— Да я был абсолютно уверен, что покупатель и есть тот самый… Ну, ты понял! — Павел горячился, пытаясь убедить Дерюжникова, а возможно, и самого себя, что принял его за шантажиста. — Если бы я мог только предположить, что этот урод где-то поблизости, я ни за что не отпустил бы ее одну! — Ну, теперь все закончилось, — сухо ответил Дерюжников и посмотрел на меня. — Да, ребята, тут вы оба жестоко ошиблись, приняв меня за него. — Пойду узнаю, как там Габриэлла, — я решила дать мужчинам возможность пообщаться без свидетелей. Им наверняка было что обсудить. К тому же мне действительно хотелось повидать Габриэллу и убедиться, что ей в самом деле уже лучше. Или хотя бы побеседовать с врачом. Габриэлла вызывала у меня искреннюю симпатию, несмотря на все хлопоты, которые она успела мне доставить. Я испытывала к ней почти что родственные чувства, совсем как к своей тете Миле. Хотя в данном случае роль тети подошла бы скорее мне самой. Заботливой, умудренной жизненным опытом тетушки. Врачебное отделение располагалось на первом этаже административного корпуса. Подходя к нему, я увидела несколько человек из обслуживающего персонала. Среди них выделялась дородная фигура администратора Ларисы Деевой. Я зашагала к ней, полная решимости высказать все, что думаю о ее манере выполнять свои прямые обязанности. Заметив меня, Деева замерла с расширившимися от испуга глазами. Цвет ее лица сейчас напоминал меловой раствор. — Вам предстоит объяснить спецслужбам, почему на территории вверенного вам объекта не была должным образом обеспечена безопасность отдыхающих, — жестко отчеканила я. — Кроме того, я непременно свяжусь с супругами Фабрис, чтобы убедить их подать иск. И сама выступлю на их стороне в качестве свидетеля. На лице Деевой появилось такое выражение, словно она вот-вот бросится передо мной на колени. Я резко отвернулась и направилась к дверям корпуса. — Отыгралась на несчастной тетке? — раздался позади меня знакомый голос, и в следующее мгновение я оказалась в объятиях Романа Игнатьевича. — Молодец, Женечка, горжусь тобой! — Полковник одобрительно смотрел на меня с отеческой улыбкой. — Виртуозно все проделала. К тому же теперь ты герой! Я с улыбкой возразила: — Без вас я ничего не смогла бы, Роман Игнатьевич. Спасибо вам. Вы спасли нас всех. Полковник лишь хмыкнул в ответ на мои пылкие излияния. — Ну, я-то под пули не лез. А Агафонова твоего убить мало, чуть не погубил девчонку… Да и тебя. — Не ругайте его, Роман Игнатьевич! — совсем уж по-детски взмолилась я. — Ему и так несладко. — Да знаю, — заверил меня полковник. — Это я от нервов. Видишь, специально примчался, хотел убедиться, что ты цела. Я была по-настоящему тронута. Мало кто проявлял ко мне такую заботу. Разве что тетя Мила, хотя и на свой лад. — А на Ларису ты зря взъелась, — укоризненно покачал головой Роман Игнатьевич. — Ее вины в этом нет, и с обеспечением безопасности здесь все в порядке, я тебе уже говорил. — Но… — начала было я. — Обстоятельства непреодолимой силы, — веско перебил меня Роман Игнатьевич. — Тут уж ничего не поделаешь. Я понимала, что во многом он прав, но в силу своей некоторой стервозности не могла отказать себе в удовольствии немного подразнить управляющую. Зачем она мне лгала и изворачивалась во время первой нашей беседы? — Знаешь, — произнес полковник, немного печально глядя на меня, — раз уж я приехал, давайте поставим точку в этой истории. Я говорю о Павле. Или о господине Контадино, если угодно. Я вопросительно посмотрела на Романа Игнатьевича. — Где-нибудь через часок соберемся у меня в номере и все как следует обсудим, — предложил он. — Дерюжников тоже подойдет. Отличный парень, между прочим, — при этих словах Роман Игнатьевич с хитрой улыбкой глянул на меня. Я понимала, к чему это было сказано, но сделала невинное лицо. Не иначе, вирус тети Милы, мечтающей выдать меня замуж за хорошего надежного человека. А в том, что Дерюжников действительно отличный парень, я и сама убедилась. Но для себя уже все решила. Ни к чему портить жизнь замечательному человеку. Габриэлла дремала в просторной одноместной палате. Когда я вошла, медсестра как раз осторожно отсоединяла систему. Она действовала очень аккуратно, но Габриэлла все же проснулась. Когда девушка заметила меня, ее лицо осветилось радостной улыбкой. — Евгения! Как я рада, — ее голос был еще немного слаб, но тон был бодрый. Медсестра, выходя из палаты со штативом капельницы, негромко сказала мне: — Только ненадолго. Я кивнула, и, подойдя к кровати, придвинула стул. — Теперь уже все хорошо, — заявила девушка, отвечая на мой вопрос о самочувствии. — Но мне сказали, что надо побыть в палате до утра, а здесь так скучно! Мало ей сегодняшних приключений, уже успела заскучать! — Я могу принести тебе ноутбук, — предложила я. — Сможешь смотреть фильмы. И журналы заодно. Я и не заметила, как перешла с Габриэллой на «ты», но после того, что мы вместе пережили, «выкать» было бы нелепо. — Спасибо, Евгения, — с чувством произнесла Габриэлла, и я поняла, что это относится не только к обещанному ноутбуку. — Ты спасла жизнь и мне, и Нико. Я знаю, мне рассказали. — Теперь все уже позади, — отозвалась