Я почувствовала себя обманутой. – Ты так мило с ней поступила, – сказала Манон, словно прочитав мои мысли. Я с недовольным видом кивнула: – Хоть бы какой сэндвич купила мне по дороге. – А ты просила? – Конечно нет. – Чего же тогда говоришь об этом? – Она могла бы сама догадаться! После того, что я для нее сделала, ни малейшей благодарности… – Хочешь, принесу тебе с кухни что-нибудь? – Нет. Ты же знаешь, я могу спокойно обойтись без обеда. Я потихоньку разочаровывалась в людях. Стараешься-стараешься ради них, а они даже не замечают. Почти сразу я встала и отправилась на встречу с Шарлем. Проходя мимо накрывавшей на стол Жюли, я кинула: – Подмети под пятнадцатым. Там все в крошках. В кабинет босса я вошла без стука, легко и непринужденно. Это было моей привилегией, я могла это себе позволить в отличие от официанток, робко скребущихся в дверь в те редкие моменты, когда им выпадал шанс поговорить напрямую с владельцем корабля. Я внезапно почувствовала себя особенной, ведь я могла так близко общаться с человеком аристократического происхождения, который к тому же полностью полагался на меня и доверял свое дело. – Добрый день, Шарль! – с доброжелательной улыбкой поприветствовала я его. – Вот видите, дела потихоньку налаживаются. Дверь в туалет починили, барная стойка сверкает, Бобби наконец сменил рубашку, а вчера я обзвонила всех молодоженов и напомнила о себе. У нас все получится! Он слабо улыбнулся в ответ. Этому человеку, похоже, не хватало энергии. Жить одному после развода – не лучший вариант. Он явно нуждался в энергичной женщине, которая вдохнула бы в него жизнь. – Утром я был в Париже, встречался с руководителями американского инвестиционного фонда. Мне не особо нравятся эти люди, но они наша последняя надежда – французские банки не хотят иметь с нами дело. Завтра утром приедет Иван Раффо, аудитор, устроит тут полную проверку. Надо будет встретить его и все показать, в том числе финансовые документы, ну и, конечно, отвечать на любые вопросы. Наши будущее в его руках, так что я рассчитываю на вас. – Не переживайте, я этим займусь. Вот увидите, он будет счастлив вложить в нас деньги. – Отлично. Тогда другой вопрос. Утром звонила Катель, она очень недовольна Натаном. Вы не думали его уволить? Я была поражена. Эта стерва увидела меня с Натаном и теперь хочет подсидеть. – Послушайте, я наняла его, когда у нас была острая нехватка официантов. Помните, как все обрадовались, что он смог выйти на работу на следующий же день? Да, он не получил бы премию «официант года», но недочеты в его работе полностью на совести непосредственного начальства. – Хорошо, тогда разберитесь с Катель сами. Я порадовалась тому, как ловко сумела постоять за себя. С предыдущими двумя характерами мне бы это не удалось. День пролетел незаметно. Я разрывалась между сотрудниками, всем нужно было помочь, подбодрить, дать совет, иначе они бы просто не справились. Проходя в очередной раз через ресторан, я заметила Корантена, педантично раскладывавшего приборы на одном из столов. Внезапно мне стало ясно, почему он тратит столько сил на не самое важное дело: он обладал тем же характером, какой был у меня накануне! – Корантен, пойдем со мной, надо переговорить. – Мы готовим ресторан к ужину, – вмешалась Катель. – Это так срочно? – Да, срочно, – отрезала я, смерив ее презрительным взглядом. За кого она себя принимает? Вообще-то, тут я главная. Корантен последовал за мной в кабинет. Я закрыла дверь и заговорила: – Я поняла, что с тобой происходит, и могу помочь. – Что ты имеешь в виду? – Я знаю, что внутренний голос заставляет тебя быть чрезмерно требовательным к себе и к миру. И вот ты изо всех сил стремишься к идеальности, не жалея ни себя, ни других. Он нахмурился, но ничего не сказал. Я продолжила: – Вот что я хочу сказать: тебе не обязательно так выкладываться. Знаешь… то, что тебе кажется таким важным, на самом деле не играет большой роли… Ты думаешь, что знаешь, как добиться совершенства, цепляешься