–– Так точно. – пилот посмотрел на собственную приборную панель. Он барражировал над городом на высоте около трехсот метров, со скоростью близкой к семистам километрам в час, и вдруг заметил что-то на радаре. – А это что такое? –– Тоже видишь? – спросил его ведомый. – Сигнатура не вертолетная, но держится между домов. На «свой-чужой» не реагирует. –– Есть данные о сигнатуре? –– Слабые. Погода слишком сильно мешает. Тепловая сигнатура двигателя напоминает противника, как понял? Вектор тяги вертикальный, температура соответствует… – пилот одной рукой перелистал закреплённые на приборной панели листочки, с кратким описание вражеских, понятное дело, американских, самолетов. – … Соответствует… Похоже на Ф-35! Это вражеский СВВП! –– Как он там оказался? – спросил ведущий пилот, и переключил связь на самолет дальней радиолокационной разведки, который был где-то в полусотне километров к востоку. – «Глаз», я «Змей-6», прошу подтвердить, наблюдаю Ф-35, высота тридцать метров, курс ноль-один-один, скорость движения около сотни. –– «Змей-6», подтверждаю. – ответили на том конце очень уставшим голосом. Оператор системы явно уже засыпал от усталости. – В бой вступать не рекомендуется. –– Этот хищник прижмет наших! – воскликнул ведомый. – Прошу разрешения на атаку! –– Нет, «Змей-5», «Кузнецов» просит истребители. – ответил оператор летающего радиолокатора. – С него получен отказ на атаку. О «тридцать пятом» будет извещен дивизион противовоздушной обороны. –– Тридцать метров! Его не достанут зенитчики, он между домов! –– «Змей-5» соблюдайте субординацию. –– Серега, не делай глупостей. Сбрасывай ракеты и мы уходим из сектора. – приказал ведущий пилот. –– Я летаю пятнадцать лет! – выдохнул с досадой пилот. – И еще ни разу не сбрасывал ракеты. Выхожу на боевой! Пилот был в возрасте и его гложила обида о том, что парни на земле, без сомнения все бравые ребята – десантники, морпехи и пехотинцы, могут быть прижаты огнем из-за трусости командования разрешить им хотя бы спугнуть этого американского хищника. В суровом русском мужике была обида за братство, за таких же как он солдат, которые еще должны были вернуться домой. И он думал, что может сделает так, чтобы это сбылось, чтобы не шли похоронки в Воронеж, Ржев, Москву или Владивосток. У него было оружие, у него был обозначен враг, и те, кого он мог спасти, если первые две вещи он сможет соединить и выйти из этой бойни победителем. В ушах заверещал сигнал, обозначающий, что головка самонаведения ракеты захватила тепловой след от двигателя Ф-35, и уже готова к старту. –– К работе готов. – скупо отчитался он. –– Не рискуй! – рванул за ведомым головной самолет. Машину резко тряхнуло и перевернуло. Курс менялся на совершенно противоположный. –– Пуск! – выйдя из крутого виража, «Змей-5» выпустил одну из оставшихся ракет. Покрашенная в белый болванка со стеклянной головной частью сорвалась с подвесов. Через секунду зажглось топливо, и реактивная тяга вырвалась из соплового блока. Ракета быстро перешла на сверхзвук и направилась к цели. К тому, что ошибочно посчитали как Ф-35. –-…Твою мать! – Моргана жестко дернула рукоять управления вектором тяги. Як-38, в кабине которого она сидела, мгновенно взвился, как необузданный жеребец, и сотрясся так, будто бы в него въехала машина. Скорость на приборной панели стала резко увеличиваться. Двести, триста, четыреста, шестьсот! Мощные американские двигатели, вставленные в корпус из советского авиационного алюминия, разгоняли машину невероятно быстро, прытко и даже опасно. К позвоночнику прижало желудок, а ушли заложило, как только вектор тяги двигателей стал горизонтальным. Самолет был легким, а потому двигатели, рассчитанные на более тяжелый корпус, без труда разгоняли его с чудовищными перегрузками для пилота. И Моргана чуть было не потеряла сознание от рывка, но тут металлические пальцы сильнее сжали рукоятку управления – цифровой мозг снова подхватывал ее из критической ситуации и подтаскивал к эффективному и эффектному решению. За хвостом мгновенно разгорелся настоящий фонтан! Ракету нужно было отвлечь и тепловые ловушки были для этого как нельзя кстати. Скорость пусть и была заоблачной, истребители все же не летают