Лайза пожимает плечами. – Понятия не имею. Знаю только, что Элоиза попросила меня сохранить ее тайну, и я так и сделала. – Им осталось не так много времени до ее смерти, но он бывал здесь каждый день. Милли правильно его описала. Он замечательный человек. – Мне нужно с ним встретиться, – говорю я. – Ты можешь мне помочь? – Увы, нет, – говорит она. – Я не знаю, где он живет, и даже как его фамилия. – Спрошу у Милли. – Попробуй, – отвечает Лиза. – Но если твоя мама не хотела, чтобы она знала об их последних встречах, то, возможно, это не лучший вариант. Я имею в виду, зачем ей скрывать нечто столь грандиозное от ближайшей подруги, если на это не было очень важных причин? – Да нет, я не расскажу Милли об их воссоединении, просто спрошу, не поможет ли она найти его. Фамилию она наверняка знает. Лайза пожимает плечами. – Может, знает, а может быть, и нет. Милли у нас… – Крепкий орешек, – говорим мы хором и смеемся. – Как хорошо, что ты не просто арендатор, но и друг, – говорю я ей. – На лучшее я и надеяться не могла. Она улыбается. – А теперь расскажи-ка, что у тебя сегодня за важный вечер. – В семь я встречаюсь с Дэниелом в Королевском автомобильном клубе. С нами будет еще одна пара – его старый друг с девушкой. – О-ля-ля, – говорит Лиза. – Двойное свидание! Непременно надень свое лучшее платье и какое-нибудь из маминых ожерелий. – А туфли? – спрашиваю я. – Можешь взять мои черные «лабутены». – Ну, не знаю, – говорю я. – На шпильках я как корова на льду. – Уж послушай личного помощника, – заверяет она меня. – Королевский автомобильный клуб – самое подходящее место для шпилек, вот увидишь. Таксист, не преминув перед этим обратить мое внимание на Даунинг-стрит, 10, высаживает меня у величественного входа в Королевский автомобильный клуб, где ждет Дэниел. – Я так и знал, что ты придешь на пять минут раньше, – говорит он, приветствуя меня быстрым поцелуем, который, как ни странно, уже кажется мне чуть ли не привычным. – Выглядишь просто восхитительно. Если я выгляжу восхитительно, то он выглядит потрясающе в своем сшитом на заказ синем костюме и узорчатом галстуке. Брючный ремень идеально сочетается по цвету с мокасинами, и я не могу не подумать о женщине, которая научила его подбирать одежду так безупречно. Он берет меня за руку и ведет внутрь, в просторное фойе с огромной хрустальной люстрой. Лайза права. Женщины здесь одеты элегантно, и туфли на шпильках – как раз то, что надо, хотя и жмут во всех мыслимых и немыслимых местах. Клуб выглядит одновременно чужим и знакомым, как будто я видела его однажды во сне или, может быть, слышала о нем в одной из маминых сказок на ночь. Мы сдаем пальто и поднимаемся по лестнице в ресторан; хозяин сообщает, что наши гости прибыли и ждут за столиком. Он выбирает два меню и ведет нас через зал. Повсюду шикарно выглядящие пары ведут серьезные беседы и ужинают в вальяжной, сугубо британской манере: правильно выбирают столовые приборы, изящно откусывают и тщательно пережевывают пищу. По пути через огромный обеденный зал Дэниел отпускает мою руку, чтобы помахать паре, сидящей за дальним столиком. Слегка покачиваясь в чужой обуви, я внезапно спотыкаюсь, цепляюсь каблуком за ковер, и безнадежно теряю равновесие. В отчаянии я тянусь к ладони Дэниела, но она вне досягаемости, и я начинаю валиться на пол. Взмахнув руками, чтобы предотвратить неизбежное падение, я задеваю край скатерти на соседнем столе и опрокидываю куполообразное блюдо с едой, а заодно – везет же мне! – открытую бутылку красного вина. Вскрикнув, я приземляюсь на ковер, который теперь забрызган вином и остатками еды. Заблудившаяся картофелина закатывается под стол и останавливается рядом с чьей-то ногой. Когда я поднимаю глаза, вокруг мучительно тихо. Кажется, все взгляды устремлены на меня. – Вэл, с тобой все в порядке? – спрашивает Дэниел, опускаясь на колени рядом со мной. Он помогает мне подняться на