– Здравствуй, стольный князь Киевский, Владимир Святославович. Приветствие Воислава вывело его из раздумий. Батька поклонился, и все обережники вслед за ним тоже склонили головы. – И тебе здравствуй, Путята Жирославович, – Воислав со своей ватагой поклонился тому самому, кряжистому, в золоте, второго из пристяжи князя варяг оставил без внимания. – И тебе здравия, Воислав, сын Игоря, – заговорил Владимир, голос у него был красивый, сильный, волнующий. – Наслышан про тебя от Добрыни. Много хорошего он о тебе говорил. – Честь для меня быть полезным родичу самого князя! – Добрыне ты пригодился, но по его слову знаю, хочешь под мою руку перейти. – Да, хочу! Со своей обережной дружиной. Прими нас под свою власть, княже, не пожалеешь! Готовы служить тебе, хоть мечом, хоть словом, хоть за морем, хоть на твоей земле. Если пожелаешь! – Да будет так. Хорошие воины мне всегда пригодятся, и место им за моим столом найдётся. Воислав отстегнул меч для правой руки, передал его Вуефасту, тот отдал тёзке хозяина «Лебёдушки», а боярин положил ножны на колени князю. Тот повертел их в руках, потом немного вынул меч, усмехнулся. Данила неожиданно в этой усмешке увидел дивную схожесть Владимира с чернявым воином-охранником. Князь с щелчком вогнал клинок в ножны, приказал: – Воислав, пойдём со мной. А людей его пусть отведут и накормят. Всё, торжественная часть закончилась, начались политические игры не для простых смертных. * * * Следуя за князем, Воислав оказался в менее роскошных палатах – небольшой комнате с низким потолком, зато ярко освещённой. Владимир уселся в высокое кресло, охранник остался возле него по правую руку: – Знаешь, зачем ты мне нужен? – Добрыня рассказывал. – Хм, Добрыня… – князь пропустил сквозь пальцы длинный ус. – И что же он тебе поведал? – Что нужно будет отправить весть булгарским боярам. Тайно. – Отправить весть мало, нужно узнать, как обстоят там дела на самом деле. И вернуться как можно быстрее. Что до писем, вот! Владимир махнул рукой, и его охранник вытащил из-за пазухи три свитка, скреплённые печатями. – Это письма к главным боярам Булгарии, братьям, что правят там, осталось их только двое, раньше больше было, – Владимир внезапно замолчал, будто вспомнил что-то, потом продолжил: – Зовут их Аарон и Самуил. Дружбы меж ними нет, каждый держит свою вотчину на Востоке Булгарии, в землях, которыми раньше правил мой отец. Третье письмо царю Роману, он сейчас возле Самуила сидит, а тот при нём будто бы воеводой служит. Но понятно, что всем заправляет боярин, так что передать письмо царю и ответ от него нужно тайно, через стольника Гавриила, для этого возьми знак мой. Габдалла! Охранник протянул Воиславу кусок дорогой материи с вышитым на нём гербом Рюриковичей. – Отдашь письмо или самому стольнику, или человеку от него, который тебе покажется надёжным. Дело не простое. Справишься – одарю по-княжьи. Землёй и серебром. Нет – сам знаешь, помнят ещё хорошо моего отца в Булгарии, и многие Русь не любят. Не отступишься? – Коли слово дал, теперь в службе тебе верен, княже, – Воислав коротко поклонился. – Хорошие слова. Если нужно что, говори. – Людей у меня всё-таки маловато. Мне ещё хотя бы двух опытных воинов. – Да, видел я твою дружину, – Владимир усмехнулся, – для обережника она очень даже неплохая. Спросить хочу: видел у тебя двоих молодых варягов, откуда они родом? – Матери их из Белоозера, а отцы нурманы. Так повелось, что обоих звали Сигарами. Они отличные воины и будут верно служить тебе. – Сигаровичи значит, ну, пускай будет так. А мне вот про них другое сказывали! – Я не знаю, что тебе про них говорили, княже. Шибрида и Клек мне не родичи. И про прошлое их я не расспрашивал. Одно могу сказать, что слову своему они верны и, если поклялись вместе со мной сражаться за тебя, значит, будут сражаться, пока голову не сложат или ты не велишь им уйти. Ещё могу сказать… – Говори! – Что многие бояре, которые в начале против тебя мечи держали, стали тебе верными людьми. Владимир сразу не ответил, долго сверлил Воислава тяжёлым взглядом, пока вдруг не изрёк с неопределённой интонацией: – Варяг… И засмеялся. Охранник Габдалла от