Автомобиль остановился на достаточно большой, специально для этого предназначенной площадке, и шустрый молодой человек, неуловимо напоминающий всех голливудских актёров сразу, мгновенно оказался возле неё. Он открыл дверцу и вежливо помог Елене выйти, взял у Алексея ключи от машины и растворился в пространстве. Вернисаж, на который прибыли супруги Красновы, проходил в загородном доме одного из крупных чиновников городской администрации. Огромный старинный особняк, расположенный в саду, больше напоминающем небольшой парк, гостеприимно распахнул свои двери для элиты петербургского общества. Елена шла, положив ладонь на локоть Алексея, который вежливо раскланивался со знакомыми, и старалась удержать на лице нейтральную приветливую улыбку. Она прекрасно понимала, что её появление вызовет интерес ничуть не меньший, а то и больший, чем выставленные картины. Алексей многие годы был завидным женихом, и попыток затащить его если не под венец, то хотя бы в постель, предпринимались неоднократно. И вот один из самых завидных холостяков северной столицы вдруг отказался от своих принципов и женился, причём на какой-то совершенно никому не известный девице. То, что супруга была на двадцать лет моложе, придавало ситуации дополнительной пикантности. Елена чувствовала, как их провожают любопытные взгляды, слышала шепотки за спиной, всей кожей ощущали пристальное внимание. Алексей ободряюще сжал её ладонь, и она глубоко вздохнула, успокаиваясь. Когда они приблизились к крыльцу, навстречу им вышел хозяин дома, прекрасно знакомый девушке по выпускам новостей. Он ослепительно улыбнулся Краснову, а Елене достался одновременно оценивающий и восхищённый взгляд. Так коллекционер смотрит на роскошную картину, которая, увы, уже принадлежит другому. – Алексей Константинович, рад приветствовать! – воскликнул он, пожимая руку Краснову. – Ну не томи уже, представь наконец-то нам свою супругу! Я слышал, конечно, что она красавица, но что она столь дивно хороша, даже не предполагал! Где же это ты, хитрец, нашёл такое сокровище? – А меньше надо в столице сидеть, больше ездить по необъятным просторам, тогда и найдёшь, – отшутился Алексей и уже серьёзно сказал, обращаясь к хозяину дома и подтянувшимся поближе гостям. – Рад представить тебе и всем присутствующим свою жену, Елену, которая согласилась составить моё счастье. Последовали многочисленные улыбки, приветствия и приглашения посетить то или иное светское мероприятие. Затем все прошли в помещения, где были выставлены картины, десятка два-три. Елена вежливо и слегка отстранённо улыбалась, не давая никаких обещаний по поводу посещений и переходя от одной картины к другой, мягко уходила от расспросов о прошлом и постепенно почти успокоилась. – Не знаю, что тебе и сказать, Виктор, это будет очень и очень непросто, – внезапно раздался за её спиной голос, который она надеялась никогда в жизни больше не услышать. – Но я сделаю всё, что могу. Елена застыла, словно мышонок, заметивший в небе коршуна и мечтающий, чтобы страшная птица сделала круг и улетела искать иную добычу. К счастью, её собеседница, жена какого-то художника, не требовала от неё активного участия в беседе, ей вполне было достаточно получить слушателя. Быстро оглядев зал, она заметила мужа, разговаривающего с кем-то у столика с шампанским, и, извинившись перед собеседницей, быстро пошла к Алексею. Тот, мгновенно оценив ситуацию, что-то сказал мужчине, с которым беседовал и, взяв второй бокал, с улыбкой направился к Елене. – Успокойся, любимая, – негромко сказал он, протягивая ей бокал, – это прошлое, понимаешь? Всего лишь прошлое. Он никогда не сможет узнать тебя, да и общаться с ним тебе совершенно не обязательно. Впрочем, кажется, кое у кого другое мнение на этот счёт. Лена, соберись, ты же у меня умница. – Алексей Константинович, рад видеть, – жизнерадостный голос Завьялова показался ей самым невероятно противным, хотя Елена прекрасно понимала, что это ей только кажется, – говорят, вас можно поздравить? – Можно, Дмитрий Александрович, можно, – Алексей обнял жену за талию, и она, почувствовав сильную и уверенную руку, вдруг успокоилась. Алёша всегда защитит её, он никому и никогда не даст её в обиду… – Тогда, если позволите, я хотел бы представиться вашей супруге, которая, говорят, стала