Диана сделала дугу и остановила мотоцикл возле зарешёченных дверей кузова. Прямо на ходу она выхватила Глок и выстрелила. Пуля тренькнула и зеркало заднего вида лопнуло звездой. Диана сняла шлем и заговорила. – Мне нужно один человек, – объявила она, – Я с ним поговорю и вы поедите дальше. Высунетесь из кабины – пристрелю на месте. Из кабины не ответили. Значит, не возражали. Это был старый, ещё советский автозак с засовом и несложным замком. Изнутри доносились встревоженные голоса. Диана изучила замок, поковыряла ножом. Нет, не годится. Слишком крепкий металл. Диана полезла в портфель и достала набор отмычек – ещё один трофей из автомобиля Флинта. С отмычками дело быстро пошло на лад. Проектировщики семидесятых даже не подозревали, какие сплавы потом появятся. И вот замок поддался и хлюпнул. Язычок вышел из паза. Отлично! Оставался засов. Из недр автозака доносились крики и глухие удары. Спор перерос в драку. Кель поднесла губы к замочной скважине: – Слушайте сюда, рылиндроны! Будете буянить – гранату брошу! Усекли? Пусть и не с первой попытки, но драка улеглась. Диана отодвинула засов. – Следователь Багрымчик, на выход! Есть такой? Багрымчик показался из тьмы – поникший и с разбитой скулой. – А вы – сидеть! – прикрикнула Диана, – Вы – бесполезные! Она захлопнула дверь, задвинула засов и оттащила Багрымчика в сторону. Следователь не сопротивлялся. Его ноги заплетались, а голова моталась из стороны в сторону, словно у плохо сшитой игрушки. Диана подала Багрымчика спиной к боку автозак и приставила к его подбородку Глок. – Я буду спрашивать, ты – отвечать, – сказала Диана, – В конце я решу, понравилось мне или нет. Если будешь врать, разговор мне не понравится и я высажу тебе мозги. Ну как – устраивает такой вариант? Багрымчик хмыкнул – насколько это возможно с задранной головой и приставленным к подбородку пистолетом. – Мне нечего скрывать, – сказал он, – Я расскажу всё, как есть. – Кому ты рассказал про меня? И кто знает про моего друга? – Я знал, что ты про него спросишь. Девочки не могут без любви. Даже девочки-убийцы… – Моя любовь вас не касается. А друг нужен каждому – чтобы в бою прикрыл спину. Вот вы и Щур разошлись – и теперь ваши спины открыты. Достаточно одного выстрела. – Твой приятель у Зарецкого. – Кто такой Зарецкий? – Советник губернатора Адамковского по вопросам общего профиля. – Я спрашивала про другое. – Зарецкий – тот, кто всё это придумал. – Что он хочет от меня? – Он хочет с тобой поговорить. Под Алектоево есть пионерский лагерь, заброшенный. Там он тебя ждёт, вместе с твоим приятелем. Багрымчик совсем не казался напряжённым – только чуть дребезжали наручники. – Как туда попасть? – Что-что? Багрымчик почти улыбнулся. Из рассечённой скулы побежала нить чёрной крови. – Я не знаю город, – процедила Кель, – Потому что вы держали мня в клетке все эти четыре года. В одиночной клетке. Вы ждали, пока уйдёт память. Город забыл, да. Но я – ничего не забыла. Багрымчик скосил глаза. Он прикидывал, где они находятся. – Ты видела большой мост? – спросил он. – Это Казанский. Никуда не сворачивай, просто едешь по мосту. За ним начинается Казанский проспект. Едешь по проспекту до самого конца. Это очень просто. Только маленькие улочки могут запутать. Большие дороги всегда ведут прочь из города. Проспект станет Казанским шоссе. Если долго ехать и бензина хватит – приедешь в Казань. Это будет для тебя лучше всего. – Как попасть в лагерь под Алектоево? – Неужели не поняла, что ты одна в этом мире? – У меня есть друг. И Опекун. – На связь ещё не выходил? – Это не ваше дело и вы больше не следователь. – Я жалею, что не смог его найти. Он, наверное, интересный человек. Таких любопытно допрашивать. – Как попасть в лагерь под Алектоево? – повторила Диана. – Четвёртый поворот по Казанскому шоссе. Он почти не заметный. Дальше едешь по грунтовке. Будет развилка, указатель на Алектоево. Тебе в другую сторону. – Откуда Зарецкий знал, что я смогу вас перехватить? – Он много где оставил это сообщение во многих местах. Ты бы его нашла. Рано – или поздно. – Ясно. Спасибо. Всё. Диана потащила его обратно, откинула засов, распахнула дверь и швырнула, словно мешок со старой одеждой. Захлопнула дверь, засов вернулся на место. – Увозите, если сможете. Багрымчик сидел на полу и слушал. Другие задержанные устали и затихли, поэтому он отлично различал, что происходит снаружи. Шаги Дианы пропали – значит, забралась на мотоцикл. Пауза – одевает шлем. Завёлся мотор. И начал удаляться – прочь от автозака. Всё дальше и дальше – и вдруг словно захлебнулся, а потом двинулся вбок. Багрымчик закрыл глаза и кивнул сам себе. Всё идёт, как он и думал. Диана поднялась на Казанский мост и взяла курс на Алектоево. 2 Автомобиль свернул с основной дороги и замер под высокими соснами. – Выходим! Барсучонок вышел и увидел кусты. Повернул голову в другую сторону и увидел барсука. Весёлый собрат был ростом в человека. И, кажется, гипсовый. Одной рукой он опирался на лопату, а другой указывал на трёхэтажный синий корпус с верандами, как у дачи. К корпусу они и зашагали. Судя по неухоженным дорожкам и пчёлке, наклеенной на фасаде, это был заброшенный пионерский лагерь. Они прошли через холл и поднялись на площадку третьего этажа. Внизу, под перилами, – запущенный зимний сад. Днём, когда сквозь стеклянную крышу падает солнечный свет, он, пожалуй, был бы красив – но сейчас напоминал зловещую чёрную яму. Из мрака поднимались густые кроны деревьев. Барсучонка отвели в угол. Они не стали связывать его или привязывать. Охранник просто стоял рядом – достаточно близко, чтобы охранять и достаточно далеко, чтобы было непохоже, что его охраняют. Зарецкий стоял на другой стороне, возле стола, накрытого белой простынёй. Судя по буграм странной формы, простыня скрывала тело робота.