Глава 18 К удивлению Линка, его руки совсем не дрожали, когда он прошел в комнату и сел на диван, глядя на шкатулку, как на ядовитую медузу, готовую ужалить. Он заметил, что Джиллиан вышла; что ж, так будет лучше. Линк не хотел, чтобы нахлынувшие на него эмоции – какими бы они ни были – причинили ей боль. Он ошарашенно перевел взгляд на пустой дверной проем. Как так получилось, что чувства Джиллиан вдруг стали для него важны? Дождь хлестал по стенам, в щели задувал ветер. Линк медленно поднял крышку. Сначала он увидел деревянную звездочку; как ни странно, она оказалась теплой на ощупь. Вот твоя звезда – здесь, на земле. Ты можешь заставить ее сиять. И не позволяй никому говорить, что это нереально. Линк улыбнулся, вспомнив свои слова. Надо же, какой романтик!.. Он снова заглянул в шкатулку в полной уверенности, что последние остатки идеализма вот-вот улетучатся окончательно. Положив звездочку на журнальный столик перед диваном, он достал из шкатулки сложенный листок бумаги, слегка порванный на сгибе. Линк медленно развернул листок. И вновь почувствовал – уже второй раз за эту ночь, – словно кто-то силой удерживает его под водой, не давая всплыть. Ощущение было настолько реалистичным, что он начал хватать ртом воздух, будто и впрямь тонул. Сначала Линк узнал свой почерк, а затем и само письмо. Он как наяву видел молодую версию себя: пальцы крепко сжимают ручку, оставляющую на бумаге злые слова, полные обиды и боли из-за разбитого сердца. Я уже сто раз начинал писать это письмо, хотя, по сути, мне нечего сказать, кроме одного. Я люблю тебя, Лорен. Я думал, у нас все серьезно. Но теперь ты не хочешь меня видеть, и я не понимаю почему. У тебя даже не хватает духу встретиться со мной и все объяснить. Ты как-то сказала, что от любви до ненависти – один шаг; теперь я понимаю, что ты имела в виду. Я отдал тебе все, и теперь у меня ничего не осталось. Мог бы сразу догадаться, что тебе всегда будет недостаточно моей любви и твое сердце будет открыто для более заманчивых предложений. Ты растоптала мои чувства, и что-то умерло во мне; надеюсь когда-нибудь отплатить тебе тем же. Думаю, нам лучше никогда больше не встречаться. Мне так хочется встряхнуть тебя посильнее, чтобы ты поняла. Чтобы вспомнила все, что между нами было. Но, если честно, я не могу пообещать, что не сделаю тебе больно. Я ненавижу тебя так же сильно, как и люблю. И это опасно. Линк поднял глаза от письма и удивился, что, кроме него, в комнате никого нет. Как будто эти слова должны были магическим образом перенести сюда Лорен – улыбающуюся, загорелую. Не успел он позвать Джиллиан, как она уже была здесь, со стаканом ледяного чая и тарелкой лимонного печенья. Сдержав улыбку при виде очередного угощения, Линк взял из ее рук тарелку и стакан и отнес их на стол. А затем подошел к Джиллиан, выставив перед собой письмо. – Полагаю, ты это читала. Она кивнула; ее темные глаза ничего не выражали. – Но никогда никому не показывала. Хотя знала, что письмо могут посчитать серьезным доказательством моей вины в деле об исчезновении Лорен. Джиллиан снова кивнула; сквозь тонкую кожу ее шеи проступила пульсирующая венка. Выронив письмо, Линк подошел к ней вплотную и, зарывшись пальцами в волосы Джиллиан, притянул к себе ее лицо. – Но почему? Почему ты никому не сказала? Она вдруг приложила ладони к его лицу – Линк не раз видел, что она делает так с Грейси, когда объясняет ей что-то важное. Ее голос звучал едва слышно. – Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала. Он порывисто сжал ее хрупкие, худенькие плечи, в которых вдруг обнаружилась такая сила. Как же он раньше не замечал в ней эту силу, спрятанную за потребностью в любви окружающих и оптимизмом? Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала. В этот момент Линк ощутил одновременно облегчение, гнев и надежду, которые сменились опустошенностью. Заглянув ей в глаза, он увидел не девушку, оставившую его в беде, но женщину, которая никогда не теряла надежды. Охваченный стыдом и смущением, Линк не знал, что делать. И тогда он просто наклонился и поцеловал Джиллиан. Ее губы раскрылись, словно ждали поцелуя, и она произнесла его имя; в этот момент вновь сверкнула молния, лампы замигали, и дом погрузился во тьму. Линк целовал Джиллиан, гладил ее лицо, проводя пальцами по нежным, влажным от слез щекам и точеным скулам – даже гордая посадка головы выдавала скрытую в ней силу. Его пальцы словно жгло огнем: точно такие же ощущения он испытывал, когда создавал что-то собственными руками. Только на этот раз энергия текла в обоих направлениях, меняя и формируя его, словно вырезанную из дерева звезду. – Почему ты мне не сказала? В последние несколько месяцев ты могла сделать это в любой момент, но не сделала. Почему? Обнявшись, они остались в полной темноте и слушали, как за окном свирепствует буря. Линк прерывисто дышал, каждой клеточкой ощущая линии и изгибы ее тела. Наконец Джиллиан заговорила, не отнимая лба от его лица: – Потому что… Я и сама не знаю почему. – Его пальцы ласкали ее шею, и Джиллиан от волнения с трудом подбирала слова. – Наверное, я просто хотела тебе нравиться – как раньше, хотела снова завоевать твое доверие, без всяких доказательств. Это было… что-то вроде эксперимента. – В ее голосе угадывалась улыбка. – Чтобы не требовалось подкупать тебя угощениями. Линк потерся лбом о ее лоб, чувствуя, как желание разливается волной по всему телу, накрывая его с головой. Охваченный возбуждением, он прижал Джиллиан к себе. – Знаешь, как я хотел тебя ненавидеть? За долгие годы мне удалось этому научиться – ведь я думал, что ты такая же, как твой отец. А теперь… теперь я не знаю, что сказать. Пальцы Джиллиан, словно струйки дождя, пробегали по его волосам, двигаясь по неизведанным маршрутам. Она снова коснулась губами его губ. – Тогда не говори ничего. Линк смотрел на нее в темноте, пытаясь разглядеть источник ее внутреннего сияния: казалось, она рассеивает мрак, как Полярная звезда в ночном небе. Прижавшись к ней, он опустил Джиллиан на пол и лег сверху. Раскаты грома сотрясали их вселенную, и Линк тихонько шепнул ей на ухо: – Тебе не страшно? Вспышка молнии прорезала небо, на мгновение осветив ее лицо, и наэлектризовала пространство. Линку даже почудилось, что он чувствует запах плавящихся ионов, который примешивается к запахам моря и влажного песка. Джиллиан покачала головой. – Нет. Только не отпускай меня. Линк поцеловал ее и со стоном закрыл глаза. Джиллиан замечала и бурю, и давящую темноту вокруг, но, чувствуя вес его тела, она знала, что теперь в безопасности, ведь Линк защитит ее от любых монстров, которые могут таиться во мраке. Она двигалась вместе с ним, отвечая на его поцелуи, и все происходящее почему-то казалось удивительно естественным, словно так и должно было быть. Ночная рубашка Джиллиан задралась, обнажив бедра, и его длинные тонкие пальцы нежно гладили ее кожу под аккомпанемент барабанящего по крыше дождя. Насквозь промокшие джинсы Линка прижимались к ее ногам, и она сказала первое, что пришло в голову: – Пора уже тебе вылезать из этих штанов. Он улыбнулся, скользнув щетиной по ее щеке. – Я как раз об этом подумал. Джиллиан улыбнулась в ответ. Ее радовало, что между ними нет никакой неловкости, словно им