ноги, и я, слегка пошатнувшись, снова обретаю равновесие. – Все нормально, – быстро говорю я, стряхивая с платья брызги неизвестного соуса. – Хорошо еще, что оно черное. В зале слышны перешептывания, за которыми следуют взрывы смеха. Я приношу извинения посетителям, чей ужин только что уничтожила, а также обслуживающему персоналу, который отрядили ликвидировать учиненный мной бардак. – Что ж, – говорит Дэниел, взяв меня за руку, – ты явно мастерица эффектных выходов. – Прости, – шепчу я. – Я просто уничтожена. – Не стоит, – отвечает он. – Они все забудут, как только появится новая невольная жертва. – Он указывает на только что вошедшую женщину в крайне нелепом и кричащем флуоресцентно-желтом платье. Легионы шей выворачиваются, чтобы посмотреть, как бедняжка топает по залу; языки молотят безостановочно. – Видишь, – шепчет Дэниел с понимающей улыбкой. – Они уже забыли о тебе. Мы подходим к нашему столику, и я поражена, когда вижу друзей Дэниела: ведь я их прекрасно знаю. – Эрик! – Вэл? – Эрик поворачивается к Дэниелу. – Похоже, я не получил уведомления о том, что твоя Валентина – эта Валентина. Дэниел тоже удивлен. – Насколько я понял, вы знакомы? – Знакомы, хотя я предпочитаю, чтобы меня называли та самая Валентина, – говорю я, подыгрывая. – И вправду, мы знаем ту самую, единственную и неповторимую Валентину, – объясняет Эрик. – Из книжного магазина. – Эрик как раз был на нашем благотворительном вечере, – говорю я, улыбаясь воспоминанию. – Жаль, что меня там не было, – добавляет Дэниел. – Но я… – Кстати, Эрик, – добавляю я, – хочу поблагодарить тебя за щедрость и за то, что ты оставил мне эти книги. Ты не представляешь, как много это для меня значит. – Мне было очень приятно, – говорит Эрик. – Чудесный получился вечер, правда? – Правда. Дэниел и Фиона обмениваются взглядами, и у меня такое чувство, что разговор пора переводить на более общие темы. Но прежде чем я успеваю заговорить, это делает Фиона. – Надеюсь, ты не ушиблась, – говорит она. – Ты так грохнулась… – Противно и неловко, – говорю я, признавая свой позор. – Но ничего, все в порядке. Эрик улыбается, и непослушная прядь волнистых волос падает ему на левый глаз. – Хочу тебя поздравить, – говорит он, смахивая волосы, – ты изобразила один из самых эпических выходов всех времен и народов. – Ну не знаю, вышло ли это так эпично, – ухмыляюсь я. – Думаешь, на Книгу рекордов Гиннесса не потянет? – поддразнивает он, оглядывая зал. – Интересно, снял ли кто-нибудь это на видео. Я смеюсь, одновременно морщась. – Этого только не хватало. Он наливает нам с Дэниелом по бокалу вина. – А теперь серьезно, – говорит он с улыбкой, поворачиваясь к Дэниелу. – Знаешь, что самое замечательное в Валентине, единственной и неповторимой? – Ты хочешь сказать, кроме того, что она умная, великолепная и независимая предпринимательница? – Прекрати, я уже краснею, – говорю я. – Ты делаешь только хуже. – То, что она умеет смеяться над собой, – продолжает Эрик. – Большинство людей не умеет. Фиона, которая выглядит особенно эффектно в длинном черном платье, похоже, не интересуется нашими шуточками. Она водружает на нос очки в черной оправе, чтобы изучить меню. Через несколько секунд она со вздохом кладет его на стол, как будто ее ничто не радует. – Дорогой, – говорит она, поворачиваясь к Эрику. – Пожалуйста, будь ангелом и найди нашего официанта. Мне нужно узнать, есть ли у них какие-нибудь варианты без глютена. – Она надувает губки. – Боюсь, из этого меню я ничего не могу съесть. Он послушно кивает, кладет салфетку на стул и начинает пробираться между столиками. Дэниел поворачивается к Фионе. – Я правда ужасно рад видеть вас обоих. Мы так давно не встречались. – Сто лет! – восклицает она, сжимая его руку. – А теперь в твоей жизни появилось это прелестное создание. – И впрямь удивительное совпадение, – говорит он. – Как здорово, что мы снова можем ходить на двойные свидания!