— Встань лицом к куполу и положи руку вот сюда, — Оссеан указала на что-то вроде клюшки для гольфа, острым концом воткнутой в брусчатку. — Приложи ладонь поплотнее. Мирон послушался. Фонтан исчез, на его месте появилась кухня их старой квартиры. За столом, на котором лежала знакомая до последней царапины скатерть в безвкусных подсолнухах, сидел Платон. В своеобычной растянутой олимпийке с торчащими из-под неё уголками застёгнутой на все пуговицы рубашки, с расчёсанными на пробор волосами — типичный образ ботаника, которому не приходит в голову следить за внешностью. — Мать моя женщина!.. — отдернув руку, он отскочил. — Что это было? — Терминал виртуального присутствия, — сказала Оссеан. На этот раз она даже не улыбнулась. — Сенсоры считывают твою биометрию через плёнку пота на ладони, и воссоздают образ, наиболее тебе близкий. Или понятный. — Ты хочешь сказать, сюда, в нашу бывшую квартиру, может прийти любой? — Не в квартиру. Терминал генерирует образы индивидуально. — Но… Зачем? — Чтобы встретиться с Платоном, конечно. Мирон почувствовал, как по спине, под рубашкой, течёт горячая струйка пота. Стараясь не касаться клюшек — те располагались по всему диаметру фонтана — он осторожно сел на поребрик и спрятал лицо в ладонях. — Ты как? — спросила Оссеан, присаживаясь рядом. — Наверное, тебя накрыло джет-лагом. Перелёт всё-таки был долгим. — Я просто ни хрена не понимаю, — пробубнил Мирон сквозь ладони. — Какое, к свиням, виртуальное присутствие? Зачем? Он что теперь, Правитель Галактики? — Ничего такого. Просто… Ты отключился от Плюса спустя месяц после того, как Платон переселился в киберпространство, верно? — Мирон лишь кивнул. — О большой битве в Токио ходили легенды, — продолжила она. — Разумеется, о виртуальной. Миллиарды людей видели стеклянный купол над Технозон, китов, атакующих левиафана — словом все события, участниками и инициаторами которых вы с Платоном являлись. И люди жаждали объяснений, — она коротко усмехнулась. — Веришь ли, многие решили, что таки настал Конец Света. Долгожданный Джек-Пот, который ведёт прямиком к краху цивилизации. Началась паника — ты должен её помнить. Мирон неуверенно кивнул, не отрывая ладоней от лица. Наверное, он тогда были слишком занят своими проблемами, чтобы обращать внимание на весь мир… — Ну так вот. Платон, чтобы предотвратить панику, решил явить себя миру. И объяснить, что случилось. — Что? — Мирон вскинулся. Увидел своё безумное, встрёпанное отражение в зеркальных глазах Оссеан и выдохнул. Нельзя. Нельзя так распускаться. — Не сразу, конечно. Он обратился к нам, а мы уже построили вот такие терминалы в самых больших городах мира. В Токио, кстати, тоже. В Москве, в Минске, в Буэнос-Айресе, Мумбае, Париже — всего в шести городах. Пока в шести. Любой человек может войти в такой терминал и поговорить с Платоном. — О чём? — О чём угодно. О мировом кризисе, о вымирающих оленях, о футболе. Обо всём. Но в-основном все хотят знать, как это: жить в Плюсе. — Он рассказал им о Призраках? — Нет, — покачала головой Оссеан. — Они ещё не готовы. — Ладно, — Мирон поднялся. Затем снова сел — клюшка была совсем рядом, стоило протянуть руку. — Я готов. Ты меня подождёшь? — Ну разумеется, — Оссеан поднялась. — Пойду, куплю себе круассан. Мирон огляделся. В нескольких метрах от него сидел мужчина в шляпе и коричневом плаще. Его рука лежала на головке ближайшей к нему клюшки. О чём они разговаривают? — подумал Мирон и вытянул руку. Обхватил