Он вошел первым. Жаров с Голосовым вошли за ним. Заглядевшаяся на колокол Ева спохватилась и побежала следом, но дверь успела закрыться: Лика, стоявшая на верхней ступеньке, почему-то ее не придержала. — Что случилось? — спросила Ева, заметив, что Лика застыла, вытянув руку перед собой, будто от кого-то защищаясь. Сразу почему-то вспомнился ее испуг в вагоне волшебной дороги. — Ничего, — тряхнула челкой Лика и не двинулась с места. — Мы идем? — на всякий случай спросила Ева, указывая на дверь. — Идем, конечно, — огрызнулась Лика и вдруг жалким голосом попросила: — Открой дверь, пожалуйста. Ожидая подвоха, Ева остановилась перед дверью и осторожно коснулась прохладного металла ручки. Стоявшая рядом Лика при этом смотрела на нее так, будто должно было случиться что-то плохое. — Да что такое? — воскликнула Ева, разозлившись не только на Лику, но и на себя за то, что успела испугаться неизвестно чего. — Ручка… Волшебная, — наконец подала голос Лика. — Ну да. Никита же сказал. — Тебе… Нормально? — В каком смысле? — не поняла Ева. — Тебе нормально ее касаться? — сглотнув, спросила Лика, испуганно глядя на руку Евы, сжимавшую ручку. — Да. Дверь распахнулась так резко, что Ева едва успела разжать пальцы. — Ну где вы там? — спросил Никита и, заметив выражение Ликиного лица, с беспокойством уточнил: — Все нормально? Ева хотела было сказать, что все не очень нормально, но Лика сверкнула на нее злым взглядом. — Отлично, — сказала она и протиснулась мимо Никиты в холл. Здесь было темнее, чем в исследовательском корпусе, потому что окна были гораздо меньше. Никаких волшебных существ не наблюдалось, зато на стенах были развешаны волшебные предметы. Иногда целые, иногда лишь фрагменты. Ева с интересом остановилась напротив двух костяных зубцов. «Фрагмент волшебного гребня из Камня-на-Оби». Ева знала, что если кинуть этот гребень оземь, то «встанет пред врагом войско невиданное». — Интересно, его еще можно восстановить? — спросила она у Никиты, и тот, подойдя ближе, оказался у нее за плечом. — Как видишь, в попытках восстановить его уничтожили, — в голосе Никиты прозвучала горечь. — Волшебство не прощает глупости. «Волшебство не прощает глупости». Кажется, папа говорил так же. — Да и зачем его восстанавливать? — подал голос Валера. — Что это войско невиданное сделает против современного оружия? — Ну, воины же волшебные, — повернулась к нему Ева. Валера засунул руки в карманы вязаной кофты. — А смерти у них настоящие, — заметил он. Ева нахмурилась и оглянулась на Никиту. — Волшебное войско должно быть непобедимым, — упрямо сказала она, потому что так было в сказках, а еще потому, что ей хотелось верить в непобедимость волшебства. — Да никому оно ничего не должно. Валера прав. Идемте, — с этими словами Никита двинулся в сторону бокового коридора. Ева вновь повернулась к стене. Правее гребня под стеклом висел кусочек ткани. «Фрагмент плаща-невидимки. Ирландия, XVII век». Ева протянула руку к стеклу, будто желая коснуться обрывка, и вдруг вспомнила, что так же нерешительно застыла в воздухе Ликина рука перед ручкой из дома Бабы-яги. — Идемте, — настойчиво позвал Никита, — а то у нас не так много времени. Наш распорядок строится в зависимости от светового дня. Ева направилась было за мальчишками, успевшими пропасть из виду в коридоре, ведущем направо, но остановилась и обернулась. Лика не спешила их догонять. Она стояла по центру холла, засунув руки в карманы джинсов, и исподлобья смотрела на волшебные предметы. Где-то вдалеке Жаров сказал: — Так сейчас же лето. — Здесь темнеет раньше, чем в округе, — ответил Никита. — Идем за ними, а то потеряемся, — подала голос Ева, и Лика, будто очнувшись, уставилась на нее. — Я такая дура. Зачем я только сюда поехала? — выдохнула она и поежилась. Еве Лика не понравилась с первого взгляда. Она посчитала ее глупой и заносчивой. Но сейчас, стоило ей увидеть искренний испуг в глазах напротив, вся антипатия испарилась. — Я могу тебе помочь? — спросила Ева. — Девочки! — закричал Никита. — Не уходи далеко, — жалобно попросила Лика. — И если можно, прикасайся к волшебным предметам вместо меня. Глава 5 Найди в себе волшебника Класс, в который привел их Никита, выглядел так, будто они вправду находятся в сказочной избушке: слева стоял деревянный буфет с расставленными на полках