Валентина На следующее утро я просовываю голову в квартиру Лайзы: – Ну что, готова? – Мы договорились в девять отправиться в Риджентс-парк, и я жду в ее дверях, пока она зашнуровывает кроссовки. Светит солнце, а парк всего в десяти минутах ходьбы, так что мы решили пойти пешком. – Я прихватила плед и купила кое-какой еды в кафе «Флора». Можем устроить пикник. – Отлично, – говорит Лайза. – Умираю с голоду. По пути она показывает мне достопримечательности, в том числе квартиру своего бывшего парня (его зовут Эрл, и она его презирает), а также любимые пабы и старую церковь с заостренным шпилем, в которой, по ее словам, она когда-нибудь будет венчаться – конечно, когда найдет мужчину своей мечты. Я улыбаюсь про себя, слушая, как она болтает о том о сем, пока мы не добираемся до входа в парк. Гравийная дорожка, обсаженная деревьями, выводит нас на край большой лужайки, где кипит жизнь: играют дети, горстка людей запускает воздушных змеев. Эта сцена напоминает мне сказочную экскурсию Мэри Поппинс по рисункам на асфальте. – Посмотри-ка, фотографируют, – говорит Лайза, указывая вперед. – Может быть, какую-нибудь знаменитость. Это настоящая фотосессия: на табурете сидит блондинка в розовом вечернем платье с блестками, которое выглядит ужасно неуместно на фоне парка, но, может быть, в этом и есть фишка? Ее волосы собраны в свободный пучок, и когда она поворачивается в нашу сторону, чтобы поправить ожерелье, я сразу узнаю ее – но не потому, что она знаменитость, как надеялась Лайза. – Постой, кажется, я ее знаю. – Правда? Я киваю. – Это… Фиона. Подружка парня, который недавно приходил в магазин, Эрика. Лайза качает головой. – Не знаю никакого Эрика. Я наблюдаю, как стилист поправляет выбившуюся прядь на виске Фионы. – Он, можно сказать, вырос в книжном магазине. И знал мою маму. В общем, его девушка, эта Фиона, не любит читать, а он любит, поэтому он попросил меня найти подходящую книжку, чтобы приохотить ее к чтению. – Прелесть какая, – говорит Лайза. – Поверь, человек, который думает о таких необычных вещах, редкая птица. – Что ж, я надеюсь, она нашла книгу такой же исключительной, как его поступок. – Мы идем дальше, но Фиона машет мне, и я, остановившись, подхожу к ней. – Ты ведь Валентина, да? – Да, – говорю я. – А это моя подруга Лайза. – Привет, – говорит она с деланым смущением, хотя понятно, что она из тех, кто обожает находиться в центре внимания. – Ну как, дико я выгляжу в этом платье посреди парка? – Просто… великолепно, – говорю я. – Ну, когда журнал «Ди» попросил меня сняться для обложки, я понятия не имела, что придется отмораживать тут задницу в бальном платье. – Она улыбается фотографу. – Журнал «Ди»? – Журнал «Дизайн», – говорит она. – Самое авторитетное издание по дизайну интерьера. Все его читают. Но, правда, ты же не из мира дизайна – откуда тебе знать! – Что ж, – говорю я, машинально улыбаясь. – Поздравляю с обложкой. Это… огромное достижение. – Спасибо, – отвечает она. Стилист смахивает с ее носа излишки пудры кисточкой для макияжа. – Тут на днях заходил Эрик, искал для тебя книгу. Ты… – Ох уж этот Эрик! Его миссия – превратить нас обоих в пару старых книжных червей, – говорит она, театрально воздевая очи горе. – Я хочу сказать, что он просто душка, правда? – Да, это очень мило с его стороны. Надеюсь, тебе понравилась «Жена путешественника во времени»? Обожаю эту книжку. Автор так переплетает прошлое и настоящее… – Ладно тебе, – говорит она, прерывая меня легким смешком. – Ты что, правда думаешь, что я ее уже прочитала? С моим-то графиком? – Ну, я просто подумала, что… – Эрик думает, что прочитала, а это главное. Но, только между нами, девочками, он понятия не имеет, что много лет назад я смотрела этот фильм. – Фиона, извини, что прерываю, – вмешивается фотограф. – Нам нужно переместиться немного дальше. Здесь не совсем подходящее освещение. – Не будем тебя задерживать, – быстро говорю я и вежливо машу рукой, но наше общение вызывает у меня противоречивые