произнесённого слова дёрнулся, как ужаленный, но больше никак своё неудовольствие не посмел выразить, только смотрел, презрительно и с ненавистью, на Воислава. Владимир, отсмеявшись, встал с кресла, ещё раз окинул взглядом своего нового человека, на этот раз благосклонно. – Да будет так. Людей я тебе дам, но после того, как пройдёте пороги. Скажу сотнику каравана, он подберёт пару лучших воинов. А ещё денег на лошадей велю дать, не на ладьях же ко двору Самуила грести, – князь хохотнул. – Ты щедр, княже, благодарю. – Да, я щедрый. К своим людям я щедр, и ты ещё узнаешь насколько, – Владимир хлопнул Воислава по плечу. – А теперь пойдём, попируем в добрый путь, чтобы боги принесли нам удачу. * * * Обережников накормили, а потом ещё и на пир в детинце позвали. Усадили их, правда, в самом конце длиннющего стола, но всё равно это место считалось почётным. Гридней, бояр и воевод набилось в зал тьма-тьмущая. Данила себя не слышал от шума и хохота вокруг, и вдруг, среди проходивших мимо жёлтоволосых голов, он увидел… – Завид! – первым прокричал Молодцов. И остальные обережники обратили взор на друга, можно сказать, почти кровного брата, завидного охотника и достойного мужа Завида Вольшововича. – Завид, как же ты здесь оказался? – Шибрида перегнулся через широкий стол и пожал руки охотнику. – Что же с нами сразу не поплыл? – Да договор у меня один имелся, надо было все долги раздать. А после я с самим Добрыней поговорил – и вот… Теперь я тоже княжьей Руси человек. Эту весть обережники встретили таким рыком, что даже возле княжьего кресла бояре обернулись. – А мы тоже теперь Руси служим, – сказал Шибрида, – батька наш самому князю присягу принёс. Тут как раз появился Воислав, весьма задумчивый, обережники тут же потеснились, освободили ему место на скамье. – Здравствуй, Завид, вижу, позвали и тебя на стольный пир. – Верно, Воислав Игоревич, теперь я человек Владимира, с вами в юг поплыву. – Добрые слова, с такими воинами, как ты, всегда биться бок о бок любо. Именно на охотничьей заимке Завида торговый караван Путяты держал оборону против Гуннара Скряги. Завид очень неплохо подготовил свою крепость, во многом благодаря этому обережникам удалось выстоять осаду. Но глава охотничьей партии потерял почти всех своих людей, выжили только двое, которые сейчас стояли за его спиной в пиршественной княжьего терема. – Мой топор и мой лук всегда будут на твоей стороне, Воислав Игоревич! – Да будет так! Обережники и охотники ударили кружками, осушили их в честь радостной встречи. И начался пир, шумный и весёлый. Произносили здравицы, играла музыка, плясали скоморохи, а кушаний было столько разных, что всех и не перечесть. Данила сбежал в самый разгар веселья. К Уладе. Что ему княжий пир, когда у него последняя ночь с любимой девушкой, теперь уже невестой. Друзья всё поняли и обижаться не стали. Глава 19 Сквозь скалы Отплытие проходило без особой помпы, в деловой суете, многие ладьи уже поплыли вниз по Днепру, в надежде побыстрее проскочить пороги, пока вокруг них не собрались печенеги. Времена наступали весёлые – осень, урожай убран, сейчас по всему Дикому Полю кочевники собирались к порубежью Руси и союзных ей княжеств, чтобы урвать кусок, а в сторожах и заставах их готовились принимать гридни. И всё-таки, несмотря на суету, нашлось время и для религиозных церемоний. Языческие жрецы проводили обряды, призывая удачу в пути, над многими кораблями. Путята об их капитанах отзывался с пренебрежением, у него уже всё давно с богами было уговорено. Данила сел на своё привычное место. После прощания с Уладой в груди оставался холодный комок. Увы, выбирать не приходилось. Зато рядом друзья, впереди новые страны и, главное, интересные приключения. Да и свежий попутный ветерок выдувал из головы дурные мысли. По команде Вуефаста отшвартовались. «Лебёдушка» будто сама заскользила вниз по воде без усилий экипажа, легко обогнала несколько широких гружёных ладей. Потом в дело вступили гребцы, и «Лебёдушка» полетела над волнами, оставляя позади низкоосаженные кургузые кораблики. Они везли не только драгоценные меха, но и куда более простой товар: зерно, лес, северную руду.