– У вас есть ко мне еще какието вопросы? – подняла наконец голову заведующая. – Если нет, то я попрошу вас покинуть мой кабинет. Ого! Даже так! Прямо открытым текстом выставляет их вон. И Мариша решилась. – Скажите, – произнесла она, – а как же так получилось, что вы долгое время проработали с Прянишкиной бок о бок, но ничего о ней не знаете? И тут терпению Веры Васильевны пришел конец. – Послушайте! – воскликнула она, хлопнув своей сухонькой, но жилистой ручкой по столу. – По какому праву вы пристаете ко мне с этими вопросами? Что вам за дело до этой женщины? – Понимаете, нам нужно найти человека, который бы хорошо знал старуху. – А в чем дело? Насколько я знаю, Ольга Петровна жива и здорова. И она отлично себя чувствует. Поезжайте к ней и спросите у нее самой обо всем, что вас интересует! Подруги переглянулись. Значит, заведующая все же следит за судьбой своей бывшей сотрудницы. Ох, не так уж Петровна безразлична ей, как Вера Васильевна хочет это показать! А между тем, Вера Васильевна сама пошла в наступление: – Прянишкина жива, ведь так? Или с ней чтото случилось? Подругам показалось, что в голосе заведующей прозвучали нотки надежды. Но им пришлось разочаровать эту странную женщину. – Сама Ольга Петровна в полном порядке, но вот ее воспитанница… Когда заведующая услышала, что с Прянишкиной все в ажуре, она явно расстроилась. А вот упоминание о какойто воспитаннице привело ее в изумление. – Кто вы сказали?! Воспитанница? У Прянишкиной? – Вернее, даже не воспитанница… Ее внучка. – Внучка?! Теперь Вера Васильевна была искренне поражена. – У старой карги были внуки? – пробормотала она, явно забывшись на мгновение и выдав себя этими словами. – Да нет! Не может быть! Откуда бы им у нее взяться? Детей не было, откуда же появятся внуки? – Аюша – вовсе не родная внучка Прянишкиной, – поспешили объяснить ей подруги. – Просто девушка взяла на себя уход и заботу о пожилой женщине. Вот все и стали называть ее внучкой. Вера Васильевна покачала головой: – Не знаю, о чем и о ком вы говорите. Но лично я не видела Прянишкину уже много лет. И, честно говоря, совсем об этом не жалею! – Почему? Она была плохим сотрудником? Непрофессионально относилась к своим обязанностям? Но Вера Васильевна упорно не желала с ними сотрудничать. – Все! – поднялась она со своего стула. – Разговор у нас с вами окончен! Мне очень жаль, что я не смогла вам помочь, но у меня свои дела. А за сим… Извините! И она указала подругам на дверь. – Погодите! Мы же еще не сказали вам самого главного! Аюша… Эта девушка… Она погибла! Вера Васильевна растерянно захлопала глазами: – Но при чем тут я? – Не знаем, – признались ей подруги. – Но мы подумали, что, возможно, вы можете знать людей, желавших зла Прянишкиной. И, таким образом, желая навредить ей, они убили единственного человека, который заботился о пожилой женщине. Вера Васильевна вновь опустилась на свой стул. Теперь на ее лице читалась печаль. – Вы ошибаетесь в главном, – произнесла она суховато. – На этом свете не нашлось бы ни одного человека, который бы по доброй воле взял на себя заботу о Прянишкиной. Она была… Она была очень гадким человеком! Была и есть! Напрасно считается, что люди с возрастом становятся лучше, светлеют духом, мягчают душой. К Прянишкиной это не имело никакого отношения! Мы все до конца так и не узнали всей правды о ней. Но даже того, что мы узнали, нам хватило с избытком. Прянишкина была уволена. И честное слово, я ни одной минуты не жалею о том, что мы избавились от этой химеры! Вот теперь истинное отношение заведующей к своей бывшей сотруднице проявилось весьма наглядно. Но почему? За что? Что такого сделала Прянишкина, чтобы вызвать к себе такую неприязнь и даже ненависть со стороны своей бывшей заведующей? – Мы не до конца понимаем ваши негативные чувства к Прянишкиной, – осторожно сказала Мариша. – Но нам необходимо разобраться в жизни этой женщины. Она намекала, что имеет на отца Аюши и на других людей какието рычаги воздействия. Возможно, это важно. – Я ничем не могу вам помочь. Прянишкина совершила отвратительный проступок, но он не имеет к вам лично никакого отношения. – И вы нам не расскажете, в чем там было дело? Вера Васильевна молча покачала головой. – Скажите, с кем из ваших сотрудников ближе всех общалась Прянишкина? Увы, на этом откровенность Веры Васильевны иссякла окончательно. Она указала подругам на выход из кабинета: – Уйдите! Или я позову охрану! И подругам не оставалось ничего другого, как последовать ее настойчивой просьбе. А как им было