Карпинская выскользнула. Кель надела кроссовки и с неодобрением оглядела остальных девочек. – Вы почему не переодеваетесь? – Нам интересно! – ответила за всех Вьюн. – После урока посмотрите. Сколько сейчас на часах? Мы не опаздываем? – Опаздываем, наверное. – Так переодевайтесь! Или вы ждёте кого-то? Дверь распахнулась. На пороге стояли учитель физкультуры и Карпинская. Было заметно, что девочка готова в любой момент спрятаться за его спину. Карпинская вытянула руку, ткнула пальцем в сторону шкафчика – и так и замерла с открытым ртом. – Что это? – спросил физрук. – Пистолет, – ответила Диана. – Откуда? – Мой. Потом пришли завуч и военрук. Завуч при виде оружия пробормотала: «Сейчас придёт Андрей Данилович и всё устроит», – и так и осталась стоять. Девочка сразу поняла, что толку от неё не будет и принялась болтать с военруком: – Почему на физкультуру никто не идёт? – поинтересовалась она, – Учитель физкультуры тоже уволился? – Нет, пока нет. Но у него ещё всё впереди. Девочка, скажи, что там у тебя? – Беретта. Девяносто вторая, Эф-Эс. Знаете такую модель? – Знаю, знаю. Ты только не нервничай, хорошо? – Я не нервничаю, это вы нервничаете. – Да, конечно. Как тут не нервничать. Ты только осторожней, хорошо? Оружие, оно опасное. – Нет, что вы. Какая опасность? Головку оси курка увеличили, теперь можно не беспокоиться за затвор. Это вам не Эфка восемьдесят первого года! Когда пришёл директор, стало ясно, что урока не будет. 6 – А вы не подумали, что у неё просто травматика? – предположил Барсучонок, – Знаете, такие пистолеты, выглядят как настоящие, а стреляют шариками. Убить из него нельзя, а вот от хулиганов защититься можно. Вы тоже её поймите, она первый день в новой школе! А у нас окраина, метро нет, в центр города на автобусе ехать надо. Она боится, наверное. – Я смотрел на неё очень внимательно. И поверь, Витя, она никого и ничего не боится. А насчёт оружия… Военрук мне сказал, чтобы я был – представляешь, в моей гимназии! – с этой девочкой помягче. Потому что он, конечно, слышал про всю эту травматику, но говорит, что травматических Беретт не бывает. И зачем, скажи мне, пожалуйста, к травматическому пистолету запасные обоймы? – Там запасные шарики, может быть. – Хорошая мысль. А гранаты? – Может, гранаты тоже травматические. Надо сказать, что Барсучонок, как и Погорельский, иногда думал о войне, но никогда не представлял её поблизости. – Ты сам понимаешь, – продолжал директор, – что я отвечаю не только за неё, но и за остальных детей в школе. И не только перед родителями или государством. Есть и другие иерархии… Поэтому говорю ей, что оружие в школе запрещено, и я хочу видеть её родителей… 7 – Если вы хотите увидеть моих родителей, – ответила Кель, – я завтра принесу их фотографию. – Нет. Я бы хотел, чтобы они тоже пришли. Мне нужно обсудить с ними твоё поведение. – Они не смогут прийти. – Они обязаны. – К сожалению, вы не сможете их ни к чему обязать. – Я собираюсь им позвонить. – Вы не сможете. – Это почему? – Там, где они сейчас, нет телефонной связи. – У вас что, телефона дома нет? – Нет, пока не поставили. – А если я просто отправлюсь к вам домой на чашку чая. – Я буду рада вас принять. У меня есть запасные чашки. – А как же ваши родители? – Я живу одна. – Хм… Где в таком случае твои папа и мама? – Они сейчас в Подснежниках. – Подснежники – это где-то за Полярным Кругом? – Нет, это под Смоленском. – И что же они там делают? – Отдыхают. – Надо же… а когда они вернутся с отдыха? – Я полагаю, никогда. – Что же это за отдых такой? – Насколько я знаю, с кладбищ не возвращаются. … – А другие родные у тебя есть? – У меня был опекун. – Я могу его видеть? – Нет. – Почему? – Я не знаю, где он. – Он тоже на кладбище? – Это возможно.