я. Что-то меня насторожило в ее внимательном взгляде. — Я ведь с самого начала так и думала, что ты не секретарь, ты телохранитель. Нико тогда не шутил. Я ошеломленно молчала, не зная, что сказать. Но тут Габриэлла озадачила меня еще больше. — И я слышала, как ты называешь его не Нико, а Па… — она запнулась. — Па-о-ло, — произнесла она нараспев. Это его настоящее имя? Поскольку я молчала, Габриэлла закончила свою мысль: — Но так тоже красиво. Вот только как мне его лучше называть — Нико или Паоло? — Зови лучше Нико, — искренне ответила я. — Ему это больше понравится, не зря же он так решил. Тут дверь распахнулась, и на пороге появился тот, кто решил, что ему лучше зваться Нико. По его лицу я не могла понять, многое ли из сказанного ему удалось услышать. — А вот и ты, дорогой, — Габриэлла поприветствовала мужа как ни в чем не бывало. — Я как раз говорила Евгении, что, если бы не она, мы сейчас оба были бы на небесах. — Ну, я-то вряд ли, — чуть слышно пробормотал Павел. Он подошел к кровати и ласково погладил жену по голове. — Евгения, я просто еще немного не в себе, вот и несу всякую чушь, — глубокие черные глаза Габриэллы внимательно смотрели мне прямо в лицо. — Но я даже выразить не могу, как я тебе благодарна. Если у меня когда-нибудь родится дочь, я назову ее Евгенией. Павел с нежностью посмотрел на жену. Решив, что я здесь лишняя, я тихонько вышла из палаты, оставив супругов наедине. — Как же ты, майор, допустил, чтобы этот коммерсант вылез на крышу? — Полковник неодобрительно покачала головой, указывая на Павла. — Да еще в самый разгар переговоров с преступником? Жизнь заложницы поставил под угрозу, всю операцию чуть не сорвал… — Роман Игнатьевич, это полностью моя вина, ребята ни при чем, — вмешался Павел. Полковник наградил его тяжелым взглядом, но Павел продолжал: — Я только выглянул из люка, хотел убедиться, что с женой все в порядке. А как увидел ее лежащей на краше, как перемкнуло что-то… — «Перемкнуло», — передразнил полковник. — Радуйся, что все обошлось! Благодаря Жене. Ну, и нашим ребятам, конечно. — И ты молодец, Виталий, — обратился Роман Игнатьевич к Дерюжникову, также находившемуся в просторной гостиной номера, где все мы собрались для подведения итогов. — Быстро и четко, без суеты и лишних слов. Дерюжников лишь молча улыбнулся. — Ну, будем считать, что дело окончено, — заключил полковник, положив обе ладони на стол. — С некоторыми шероховатостями, конечно, — тут он опять метнул гневный взгляд на Павла. — Все обошлось, и международного скандала не будет. Из иностранцев здесь останавливались лишь бельгийцы, супружеская пара. Но они уехали еще до того, как все это началось. Ах да, еще вы — сеньор Контадино с супругой. Не хотите ли предъявить иск отелю о ненадлежащем соблюдении мер безопасности? Последняя ядовитая реплика относилась к Павлу. Тот вместо ответа глубоко вздохнул и опустил голову. — То-то! — укоризненно произнес полковник. — А как насчет прессы? — вырвалось у меня. — С прессой все улажено, — вступил в разговор Дерюжников. — Наши службы сделали заявление, что проводились внеплановые учения по эвакуации. Легенда — освобождение заложников с высотного здания. То же подтвердила журналистам администрация отеля, а заодно и его владельцы. И такое же объяснение было дано отдыхающим. — И они поверили? — удивилась я. — Да, насколько я понял, — пожал плечами Дерюжников. — Многие даже возмущались, но всем была обещана компенсация за вынужденные неудобства. Так что… — А город подумал, ученья идут, — почти пропел Ступин. — Вот пусть и думает, — завершил полковник. — А кто этот… — подал вдруг голос Павел, но так и не смог закончить фразу. Да в этом и не было особой нужды, все и без того поняли, кого он имеет в виду. — А вот здесь все очень интересно! — оживился полковник. — Я хоть и не верю во всю эту эзотерику и прочее, но, кроме как вмешательством злого рока, объяснить происшедшее не смогу. — Посланник темных сил, — высокопарно произнес Дерюжников. — Да нет, — покачал головой Роман Игнатьевич. — Самый обычный неудачник. Денис Летонин, тридцати одного года. Тебе это имя о чем-нибудь говорит? — он бросил на Павла проницательный взгляд. Тот лишь недоуменно покачал головой. — Ну а сам он, похоже, знал о тебе все, — продолжал Роман Игнатьевич. — Это курьер из «TR premium». Во всяком случае, был там курьером именно в то время, когда ты у них подвизался. И тогда же начал коллекционировать редкие знаки отличия, в том числе и медали. У парня было много способностей. Он отлично разбирался в компьютерной технике, но, кроме примитивного хакерства, ни к чему в этой сфере не стремился. Ни на одной работе долго не задерживался. Из «TR premium» его тоже вскоре выперли из-за его необязательности. Но, прежде чем это произошло, он успел тебя вычислить. Разузнал, что ты наш сотрудник, и решил, что неплохо бы с тебя что-нибудь поиметь. Он ведь думал, ты секреты продаешь. Роман Игнатьевич насмешливо посмотрел на Павла, который внимательно слушал эту повесть. Лицо его было мрачнее тучи. — Вот он и решил запастись компроматом. Я вспомнила короткую запись, где Павел выходит из автомобиля вместе с Хапуровым.