истинным украшением сегодняшней выставки, – понимая, что тянуть дальше просто нельзя, Елена повернулась и, замирая, взглянула в глаза своему жуткому прошлому. – Дмитрий Александрович Завьялов, – представил его Алексей, – молодой и подающий очень большие надежды политик и бизнесмен. А это моя супруга, Елена. – Восхищён! – Дмитрий протянул руку и, чтобы не вызвать ненужных вопросов, Елене пришлось позволить ему прикоснуться в вежливом поцелуе к запястью. Потом, уже дома, она будет до красноты тереть это место мочалкой и мылом, стараясь смыть даже память от прикосновения этого человека. А сейчас она смотрела на мужчину, который два года назад оставил её умирать в подвале горящего дома, зная, что она ждёт от него ребёнка. На человека, который при малейшей угрозе собственному благополучию готов обвинить её в краже огромной суммы у криминального авторитета. На того, кто украл у неё имя и жизнь. Да, благодаря Алёше она жива и даже в общем-то счастлива, но от этого прошлое не становится менее болезненным и тёмным. Наверное, Завьялов неправильно расценил её внимательный взгляд, потому что приосанился, а в глазах его появилась и тут же погасла искра хищного интереса. За прошедшие два года он стал, пожалуй, ещё привлекательнее: природную красоту отточили и довели до идеала прекрасный парикмахер и стилист. Под дорогим летним льняным костюмом можно было рассмотреть прекрасную фигуру, наверняка являющуюся результатом регулярных занятий с персональным тренером. Такая усовершенствованная модель бойскаута с американского плаката. – Несомненно, вы станете украшением нашего общества, – улыбаясь с каким-то намёком, проговорил Дима, пристально, на грани приличия, глядя в глаза Елене, – и я уже готов пасть к вашим ногам, сражённый в самое сердце. – Не стоит, Дмитрий Александрович, – она не сделала даже попытки улыбнуться, – я не планирую вести активную светскую жизнь, меня больше привлекает компания моего мужа. – Нет — нет — нет! – воскликнул Завьялов и обратился к Алексею, по-прежнему крепко обнимающему Елену за талию. – Алексей Константинович, вы же не станете прятать от нас такое сокровище! – Моя жена сама решит, как ей проводить свободное время, – спокойно ответил Краснов, делая вид, что не замечает жарких взглядов, которые Завьялов бросал в сторону Елены. – Это было бы слишком жестоко — лишить нас общества вашей прелестной супруги, не дав насладиться её красотой, – Завьялова несло, и сейчас он удивительно напоминал того обаятельного красавчика-студента, от которого когда-то скромная Лёля потеряла голову. Но наивной и безоглядно верящей обожаемому Димочке глупышки уже не было: он сам уничтожил её. – Вы ведь не откажетесь посетить благотворительный концерт, который устраивает детская музыкальная школа, которой я оказываю некоторую помощь. – Вы занимаетесь благотворительностью? – молчать дальше было бы неприлично и подозрительно, и Елене пришлось продолжить разговор, так как Алексея очень не вовремя отвлёк кто-то из гостей. – Да, мне кажется, что те, кто имеет возможность для совершения благих дел, просто обязаны поддерживать неимущих, но талантливых детишек, – в голосе Завьялова была тщательно отрепетированная — в этом она была абсолютно уверена — смесь чувствительности, скромности и пафоса. – Грехи замаливаете? – Елена понимала, что задаёт неправильные вопросы, но это было сильнее её. Оказывается, самое трудное — это не встретить его, самое трудное — не вцепиться в его холёную физиономию и не закричать на весь зал, чтобы услышали все, что он подлец и убийца. К счастью, Завьялов был настолько уверен в себе, что понял её слова так, как хотелось ему: – А вы хотели бы больше узнать о моих … грехах? – негромко проговорил он, и в его красивом голосе Елена услышала низкие, слегка хрипловатые нотки, придающие сказанному оттенок приватности, почти интимности. – Если хотите, я готов рассказать… – О нет, благодарю вас, – она покачала головой, – полагаю, я совершенно спокойно обойдусь без этих знаний. Простите, мне пора. – Куда же вы так торопитесь? – Дима хотел удержать её и даже протянул руку, но наткнулся на ледяной взгляд синих глаз и вовремя остановился. – Знаете, я хотел сказать вам, что наконец-то вспомнил, кого вы мне напоминаете… Елене показалось, что пол качнулся у неё под ногами, а