медленно, однако оторваться от ракеты было бы нереально – она всегда быстрее. В условиях, когда не было видно практически ничего, когда дождь превращал реальный мир в единое и серое марево, Моргана резко дернула за рукоятку управления и вошла в затяжной вираж, по спирали уходя выше. Ей нужно было покинуть городскую застройку, чтобы просто не врезаться в какое-нибудь здание, не рассчитав скорости и маневра. Она уходила от ракеты по резкой дуге, но вот и та не сдавалась. Головка не купилась на теплоту ловушек и мчалась к двигателю, который все разгонял и разгонял «Яковлев». Наконец было принято решение. Дениц резко рванула рукоятку от себя и советский самолет быстро и послушно опустил кокпит вниз и помчался еще ближе к земле. Секунда, и сумасшедший воздушный поток уже поднимал лужи с асфальта, сдвигал и переворачивал машины – самолет чуть не задел брюхом наполненный мусором грузовик. А вот ракета оказалась менее верткой и врезалась в кузов самосвала. Раздался мощный взрыв и ударной волной сложило ближайшую побитую боями многоэтажку. Немногочисленные осколки ударили по фюзеляжу, не нанеся ему вреда. Ударной волной тряхнуло кабину и крылья. Моргана успела увидеть, как на мгновение закрылки не послушались штурвала. Резко выдохнув от того, что на этот раз ее пронесло, Моргана огляделась, откуда мог быть произведен выстрел. Ее радиолокационное оборудование не могло найти два советских МиГа. –– «Змей-5», уходим домой! – приказал российский пилот второму. – Твоя ракета не нанесла ему вреда! –– Тогда давай ты! – язвительно пробурчал ведомый. – Выхожу на повторный! –– Да где же вы!? – нервно спросила Моргана саму себя, пытаясь понять, откуда был дан залп второй ракете. Она продолжала лавировать над городом, едва не цепляя брюхом самолета шпили и флагштоки. Ей было категорически запрещено подниматься выше сотни метров над землей, потому что в таких условиях ее могло засечь и уничтожить российское ПВО – оно точно не оставляет вторых и третьих шансов, потому что выпускает сразу пачку ракет. Не жалеет ценных боеприпасов на господство в воздухе. Сто метров – красная линия, за которую никак нельзя было заходить. И снова была погоня. Снова бесполезно отстреленные тепловые ловушки, которые лишь слегка и на время сбили ракету с заданного курса. Полноценно ослепить ее не вышло, ведь головка была слишком умной и невероятно хорошо видела тепловой след от очень неэкономичного американского двигателя. Моргана уже практически вышла на сверхзвук, но вдруг резко сбавила, дернула рукоятью управления и сменила вектор тяги. Самолет, закрутившись вокруг кончика собственного носа начал, активно сбрасывать скорость. Заскрежетал металл, заплясала алюминиевая обшивка, все начало давать понять, что подобное невозможно выдержать – это было выше полномочий старенького советского палубного штурмовика. Но это сработало! Ракета потеряла тепловую цель и врезалась в дом, проскочив около крыла советского Яка. –– Да сука! – не мог поверить пилот. – Кто там в кабине!? Пространство между двух мчащихся истребителей мгновенно разрезала трассирующая очередь. Моргана все же заметила пару МиГов и дала залп из пушки, где практически кончился боекомплект. У нее оставалась одна ракета, и она надеялась, что избежать конфликта с российскими летчиками удастся. Но, «Змей-5» был невероятно упертым и упрямым. Он не желал оставлять «противника» на завоеванной территории. –– Смотри-ка, задирается! – не без улыбки под гермошлемом произнес пилот. – Снижаюсь. –– Серега, твою мать! – крикнул на него в рацию «Змей-6». – Я тебя на «губу» отправлю, блять! Это пятое поколение! –– Почему он нас не атакует, тогда? Снижаюсь до ста пятидесяти. …В воздухе повисла напряжённая и коротка пауза. И за ее время случилось еще одно: –– «Вавилон», я «Сто Первый», проскочил защиту русских. Как поняли, прием? – пилот американского Ф-16 снижался из-за облаков. – Оба ведомых уничтожены огнем ПВО. «Вавилон», прием! – гермошлеме были одни только помехи. – Черт… На его подвесах были две ракеты воздух-воздух, и одна противорадиолокационная ракета-обманка. Одна из таких уже отвела русскую зенитную ракету, и спасла самолет от разрушения. Однако на крыльях и корпусе самолета остались