чувства. Кем надо быть, чтобы лгать своему спутнику жизни о чем бы то ни было, тем более о том, прочитала ли ты книжку? – Вот ведь чудо в перьях, – говорит Лайза, когда мы оказываемся на приличном расстоянии. Я пожимаю плечами. – Должна признать, что не отношусь к ее фанаткам. – Как же это ты не знаешь журнала «Ди»? Самое авторитетное издание современной эпохи! Я смеюсь, и мы направляемся в другую часть парка. – Ладно, ну ее. Пойдем к Матильде! Фонтан оказывается недалеко, сразу за поворотом, и, едва завидев знаменитую статую, я сразу понимаю, почему мама так любила ее. – Какая… красивая, – говорю я, разглядывая бронзовую женщину. Ее платье выглядит нежным и женственным, а лицо совершенно живое, хотя и отлито из металла. Она приставила ладонь ко лбу, возможно, заслоняясь от солнца, но мне кажется, что она что-то или кого-то высматривает – в точности как я сейчас. Лиза замечает мое любопытство и идет в направлении, в котором смотрит статуя – прямо к небольшой лужайке впереди. Спроси Матильду, и она предложит тебе бархатное зеленое одеяло. Я следую за Лизой, расстилаю на траве плед и улыбаюсь, представив, как мама сидит на этом самом зеленом пятачке и смотрит на парк в сторону Матильды – у каждой из них свои тайны, а у меня свои. Нарциссам цвести еще рано, поэтому я огляделась в поисках других подсказок. …но следи за лисьими хвостами: они покажут тебе дорогу к маленькому домику. Я буду ждать… Я протягиваю Лайзе круассан, еще один беру себе. – Не вижу никакого домика и не имею ни малейшего представления, как выглядит лисохвост. – Лиловый, – говорит она. – Но в это время года он не цветет. – О-о, – разочарованно говорю я. – Погоди, – говорит она, вскакивает на ноги и идет вперед. Я следую за ней по пятам. Она опускается на колени рядом с грядкой тимьяна и поднимает какую-то бурую веточку. – Смотри, колосок лисохвоста. Так, лисохвост нашли, но где же маленький домик? Я осматриваю землю между грядками, но там валяются только сосновые шишки и пожухлые листья. – Вы что-то потеряли, мисс? Я поднимаю глаза: передо мной стоит пожилой мужчина в комбинезоне с граблями в руках – наверное, здешний садовник. – Нет, – говорю я, быстро вставая и подходя ближе. – Но кое-что ищу. Перед смертью моя мама устроила для меня нечто вроде охоты за сокровищами, где каждая подсказка ведет к следующей. Последняя привела меня сюда, к Матильде и растениям. – Я вытаскиваю из кармана записку, показываю ему, и его глаза округляются. – Стало быть, вы ее дочь, – удивленно говорит он, пораженный. – Да, дочь Элоизы. Он тепло улыбается. – Она так и сказала мне, что вы придете. Ваша мать была здесь завсегдатаем. Ей нравился этот уголок парка. – Он указывает на лужайку, где расположилась Лайза с пледом. – Она могла сидеть там часами, просто так или с книжкой. – Он протягивает руку. – Меня зовут Луис. – Валентина, – говорю я с улыбкой и возвращаюсь к маминой записке. Видите, – я показываю ему строчку, – она пишет о «маленьком домике». – Вы представляете, что она могла иметь в виду? – О да, – говорит он. – Сейчас покажу. Он идет впереди, я за ним, гравий шуршит под нашими ногами, создавая целую симфонию. Он останавливается перед старым дубом с толстым и узловатым стволом. – Вот мы и пришли, – говорит он. – Маленький домик. Я в замешательстве качаю головой. – Но что это такое? – Если бы здесь была ваша мама, она бы наверняка посоветовала вам включить воображение, – говорит он, подмигивая. Совершенно точно. Именно так она бы и сказала. Я вспоминаю детство, когда мы вместе собирали разноцветные камешки на пляже в Санта-Монике. Я спрашивала ее, откуда они взялись, и она предлагала придумать для каждого из них историю. Мы придумывали их вместе. «Это Сэм, серый камень. Очень серьезная личность, ему не нравится, когда его поднимают. А это Этель, бежевая скала. У нее четверо детей и девять камушков-внучат». Ветер шелестит ветвями дуба, а мне слышится, как волны разбиваются о берег, и сердце начинает болеть.