за это видение, но ведь оно очень субъективно… И потом, совершенство никому не нужно. Тебе не обязательно так стараться, чтобы чувствовать себя стоящим человеком. Наоборот, стоит расслабиться, научиться ценить жизнь и просто хорошо работать, не зацикливаясь на том, чтобы каждую мелочь сделать идеально. Он хмурился все больше, на лице явно было написало недовольство. – Я так не думаю. Это очень важные вещи, и я считаю, что обязан уделять им внимание. – Дорогой мой, нет смысла тратить кучу сил на ерунду, чтобы тебя любили. Ты замечательный человек и будешь дорог людям, даже если вилка ляжет не очень ровно. В глазах Корантена вспыхнул такой ужас, словно я была наркодилером, предлагавшим ему вколоть дозу героина прямо сейчас. – Ты не права, – ответил он с плохо скрываемой злостью. – В ресторане дела шли бы лучше, если бы остальные поменьше расслаблялись и побольше думали о деталях. Его ответ меня оскорбил. Жалкий официантишка отверг мою помощь, а ведь он так в ней нуждается. За кого он вообще себя принимает? – Ладно, возвращайся в зал. Некогда мне с тобой болтать. Безмозглый тип вернулся к своим бессмысленным делишкам, пошел выравнивать по линейке свои дурацкие вилочки. Конечно, что еще можно делать с таким куцым умишком? Ужин прошел спокойно. К десяти часам вечера я валилась с ног от усталости и собиралась пойти домой, чтобы наконец отдохнуть. Пальцы Джереми уже забегали по клавишам, Палома вышла на сцену, как вдруг ко мне подошел Джеф. У него явно что-то стряслось. – Сибилла, у меня проблема. – Что случилось? – Мама заболела, а она живет одна. Я бы хотел зайти к ней, пока она не уснула, и убедиться, что все в порядке. Ты не могла бы заменить меня на время концерта? – Вообще-то, я собиралась домой, но ладно, иди, я поработаю. Джеф просиял и, не заставив повторять ему дважды, умчался, забыв переодеться и прибрать за собой. Я встала за стойку. Вообще-то, я никогда не работала барменом, но примерно представляла, как это делается. К тому же в такой поздний час заказов почти не было. – Я думал, ты устала и хочешь вернуться пораньше, – шепнул Натан, забирая стаканы. – Все нормально. Посплю поменьше, не беда. Для начала я убрала грязные стаканы, которые Джеф забыл – или сделал вид, что забыл, – на стойке. Я улыбнулась про себя: накануне я бы на этом не остановилась, оттерла бы до блеска и стойку, и пивные краны, и даже раковину. – Добрый вечер. «Куба либре», пожалуйста. – «Куба либре», сейчас сделаю, – с улыбкой ответила я клиенту, седому мужчине с сигаретой в зубах. В тот же миг к бару подошли еще три человека. В ресторанном бизнесе всегда так: то никого, то вдруг целая толпа, словно все сговорились прийти в одно время. «Куба либре»… Черт, как же он делается? Ладно, сначала нужен ром, но сколько? Скажем так, на донышке… Хорошо. Э-э-э… Швепс? Да, точно, швепс. Где он стоит? Я открыла по очереди все ящики, но ничего не нашла. Ничего, можно вместо него налить лимонад. Вот так, побольше, не жалея. Что там еще? Черт… Там точно было что-то еще… Может, какой-то фрукт? Нет-нет, цедра! Лимона или апельсина? Ладно, возьму апельсиновую, какая разница. – Я сделаю вам домашний «Куба либре», по нашему особенному рецепту. Апельсин я обнаружила достаточно быстро, оставалось найти терку. Я перерыла несколько ящиков, но ее нигде не было. Тогда я схватила нож, отрезала несколько тонких ломтиков и кинула их в стакан. Все, теперь немного вишневого ликера. Оп! Готово. Очередь становилась все длиннее, посетители явно нервничали. – Можете сделать «Манхэттен»? Концерт уже начался! – выкрикнул какой-то нетерпеливый тип. Кровь ударила мне в лицо. – Послушайте, я и так делаю большое одолжение! Это, вообще-то, не моя работа. Я управляющая корабля, а не бармен! Человек тут же замолчал. Здорово я поставила его на место. Я протянула стакан первому клиенту: – Пожалуйста, специально для вас! Он взял напиток и внимательно изучил его, не вынимая изо рта сигарету. – Но это не «Куба либре»…