– Моя очередь. – Осмотрев ведьму, которая уже была одета в походный костюм, я вошел в комнату и оставил Партера и Трэю попрощаться. Партер вышел провожать нас на улицу, а узнав, что у Трэи нет лошади, предложил купить, но мы, прекрасно зная, что денег у него и так не было, решили ехать на одной. Да и время поджимало. Партер на прощанье крепко обнял и даже поцеловал Алден, на что та тоже наконец обняла его в ответ. Я невольно улыбнулся. Все-таки хорошо, что Трэа нашла отца… Мы отъехали уже на приличное расстояние, когда ведьма решила повернуться. Она радостно замахала рукой отцу, который уже подходил к таверне, на что тот ответил тем же. Все было так мило и умиротворенно, что даже не вписывалось в привычную картинку. Но вдруг произошло нечто странное. В небе появился темный силуэт, который двигался с приличной скоростью. Трэа его не заметила, потому как была увлечена прощанием с отцом, а я пристально следил за странным объектом. Стоп, но ведь летать могут только… В следующее мгновение что-то отделилось от тени, приближаясь к таверне. И тут… Все взорвалось. Одним большим огненным шаром вспыхнула таверна вместе со всеми людьми, но что самое ужасное – со стоявшим рядом Партером. Трэа закричала так пронзительно, что конь дернулся. В одно мгновение она спешилась и бросилась к пылающему зданию, но я вовремя спрыгнул следом и прижал ее к себе, с трудом удерживая рвущуюся к пожару девушку. – Пусти! Отец! Нет! – кричала она, пытаясь оттолкнуть меня и вырваться. Из глаз девушки брызнули слезы. – Я убью их! Убью этих чертовых ведьм! Пусти! – Нет, там могут быть еще ведьмы! – крикнул я, с трудом оттаскивая Трэю в сторону и разворачивая к таверне спиной, чтобы ничего не видела. Алден взвыла, пряча лицо у меня на груди и до боли сжимая мои плечи. Так вот почему Партер так говорил со мной… Он наверняка знал, что ведьмы его уже нашли. Знал, что они бы не оставили его в покое. Он чувствовал это, поэтому попросил меня дать обещание защищать его дочь. Партер знал, что его убьют, и поэтому хотел побыть с дочерью подольше… Трэа отчаянно рыдала, прижимаясь ко мне, и в ее криках вперемешку со слезами было столько боли, что мне тоже захотелось рыдать. Найти отца после стольких лет, чтобы снова потерять его. Увидеть его смерть своими глазами и не в силах помочь… Я крепче обнял девушку, стараясь отвести от бушующего огня взгляд. Из домов стали выскакивать люди с ведрами и пытаться затушить пожар. Самые смелые подбегали ближе к горящей таверне, чтобы вытащить еще живых людей, но огонь был такой силы, что подойти ближе было невозможно. Никто внутри не мог выжить. – Нам нужно ехать… – тихо произнес я, опустив голову и посмотрев на девушку. – Сюда, скорее всего, придут и инквизиторы. Нас могут заметить… Черт, да что я несу вообще? Я ведь просто не хочу, чтобы Трэа видела этот ужас и переживала потом эту картину снова и снова! Но я уверенно нес бред про инквизиторов, про опасность, от которой уже становилось тошно. – Да… – прошептала она, отстраняясь и вытирая слезы. Девушка вся дрожала, но старалась взять себя в руки, что получалось плохо. – Прошу, давай уедем… Я чувствовал, как нелегко дались Трэе эти слова. И сам едва сдержал себя от эмоций, когда вскакивал на коня и натягивал поводья – лишь бы скорее уехать отсюда, лишь бы больше не слышать треск смертельного огня… Лишь бы огородить от этого Трэю. Глава 11 Сказать честно, я думал… Нет, был почти уверен, что Трэа проплачет пару дней, замкнется в себе и откажется ехать куда-либо. Но нет – Алден хватило дня, который мы провели в лесу, чтобы восстановиться. Она почти весь день