы, устраиваемые губернатором «для своих», Лена не любила ещё больше, чем все остальные светские мероприятия: его нельзя было пропустить без уважительной причины. Можно «заболеть» один раз, ну в крайнем случае два… но пропускать третий бал подряд означало привлечь к своей персоне ненужное пристальное внимание. К тому же это могло как-то негативно отрикошетить на Алексея, а этого она хотела меньше всего. Поэтому Елена, одетая в изящное вечернее платье, держа под руку изрядно поседевшего, но всё ещё чрезвычайно импозантного Краснова, шла по красной ковровой дорожке, сдержанно улыбаясь толпящимся по сторонам репортёрам крупных и мелких изданий. Огромный зал был украшен еловыми гирляндами, фигурами Деда Мороза и Снегурочки и зачем-то живыми цветами. В центре красовалась высоченная живая ель. Каким образом бал, проводимый под католическое Рождество, увязывался с Дедом Морозом и его внучкой, Елена понимала плохо. Но, видимо, никого из организаторов этот вопрос не волновал. Народу было много, все сновали по залу, присоединяясь к разговору то одной, то другой группки, пенилось шампанское, звучала рождественская музыка. Елена вела ни к чему не обязывающий разговор с женой давнего приятеля и партнёра Алексея, когда увидела входящую в зал Кристину. Золотистое платье, уложенные в высокую причёску тёмно-рыжие локоны, огромные карие глаза: девушка была невероятно хороша. Елена увидела, как заметивший девушку Стрельников прервал какой-то разговор и неспешно. Словно прогуливаясь, подошёл к группе мужчин, в центре которой был тот, кто Кристине и был нужен. С Тимофеем Сорокиным сама Елена никогда не пересекалась, хотя и постаралась собрать о нём всю информацию, какую смогла. Она заметила, как Кристина, проходя мимо Стрельникова, оступилась и чуть не выронила бокал. Её спас Сорокин, вовремя успевший подхватить девушку и удержать её. – Контролируете, как девушки выполняют свою работу? – внезапно раздался у неё за плечом голос, и Елена, стиснув пальцами ножку бокала, медленно повернулась. На неё, прищурившись, смотрел не кто иной, как Дмитрий Завьялов. Он, отсалютовав ей бокалом, сделал глоток шампанского и поставил фужер на поднос проходящего мимо официанта. – Здравствуйте, Елена, вы с каждым голом выглядите всё ошеломительнее, хотя, казалось бы, уже некуда! Я в очередной раз восхищён. – Доброго вечера, Дмитрий Александрович, – Елена слегка наклонила голову. – Благодарю вас за комплимент. Но что вы имели в виду, говоря о девушках? – Ой, да бросьте, – он по-свойски подмигнул ей, – я ведь точно знаю, что вон та обворожительная крошка, которая сейчас так нежно улыбается Тимофею Сорокину, работает на вас. – И что из этого следует? – Елена спокойно посмотрела в прищуренные голубые глаза. – Разве где-то было сказано, что сотрудникам кадровых агентств запрещено ходить на бал? Помилуйте, она же не Золушка. Раз она здесь, значит, у неё был пригласительный билет. – Конечно! – он поднял руки, словно признавая своё поражение. – Это чистая случайность! Мне только интересно, с какой целью ваша красотка отирается возле Сорокина? Вас не спрашиваю, всё равно не скажете, это понятно… Знаете, Елена, я искренне восхищаюсь вашей деловой хваткой: всего за несколько лет создать целую сеть элитных кадровых агентств, практически целую империю, умудриться не впутаться ни в один скандал. Потрясающе! – Вы мне льстите, Дмитрий Александрович, – Елена даже не делала вид, что ей приятна компания Завьялова, и взглядом искала отошедшего для какого-то важного разговора мужа. – Алексей Константинович беседует с губернатором, – правильно истолковал её взгляд Завьялов, – вот я и пользуюсь случаем. Вы так редко балуете нас своим появлением, у себя тоже приёмы не проводите, так что шансов увидеть вас у меня катастрофически мало. – Не думаю, что у нас с вами так много общих интересов, что такие встречи являются необходимостью, – чуть резче, чем хотелось бы, ответила Елена. – Ну почему же, – Завьялов лениво улыбнулся, и у Елены заломило виски от напряжения, – я хочу обратиться в ваше агентство и очень рассчитываю, что мною займётесь лично вы. – У меня очень квалифицированные администраторы, – Елена почувствовала, как в сердце ледяной змеёй вползла тревога, – он подберут вам любого сотрудника или домашний персонал. – У меня эксклюзивный запрос, – голос Завьялова приобрёл какие-то интимные интонации, и Елену практически передёрнуло от отвращения и, чего уж там, страха. – Вам нужен преподаватель этикета? – с трудом сдерживая рвущийся наружу негатив, спросила Елена. – У меня есть прекрасные варианты. – Намекаете на мою настойчивость? – Завьялов лениво улыбнулся, и от этой снисходительно-барской улыбки ей захотелось выплеснуть на него шампанское. Но этот более чем экстравагантный поступок сложно было бы объяснить кому бы то ни было, особенно тем, кто с удовольствием увидел бы её имя в скандальной хронике. Поэтому Лена сдержалась и молча кивнула. – Своим более чем пристальным вниманием вы ставите меня в неловкое положение, – она смотрела ему прямо в глаза. Это как с хищником: нельзя разрывать зрительный контакт, иначе он тут же бросится. – Да перестаньте, – и снова эта доводящая её до бешенства ухмылка, – ваша репутация супруги настолько безупречна, что даже начинает вызывать подозрения. В наше время таких преданных жён не бывает! – Вам просто не повезло с ними встретиться, Дмитрий Александрович, – Елена позволила себе лёгкую, ни к чему не обязывающую улыбку, – но, поверьте, их достаточно много.