характерные отметины от осколков из «Бука». Пилот заметил очередь, и включил радар в активный режим. Он заметил пару российских мигов и еще какой-то очень странный объект, напоминающий ему Ф-35. И не смог поверить своим глазам. –– Держись, держись, брат! – шумно выдохнув, пилот американского истребителя резко увел свой Ф-16 в крутой штопор. Мгновенно в уши вонзился противный писк, извещающий о готовности ракеты к залпу. – «Вавилон», я «Сто Первый», атакую пару русских «Фэлкремов»! Ястребом сваливаясь практически вертикально в землю, американский самолет скинул из-под брюха продолговатую крылатую ракету, которая мгновенно стала похожа на комету. Включился ее реактивный двигатель, который погнал боеголовку точно в хвост советского МиГа. –– Knock-Knock, bitch! – американец прокрутил истребитель вокруг своей оси и выжал гашетку курсовой пушки. По земле чиркнула полоска трассирующих пуль. –– Ракета! Ухожу влево! – «Змей-6» увел самолет с линии огня курсовой пушки, выйдя в крутой вираж. – Выбрасываю ловушки! – в рации раздалось тяжело дыхание. Мозг пилота размазывало по черепной коробку от перегрузок. – «Глаз», я «Шестой»! На моем хвосте американский «Фалькон»! Дайте ракетчиков! –– Отказано, он слишком близко к вам. – ответил оператор на российском самолете дальней разведки. – «Шестой», уходите из боя. Американская ракета завернула вслед за истребителем, и мгновенно окунулась в пылающий бассейн из отстреленных тепловых ловушек. Ее корпус обласкали горящие кусочки с красным и очень ярким пламенем. Головка наведения, наверное, невероятно удивилась бы, если бы была совсем уж умной, как же так – настолько быстро догнала «самолет». И вот, раздался невероятной силы взрыв. Корму МиГ обдало ударной волной, по рулям управления заплясали обломки ракеты. Но основная масса взрывчатки все-таки была слишком далеко от сопловых блоков. Самолет не пострадал и вышел на боевой разворот, впиваясь в небо своим серым острым носом. –– Где второй? – спросил вдруг ведомый. – Не вижу его! –– С кем вы воюете?! – вдруг спросила Моргана, будто бы у себя самой. Она пыталась лавировать между домов, скрываясь под пеленой дождя и тумана. Серость удачно маскировала ее силуэт от визуального обнаружения, но вот тепловой след – его видели все. Внезапно по корпусу раздался чудовищный удар – две трассирующих пули из русской пушки шлепнули по самому кончику крыла. Самолет едва сдержал этот натиск. Взял бы «Змей-5» чуть-чуть правее, и отрезал бы залпом коротенькое крыло. Резкая бочка, и Дениц увела самолет еще ближе к земле, нырнув ниже крыш городской постройки. Она летела над широким проспектом и уходила в сторону городского парка, надеясь, что там будет больше пространства для маневра. –– У меня появился второй! – отчитался ведомый. – «Змей-6», выхожу на атаку! –– «Вавилон», я прошу координацию. – все еще пытался связаться с центром управления американский пилот, потянув рукоятку управления на себя. Фалькон резко поднял нос и устремился точно в грозовые тучи. У самого крыла сверкнула молния и раздался оглушительный раскат грома. – «Вавилон», я… Черт! – на панели резко загорелась кнопка, извещающая о приближении ракеты. – Чертов Иван умеет летать! Ловушки не помогли. Ракета была нацелена не на тепловой след, а на радарный комплекс в обтекателе самолета. Американец это понял не сразу, и все-таки отстрелил ловушки еще раз. А когда ракета приблизилась на самое не безопасное расстояние, резко завалил самолет, выжав форсаж. Фалькон тряхнуло, и с подвеса сорвалась противорадиолокационная ракета-обманка, которая рванула строго вверх, уводя русскую ракету за собой. Взрыв раздался высоко в облаках, как настоящий салют профессионализму этой воздушной драки. –– Да сука! – неуютно дернул рукой «Змей-5». –– Да, сука! – рассмеялся американец. – Мой черед! –– Включаю форсаж. Ракета готова. – злобно сжал челюсти пилот ведомого российского истребителя. –– Серега, перед тобой «тридцать пятый»! – крикнул в радиостанцию «Шестой». – Побереги топливо и отходи на авианосец. Я тебя прикрою. –– Нет! Я добью хотя бы одного! Моргана старалась лавировать между этим воздушным сражением, как могла. Однако в один момент она подобралась слишком близко к Фалькону, чтобы