просидела у озера. Молча, неотрывно смотря на спокойную гладь воды. Пару раз я даже задавался вопросом: а жива ли она? Чувствовал, как сильно она страдала, но не показывала своих чувств – даже не плакала. Совсем. Просто сидела без единой эмоции на лице, осмысливая случившееся. Сможет ли она стереть Партера из памяти? Словно он никогда не появлялся в этом кошмаре, не давал надежды на нормальную жизнь… Подходить к ней я не решался, потому что понимал – Трэе нужно побыть одной. Вернувшись под вечер, она не разговаривала со мной, просто молча легла спать, кивнув на мое «спокойной ночи» головой. Шло время. Как бы я ни соболезновал спутнице и не переживал отвратительные чувства от смерти ее отца, голова была забита каким-то безумием. Несмотря на то что мы провели вместе уже порядка десяти ночей после этого ужасного происшествия, в голове крепко сидел наш чертов поцелуй. Никак не хотел забываться, несмотря на мои логические объяснения и доводы самому себе. И да, вроде бы это была отчасти месть, отчасти доказательство, но это не давало мне покоя, мучая ночами, не отпуская в течение дня. Когда Трэа более-менее восстановилась и уже говорила со мной, я не мог прямо смотреть ей в глаза. Просто не мог – в голове тут же всплывало то недоразумение – ее горячие губы на моих. Чертово чувство, похожее на занозу, мерзкую и противную. Которую никак не получается вытащить, а она тем временем терзает душу и уже пробирается в голову, явно не собираясь исчезать. Резкие перепады настроения, порой слишком мягкие разговоры с Алден, желание все время смотреть в глаза, чертовски чужие, но уже знакомые… Я просто сходил с ума. А может, и правда сошел. Было тяжело признаться в первую очередь самому себе, что эти эмоции я испытываю отнюдь не от ненависти, которой жил долгое время нашего путешествия. Этого не могло быть. Она пытала меня – издевалась, резала, ломала ребра и смеялась. Она хотела меня убить, а я хотел убить ее. Ненавидел ее. Желал самой унизительной и болезненной смерти. Дергался от каждого случайного прикосновения и не мог без презрения смотреть в ее зеленые глаза. Только почему в прошедшем времени?.. Еще сам ничего не понимая и боясь, что Трэа заподозрит что-нибудь, я часто пускал в ход свой острый язык, пререкаясь с девушкой по поводу и без. Получалось неплохо – мы уже несколько раз серьезно поругались, но отчего-то это меня не слишком радовало. Я почти возненавидел себя и все никак не мог признать, что начал испытывать какие-то другие чувства к своей напарнице. Что-то помимо ненависти. Старался запретить себе размышлять об этом, вспоминая ночи в подземелье, думая об исходе нашего путешествия – мы обязательно должны расстаться. И я успокаивал себя тем, что это произойдет совсем скоро. Я просто не буду обращать на эту чертову занозу внимания, и все пройдет. Возможно, это просто жалость – последствия смерти ее отца. Утром меня разбудил назойливый луч солнца, светивший сквозь ветви деревьев прямо в глаза. Этой ночью мы, как и последние два дня, снова ночевали в лесу, потому как до города добраться еще не успели. – Доброе утро, – услышал я спокойный голос сбоку и, приподнявшись, прищурился. Около костра сидела Алден и грела руки, чуть приподняв голову и подставив лицо утреннему солнцу. – Доброе. – Я кивнул, зевая, и тоже подполз к костру, садясь напротив девушки. – Сегодня твоя очередь готовить. Но ты так долго спал, что я не выдержала, – сообщила ведьма и попыталась скорчить недовольное лицо, но вряд ли она действительно испытывала недовольство. Скорее безразличие, потому как недовольство давно уже испарилось. – О, отлично, где