головку и вновь оказался в старой кухне. — Привет, крокодил, — сказал он. — Здорово, аллигатор, — ответил Платон. Мирон расслабился. Да. Внешне это был он, его брат. Но Призраки умеют принимать любые обличья. — Что мы делали в странном аттракторе? — спросил он. — Мы долго брели по пустыне, а потом вышли к кенотафу из лавы, который ты выстроил для Мелеты. — Хорошо, — кивнул Мирон. — Это и вправду ты… Значит, сможешь объяснить, что за хрень вокруг твориться. — Я думал, ты сам хочешь во всём разобраться, — заметил Платон. Кожа его на фоне дешевых материнских занавесок отливала желтухой, уголки рубашки засалились и потемнели. Глаза были красные, на подбородке — трёхдневная щетина. И всё бы ничего, но у Платона она росла клочками. — Тебе правда необходима такая реалистичность? — Мирон не удивился бы, если бы на кухне запахло мартини — мать частенько оставляла за собой липкие, пахнущие алкоголем лужицы. — А тебе не нравится наша квартира? Мирон не заметил, когда стены, покрытые выцветшими зеленоватыми обоями сменились бесконечными книжными полками. Стол превратился в солидное сооружение из морёного дуба, его поверхность освещала лампа под стеклянным зелёным абажуром. Платон устроился в кожаном кресле, перекинув нога на ногу. Теперь на нём был коричневый плюшевый халат с золотыми кистями, под ним — белоснежная сорочка и зеленоватый шейный платок. Небритость, впрочем, никуда не делась. — Так лучше? — спросил он, раскуривая длинную сигару. — Ты никогда не курил, — буркнул Мирон. — На дух не переносил табачного дыма. — Ой, ну что ты сердишься? — сигара исчезла, на столе появился чайный сервиз голубого фарфора. — Чем ты недоволен? — Чем? — Мирон в избытке чувств махнул рукой — изображение библиотеки и Платона пропало. Опомнившись, он вновь взялся за клюшку… — Будь добр, не снимай руки с сенсорного передатчика, — сказал брат. — Твоя экспрессия сбивает настройки. — Пошел ты в жопу, — беззлобно выругался Мирон. — Сам пошел. — Вот и поговорили, — Мирон сделал вид, что собирается уходить. — Подожди, — Платон робко улыбнулся. — Я рад тебя видеть, брат. Нам столько нужно обсудить… — Например, как ты без спроса сделал меня звездой Плюса? — Это был просто удачный случай, нельзя было его упускать. — А что с этими ребятами? Минск-Неотех. — Ты о них правильно всё понял, — отмахнулся Платон. — Просто мне нужны руки в Минусе. На самом деле, много рук. Я подсказал им несколько удачных идей, они зарегистрировали патенты, и вот… — Новая корпорация, — кивнул Мирон. — И кто помешает им стать второй Технозон? — Я, конечно. — Знаешь, мне кажется, найти способ изолировать тебя в Плюсе, где-нибудь на дальних серверах, не составит большого труда. И когда ты не будешь полезен… — Меня невозможно изолировать, — перебил Платон. — Образно говоря, на данный момент я — и есть Плюс. Мои нейросети опутали все серверы в мире. Я везде. — А… Как же Призраки? — опешил Мирон. — Я так понял, они не очень-то рады твоему присутствию. — Я с ними догово… И всё пропало. Мирон почувствовал толчок, упал, но тут же поднялся. — Ты что, с ума сош… — он осёкся. Думал, это чудит Оссеан — по своей привычке, дёргает его за руку, но ошибся. Перед ним стояла Амели. Глава 6 3.6 — Ну здравствуй, щеночек, — сказала Амели, всунула в губы сигарету и прикурив, выпустила сизый клуб дыма. — Как ты меня нашла? — А ты поглупел, — прищурилась девушка. — Чёрный Ферзь. Таких клинков в мире всего два. Один из них остался в Токио. Другой забрал ты.