из лёгких разом выбили весь воздух. Она молча посмотрела на Завьялова, просто пожирающего её глазами, и иронично приподняла брови. На это её моральных сил ещё хватило. Сказать она ничего не могла, да и голос наверняка дрогнул бы. – Вы напоминаете мне женщину моей мечты, которую я часто видел во сне, – с прежней лукавой улыбкой, сводившей когда-то с ума всех студенток университета и часть преподавательского состава, сказал Димочка, наклоняясь к Елене, – у вас потрясающе элегантный парфюм… Теперь я знаю, как пахнет идеальная женщина. – Благодарю, – Елена незаметно перевела дыхание, – вам, наверное, пора, Дмитрий Александрович. Ваша спутница наверняка вас заждалась. – О, Елена, если вы хотели узнать, один ли я пришёл, вы могли просто поинтересоваться, – Завьялов довольно улыбнулся, решив, видимо, что рыбка таки попала на крючок. – В отличие от вашего супруга, я не могу, к сожалению, похвастаться семейным счастьем. Я совершенно свободен, о прекрасная Елена. Впрочем, для вас я был бы свободен в любом случае! – Я польщена, но вынуждена проститься с вами, – она кивнула и, найдя взглядом мужа, сосредоточенно разговаривающего с каким-то толстяком и с тревогой посматривающего в её сторону, направилась к нему. Завьялов остался стоять, молча глядя в спину только что оставившей его женщины. Он с восхищением смотрел на стройную хрупкую фигуру, идеальную осанку, вспоминал холодные синие глаза и чувствовал, как разгорается уже слегка подзабытый азарт охотника. За последние несколько лет он привык, что женщины охотно отвечают ему взаимностью, а два года, которые он провёл, стремительно взбираясь по карьерной лестнице, убедили его в том, что недоступных просто не бывает. Дима сделал для себя простой и понятный вывод: получить можно любую, вопрос только в цене. И за обладание женщиной, которая сейчас уходила от него, он готов был отдать многое, очень многое. Мысль о том, что Елена может любить своего немолодого мужа, в его голову даже не пришла. – Ты в порядке, дорогая? – Алексей извинился перед собеседником и повернулся к жене. – Ты хорошо себя чувствуешь? – Здесь очень душно, – через силу улыбнулась Елена, понимая, что уводить с вернисажа мужа, явно ведущего важные разговоры, будет неправильно и эгоистично. Она может, она справится, тем более, что самое страшное уже позади. Завьялов её не узнал, а от его назойливого внимания она придумает, как отделаться. Выйдя в парк через распахнутые широкие двери, Елена взяла бокал с соком и неторопливо пошла по дорожке, улыбаясь в ответ на приветствия и по-прежнему ловя на себе заинтересованные взгляды. Она обратила внимание, что на вернисаже достаточно много девушек, неуловимо похожих между собой: длинные светлые волосы, изящные носики, приподнятые к вискам глаза, похожие фигуры. Девушки стояли небольшими группками, охотно демонстрируя всем заинтересованным лицам все детали фигуры. До Елены донёсся разговор, к которому она сначала прислушалась, но очень скоро потерялась, так как запуталась в названиях торговых марок, именах бьюти-блогеров и каких-то тусовочных знаменитостей. Насторожилась она только один раз, когда одна из девушек упомянула некого Димасика и сказала, что ни за какие деньги больше с ним никуда не пойдёт. Елена хотела послушать подробнее, но девушки перешли на шёпот, и она больше ничего не услышала. И вообще, с чего она взяла, что они говорили о Завьялове? Мало ли в местном обществе мужчин с именем Дмитрий… Но внутри поселилась неясная тревога. – Господи, Алёша, я думала, что потеряю сознание, когда он сказал, будто вспомнил, кого я ему напоминаю, – призналась Елена уже дома и снова ощутила то оцепенение, которое охватило её после слов Завьялова. – Леночка, это же психология в чистом виде, – улыбнулся Алексей, обнимая жену, – ну вот представь себе Фёдора Павловича в его обычном сером костюме, при бабочке и в очках. Представила? А теперь вообрази себе ситуацию, что он уехал, предположим, в Австралию, и ты точно об этом знаешь. А потом ты видишь человека такого же роста, такой же комплекции, с очень похожими чертами лица в ночном клубе. Он в рваных джинсах, растрёпанный, с сигаретой и в цепях. Ты что подумаешь? – Подумаю, что это кто-то, очень похожий на Фёдора Павловича, – улыбнулась она и тихонько хихикнула, представив себе