глиняными горшками, а по всей стене были развешаны обереги из бересты и дерева, плетеные узелки и пучки сухих трав. Над входом висела подкова, на крючке у двери — связка больших ключей. Справа из высоких окон лился яркий свет, падая на кафедру преподавателя. Здесь пахло деревом, медом и луговыми травами. На стенах кое-где виднелись резные детали, будто к доскам приклеили изображения двухмерных животных. Еве удалось разглядеть большую лягушку, рыбу, а на потолке по центру — небольшую змейку. Всего здесь было девять парт: по три в каждом ряду. — Это группа из Москвы! — заявил с порога Никита, и сидевшие в классе ребята помахали им руками. Ева вновь подумала о том, что из многомиллионной Москвы только они вчетвером решили пойти в школу при академии. Впрочем, в рамках целой России ситуация выглядела еще печальнее. Здесь было семеро человек: три девочки и четыре мальчика. То есть вместе с ними насчитывалось всего одиннадцать желающих стать профессиональными волшебниками. — Главное правило: ничего здесь без спроса не трогать, потому что все без исключения предметы волшебные, — сказал Никита, обращаясь преимущественно к Жарову. — Жар-птицу ни за что не дергать. Это не чучело. Она просто спит. Оказывается, свет, лившийся справа, шел вовсе не от окон, а из угла помещения, где на подвешенной к потолку жердочке сидела неподвижная жар-птица. Она действительно выглядела как чучело. Завораживающе красивое. Ни художественные фильмы, ни фотографии в интернете не могли передать то удивительно теплое свечение, которое от нее исходило. Ева невольно улыбнулась, чувствуя, как к ней возвращается утреннее воодушевление. Она — волшебница, и она в своей стихии. Это ли не счастье? — Я вас оставляю. Скоро придет Мария Марковна. Она расскажет об академии и о программе летней школы. В общем, будете все знать. Всем удачи. — А ты насовсем уходишь? — выпалила Лика, и Никита, на миг застыв в дверях, развернулся. Несколько секунд он смотрел на Лику, а потом улыбнулся: — Ну куда ж я денусь с рабочего места? В планах на сегодня у вас экскурсия в нашу лабораторию. Так что мы еще обязательно увидимся. Ева, как и Лика, огорчилась, поняв, что Никита их здесь бросает. Впрочем, она все еще наивно рассчитывала на то, что сможет подружиться с другими девчонками. Где еще случиться чуду, как не в волшебной школе? Однако завязать знакомства она ни с кем так и не успела, потому что, стоило Никите выйти, в аудиторию вошла женщина лет сорока в сером брючном костюме. Первое, что бросилось Еве в глаза, — зеленые камни в ее крупных серьгах и зеленый многогранный кулон. И только потом она обратила внимание на ее лицо с высокими скулами и миндалевидным разрезом глаз. Темные волосы были собраны в высокую прическу. Таких красивых женщин Ева раньше не видела. — Садитесь поскорее, — строго сказала женщина, и Валера с Ликой поспешили к свободным местам. Ева бросилась за Ликой и устроилась рядом с ней за предпоследней партой. Валера занял место через проход от Лики, а Жаров сел позади них. — Добро пожаловать в нашу летнюю школу. Меня зовут Мария Марковна, и я директор Российской академии волшебства. Сегодня вы впервые переступили порог нашей академии, а это значит, что каждый из вас решил связать свою жизнь с волшебством, — Жаров демонстративно хмыкнул, но Мария Марковна сделала вид, что не услышала. — Это означает, что вы понимаете всю важность места волшебства в современном мире. Нет, оно не уходит и не исчезает, как бы нас ни пытались в этом убедить все вокруг. Оно ждет своего часа, чтобы заявить о себе во весь голос. Науке неподвластно то, что может сделать волшебство, — женщина говорила с таким жаром и такой верой в свою правоту, что Ева почувствовала, как по коже бегут мурашки. Она была согласна с каждым словом. — Наука не способна спрятать предмет так, чтобы никто никогда его не нашел, наука не способна в секунду поставить в ружье сотни тысяч человек, наука, наконец, не способна оживить умершего. — А волшебство вправду на все это способно? — спросила рыжеволосая девочка, сидевшая перед Евой. — Способно, моя милая. И каждому из вас предстоит узнать его тайны. — Прямо все? — неуместно нагло поинтересовался Жаров. — Почти все, — улыбнулась Мария Марковна, и улыбка сделала ее строгое лицо будто моложе. — Все свои тайны волшебство не раскроет никому.