еда? – Я сразу же взбодрился и стал крутить головой в поисках чего-то съестного, а мой желудок, громко заурчав, поддержал мои намерения. Алден отвернулась и вытащила из-за спины деревянную миску с чем-то, напоминающим кашу. Запах от завтрака шел довольно-таки приятный, в отличие от вида: чуть сероватая масса с какими-то подозрительными зернышками, густая и в целом не очень аппетитная на вид. – А что это? – на всякий случай спросил я, зачерпывая кашу, и перевернул ложку. Масса противными вязкими комками упала обратно в миску. – Каша. У нас осталось немного овса и толокна, а еще тут недалеко ручей, – спокойно пояснила девушка и, глянув на меня, усмехнулась. – Не бойся, это вкусно. Подозрительно глянув на нее, я еще несколько раз повторил зачерпывание и последующее выливание каши обратно в тарелку и, наконец собравшись, засунул ложку в рот. Алден выжидающе посмотрела на меня, а я тщательно пытался различить вкус. Хм, а не так уж и плохо. Можно сказать, даже вкусно. Правда, густовата немного, но в самый раз для плотного завтрака. – Вкусно, – удовлетворенно кивнул я и с жадностью накинулся на завтрак. Все же с вечера ничего не ели – охота неудачной выдалась. – Отлично. – Трэа облегченно улыбнулась и встала, подошла к рюкзаку, лежащему неподалеку, и выудила оттуда мыло и полотенце, больше серое, чем белое. – Я скоро. Алден развернулась и удалилась по направлению к воде. Я ничего против не имел и спокойно уплетал кашу, наблюдая за летающими вокруг птичками и нежась под теплым осенним солнцем. И денек сегодня на удивление славный, теплый, больше похожий на весенний. Доев кашу, я отставил миску в сторону и расположился на траве, прикрыв глаза. Хорошо-о… Я впал в состояние, чем-то похожее на дремоту, но с открытыми глазами, смотрел на чистое голубое небо и чуть щурился от светящего откуда-то сбоку солнца. Но спокойно полежать мне не дали – где-то вдали послышался смачный «бултых» и вскрик Трэи, негромкий, словно она споткнулась или случайно упала. И, судя по первому звуку, скорее всего, в воду. Вздохнув, я приподнялся на локтях и прислушался. Да нет, в остальном все тихо, наверное, просто навернулась в воду… Но смутное беспокойство зашевелилось в душе. Она ведь могла себе что-то повредить. Решив не думать и сходить проверить, хотя больше я все же хотел еще немного понежиться на траве, я поднялся и потянулся. Не буду спешить, я ведь не знаю, что она там делает, а прошлая моя попытка подглядеть, насколько я помню, чуть не закончилась для меня стрелой промеж глаз. Я спокойно брел через лесные дебри и наслаждался пением птиц, когда услышал голоса. Чужие голоса. По телу тут же прошел разряд и мигом уничтожил все спокойное настроение. Остановившись за одним из деревьев, я попытался разобрать, что же говорили, но ничего не слышал. Пришлось подойти поближе, потом еще. Еще. Вскоре я дошел до поляны рядом с рекой. Увиденное отвратительными щупальцами страха сдавило легкие, перехватывая дыхание. Какой-то мужчина в черном плаще с мечом, увернувшись от удара насквозь мокрой Алден, отскочил назад и вновь приготовился нападать, но Трэа была быстрее – в мгновение ока оказалась рядом с нападавшим и приставила кинжал к горлу. Но тут из кустов неподалеку появился еще один инквизитор, и, воспользовавшись неожиданностью, приставил в свою очередь свой меч к горлу девушки. – Не так быстро. Опусти кинжал, иначе я убью тебя, – серьезно заговорил он, кивнув на напарника. Они поймали ее в ловушку! Я испуганно огляделся в поисках других инквизиторов, попытался найти в карманах кинжал, но его нигде не было. Да, черт возьми!