пилот успел рассмотреть не слишком знакомый ему силуэт. Он не видел такого самолета ни на одной из баз, на которых служил. Зато наблюдал подобную конструкцию в учебнике по воздушному бою. Он сообразил обо всем сразу. Это был не отечественный и родной для него американский Ф-35. Это был старый советский самолет вертикального взлета и посадки, который каким-то неведомым образом смог выдать себя за Ф-35. И пилот сразу же понял, почему тот не атаковал русские самолеты ракетами. Потому что сам был русским! –– Гребаная обманка! – расстроился он. – «Вавилон», Ф-35 – это обманка! Это русский «Форджер»! Вот скотина. – довернув самолет, американец мгновенно захватил «троянский самолет» в прицел последней ракеты. – Ну, держись… –– «Тридцать пятый» на прицеле. – отчитался «Змей-5». –– Пуск! – последняя американская ракета отпала от крыла. –– Пуск! – ракетный след показался уже со стороны российского МиГа. Моргана оказалась точно посредине между двух истребителей. «Пятый» был ниже и заходил с одной стороны. А вот американский Ф-16 Фалькон был с другой стороны и выше, пикируя на разочаровавшую цель. Обе ракеты мчались к Моргане с практически одинаковой скоростью. И решение нужно было принимать мгновенно, ведь ситуация была практически безвыходной. Две ракеты, нет тепловых ловушек и оборонительного вооружения. Осталась всего одна ракета, которую нужно еще навести… Но тут снова вмешалась титановая рука. Процессор в голове соображал гораздо быстрее. Он уже прикинул все шансы на успех. Моргана закрыла глаза – больше ей не нужно было видеть окружающий мир, электронный мозг все запомнил и проанализировал. Схематично выстроенная математическая модель ситуации показывалась напрямую в мозг, без участия электронных глаз. Живая рука тут же почувствовала шершавый пластик рукоятки управления вектором тяги. Резкое движение – авиационный двигатель с небольшим скрежетом, сотрясая от вибрации воздуха тело самолета, развернулся. Открылась крышка за кабиной, и вертикальные двигатели так же заработали по полной. Самолет просто оттолкнуло с прямой траектории пуска ракет. Титановая рука дернула рукоятку управления и самолет развернулся. Ракеты теперь были не под днищем, а над кабиной. С силой разжав глаза, Моргана увидела, как они пролетели друг мимо друга, в две противоположные стороны. Замысел сработал. Тепло двигателя было скрыто, и боеголовки увидели более лакомые цели. Ими стали два мчащихся друг на встречу другу истребителя. Сработала американская катапульта. Но слишком поздно. После того, как раздался выстрел, и Фалькон объяло облаком красно-черного пламени от сдетонировавшего топлива, капсулу с пилотом посекло осколками, изорвав целиком. От кресла пилота остались одни лишь ошмётки, что говорить о нем самом. Горящим градом остатки истребителя рухнули на городские кварталы, а части от несработавшего кресла затерялись в плотной дождевой пелене. Советскому МиГу повезло еще меньше. «Змей-5» настолько увлекся охотой, что не успел заметить, как ракета попала точно в стекло кокпита. Машину вывернуло на изнанку, но огромного огненного шара, как у американца – не вышло. Баки оказались выжаты до последней капли. Две ракеты – два самолета. –– Серега! – крикнул в эфир «Шестой». – Серега!!! Черт, черт! – пилот рванул рукоятку на себя, и второй, уцелевший в этой бойне, МиГ взмыл четко вверх, снова обнаруживая пролетевший рядом самолет Морганы. – «Глаз», я «Шестой». «Змей-5» уничтожен, парашюта нет! –– «Шестой», отходите на… –– Я выгоню его наверх! – злобно оборвал оператора пилот. – Дайте знать зенитчикам, что у них сейчас будет цель. –– «Змей-6», вам приказано… –– Выполняйте, вашу ж мать! «Шестой» сорвал с небритого и уставшего лица, изнеможденного длинным боем и смертельной схваткой с Морганой, кислородную маску и отключил все каналы. Теперь он оставался один на один с противником. И даже практически сухой бак не мог его отговорить от возмездия. Он должен был отомстить за собственного ведомого, и доказать, что в этом небе нету равным советским летчикам и советским самолетам. Он летал тридцать лет, видел Афганистан, Чечню и Каспийское море. И смерть его не пугала. Ведь была честь – то, что намного выше страха за собственную жизнь.