поступить иначе, если заведующая угрожала вызвать охрану и выдворить подруг с территории интерната под конвоем? Вот как они допекли ее своими настойчивыми расспросами о Прянишкиной! Вера Васильевна даже забыла о своем хорошем воспитании и опустилась до низменных угроз. Пришлось подругам уйти. По пути они попытались завести разговор с одной из воспитательниц, встретившейся им в коридоре. Но молодая женщина только отмахнулась от них: – Что вы! Я работаю тут не больше трех лет. Какая еще Прянишкина? Не знаю такой. И вообще, у нас весь персонал не старше сорока лет. Такова теперешняя концепция нашего интерната. Понимаете? – Нет. – У детей должны быть воспитатели, которые, скажем так, максимально приближены по возрасту к их настоящим родителям. У каждой из нас по пять-семь воспитанников. И все мы заменяем деткам их настоящих родителей. А скажите, разве у пятилетнего ребенка могут быть родители пятидесяти лет или даже старше? Нет, не могут! – И что? Пожилые люди у вас вовсе не работают? – Раньше были. Но тогда и дети тут жили более старшего возраста. А теперь мы берем к себе малышей прямо из Дома малютки. Это новая программа. И у нас нет ни одного ребенка старше семи лет. И ни одного работника старше сорока. – А Вера Васильевна? – Ну, она у нас играет роль гранд-мазер! – рассмеялась воспитательница. – Она у нас вместо бабушки! Дети ее обожают и совершенно искренне считают своей общей бабушкой! – Странно, а нам она доброй совсем не показалась. Накричала на нас и выгнала вон. – Это невозможно! – широко раскрыла глаза молодая женщина. – Я работаю тут целых три года, но ни разу не слышала, чтобы Вера Васильевна на когото из нас кричала. Наверное, вы совершенно вывели ее из себя. Что вы ей говорили? – Всего лишь спросили про одну ее старую сотрудницу. – Ну я даже и не знаю, что вам сказать… Однако никто вам тут в ее поисках не поможет. Говорю вам, около десяти лет тому назад концепция нашего интерната поменялась. Теперь у нас другая программа, другие дети и другие воспитатели. Все прежние сотрудники либо уволились, либо ушли на пенсию, либо вместе со своими воспитанниками были перемещены в другие детские дома или интернаты. А у нас теперь интернат нового типа! Все дети круглосуточно живут под присмотром воспитателей, которые целиком и полностью заменяют им родных родителей. – То есть у вас самих нету ни мужей, ни родных детей? – Почему же. Мужья и дети есть у многих из нас. Но при этом они живут с нами. И все дети – родные и опекаемые – равны. Ни один сиротка не должен чувствовать себя лишним. Мы не делим детей на своих и чужих. Они все – наши. А мы все – их! А стариков, которые только приходили к детям днем, а ночью их заменяла няня или дежурная воспитательница, нам не нужно! Такая система негативно влияет на психику детей. Они перестают верить в то, что и для них возможна настоящая семья и настоящие родители. А мы… – Нина! Молодая воспитательница замолчала, удивленно глядя в ту сторону, где стояла Вера Васильевна. Затем она тихо ойкнула и постаралась вжаться в стенку. Подруги ее хорошо понимали. Заведующая явно была в ярости. И, скрипнув зубами, она сказала, обращаясь к подругам: – Кажется, я велела вам уйти! – Мы и уходим! – Уходите. Двери совсем рядом. А ты, Нина, зайди, пожалуйста, ко мне. И это было последнее, что услышали подруги в стенах интерната номер пять. Их просто выставили вон. Очень грубо и резко. А ведь они всего лишь хотели узнать правду о том, что за человек была Прянишкина Ольга Петровна. И какие такие методы воздействия могли у нее иметься, чтобы прижать к ногтю саму Аюшу и ее далекого, но такого важного и влиятельного родителя. Подруги уехали из интерната в самом отвратительном настроении. У них было такое ощущение, что они оказались рядом с разгадкой, но, увы, эта разгадка им в руки не далась. – Уверена, Вера Васильевна много чего знает про Петровну! – Еще бы! Ты же видела, как ее перекосило, когда мы назвали ее имя! – Наверное, старуха здорово насолила заведующей! – Вера Васильевна проработала в интернате всю свою жизнь. И Прянишкина тоже. Естественно, у них должна была набраться масса общих воспоминаний. – Но заведующая, при всей своей неприязни к Прянишкиной, предпочла промолчать. Было ясно, что правду подругам следует искать в другом месте. – Вера Васильевна, как ни хорошо она осведомлена о том, что за личность эта Прянишкина, ни за что рта не раскроет! – А ведь речь идет о смерти молодой девушки! – Вера Васильевна лично Аюшу не знала, поэтому и ее смерть на нее впечатления не произвела.