всегда импозантного доктора в ночном клубе. – Вот именно! – Алексей довольно кивнул. – Но ты не подумаешь, что это он, потому что его там быть просто не может! У тебя в голове уже сложилась картинка, понимаешь? Ты уверена, что его тут быть не может, потому что, во-первых, она в Австралии, а во-вторых, ему здесь не место. Поэтому ты и не воспринимаешь его как потенциального Фёдора Павловича. Так и Завьялов: он может заметить, что ты напоминаешь ему кого-то, но мысль о том, что это ты, у него никогда не возникнет. Даже голос он воспримет как просто похожий. Ибо ты для него давно мертва, да и не место скромному экономисту среди бизнес-элиты. Наверное, если бы он мучился и всё время вспоминал тебя, шансов на узнавание было бы немного больше, но это не тот случай, Леночка. Кстати, что хотел от тебя наш красавчик? – Приглашал на какой-то благотворительный концерт, – поморщилась Елена, – но мы ведь туда не пойдём? – Мне придётся, – так же без особого энтузиазма отозвался Краснов, – там будет один очень нужный мне человек. Но я могу пойти и один, ничего страшного. – А скажи, – задумчиво поинтересовалась Елена, – вот те девушки, которые почти одинаковые, они кто? Это что-то типа эскорта? – Не совсем, – Краснов покосился на жену, но не увидел ничего кроме спокойного интереса, – это как раз для тех, кому не с кем пойти. Девушки красивые, – тут Елена скептически подняла бровь, – и непритязательные. – Ты тоже пользуешься такими спутницами? – она ехидно взглянула на смутившегося мужа. – Да ладно, Алёша, я же не в плане претензии. Мне просто интересно, откуда их берут. – Иногда раньше прибегал к услугам, – не стал отнекиваться Алексей, уже успевший узнать свою любимую супругу и понимающий, что спрашивает она не из желания поскандалить. Ссориться Елена вообще, кажется, не умела. – Но с ними же не о чем даже поговорить, – она удивлённо посмотрела на Краснова, – то есть чисто спутница для красоты, если считать это красотой? – А в чём, с твоей точки зрения, красота? – вдруг заинтересовался Алексей. – В индивидуальности, в умении держать себя, в стиле и, уж прости меня, в наличии мозгов, – Елена развела руками, – но это, конечно, если нужна приятная спутница, а не просто силикон на каблуках. – Да где ж такую взять-то? – засмеялся Краснов, крепче обнимая жену. – Это штучный товар. – А если бы было, откуда взять, как ты думаешь, они пользовались бы спросом, хотя слово «спрос» мне не нравится. Скажу по-другому: они были бы востребованы? – Красивые, стильные, воспитанные и умные? – Краснов задумчиво потёр переносицу. – Разумеется, были бы. – При этом не стремящиеся ни затащить в ЗАГС, ни залезть в постель или стрясти денег, – уточнила Елена и заработала смеющийся взгляд мужа, – что? Почему ты смеёшься? – Потому что это фантастика, любимая, – уже открыто засмеялся Алексей, – такая женщина в мире одна-единственная, и это ты. – Ты ошибся, дорогой, – Елена засмеялась, и у Краснова потеплело на сердце, так как смеялась его обожаемая жена очень редко, и каждый такой момент он считал своей маленькой победой в той бесконечной войне, которую молча и упорно вёл с её прошлым, – я как раз собираюсь стрясти с тебя денег. Так что нет в мире совершенства! – Ничего, это я как-нибудь переживу, тем более что доводить меня до финансового краха — не в твоих интересах. А если серьёзно, зачем тебе деньги? Можешь считать, что они у тебя есть, но мне крайне любопытно — зачем. – Хочу открыть агентство по подбору кадров, – озвучила Елена пришедшую ей в голову мысль, – тех самых, которых не существует, с твоей точки зрения. Но мне понадобятся деньги и советы. И давай обсудим той процент от будущей прибыли. – Не надо мне твоего процента, – отмахнулся Краснов, готовый дать Елене всё, что ей захочется, но пока не верящий в её идею. – Алёша, – строго сказала она, нахмурившись, – ты даёшь мне серьёзный стартовый капитал, следовательно, ты должен соблюдать свою выгоду. То, что я твоя жена, в данном случае не имеет никакого значения. Десять процентов от прибыли тебя устроят? – Вполне, – согласился Алексей, безумно довольный, что жена нашла себе занятие, которое позволит ей отвлечься от воспоминаний и переживаний. – Договорились, – Елена прижалась к мужу и закрыла глаза, – а на концерт я с тобой схожу. Я больше не боюсь…