– Правильное решение. – Сейчас мы на втором Водопое. Хотя номер у тебя, наверное, и так видно. Жду дальнейших инструкций. – Инструкции уже получены, от губернатора лично. Сворачивайте её! – Но как? – Как можно скорее! – Я про то, куда тело девать. И что с её приятелем делать? В трубке выругались. – Сколько раз тебе говорить – не ломай код! Не забывай, ты на ерундовом, но задании! – Прости, папа. – Хватит извиняться. Сворачивает обоих, тела оставишь на Водопое или рядом. Наши заберут. По поводу… Барсучонок положил трубку возле телефона – на салфетку, так, чтобы получилось совершенно беззвучно. Как можно тише подкрался к Диане и сказал на ухо: – У него приказ нас убить! – Когда приказали? – Только что. Диана мягко кивнула, опустила оружие и отправилась к вешалке. Барсучонок остался стоять. Он по-прежнему держал администраторшу на прицеле. Кель обшарила карманы белого пальто и обнаружила стандартный штатный ТТ. Посмотрела на свет, и сунула во внутренний карман пиджака своей школьной формы. Потом отошла к Барсучонку. В коридоре затих голос Гобземы. – Прячь оружие, – шепнула Диана. Барсучонок спрятал. Они опять уселись за стол и сделали вид, что дожидаются пиццу. Гобзема вернулся. Он смущённо улыбался – как человек, который только что обманул экзаменатора. – Еда скоро будет, – сообщил он. Подошёл к пальто, сунул руку в карман – просто чтобы поверить. На его лице отразился ужас. Он подумал ещё раз. Потом ещё. И ещё… – Вы что-то потеряли? – спросила Диана. – Кажется, да. – Может, в автомобиле выронили? Когда сидит, из кармана постоянно что-то падает. Особенно если карманы слишком большие. Гобзема кивнул и на негнущихся ногах зашагал к выходу. Администраторша, Кель и Барсучонок следили за ним во все глаза. Гобзема поднялся на железную лесенку, взялся за кованую дверную ручку… И тут грянул выстрел. Выстрел был действительно громкий. Такой, что у Барсучонка зазвенело в ушах и свело челюсть. Полминуты он ничего не чувствовал и не понимал. И только различил ещё выстрелы – второй, третий… Гобзема сломался, словно тростниковый стебель и сполз вниз по ступенькам. По белой рубашке ползли кровавые пятна. Сначала он хрипел и скрёб пальцами. Теперь затих и просто лежал бесформенной кучей. Диана спрятала обёрнутый салфеткой Глок в кобуру. Подошла к Гобземе, наклонилась, проверила пульс. – Практически мёртв, – констатировала она. Барсучонок понял, что сейчас его выход. – Мы очень спешим и сейчас уходим, – сообщил Барсучонок, – можно забрать пиццу прямо с кухни? Мы заплатим. Диана тем временем шарила по брючным карманам Гобземи. – Н-нет, – произнесла администраторша, – не надо. Это будет подарок… за счёт заведения. Каждое слово выходило у неё тяжело, как паста из засохшего тюбика. – Спасибо, спасибо вам! Диана подошла, вытирая салфеткой край толстого кожаного портмоне. И они отправились в коридорчик с телефоном. На кухне пахло куриным бульоном. Молодой испуганный повар поспешно вытащил из печи горячую пиццу. Над оливками и ветчиной ещё плавал растаявший сыр. – Давайте я вам её в коробочке отдам! – пробормотал он. – Давайте, – сказала Диана, но оружие не убрала. Они забрали коробку и вышли к чёрному ходу. Барсучонок толкнул дверь. Дворик уже накрывали синие тени сумерки. Там было человек шесть – двое дежурили возле выхода, ещё четверо курили возле автомобиля, а ещё один заметил ребят и пошёл к ним. Этот было слегка удивительно – внутри так пусто, снаружи так многолюдно. – Барсучонок, тихо! – Диана взяла его за локоть, – Пока не сопротивляемся. Они ещё не нападают и у них автоматы. 19. Домой? – Ира! Ирочка! Как ты выросла, а? Какая большая сделалась, – командир всё не мог успокоится – то отпускал, то снова сжимал Диану в объятиях, – А я тебя вот такой помню. И волосы тогда были светлые. – Это был парик. – Ты была с бантиками, в юбочке с широкими складками и белой блузке с таким замечательным чёрным галстуком, какие в восемнадцатом веке носили. Как он там называется? Жабка?.. – Жабо, – ответила Диана, – Но это не совсем галстук. Галстук – это шейный платок. А жабо – часть сорочки. – Да не важно это, кто чья часть! Важно, что ты живая. А ещё у тебя был пистолет – огромный такой, сверкающий. Ты была отличная маленькая девочка-убийца! А теперь, под следствием, ты уже совсем выросла. Когда командир улыбался, то шрам на нижней губе становился особенно заметным. Диана выждала момент и перехватила кусок пиццы – огромной, как велосипедное колесо. И начала поедать, сверкая зубками. Тем временем Барсучонок отправлял в рот кусок за куском. Пицца обжигала рот и грела желудок. Из уважения к заслугам Иры Кируниной командир запретил её трогать и заказал для своих ребят ещё две пиццы, такие же огромные. Что-то подсказывало, что ему не скоро представится случай поесть так хорошо. – Кстати, а что у тебя за приятель? – спросил командир. – Он тоже убивает? – Он по технической части, – ответила Диана, – Хакерство, фишинг, кибернетический терроризм, диверсионная деятельность в Интернете. – О, уважаю. Это сейчас очень модно и развивается. Молодец ты, Диана. Совсем молодец! Нам нужны современные убийцы. Я-то был уверен, что тебя на пять метров под землю спрятали и извести сыпанули, чтобы точно не поднялась. И вот – ты! Настоящая! Ну, дела! – Чем вы занимались, пока я была под следствием? – Много чем. Бурные времена, понимаешь. Я же тебя, Ира, только по телевизору видел. Каждый день мы с ребятами новости смотрели – как там наша маленькая девочка с пистолетом? Интересно было до жути. А вот в суд не ходили, нет. Там вечно мундиры тусуются, а многие из нас, наверное, уже были в розыске. Когда про тебя перестали говорить, мы целую неделю терпели, чуть с ума не сошли. Потом начали писать малявы на все колонии-малолетки области – не здесь ли сидит Ирочка? не пытаются её обижать? А нам отвечали – нет, нет, нет. Вот как с этим жить? – Но вы же справились.