– «У Джека»? Мое сердце упало: я все поняла. – Ты не получил моей записки? – Не получил. – Он подошел ближе, так близко, что я ощутила тепло его кожи. На нас смотрела вся очередь, но мне было все равно. – Ох, Элоиза. Не знаю даже, что сказать. Я… думал, ты… испарилась. Пришлось провести небольшое расследование, но я нашел твой номер телефона и звонил несколько раз. – Ты звонил? – Да, но… так и не дозвонился. – Он с усилием сглотнул. – Слушай, давай пойдем куда-нибудь, где можно поговорить. – Давай, – ответила я, все еще ошеломленная. Мы двинулись по улице, сначала молча, каждые несколько секунд взглядывая друг на друга. Он вложил в свою сильную руку мою ладонь, и мы шли без всякой цели, пока дорога не привела нас в парк Эджмор. Мы сели на скамейку. Неподалеку компания шумных школьников устроила битву сосновыми шишками. – Похоже, шило вылезло из мешка, – сказала я, глядя, как мимо нас пробегает один из участников сражения. – Ясно, что я не дочь богатого бизнесмена. Эдвард улыбнулся, поднес мою руку к губам и поцеловал запястье, как в первый вечер. – Думаешь, я не знал с самого начала? – На мне было написано? – Ты можешь быть только собой, и я, например, думаю, что ты – совершенство. Я нахмурилась. – Я бы вряд ли назвала свое детство и юность совершенством. Он покачал головой. – Нас определяет не то, откуда мы пришли, а то, кем мы стали. – Он умолк и прижал руку к сердцу. – Здесь, внутри. Я улыбаюсь. – Простишь мне наглую ложь? – Давно простил. – Он глубоко вздохнул. – Послушай, мне жаль, что все так плохо началось. Я бы хотел начать все сначала, но на этот раз как следует. Мой разум метался, перебирая все препятствия: свадебные планы, тщательные приготовления Фрэнка. Я нервно потерла помолвочное кольцо на пальце. Нужно было смотреть правде в глаза. – Эдвард, я… выхожу замуж и… уезжаю в Америку. Он улыбнулся, как будто прозвучал вызов, который он был готов принять. – Что ж, тогда позволь мне проявить самонадеянность и умолять тебя остаться. Я не могла не улыбнуться его браваде, хотя чувствовала, что вот-вот расплачусь. – Но я видела тебя в клубе Ретта за ужином. Я думала, у тебя… – Свидание? Это и было свидание. С очередной скучной дебютанткой. Она не ты, Элоиза. Никто никогда не сравнится с тобой. Я с трудом сглотнула. – О, Эдвард, как жаль, что ты не нашел меня раньше. Как бы я хотела… – Но я же здесь, – сказал он, придвигаясь ближе, и обнял меня. Я как будто растаяла в его объятиях. Я мечтала об этом моменте с того дня, как впервые увидела его, и когда наши губы встретились, это оказалось именно так волшебно, как я себе представляла, и даже еще лучше. Я нашла своего героя, свою любовь – каждая частичка моего существа говорила мне об этом. И все же… Теперь слишком поздно. Я отстранилась от поцелуя и заставила себя отвести взгляд. – О, Эдвард, я так сильно этого хочу – больше всего на свете. – Все в твоей власти, – сказал он, протягивая мне руку, символ настоящего и, как я знала, будущего. Я покачала головой, смахнула со щеки слезу и слегка коснулась своего живота. Фрэнк еще ничего не знал, не знала даже Милли. Никто не знал, что во мне растет крошечная новая жизнь. Это была моя тайна, и только моя, но теперь она принадлежала и Фрэнку – наше бремя, которое мы должны были нести. – Понимаю, – сказал он, оторвав от меня пристальный взгляд и уставившись вдаль. Я прижалась головой к его плечу, поливая слезами его накрахмаленную рубашку. Он тоже беззвучно плакал, и я чувствовала, как он пытается оторвать свое сердце от моего. Эти последние мгновения пролетели быстро, но я постаралась запомнить каждую секунду. Линия его носа. Тень щетины на его лице. Его рука гладит мою. И когда пришла пора уходить – вот-вот появится Фрэнк, – он поцеловал меня еще раз. Последний поцелуй. Последнее прощание. Когда я вернулась домой, Милли плакала на диване. Я примостилась рядом с ней. Слова нам были не нужны, мы просто купались в молчании, наслаждаясь нашими последними общими минутами. Наконец в каком-то оцепенении я двинулась в спальню, чтобы закончить сборы. Я уже рассортировала книги, которые собиралась взять с собой в Калифорнию, и аккуратно уложила в чемодан. Но до одежды я еще не добралась, да это и не имело значения. Ничто не имело значения. В моем выборе не было никакого смысла. Я просто опустошала ящики и бросала в чемодан первые попавшиеся платья. Полный хаос и беспорядок. Услышав, как шофер сигналит на улице, объявляя о прибытии Фрэнка, я вынесла багаж в прихожую и бросила последний взгляд на нашу квартирку. Милли обняла меня и сжала почти до боли. – Я напишу тебе, – воскликнула она. Ее голос звучал странно, и я решила, что это от горя. Я тоже была вне себя от горя. Я машинально кивнула. – Милли, пообещай мне кое-что. – Все, что угодно, – сказала она, вытирая слезы. Я открыла дверь шкафа в прихожей и указала на пиджак Эдварда. – Сохрани это для меня. – Эл, я не понимаю… Я крепко зажмурила глаза, снова открыла их и покосилась на дверь. – Я не могу взять его с собой в Калифорнию, но и терять не хочу – никогда. – В смысле? – Знаю, что звучит бессмысленно, но некогда объяснять. Милли кивнула. – Как его зовут? – Эдвард, – сказала я. Вот я и произнесла его имя. – Эдвард Синклер. – Ты его любишь? Слезы защипали мне глаза. – Да, Милл. О да. Она в замешательстве покачала головой. – Тогда почему… – Слишком поздно. – Я прикусила губу: на лестнице появился Фрэнк, чтобы помочь с чемоданами. – Привет, дорогая, – сказал он и помахал Милли, не ведая, что за разговор он только что прервал. – Шофер говорит, что мы можем попасть в пробку по дороге в Хитроу, так что нужно поторопиться. А то потеряем места в первом классе. Когда Фрэнк повернулся спиной, Милли кивнула мне. Этого было достаточно. – Готова, любовь моя? – Да, – сказала я, притворяясь, что радуюсь. Я бросила последний взгляд на Милли, повернулась и двинулась за Фрэнком вниз. Ноги налились свинцом, и каждый шаг казался мне насмешкой. Я всю жизнь мечтала о дне, когда наконец покину Ист-Энд, послав прошлому воздушный поцелуй на прощание. Но теперь, когда это происходит, больше всего на свете мне хочется… остаться. Глава 9 Валентина