суждено быть вместе, просто все эти годы пришлось провести в ожидании. – Пойдем наверх. Линк встал и потянул Джиллиан за собой, не выпуская ее руки. А затем поцеловал и прошептал на ухо: – Я тебя не отпущу. – Знаю. – И Джиллиан зарыла лицо в теплую ложбинку между его шеей и плечом. Они стали медленно подниматься по темной лестнице, крепко держась за руки; шквальный ветер продолжал ломиться в дом. У двери спальни Линк повернулся. – Хочешь, я зажгу фонарик? Сердце Джиллиан радостно встрепенулось – Линк все-таки не забыл о ее боязни темноты! – и она нежно коснулась рукой его лица. – Нет. Джиллиан подумала, что в комнате теперь светло и без фонарика – благодаря огню, который Линк разжег в ее душе и теле. Но не стала говорить этого вслух. Линка всегда смущали проявления чувств: Джиллиан вспомнила, как он ткнул деревянную звездочку ей в плечо, прежде чем вручить свой подарок. Она улыбнулась и потянула Линка за собой к кровати. Беснующееся небо и непогода остались где-то на задворках сознания, сейчас для Джиллиан существовал только Линк: его прикосновение, запах, тяжесть его тела. Слова были ни к чему – каждый интуитивно понимал, что нужно другому. Он стянул с нее рубашку через голову, а затем Джиллиан помогла ему снять мокрые джинсы и нижнее белье; одежда полетела на пол. Крепкое обнаженное тело Линка было теплым и влажным, а пальцы и губы жадно ласкали все ее изгибы и округлости. «Это же Линк», – напомнила она себе. И в то же время это был кто-то другой. Тот мальчишка, который без остатка принадлежал Лорен и своим деревянным поделкам, остался в прошлом. Он превратился в потрясающего мужчину с чуткими руками, которые так хорошо чувствовали ее тело. И сейчас этот мужчина принадлежал только ей; они слились воедино, стали неотъемлемой частью друг друга, как волны не могут существовать без океана, а прибрежные дюны – без песка. Его нежные губы спускались все ниже, он словно хотел ощутить вкус ее тела, насытиться ею сполна. Джиллиан стонала от нетерпения, с трудом сдерживая непреодолимое желание. Она раздвинула ноги, но Линк вдруг в последний момент замер, приподнявшись на локтях, и спросил: – Ты точно готова? Джиллиан кивнула, прильнув к нему бедрами, и он застонал. – Но ведь… Ты ведь недавно родила. Я боюсь сделать тебе больно. Джиллиан улыбнулась и погладила его по лицу, ощущая под пальцами мягкую щетину. – Врач сказал, что уже можно. – Она приподнялась и поцеловала его в губы. – И я правда этого хочу. Очень! – Слава богу, – выдохнул Линк, снова опускаясь на нее и целуя ее улыбающиеся губы. Он вошел в нее резко и глубоко, однако ее возбужденное, влажное тело было к этому готово. Джиллиан вскрикнула от наслаждения, и он начал двигаться, ритмично и уверенно. Их пальцы сплелись. Они двигались вместе, подчиняясь древнейшему ритму. Джиллиан забыла о стеснении и вовсе не думала о своих располневших бедрах и набухшей груди. С ним она чувствовала себя прекрасной, совершенной и отдавалась ему безоглядно; жар между ними все нарастал, пока они оба не достигли пика. – Джиллиан, – выдохнул Линк и обессиленно рухнул на нее, а затем переместился и лег рядом, положив голову Джиллиан себе на плечо; его кожа была липкой от пота. Она чувствовала, как кровь бежит по венам, распространяя по телу живительную силу, которая проникает в самые потайные клеточки – так море во время прилива заново наполняет обмелевшие ручьи. Линк поцеловал ее в макушку. – Извини. – За что? – Может, ему стыдно за то, что сомневался в ней? А может, за то, что занялся с ней любовью, прежде чем они установили все правила и границы? Джиллиан прижала пальцы к его губам и прошептала: